Эту новость Мик услышал в Сан-Франциско, где он с "Роллингами" проводил репетиции перед туром No Security ("Без охраны"), уменьшенной версии "Мостов в Вавилон". Очевидно, его адвокаты уже знали о готовящемся иске и не теряли времени впустую. Коротко говоря, Джаггер отвергал претензии Холл на том основании, что индуистская церемония бракосочетания на Бали была недействительна и что на самом деле они никогда не состояли в браке.
С другой стороны, казалось, что такая "мелочь", как развод, не могла повлиять на дружеские отношения Мика и Джерри. Пока их адвокаты обсуждали юридические тонкости в английском верховном суде, пара согласилась в интересах детей соблюдать правила приличия и не ссориться на публике. В феврале Мик арендовал шале в Аспене стоимостью 7500 долларов в день, где семья провела зимние каникулы. На День святого Валентина Мик и Джерри даже ужинали вдвоем при свечах. "Для супругов, которые должны ненавидеть друг друга, они удивительно дружелюбны, – говорил один их знакомый. – Они явно до сих пор сохраняют друг к другу теплые чувства".
Такие теплые отношения продолжались несколько месяцев: всякий раз, как в туре возникало окно, Мик проводил время с Джерри и детьми; вместе они гуляли в парке, ходили по магазинам, плескались в море на южном побережье Франции. "Он чудесный человек, не какой-нибудь подлец, – отзывалась о нем Джерри, которая снова стала курить от нервного напряжения. – Он хороший отец, умный, забавный, привлекательный, с ним отлично проводишь время. Мы с ним всегда смеемся…"
"Да, это забавно, – продолжала она. – Похоже, сейчас, когда мы понимаем, что все кончено, нам гораздо проще быть вместе". Настолько просто, что Мик переехал в соседний дом в Ричмонде и снес стену в столовой, чтобы легче было ходить друг к другу в гости. "Я совершенно не понимаю, как все изменилось", – говорил их друг и бывший "Роллинг" Билл Уаймэн.
На самом деле изменилось немногое. В то же время, пока Мик восстанавливал дружеские отношения с Джерри, он подарил Анджелине Джоли пару серег стоимостью в 5 тысяч долларов. Анджелина к тому времени буквально жонглировала мужчинами: Тим Хаттон, ее будущий муж Билли Боб Торнтон, Николас Кейдж и австралийский актер Рассел Кроу, но ей еще нравилось играть с Миком и дразнить тем самым свою настырную мать. Однажды вечером Анджелина позвонила Маршелин и заявила, что выходит замуж за Джаггера. Маршелин не смогла удержаться и позвонила самому Джаггеру.
"Поздравляю, Мик! Какая чудесная новость!" – радостно воскликнула Маршелин.
"Какая еще новость?" – спросил удивленно Джаггер.
Трудно поверить, но выходки Анджелины распаляли Джаггера еще больше. Тогда как к другой женщине, утверждавшей, что беременна от него, он испытывал сдержанные чувства. 17 марта 1999 года в Нью-Йорке Лусиана Морад родила мальчика, которого назвала Лукасом Морисом. В свидетельстве о рождении графа с именем отца осталась незаполненной – Лусиана ожидала официального признания Джаггера. Еще в больнице она обратила внимание на семейные черты мальчика. "Не буду утверждать, что у него губы Мика, но легкие у него будь здоров – послушайте, как вопит!"
Вслед за Холл Лусиана развязала целую судебную войну против Мика, одновременно пытаясь снова обольстить его. В Лондоне Лусиана предъявила иск о признании отцовства на 5 миллионов долларов, а затем на 8 миллионов. С помощью известного специалиста по разводам Рауля Фелдера она добивалась, чтобы суд США заставил Мика принудительно пройти анализ ДНК на отцовство.
Лусиана думала, что если Мик признает своего сына, то они станут семьей. "Он ведь такой красавчик! Разве Мик сможет не влюбиться, как только увидит его? Я не могу отвести глаз, такой он хорошенький. Мне хочется, чтобы Мик увидел своего сына как можно быстрее. Если он не сможет прилететь в Америку, мы сами полетим к нему. И вообще, мы полетим куда угодно, куда Мик нас позовет. Я хочу, чтобы Лукас познакомился со своим папой".
Мик вовсе не отвечал ей взаимностью и просто думал, что Лусиана обманом хочет заставить его признать ребенка. Он обвинял ее в том, что она замыслила разрушить его брак (хотя к тому времени Джерри уже давно надоело мириться с его изменами). Через месяц после рождения Лукаса Мик выступал с "Роллингами" в Лондоне и с особой язвительностью спел песню Some Girls ("Некоторые девчонки"), делая особый упор на строчки: "Некоторые девчонки рожают мне детей, о которых я их никогда не просил!" Публика, прекрасно осведомленная о скандале с отцовством, одобрительно шумела.
В скандале оказалась замешана даже Ева Джаггер, мать Мика, страдавшая от болезни сердца и прикованная к инвалидному креслу. Когда журналист спросил ее, сколько у нее внуков, она задумалась. "Я понимала, что им нужно, поэтому сказала: "Мне кажется, двадцать два". И гробовое молчание в ответ".
Не всем, однако, происходящее казалось забавным. "Это ужасный мужчина, страшный бабник", – отзывалась о Мике Вероника Дойл, няня из Шотландии, которую Лусиана наняла заботиться о Лукасе. Дойл присматривала за Лусианой, еще когда та сама была ребенком. На гневные тирады в адрес Мика она не скупилась: "Терпеть не могу его музыку. И человек он просто отвратительный".
Еще до того, как анализ ДНК подтвердил отцовство Мика, Джерри и Мик сумели достичь соглашения. В обмен на отказ Джаггера добиваться признания церемонии бракосочетания незаконной Джерри согласилась принять 15 миллионов долларов и особняк в Ричмонде, графство Суррей, который оценивался в 7 миллионов долларов. Кроме того, Мик должен был перечислить на счета их четырех совместных детей по полтора миллиона долларов.
Признание брака недействительным автоматически повлекло бы признание детей незаконнорожденными, но на такие пустяки Джаггер внимания не обращал. Холл же считала иначе. Даже после подписания соглашения она особо добавила, что верит в законность их с Джаггером брака.
"В той брачной церемонии, насколько мне известно, были все признаки бракосочетания, – говорила она. – Она длилась довольно долго, была сложной, и ей предшествовало то, что я сочла обращением в индуизм. Мы с Миком обменялись обручальными кольцами и клятвами". Правда, Джерри призналась, что никогда не видела свидетельства о браке.
В конце концов оба они согласились, что лучше будет пойти на взаимные уступки. "Мик Джаггер и Джерри Холл хотят сохранить дружеские отношения и уважение друг к другу, – говорилось в совместном заявлении их адвокатов. – Их всегда будет объединять горячая любовь к их детям и желание быть настоящими родителями для Элизабет, Джеймса, Джорджии Мэй и Габриэля".
Оставалось узнать, кем собирался стать Мик для маленького Лукаса. Получив положительные анализы ДНК, Лусиана потребовала многомиллионных компенсаций в судах Великобритании и США, все еще надеясь, что ей удастся обворожить Мика. "Она понимала, что раз у нее есть ребенок от Мика, то она обладает властью над ним, какой обладают немногие женщины в мире, – говорил один ее знакомый. – Она хотела занять место Джерри Холл".
Сама Холл утверждала, что "не испытывает никаких враждебных чувств" по отношению к Лусиане и к ее ребенку. Она сказала Мику, что Лукас может в любое время познакомиться со своими сводными братьями и сестрами и что ей это будет только в радость. Разбираться в запутанной ситуации должен был сам Мик. "Это не моя проблема, пусть Мик ее решает", – пожимала плечами Джерри.
Но еще до рождения Лукаса Мик завел интригу с очередной красоткой, которая, как и Карла Бруни, обладала собственным состоянием. Ванессу Ньюман Мик знал еще с тех пор, как ей исполнилось четыре года; ее отец Ханс Ньюман, промышленник из Венесуэлы, в середине 1970-х купил остров Мустик у Колина Теннанта, и семья Ньюман до сих пор владела солидным участком на этом острове. Личное состояние двадцатисемилетней Ванессы оценивалось в 200 миллионов долларов. Ванесса только что приобрела особняк в фешенебельном лондонском районе Сент-Джонс-Вуд, но большую часть времени она проводила в Нью-Йорке, где изучала философию в Колумбийском университете. Более плотно с Миком она сошлась как раз на Мустике, на рождественской вечеринке 1998 года.
Возраст Мика был для нее даже плюсом. "Я летала с красивыми мальчиками в Париж и на Мустику, покупала им билеты, дарила им подарки. Я бывала очень щедрой, но мне всегда было скучно. Мужчины моего возраста – жалкие существа".
Вскоре "хлопушка из Каракаса", как ее прозвали в британских таблоидах, присоединилась к большому хору женских голосов, утверждавших, что Мик "бесподобен в постели" и "лучший любовник в моей жизни". Но Ньюман привнесла в обычную любовную игру и кое-что новое. Между сексом Мик и его эрудированная подружка обсуждали немецких философов, таких как Шопенгауэр и Ницше, а также глобальную политику и деловые вопросы.
Помимо Ванессы, у Мика в тот период были связи с Ортензией Висконти, племянницей легендарного итальянского режиссера Лукино Висконти, и с высокой темноглазой английской актрисой, социалисткой и феминистской Саффрон Берроуз. Саффрон играла роль в фильме "Энигма", продюсером которого был Джаггер. Двадцативосьмилетняя красавица только что рассталась с пятидесятидвухлетним кинорежиссером Майком Фиггисом ("Покидая Лас-Вегас"). Помимо этого, она призналась в своей бисексуальности и намекала на влюбленность в Хиллари Клинтон, о чем поведала Биллу Клинтону в 2001 году, после того как у нее с бывшим президентом установились дружеские отношения. Ну а пока что Берроуз встречалась с Джаггером в Лондоне, Нью-Йорке и на французской Ривьере.
Теперь, когда Джерри не нужно было опасаться нового скандала, она, похоже, с симпатией и даже с некоторой жалостью относилась к человеку, которого когда-то называла своим мужем и о похождениях которого то и дело судачили в прессе. "Мне жалко Мика. Сексуальная распущенность приводит к беспорядку в жизни, и потом приходится его разгребать. Надеюсь, он найдет свое счастье, но меня это не особо волнует".
Что касается шансов на то, что Мик действительно изменит свое поведение, то Холл говорила об этом с определенным оптимизмом: "Надеюсь, он изменится. Я думаю, он сможет, ведь он такой умница. Я все еще верю в это, хотя ему и трудно измениться. Он словно греческий бог, символизирующий плодородие".
У нее самой были другие способы обрести внутреннее спокойствие. Чтобы хоть как-то утешиться от бесконечных измен Мика, Джерри обратилась к Каббале, мистическому учению в рамках иудаизма, которым увлекались Мадонна, Майкл Джексон, Элизабет Тейлор и другие знаменитости в поисках духовного откровения. Желая сделать что-нибудь приятное для своей жены, Мик не только посещал уроки Каббалы, но и выступил на концерте по сбору средств на распространение этого учения в Лондоне.
Джерри конечно же осталась довольна тем, что ее бывший муж проявил интерес к "духовности", и еще больше ее обрадовало известие о том, что он все-таки обратился к сексопатологу. Но радость ее была недолгой – выяснилось, что на консультации он соблазнил молодую специалистку, Наташу Терри. "Ему нравилось шлепать меня, – вспоминала Наташа. – Я сразу стала смеяться, потому что никогда не увлекалась этим". Что касается ее профессионального мнения, то она утверждала следующее: "Мне кажется, он нечто вроде сексуального вампира. Он встречается с самыми разными людьми, и это заставляет его чувствовать себя молодым и придает ему энергию. Он не может хранить верность одной женщине. Он должен получать удовлетворение от множества женщин сразу".
Такой вывод подтвердился на вечеринке, устроенной продюсером звукозаписи Ричардом Пери в честь поединка между Эвандером Холифилдом и Ленноксом Льюисом за звание чемпиона мира в тяжелом весе в ноябре 1999 года. Мик пришел туда в сопровождении Анджелины Джоли, но на несколько часов исчез с секс-символом другого поколения, Фэрой Фосетт.
В конце 1999 года "Роллингам" (и Мику в отдельности) предлагали миллионы за концерты в честь нового тысячелетия. Мик согласился только на одно предложение – предложение Джерри провести Рождество и Новый год с ней и их детьми. "Мне невыносима мысль встречать новое тысячелетие без Мика, – говорила Джерри. – В каком-то смысле мы все еще любим друг друга. И это чувство не меняется".
Что касается самого Мика, то оставалось неизменным еще одно его чувство – скаредность. "Ему нравится ездить в Марокко и целый день напролет торговаться за пару ковров. Я говорю ему: "Мик, это бедная страна, давай просто дадим им денег"", – вспоминала Джерри. Характеристика Бьянки была более исчерпывающей: "Да он просто скупердяй Скрудж".
Несмотря на свою жадность – автор публикаций о "Роллингах" Кит Олтхэм часто был свидетелем, как Джаггер пытался дать нью-йоркским таксистам на чай четверть доллара, – Мик все же выделил 4 миллиона долларов на постройку художественного центра Дартфордской грамматической школе, в которой некогда учился. Разумеется, центр после этого назвали в его честь.
На открытии Центра имени Джаггера в марте 2000 года присутствовали его родители, Ева и Джо Джаггеры, и Мик выступил с речью и поделился воспоминаниями о школьных годах без тени ностальгии: "Хорошего было мало. Некоторые учителя били детей. Они давали такую пощечину, что ты падал с ног. А потом еще тянули за ухо, ставили перед всем классом и читали лекцию, продолжая выкручивать ухо".
18 мая, когда Мик был на Каннском кинофестивале с Джерри, пришло известие о смерти восьмидесятисемилетней Евы Джаггер. Майкл, как его называла Ева, всегда питал особые чувства к своей матери и названивал ей по несколько раз за день ("Где бы в мире он ни находился, он обязательно позвонит, чтобы спросить, как у нас дела"), посылал цветы, конфеты и делал подарки. За пять лет до этого рядом со своим домом в Ричмонде Мик приобрел "квартиру для бабули" стоимостью 400 тысяч долларов, чтобы лучше заботиться о родителях.
"Мик был очень привязан к Еве, – говорил Кит, который знал Джаггера с детства. – Известие о смерти матери стало для него тяжелым ударом". Потрясенный, Мик полетел в Лондон утешать отца и брата Криса. Присутствующие на похоронах "Роллинги" видели, как Мик едва сдерживает слезы, исполняя любимые гимны Евы: Morning Has Broken ("Утро настает") и Will the Circle Be Unbroken ("Не разомкнется ли круг"). "Стоял я у окна в холодный мрачный день, когда приехал катафалк за матерью моей", – пел он дрожащим голосом.
Когда опускали гроб, Мик разрыдался. Джерри машинально взяла его под руку, желая успокоить. Немного собравшись, Мик повернулся, чтобы обнять отца, когда они выходили из церкви. "Некоторые думают, что Майкл плохой мальчик, но он очень хороший сын", – пошутила однажды Ева.
Пять недель спустя родня снова была в сборе, но на этот раз в Сан-Франциско и по радостному случаю: Карис выходила замуж за помощника кинопродюсера Джонатана Уотсона. На этом празднике, будто специально придуманном, чтобы все почувствовали себя членами большой семьи, присутствовали четыре поколения Джаггеров, в том числе Джо Джаггер, шесть из семи детей Мика, Марша Хант (ныне успешная писательница), Джерри Холл и все внуки Мика. (Тринадцатимесячный Лукас остался в Лондоне вместе со своей матерью Лусианой Морад.)
Мик вел Карис к алтарю, облачившись в традиционный черный костюм и серый жилет. Давно миновало то время, когда он отрицал свое отцовство и целых восемь лет отказывался выплачивать алименты. "Это был такой шок для меня, когда он отвернулся от девочки, – говорила мать невесты. – Но теперь между нами все по-другому, и нет нужды ворошить прошлое".
Мику предстояло еще несколько месяцев вплотную заниматься делами семьи. Когда шестнадцатилетняя Элизабет заявила, что бросает школу, чтобы стать моделью, Мик обвинил в этом Джерри. "Я старалась отговорить ее, насколько возможно, – оправдывалась мать, – но она такая стройная и хорошенькая! К ней постоянно подходили агенты из модельного бизнеса и вручали визитки".
"Я думал, что она будет расти нормальным ребенком, – говорил Мик. – Но это трудно, учитывая, что Джерри – известная модель. Мы постоянно спорили об этом". Мик считал, что Элизабет, которая теперь к тому же еще и курила, просто слишком быстро взрослеет. Когда она отправлялась на вечеринки в Лондоне или в Нью-Йорке, отец все время вызывался сопровождать ее. "Конечно, это не совсем обычно, – говорил один из завсегдатаев лондонского клуба "Граучо". – При виде Мика Джаггера люди словно сходят с ума. Начинаются крики, суматоха, настоящий хаос. Не уверен, что роль сопровождающего состоит в этом".
А потом еще стало известно, что Джерри собирается впервые выступить на сцене обнаженной, играя в вест-эндском театре роль миссис Робинсон в пьесе "Выпускник". Из Техаса Мику позвонила мать Джерри и потребовала принять меры. "Как только моя дочь посмела пойти на это? Это ведь так унизительно! Она мать четырех детей, она обедала с членами королевской семьи! А теперь она все испортит!"
Мик же считал, что лучше не вмешиваться. Сама Джерри объясняла, что играет роль женщины, которая "состоит в браке, но не любит своего мужа, а ее муж не любит ее. Она преисполнена гнева, так же как и я, после всего пережитого, и я хочу выплеснуть его!"
На июльскую премьеру в театре "Гилгуд" пришли сам Мик и несколько его детей. В какой-то момент Джерри сбросила полотенце и предстала перед публикой полностью обнаженной. "Хоп! И тут такое началось, – вспоминала Джерри. – Фотографы свисали с балкона, толпились по проходам. Настоящий ад". В свое время Холл отказалась сняться обнаженной для журнала "Плейбой" за миллион долларов, "а тут все эти люди получили снимки совершено бесплатно. Я рассердилась".
Мик с его практичным подходом к жизни прекрасно ее понимал. Он руководил финансами Rolling Stones, следил за бюджетом "Энигмы", занимался своей сольной карьерой, и при этом у него хватало времени на новые финансовые планы. В ноябре Джаггер вместе с рок-группой U2 основал офшорный трест по инвестициям в недвижимость с бюджетом в 200 миллионов. Новая компания, зарегистрированная на Нормандских островах, вкладывала средства в небольшие офисы и магазинчики на окраинах лондонского Вест-Энда и Доклендса. Мик впервые занимался коммерческой недвижимостью, но у U2 уже был опыт в этой области. Ирландская группа получила огромную прибыль, расширив и продав сеть отелей "Мальмезон". Позже Боно и Эдж приобрели и перестроили знаменитый дублинский отель "Кларенс".
К сожалению, совместное с U2 предприятие привлекло нежелательное внимание к состоянию Мика, которое на тот момент оценивалось уже в 300 миллионов долларов. Многие недоумевали, почему Мик не может выплатить Лусиане Морад пресловутые 8 миллионов, которые она требовала на содержание Лукаса.
Но, несмотря на судебное разбирательство, Мик все же пытался расположить к себе малыша. В лондонском парке видели, как он возит Лукаса в коляске, а потом наклоняется и дает ему игрушечный деревянный поезд. Когда папа начал строить рожи, Лукас залился радостным смехом.
"Лукасу нужен отец, – говорила Лусиана. – Мик души в нем не чает… Он ужасно балует Лукаса и, мне кажется, хочет встречаться с ним еще чаще". Возможно, так и было, но мать Лукаса надеялась на нечто большее, чем воссоединение отца и сына. "Я до сих пор верю в наше совместное будущее, – настаивала Лусиана. – Сейчас мы близкие друзья, и я не исключаю, что мы снова будем вместе".