Берии же принадлежала идея написания русского аналога отчёта Смита. По указанию Лаврентия Павловича и под его редакцией секретариат Специального комитета при участии специалистов атомной отрасли подготавливал в 1952–1953 годах к открытой публикации сборник "История овладения атомной энергией в СССР".
В разделе "Успех советской науки не является случайным", где говорилось о работе русских и советских учёных, были и такие строки:
"В 1922 году Вернадский предсказывал: ".Мы подходим к великому перевороту в жизни человечества, с которым не может сравняться всё им раньше пережитое. Недалеко время, когда человек получит в свои руки атомную энергию, такой источник силы, который даст ему возможность строить свою жизнь, как он захочет.
Это может случиться в ближайшие годы, может случиться через столетие. Но ясно, что это должно быть.
Сумеет ли человек воспользоваться этой силой, направить её на добро, а не на самоуничтожение?
Дорос ли он до умения использовать ту силу, которую неизбежно должна дать ему наука?
Учёные не должны закрывать глаза на возможные последствия их научной работы, научного прогресса. Они должны чувствовать себя ответственными за последствия их открытий. Они должны связать свою работу с лучшей организацией всего человечества…"
Обширное (в очерке по истории наших атомных работ цитата имеет объём в два с лишним раза больший, чем здесь) цитирование мыслей великого русского и советского учёного было предпринято в тексте, который готовился к широкой публикации и имел официальный характер.
Фактически сборник "История овладения атомной энергией в СССР" должен был стать отчётом правительства СССР перед народами СССР - приходило время, когда люди должны были узнать, что они недоедали, долго носили ватники, тесно жили после войны не в последнюю очередь потому, что средства шли на обеспечение мирного будущего России.
Должен был советский народ узнать и то, какой величественный подвиг и в какие краткие сроки он совершил, создав не только атомную бомбу, но и новую мощную отрасль экономики - атомную.
Показательно для характеристики российско-советской цивилизации то, что цитированные выше мысли Владимир Иванович Вернадский (1863–1945) высказал за 33 года до манифеста Рассела - Эйнштейна, где содержался призыв к учёным мира "помнить о своих обязанностях перед человечеством."
Но показательно для характеристики российско-советской цивилизации и то, что один из руководителей СССР - Лаврентий Павлович Берия включал в официальный правительственный сборник именно эти мысли Вернадского.
А это значило, что, в отличие от лидеров Запада, лидеры СССР были проникнуты естественным для них стремлением к миру, естественным для них чувством ответственности за мирное, свободное и развитое будущее мира.
Недаром именно в СССР Сталина родился великий лозунг: "Миру - мир!"
В проекте сборника "История овладения атомной энергией в СССР" были и такие слова:
"Атомная бомба в руках советского народа - это гарантия мира.
Премьер-министр Индии Неру правильно оценил значение советской атомной бомбы, заявив: "Значение атомного открытия может способствовать предотвращению войны".
Подчеркну ещё раз: выше приводимый текст - это изложение советского официального взгляда на проблему ядерных вооружений.
Вот как смотрели на эту проблему Сталин, Берия и вообще всё советское руководство.
На Западе атомная бомба США официально и открыто (!) рассматривалась как средство диктата, как оружие для вполне возможного ядерного удара по СССР. Руководство же Советского Союза, в том числе и Л.П. Берия, сразу рассматривало советское ядерное оружие как фактор стабилизации и сдерживания потенциальной агрессии.
И это - исторический факт!
Негодяи пытаются представить Сталина, Берию некими моральными уродами, бездушными манипуляторами судьбами сотен миллионов людей. А Сталин, Берия и их соратники жили и работали для мира и созидания.
Им были органически чужды разрушение, смерть, война - в отличие от нынешнего Запада и США, которые всё более не могут жить, не убивая, не разрушая, не подавляя волю и свободу народов.
Закончу же я свой рассказ об "атомно-ракетной" победе Лаврентия Берии для России вот как.
В "атомном" "Арзамасе-16"-Сарове и сегодня живёт 88-летняя Людмила Дмитриевна Павлова-Головина (в девичестве - Катаева). В Саров она приехала в 1947 году молодым врачом-кардиологом, многие годы лечила всю "Саровскую" "верхушку" Атомного проекта: академиков Харитона, Щёлкина, Зельдовича, Сахарова и других. Лечила она и директора "Объекта", дважды Героя Социалистического Труда, генерал-лейтенанта инженерной службы Бориса Глебовича Музрукова.
Музруков (читатель с ним уже знаком) - фигура историческая, легендарная. Первую Звезду он получил как директор военного "Уралмаша", а одним из первых дважды Героев стал в 1949 году как директор Плутониевого комбината № 817. Ив обеих своих должностях он часто имел дело с Берией, во время войны - по телефону, после войны - зачастую и "живьём".
Людмила Дмитриевна была другом семьи Бориса Глебовича, хорошо знала и его, и его жену. И вот уже в семидесятые годы врача Головину вызвали к Музрукову, почувствовавшему себя плохо. В итоге Людмиле Дмитриевне пришлось выводить его из состояния клинической смерти.
Когда всё благополучно закончилось, и за жизнь Бориса Глебовича можно было не бояться, она решилась задать Музрукову давно мучивший её вопрос: "Борис Глебович, чего уж тут таить в такой момент, скажите, пожалуйста, как вы относитесь к Сталину и Берии?"
Музруков со Сталиным никогда не встречался, но стиль Сталина знал и по личным впечатлениям - директор "Уралмаша", выпускавшего танки, в поле зрения Сталина попадал. Что же до Берии, то, как уже сказано, Музрукову приходилось много взаимодействовать с ним ещё во время войны, а после неё именно Берия привлёк Музрукова к "атомным делам".
И вот в момент, который был, безусловно, "моментом истины", вновь вернувшись с того света на этот, Музруков ответил так: "Людмила Дмитриевна, никого не слушайте, не верьте никому. Запомните: тем, что мы сейчас с вами разговариваем, что мы живём и что живёт страна, мы обязаны прежде всего двум людям - Сталину и Берии".
Так человек, который сам много сделал вначале для того, чтобы день 9 мая 1945 года стал для России днём Победы, а позднее сделал не меньше для того, чтобы обеспечить России прочный мир, оценил вклад в историю России двух великих её сынов, потрудившихся в середине XX века для России больше, чем кто-либо другой.
Впрочем, совершить так много Сталин и Берия смогли только потому, что не отделяли своей судьбы ни от судьбы России, ни от судьбы и будущего её народов.
Глава 6. 1945–1953. Нам нет преград: новая мощь экономики
МОЁ ПОВЕСТВОВАНИЕ о наиболее крупных победах и заслугах Берии перед Россией разворачивается во времени последовательно: Закавказье, НКВД, война, Урановая и Ракетная проблемы.
Однако начиная с работы первым секретарём Закавказского крайкома ВКП(б) и первым секретарём КП(б) Грузии Берии пришлось осваивать ремесло управленца-"многостаночника", который решает самые разнородные проблемы не последовательно, а параллельно, то есть - одновременно!
После перевода в Москву необходимость параллельного решения разных, нередко очень далеко друг от друга отстоящих, проблем для Берии лишь возросла и сопровождала его уже до последнего дня его государственной деятельности.
Есть занятный документ - "Выписка из протокола № 81 заседания Политбюро ЦК ВКП (б) о распределении рабочего времени Л.П. Берия".
Вот его полный текст:
"15 марта 1951 г.
Строго секретно
Решение от 15 марта 1951 года.
1. Вопросы Совета Министров СССР.
<…>
4. Тов. Берия обязать половину своего рабочего времени отдавать делу № 1, 2 и 3.
Секретарь ЦК".
Как это расшифровывалось?
А вот как.
"Секретарь ЦК" - это Сталин.
"Дело № 1" - это обязанности члена Политбюро ЦК ВКП(б) и заместителя Председателя Совета Министров СССР "тов. Берия" по "атомному" Специальному комитету и Первому Главному управлению при СМ СССР во главе с Б.Л. Ванниковым, то есть - по тому ПГУ, которое руководило бурно развивающейся атомной отраслью - НИИ, КБ, заводами, фабриками, строительными организациями.
"Дело № 2" - это обязанности члена Политбюро ЦК ВКП(б) и заместителя Председателя Совета Министров СССР "тов. Берия" по Второму главному управлению при СМ СССР во главе с П.Я. Антроповым, то есть - по тому ВГУ, которое в 1949 году выделилось из ПГУ и отвечало за геологическую разведку, добычу, переработку и металлургию урана.
"Дело № 3" - это обязанности члена Политбюро ЦК ВКП(б) и заместителя Председателя Совета Министров СССР "тов. Берия" по Третьему Главному управлению при СМ СССР во главе с В.М. Рябиковым, то есть - по тому ТГУ, которое образовалось в феврале 1951 года и отвечало за работы по системе ПВО Москвы "Беркут".
Обо всех этих "делах № 1, 2 и 3" читатель уже достаточно осведомлён.
Но, как следовало из Постановления Политбюро, эти дела официально должны были занимать лишь половину рабочего времени Берии.
В скобках замечу, что объективной загрузки даже по курированию любого из трёх этих дел вполне хватило бы на весь, причём - ненормированный, рабочий день.
А дел было три.
И все три касались вопросов стратегической обороны.
И Сталин обязывал Берию отдавать этим делам лишь половину своего рабочего времени.
Чему же обязан был Лаврентий Берия отдавать вторую половину своих сил, энергии и рабочих суток (слова "рабочий день" здесь будут вряд ли уместны)?
Напомню, что с 4 августа 1951 года за "товарищем Берия Л.П." Сталин закрепит и ещё одно оборонное дело - так сказать, "дело № 4", то есть - наблюдение за работой министерств и ведомств, занятых работами по дальним ракетам.
Однако пока на календаре - лишь март 1951 года, и половину своего рабочего времени Берия должен отдавать пока чему-то другому.
Чему?
Ответ мы находим в документах, и ответ этот кратко можно сформулировать так: восстановлению и развитию народного хозяйства.
То есть "полёт" Берии в историю совершался - как и положено нормальному полёту - на двух крыльях.
Одно "крыло" - военное, оборонное.
Другое "крыло" - мирное.
МАЙСКИМИ короткими ночами 1945 года, отгремев, закончились бои.
8 мая 1945 года Председатель Президиума Верховного Совета СССР Михаил Калинин подписал Указ об объявлении 9 мая "днём всенародного торжества - ПРАЗДНИКОМ ПОБЕДЫ".
9 мая объявлялось нерабочим днём.
Советские танки, не доехав до Ла-Манша, тем не менее доехали до Берлина. Однако летом 1945 года многие танковые соединения железно дорожными эшелонами стали перебрасывать на восток - уже в августе им предстоял переход через Большой Хинган с выходом на оперативный простор в Маньчжурии.
2 сентября 1945 года в 10 часов 30 минут утра по токийскому времени, когда в Москве стояла ночь, на борту вошедшего в Токийский залив американского крейсера "Миссури" был подписан акт о капитуляции Японии, и 2-го же сентября Калинин подписал ещё один Указ - в ознаменование победы над Японией установить, что 3 сентября "является днём всенародного торжества - ПРАЗДНИКОМ ПОБЕДЫ над Японией".
3 сентября тоже объявлялось нерабочим днём, о чём сегодня вряд ли помнят даже многие профессиональные историки.
Два "красных" дня календаря позднее украл у советского народа Хрущёв, но один день - великое 9 мая Брежнев народу всё же возвратил. О втором "красном" победном дне так и забыли, а зря.
Впрочем, в 40-е годы во главе СССР стоял Сталин, оба дня были выходными, но особо отдыхать ни Сталину, ни сталинской "команде", ни всему советскому народу не приходилось - пол страны лежало в развалинах.
Последние слова давно стали трафаретом и ду ши, особенно - молодые, трогают не очень или вообще оставляют равнодушными. Поэтому обратимся к языку цифр - он иногда впечатляет больше, чем самые горячие "глаголы".
Итак, за годы войны СССР потерял около 30 % своего национального богатства. Было полностью уничтожено или разграблено около 32 000 промышленных предприятий, и среди них - Днепрогэс, "Запорожсталь", "Криворожсталь", "Азовсталь", Харьковский и Сталинградский тракторные заводы, украинский "Уралмаш" - Ново-Краматорский машиностроительный завод, Новороссийский цементный завод.
Было полностью или частично уничтожено или разграблено 98 000 колхозов, 1876 совхозов, 2890 машинно-тракторных станций (МТС), 216 700 магазинов, столовых, ресторанов, 4100 железно дорожных станций, 36 000 предприятий связи, 6000 больниц, 33 000 поликлиник, диспансеров и амбулаторий, 976 санаториев, 656 домов отдыха, 82 000 школ, 1520 техникумов, 334 вуза, 427 музеев, 43 000 библиотек, 167 театров.
Только прямой урон, нанесённый экономике и населению, составил в ценах 1941 года 679 миллиардов рублей при годовом народном доходе в 1938 году в 105 миллиардов рублей.
Плюс расходы на войну и потери доходов в результате оккупации - ещё 1890 миллиардов рублей.
Ни умом, ни сердцем всё это сегодня не охватывается, не осознаётся! Четыре года назад жила счастливая, бурно развивающаяся страна, преодолевшая жестокие бури и кризисы.
А теперь - груды обгорелых кирпичей и искорёженное железо.
И всё это надо было восстанавливать.
Чем?
Как?
В 1945 году только по стройматериалам процент производства к 1940 году составлял по цементу - 29,6 %; по стеклу оконному - 45,1 %, по кирпичу -18,6 %, по извести - 33,1 %.
О промышленности же строительных машин и оборудования приходилось вообще говорить в прошлом - пока - времени.
СРАЗУ после окончания войны с Японией - 6 сентября 1945 года Политбюро приняло Постановление об образовании двух Оперативных бюро Совета Народных Комиссаров СССР.
Первое Оперативное бюро - Государственного Комитета Обороны было образовано 8 декабря 1942 года в составе: Молотов, Берия, Маленков, Микоян, и оно руководило деятельностью ключевых для экономики наркоматов. Образованное тогда же Бюро Совнаркома СССР в составе: Молотов, Микоян, Андреев, Вознесенский, Шверник имело хотя и важнейшие, но менее масштабные задачи.
Теперь же вместо Оперативного бюро ГКО и Бюро СНК общее руководство экономикой возлагалось на два Оперативных бюро СНК, но суть и распределение обязанностей остались примерно теми же - одно Бюро было ключевым, второе - менее, так сказать, ключевым.
В Постановлении СНК от 6 сентября 1945 года первым шло Оперативное бюро во главе с Молотовым (Вознесенский - заместитель, члены: Микоян, Андреев, Булганин и Шверник).
Бюро Молотова ведало вопросами работы сельскохозяйственных и пищевых наркоматов, наркоматов торговли и финансов, а также Комитетов и Управлений при СНК СССР.
Скажем, в ведении бюро Молотова были наркоматы юстиции, здравоохранения, морского и речного флота, Главные управления Гражданского Воздушного Флота и Трудовых Резервов, Северного морского пути, Комитеты по делам физкультуры, архитектуры, кинематографии и т. п.
Были записаны за бюро Молотова также наркомат обороны и наркомат ВМФ, но было ясно, что они были записаны за Молотовым просто "для солидности" - эти два наркомата всегда контролировал лично Сталин.
Второе же Оперативное бюро возглавил Берия (Маленков - заместитель, члены: Вознесенский, Микоян, Каганович и Косыгин), и это Бюро ведало "вопросами работы промышленных наркоматов и железнодорожного транспорта".
За бюро Берии были записаны следующие наркоматы: чёрной металлургии, цветной металлургии, тяжёлой промышленности, угольной промышленности, нефтяной промышленности, химической промышленности, резиновой промышленности, электростанций, электропромышленности, среднего машиностроения, станкостроения, путей сообщения, авиационной промышленности, танковой промышленности, боеприпасов, вооружения, миномётного вооружения, судостроительной промышленности, лесной промышленности, бумажной промышленности, текстильной промышленности, лёгкой промышленности, строительства, строительных материалов.
Кроме этого - Главные управления военного строительства, топливной промышленности, угольного и нефтяного снабжения, Глав кислород, Главснаблес, Главлесохрана и Комитет по делам Геологии.
Иными словами, за бюро Берии были записаны все те ведущие отрасли, которым и предстояло в первую голову восстановить страну и обеспечить её нарастающее развитие, следствием которого должно было стать и всё возрастающее народное благосостояние.
Причём именно Берия уже со времён войны лучше, чем кто-либо из Политбюро (кроме, естественно, Сталина), был знаком с большинством наркоматов из предложенного ему Сталиным "джентльменского набора".
А у Берии ещё и "атомный" Спецкомитет был, в состав которого тогда ещё входил академик Капица, рекомендовавший Берии при организации "атомных" работ использовать зарубежный опыт прокладки трансатлантического кабеля.
Дела-а-а.
ГОВОРЯТ: назвался груздем - полезай в кузов. Берия ни груздем, ни рыжиком не назывался - его и без этого Сталин не забывал.
18 марта 1946 года Берия стал, наконец, полноправным членом Политбюро - Пленум ЦК ввёл его в состав высшего партийного руководства одновременно с Маленковым. А 19 марта 1946 года Совет Народных Комиссаров СССР был преобразован в Совет Министров СССР, где Сталин занял посты Председателя СМ СССР и Министра Вооружённых Сил СССР.
Теперь у Сталина было восемь заместителей по Совмину, в списке которых первым шёл, как и всегда, Молотов, но вторым - не по алфавиту - Берия.
Впрочем, уже назавтра - 20 марта 1946 года стало ясно, кто из двух первых замов генерал скорее "свадебный", а кто - действительно боевой.
20 марта 1946 года вместо двух прежних Оперативных бюро Совнаркома СССР было образовано "бюро Совета Министров СССР в составе заместителей Председателя Совета Министров", и председателем этого единого Бюро был утверждён Л.П. Берия, а его заместителями - Н.А. Вознесенский и А.Н. Косыгин.
По распределению обязанностей между заместителями Председателя Совета Министров Постановлением Совмина СССР № 674 от 28 марта 1946 года за Берией были закреплены министерства путей сообщения, чёрной металлургии, цветной металлургии, угольной промышленности западных районов СССР, угольной промышленности восточных районов СССР, нефтяной промышленности западных и южных районов СССР, нефтяной промышленности восточных районов СССР, транспортного машиностроения, строительства предприятий топливной промышленности, внутренних дел, государственной безопасности и государственного контроля, а также Главгазтоппром.
Итого - дюжина важнейших министерств для Лаврентия Берии! Столько же было закреплено лишь за Алексеем Косыгиным, но тот был "чистым" хозяйственником, а Берия - кроме прочего, ещё и крупнейшей политической фигурой, не считая забот по Урановой проблеме.
Даже у мнящего себя непревзойдённым управленцем Николая Вознесенского было одиннадцать позиций.