Вероятно, и сам Уильям поддерживал ее. "Он считает, что она должна вести "нормальную" жизнь", - сообщил мне другой источник. И все же такая озабоченность "нормальностью" начинала немного раздражать некоторые секторы прессы. Пока что "нормальность" Кейт еще казалась привлекательным фактором, но она начинала уже надоедать, и ею могли воспользоваться эмиссары Уильяма в своих попытках оттеснить прессу и заткнуть рты даже самым благожелательным ее представителям. Всего за несколько месяцев дворец сделал немало угрожающих заявлений в адрес Флит-стрит и, похоже, не собирался останавливаться на достигнутом, затевая какую-то опасную игру. Хорошую ли услугу оказывает Уильям Кейт, потворствуя ее фантазиям, будто можно вести обычную жизнь и при этом встречаться с будущим королем? Кейт могла и дальше настаивать на том, что она самая обычная девушка, но их отношения уже не принадлежали только им одним.
Раздавались голоса, настаивающие на том, что эта связь представляет и общественный интерес. К концу 2005 года Уильям и Кейт рисковали нажить себе врагов даже среди тех журналистов, которые раньше были настроены к ним весьма благожелательно. Если Уильям не поможет Кейт признать неизбежное и привыкнуть к вниманию прессы, то рискует оттолкнуть от себя весь медиамир. Его советникам, постоянно напоминающим, что пресса сыграла роковую роль в гибели его матери, следовало бы вспомнить и о том, что принцесса Диана, более всех остальных членов королевского семейства, признавала ведущую роль прессы в освещении событий и часто старалась завоевать ее признание. Враждебный настрой молодого принца начинал раздражать некоторых ведущих редакторов с Флит-стрит, вплоть до того, что Кейт попала под огонь настоящего снайпера - Фергуса Шанахана, заместителя редактора "Сан". Его стиль отличается убедительностью и прямолинейностью, его читают многие. Опубликовав статью под заголовком "Кейт Миддлтон настаивает на уединении, достойном монахини", он подверг острой критике поведение молодой женщины, которая до сих пор во многом оставалась загадкой. В статье он писал: "Кейт Миддлтон настаивает на таком отношении к себе, как если бы она была монахиней. Вместе с тем она сознательно сделала выбор - встречаться с принцем Уильямом, самым видным молодым человеком планеты. Но невозможно гнаться сразу за двумя зайцами. Она жалуется на фотографов, но чего она ожидала, познакомившись с будущим королем? Королевское семейство, по сути дела, представляет собой цирк, который больше не дает представлений для купивших билеты зрителей, и публика начинает терять интерес. Если дело пойдет так и дальше, никто не будет возражать против полной отмены монархии и замены королевы на какую-нибудь лейбористскую марионетку-президента. Пусть Кейт это и не нравится, но броские заголовки необходимы для выживания монархии".
Слова эти как нельзя более точно описывали создавшееся положение, и приближенные к королеве влиятельные лица определенно заметили эту статью.
ГЛАВА 12
В АРМИИ
Меньше всего мне сейчас хочется, чтобы со мной возились как с ребенком, потому что, когда я пойду в армию, я хочу отправиться туда, куда отправляются все мужчины, и я хочу делать то же, что и они. Мне не хотелось бы, чтобы меня оставляли и берегли из-за того, что я такой ценный, - совсем не хотелось бы.
Принц Уильям о своей службе в армии
Принц Уильям обнял Кейт, привлек ее к себе и поцеловал прямо в губы, не обращая, как казалось, никакого внимания на то, что происходит вокруг. Возможно, тому способствовала обстановка прощания: он знал, что это его последние мгновения свободы перед началом военной подготовки, и не хотел тратить их понапрасну, а может, его просто охватили настолько сильные чувства, что он не мог их подавлять. Он не знал, что в этот момент его снимают, запечатлевая его первый поцелуй на публике. Впервые за все время влюбленные потеряли бдительность и показали окружающим всю глубину своих чувств.
Оставались считаные дни до того, как Уильям отправится в Военную академию в Сэндхерсте, так что разлука была неминуема. Его брат, принц Гарри, уже служил там кадетом, но Уильяму только предстояло приступить к годовому курсу подготовки. Наверняка Гарри уже поведал Уильяму, какие трудности его ожидают в этом заведении. Но пока что Уильям уделял все свое внимание Кейт и наслаждался совместным отдыхом в скромном шале на горнолыжном курорте в Клостерсе. В таком выборе места для отдыха не было ничего неожиданного, хотя обстановка на этот раз немного отличалась. Отец Уильяма перед посещением Клостерса все семнадцать лет телеграфировал заранее и заказывал лучшие апартаменты в пятизвездочном отеле "Вальсерхоф", но Уильям и Кейт предпочли провести время перед разлукой в более скромной обстановке.
К их удовольствию, им удалось поначалу обмануть прессу, заявив, будто они собираются отдохнуть на швейцарском лыжном курорте в Вербье, и они, должно быть, немало смеялись над тем, что толпы журналистов оплатили дорогой перелет и никого там не застали. Уильям и Кейт предпочли более интимное окружение, не собираясь посещать модные бары и рестораны. Журналистам, экипированным лыжами и комбинезонами, оставалось только сочинять статьи о своем промахе.
Но когда журналисты наконец-то вычислили истинное местонахождение влюбленной пары и прибыли на место, жаловаться им не пришлось: они получили свою награду в виде первого настоящего поцелуя. Уильям осмелился на такую романтическую демонстрацию своей любви в предпоследний день отдыха. Выложившись утром на сложном маршруте, днем они решили насладиться менее дальней заснеженной трассой Казана - Альп. Как сказал один наблюдатель: "Кейт слегка кашлянула, переводя дыхание, а Уильям обвел ее плечи рукой, притянул к себе и запечатлел долгий поцелуй на ее губах. Это было очень романтично; поцелуй длился несколько секунд". Вместе они прошли долгий путь от высот юной страсти до низин временного охлаждения, неопределенности и сомнений. Теперь же, как свидетельствовал этот долгий и уверенный поцелуй, Уильям понял, что нашел девушку, которую по-настоящему любил и которая по-настоящему любила его не за положение в обществе, богатство или титул, а просто так. Уильям помнил о том, что вскоре ему предстоит нелегкое испытание в Сэндхерсте и что он не увидит Кейт по меньшей мере пять недель (кадетам не полагается увольнение, пока они не закончат первые пять недель курса). "Хотя их жизнь вскоре изменится, они твердо решили сохранить все, чего достигли. Между ними установились серьезные отношения, никто и ничто не разлучит их, пока они будут оставаться честными друг перед другом", - сказал мне в то время один из приближенных к принцу.
Газеты запестрели заголовками вроде "Поцелуй меня, Кейт", и в некоторых статьях авторы позволяли себе рассуждения в духе "а что, если…". Идея о том, что Уильям и Кейт могут оформить свои отношения, стала достоянием не только досужих сплетен или желтых таблоидов. Об этом задумывались и родственники Уильяма. Одна из бывших фрейлин королевы дала понять, что молодая пара пользуется поддержкой самых верхов королевского семейства. Будучи доверенным лицом королевы, она поведала, что теперь, когда Чарльз и Камилла стали счастливыми супругами, а тень прошлого неудачного брака Чарльза уходит в прошлое, королева намерена проследить за тем, чтобы и жизни ее внука все сложилось удачно. Для нее относительная молодость принца является преимуществом, а не недостатком.
"Королева считает, что брак Чарльза с Дианой не удался еще и потому, что ко времени женитьбы ему было тридцать два года и у него были вполне сформировавшиеся предпочтения", - сказала мне эта женщина. Не следует забывать и о том, что еще в возрасте девятнадцати лет Чарльз появился в университете в безукоризненной парадной одежде и походил скорее на брокера средних лет, нежели на юного студента. Для большинства тридцать два года - это не такой уж и большой возраст, но Чарльз тогда уже имел свои представления о мире, которые не желал менять. К тому же в его жизни была миссис Паркер-Боулз. Впрочем, то время давно прошло. В январе 2006 года, когда Уильям готовился к военной подготовке, у него был любящий и счастливый в браке отец, который во многом симпатизировал выбору сына и которому искренне нравилась Кейт.
8 января 2006 года, за день до двадцать четвертого дня рождения Кейт, Уильям прибыл в Военную академию Сэндхерста, чтобы приступить к сорокачетырехнедельному курсу подготовки офицеров. Ему предстояло стать самым старшим представителем королевского семейства в этой академии, которая подготовит его к неизбежной роли главнокомандующего военными силами страны. Но для начала двадцатитрехлетний принц, как и другие 269 будущих офицеров, должен был пройти менее суровое испытание стрижкой; в процессе обнаружилось, что помимо виндзорской короны ему по наследству передается и небольшая лысина.
После этого Уильяма зачислили в определенный взвод и запретили покидать лагерь в предстоящие пять недель. Распорядок дня был весьма напряженным: физическая подготовка, полевые занятия, чистка обуви до блеска. К концу первого семестра второй по старшинству наследник трона должен был научиться кидать ручную гранату, стрелять из 5,56-мм винтовки SA80 и из девятимиллиметрового браунинга. Лучшие офицеры и преподаватели страны читали ему лекции по оказанию первой медицинской помощи, по тактике и по военной истории. Подполковник Рой Паркинсон ничего не скрывал от собравшихся журналистов. Он прямо заявил, что в первые несколько недель принц будет "очень мало спать" и усердно заниматься. Кадет-офицер Уэльский, как его будут называть, не получит никаких преимуществ, и сержанты-преподаватели будут обращаться с ним как со всеми другими кадетами. "К нам поступают люди из разных слоев общества, но, как только начинаются занятия, их происхождение не играет никакой роли, - пояснил Паркинсон. - Если кто-то выходит за линию, его ставят на место, будь то принц или не принц". Судя по всему, принцу предстояло одно из труднейших физических испытаний в жизни.
Через шесть недель кадеты должны выполнить одно из самых тяжких заданий - так называемый долгий бросок, суточный марш-бросок по слякоти и снегу среди холмов Уэльса. С огромным мешком на спине, весом приблизительно с него самого, невыспавшийся и полуголодный Уильям проверял пределы своей физической и психологической выносливости. В прессе появились фотографии, на которых он, в окружении таких же уставших товарищей, полусклонившись, идет навстречу ледяному ветру. О том, чтобы последовать по стопам своего дяди Эдварда, которому так и не удалось осилить курс подготовки королевских моряков, не могло идти и речи. Девиз армии - "Будь лучшим!", и Уильям должен был доказать, что достоин этого. Однажды он уже подумывал о том, чтобы бросить задуманное, когда собирался отчисляться из университета, и с тех пор знал, что бросать - это не выбор. Пока принц бежал и шел по заснеженным валлийским холмам, питаясь только небольшими кусочками армейского шоколада, он все более и более приходил к мысли, что должен всегда добиваться своего. В нем есть внутренняя сила, и он докажет это себе и своим товарищам по взводу, чего бы это ему ни стоило. Однажды, взбираясь по особенно крутому склону, он запыхался и сел на корточки, чтобы отдышаться. Передышку устроили и все остальные кадеты, но он первым предложил прервать отдых и двигаться дальше - и это весьма показательно. Им во что бы то ни стало нужно было пройти 65 километров между девятью контрольными пунктами, ночуя под открытым небом. Таковы были требования самого сложного задания для 269 кадетов, треть из которых провалили испытание. Имени Уильяма среди неудачников не было.
Пока Уильям занимался военной подготовкой, Кейт вела свою битву. В каком-то смысле ее война была даже более опасной. Жизнь Уильяма была расписана по минутам, и ему не приходилось задумываться о перспективах - по крайней мере, на ближайшее будущее. Что касается Кейт, то ее положение по-прежнему оставалось неопределенным. Один из близких знакомых пары в то время сказал мне: "Она не такой человек, чтобы почивать на лаврах, и она никогда не остановится на достигнутом. Но если честно признать, то для них обоих это трудный период. Для Уильяма-то, по крайней мере, все расписано наперед". У Кейт была иная ситуация. Конечно, она любила принца, в этом она могла быть уверена. Но она не могла просто так сидеть сложа руки и ждать, пока он вернется. Она уже задумывалась над тем, чтобы работать в художественной галерее, но отказалась от этой задумки; в конце концов, она была выпускницей с дипломом одного из самых престижных университетов страны. Она была девушкой неглупой, и поэтому одних мечтаний о принце ей было недостаточно. Ей нужно было проявить себя, заняться своим собственным делом, пусть поначалу и с участием родителей. Вместе с тем она понимала, что за каждым ее шагом пристально следят.
Любая самая незначительная подробность отныне могла стать темой газетной статьи. Названия салонов, где она делала маникюр и стриглась, становились сенсациями. А в лондонском салоне "Слоэйн-Сквер", который Кейт посетила вместе с матерью, ее ожидало даже нечто большее. В этом заведении, любимом салоне жены принца Эдварда Софии, графини Уэссекской, и греческой принцессы Мари Шанталь, имеется импровизированный трон, на который нужно садиться во время проведения одной из процедур. Журналисты жадно ухватились за эту деталь, всячески обыгрывая ее в своих статьях, посвященных молодой женщине, которая однажды вполне могла бы стать королевой. Казалось, даже сама Кейт с юмором отнеслась к этому случаю. Как мне поведал один источник из салона: "Кейт заходит сюда со своей матерью Кэрол. Она не слишком требовательна и не любит постоянно прихорашиваться, но выглядит она потрясающе". И это правда. Внешний вид Кейт всегда был достоин похвал. Конечно, ее связь с представителем королевского семейства придает ей дополнительное очарование, но она сама по себе отличается неплохим вкусом, и ей даже присущ некоторый лоск, превращающий девушку в сексуальную молодую женщину. По ней никогда не скажешь, что она прикладывает отчаянные усилия, чтобы выглядеть хорошо, но на фотографиях она всегда выходит безупречно.
Теперь, когда Уильям был далеко, приобрел особую остроту вопрос безопасности Кейт. "Личная жизнь" была излюбленной темой Уильяма, когда речь заходила о его подруге, и вполне понятно, что он хотел оградить ее от излишнего внимания со стороны наиболее агрессивных представителей прессы. Но после терактов 7 июля дело касалось не только тайны личной жизни, но и физической безопасности девушки. С каждым днем, по мере того как их связь укреплялась и углублялась, росла озабоченность по поводу того, что Кейт может стать жертвой террористов.
Об этом говорили не только за чаем в Хайгроуве или в Кларенс-Хаусе, но и на совещаниях в Скотленд-Ярде. Как оправдать миллионные затраты на расследование обстоятельств гибели принцессы Дианы (особенно если многие здравомыслящие люди и так уверены в том, что главным виновником аварии был пьяный шофер Анри Поль) и не обращать при этом внимания на реальную угрозу женщине, которую будущий король выбрал себе в близкие подруги? После консультаций с личными охранниками принца Уильяма офицеры из Скотленд-Ярда разработали ряд мер на случай "непредвиденных угроз". Прежде всего руководство Департамента охраны членов королевского семейства и дипломатических работников желало знать, какие опасности грозят Кейт в отсутствие ее молодого человека.
Любопытен сам факт такого обсуждения вопросов безопасности Кейт в то время, когда правительство издало директиву, предписывающую сокращение расходов на безопасность членов королевского семейства. Мне удалось узнать, что были значительно сокращены меры по безопасности даже внучек королевы, принцессы Беатрисы и принцессы Евгении. Во время заграничных поездок им уже не всегда полагались королевские охранники. Каждый случай нужно теперь было рассматривать особо. Как сказал мне один старший служащий Скотленд-Ярда: "Я так понял, что SO 14 уже не обеспечивает безопасность принцесс во время их зарубежных поездок. Вообще-то, им обеспечивают минимум безопасности и в самой Великобритании. То же самое касается и детей старшей дочери короля, но с учетом их приближенности к трону в прошлом Беатриса и Евгения пользовались личной охраной из Скотленд-Ярда".
Известно, что когда принцессы отмечали новый, 2006 год в Церматте, то они возвращались в отель из баров и ресторанов без охраны. Мне тогда это показалось вопиющим случаем, особенно если учесть заявления, что после террористических взрывов в Лондоне безопасность членов королевского семейства усилена, как никогда прежде со времен террористических атак ИРА. На таком фоне обсуждение вопросов безопасности Кейт обретало еще более значимый смысл. Как правило, офицеры SO 14 сопровождают только старших членов королевского семейства; в обычных условиях на это пошли бы только после объявления помолвки между Уильямом и Кейт. В то время один из сотрудников службы безопасности сказал мне: "Решение провести совещание по поводу безопасности Кейт свидетельствовало о том, что официальные чиновники поверили в серьезность их отношений". И как мы увидели в ноябре 2010 года, их вера оказалась оправданной.
В феврале 2006 года я опубликовал статью, в которой утверждал, что Чарльз раздумывает о том, чтобы предоставить Кейт личного охранника. Такие эксклюзивные сведения были получены мною у бывшего суперинтендента Колина Хэйворда Тримминга - человека, который в 1994 году отметился при задержании прорвавшегося к принцу Чарльзу хулигана со стартовым пистолетом в руке, когда принц посещал Тамберлонг-Парк в австралийском Сиднее. Это один из самых видных сотрудников высшего подразделения Скотленд-Ярда, которого его коллеги прозвали Прическа-100 за внимание, которое он уделяет своей внешности; именно ему в свое время поручили следить за безопасностью Камиллы Паркер-Боулз до ее бракосочетания с Чарльзом. Информированные источники сообщили мне, что служба безопасности Скотленд-Ярда рассматривает временные меры, которые при необходимости могут смениться постоянными. Хотя это и не входило в круг обязанностей сотрудников Скотленд-Ярда, но еще до объявления предстоящей в 2011 году свадьбы они разрабатывали планы по обеспечению безопасности Кейт на случай "серьезной угрозы".