Одно место, у какого-то малоэтажного дома с надписью "Банк…", торцом выходящего на Садовое кольцо, показалось интересным, но все равно, только для "работы" из машины. "Солдат" понимая необходимость делать срочно и аккуратно, поставил несколько условий: предупреждение о появлении клиента заранее (по возможности, конечно), что оказалось не всегда вероятным; предоставление автомобиля пригодного под эти цели, можно и старого, но надежного и желательно минивена с открывающимися окошками по бокам, именно салона; винтовку, в случае, если имеющиеся в наличии не подойдут и полное невмешательство, что выполнили частично и чуть было, именно этим "частично", не нарушили планы.
"Фольцваген Т-2" с задним расположением двигателя – не очень большой, но в хорошем состоянии, пришлось дорабатывать совсем немного, как раз с недостающим окошком. Все получилось, как нельзя лучше, правда бывшее в наличие СВД не помещалось на какието 10–15 сантиметров. Обрисовав необходимую длину и мощность патрона "Солдат" получил гражданского племянника этой снайперской винтовки – "Тигр".
Съездив в "леса" и сделав из него пару сотен выстрелов, чтобы понять плавность (хотя какая там плавность) нажатия на спусковой крючок и привыкнуть к его свободному ходу, да и вообще срастись с "машинкой". Все устраивало от точности боя, до размеров и других ТТХ, конечно, исходя из сегодняшней ситуации.
Через неделю "Сотый" начал выдвигаться на позицию, стараясь вставать на место ненадолго и мотивированно. Когда становилось известно, о появлении Березова заранее, вмешивался и Ананьевский пытаясь помочь, как координатор. Избавиться от него не получалось, а помощи особенной не было, если не считать 30 лишних секунд, на которые тот раньше замечал приезд кортежа, что особенной роли не играло. А вынужденная рация с гарнитурой для общения с ним, была лишним предметом и явным "запалом" в случае интереса органов, но…
Уже дважды они наблюдали прибытие бизнесмена и оба раза, не то чтобы, выстрелить или прицелиться, но даже разглядеть этого человека с его небольшим ростом среди окружавшей его и быстро передвигающейся охраной, было невозможно.
Алексей уже было задумался, а не поменять ли место, хотя вряд ли оно могло быть выгоднее: здесь и "отход" попроще и движение автотранспорта насыщеннее. А в случае невозможности уйти на автомобиле, в его распоряжении был "отход" пешим – просто великолепен: людская толпа и метро рядом.
Но ведь на то и интуиция, что бы к ней прислушиваться, а она подсказывала, что ждать нужно именно здесь. В очередной раз заранее предупрежденный о появлении клиента "чистильщик", "выставился" на привычной точке, ни что не предвещало чего-то неожиданного. Вчера вновь расстреляв еще сотню дорогостоящий боеприпасов, потратив на них приличную сумму – всяк пригодится: и навык оттачивается и уверенность укрепляется, а за одно и некоторые эксперименты пользу приносят.
Узнав степень защиты автомобиля на котором передвигался интересующий человек и по случаю достав боковую стойку от кузова подобного же, к одной стороне которой примыкало лобовое стекло, а к другой, при закрывании подходила вплотную дверь. Он попробовал выстрелом ее на прочность и оказалось, что даже не бронебойная пуля пробивает на сквозь этот компонент. Если его не ввели в заблуждение и бронирование салона не образовывало полностью "живую капсулу", то эта стойка действительно слабое место. Как этим воспользоваться – пока не ясно, но иметь в виду необходимо и прежде всего при разворотах, и поворотах, везущего "клиента", броневика.
В этот раз Алексей припарковался первым. "Культик" подъехал через четверть часа, дал по рации о себе знать и эфир застыл в ожидании гостя. Что-то предвидя шестым чувством "Солдат" вынул и собрал винтовку и заранее занял позицию, вставив оружие в приготовленные крепежи собственной разработки, крепящиеся к потолку и позволяющие, в случае необходимости, менять угол атаки на 10–15 градусов, при дистанции в сто – сто пятьдесят метров бОльшего и не требовалось.
При появлении Березова необходимо было лишь приоткрыть глазок на круглом окошке, и принять удобное для выстрела положение. Все это быстро и просто: к глазку, через маленький блок крепилась леска и достаточно было легко коснуться ее кончика, как отверстие освобождалось. То же движение возвращало небольшой кружок в исходное положение, ну а для занимания позиции необходимо было просто встать, упереть одно колено в сиденье дивана, вклиниться плечом между прикладом и боковой стенкой машины иии… и начинать…, целясь, выжимая свободный ход спускового крючка…
Сергей прошипел в рацию необходимость готовности к встречи, да Алексей и сам уже видел заполонивший всю улицу кортеж и ответив через горловую гарнитуру о готовности, занял позицию. Комочек напряженности начал нагреваться внизу живота, сделав десяток коротких вдохов в наклоне, всего при двух выдохах с сопротивлением, через почти сжатый рот, с упором рук в колени, насытив тем самым легкие кислородом, "Сотый" выгнал эту напряженность к щитовидной железе и медленно, вздохнув полной грудью, начал медленно, медленно выдыхать через нос, стараясь расслабить все тело, при этом глаза были полузакрыты, а голова опущена. Почувствовав облегчение, он пристроился к "Тигру".
Оставалось дослать патрон в патронник, предварительно сняв оружие с предохранителя… Подведя правый глаз к оптическому прицелу, стрелок увидел открывающуюся дверь и уже в предвкушении появившейся возможности, начал выбирать нажатием крайней фаланги указательного пальца первые миллиметры хода спускового крючка, одновременно совмещая верх угла галочки в центре оптики с перспективным местом появления головы цели. Но через чур суетливая манера Березова двигаться сыграла роль телохранителя – непомерная дерганность управляла этим человеком и он уже высунувшись, сразу убирался обратно и делал так трижды, пока не вылетел в кучу охранников, как воздушный шарик, так и не дав шанса выстрелить в себя.
Возможность была вновь упущена, и пришлось констатировать необходимость ждать выхода. Несколько часов, прошедших в ожидании, внесли свой окрас в характеристику человека, которого Алексей ждал. Вновь и вновь прокручивая в памяти моменты выхода "мишени" из автомобиля, стараясь уцепиться за какую-нибудь мелкую подробность, предшествующую появлению хозяина всей этой кавалькады, "Солдат" не находил ничего, и был вынужден признать, что движения были хаотичными и не вызывались логичной последовательностью, скорее всего, моментально меняющими друг друга мыслями, которым тот так же быстротечно следовал.
Очень не спокойная натура из-за попытки концентрации сразу на многом, одновременно многое и сделать, а значит шансов на статику почти нет, если только…, если только не стрелять приблизительно, через другого человека или во время движения к машине не произойдет какой-нибудь форс-мажорчик, или пришедшая гениальная мысль не остановит физически ее несущее тело…
…Дверь входа открылась, выбежал какой-то человек, что-то сказал водителю – на всякий случай Алексей занял позицию… – вышел другой, осмотрел местность, что-то сказал в рацию и исчез туда же, от куда вышел. Лихорадочные мысли в голове Алексея, именно лихорадочные, а не лихорадочно бегущие, ложились на основное. Смешивалось и кусками проявлялось недавно испытанное в церкви, даже вспомнились те строки из канона, на которых он тогда зациклился, за них цеплялись всплывшие в памяти радостные всплески Милены после переезда к нему и ее неожиданная просьба "сделать ей ребеночка"! Она не была глупой, и он не мог видеться ей бессердечным – о причинах этого нужно подумать… Тут же пронеслись последние разговоры с Ией – сегодня они казались с каким-то налетом обреченности… Ванечкатопатун, несущийся в руки отцу, и попавшийся в сильную хватку, смеющийся от удовольствия свободного полета под самым потолком и вцепляющийся маленькими пальчиками по приземлении в шевелюру родителя…
Какое-то шевеление и одновременно шипение в гарнитуре сфокусировало внимание на происходящем через стекла прицела. Быстро вышли несколько человек – похоже охрана, за ними еще и еще и…, и вдруг, не так ерзая по ходу движения, как раньше, с телефоном, прислоненным к уху, вышел какой-то расслабленный Березов.
Рядом, в полунаклоне суетился то ли клерк, то ли лизоблюд, но явно что-то выпрашивающий или неинтересно объясняющий, делая это постоянно, пересекая предполагаемую траекторию полета пули. Палец уже почти выжал свободный ход спуска и подошел к критической точки, как вдруг бизнесмен исчез наклонившись к открытой дверце – видимое левым, тоже открытым глазом стрелка, говорило, что уже поздно.
Если бы не мельтешащий проситель – все было бы уже сделано… Вдруг Березов выскочил из автомобиля, как прежде и кому-то махнул, снова попав под речи просителя и в перекрестие снайперской оптики. Палец опять двинулся и Алексей четко решил, что будет стрелять, даже если это придется сделать через чье-то тело. Рядом появился некто, кого жестом подзывал бизнесмен, и как-то не удачно опять же заслонил своего хозяина…, палец по-прежнему продолжал плавное, но уверенное движение. Очертания облысевшей головы замечательно угадывались, за двумя другими…, осталось чуть – малюсенькое движение, которое и не почувствуешь на ощупь…, но "Сотый" чего-то ждал…
В дико напряженной концентрации движения людей виделись чуть замедленными и ему верилось, что он мог предупреждать их, реагируя на начало и рассчитав их окончание, совмещал с линией полета маленького снаряда и… голова просителя уже отходила чуть в сторону, а у подозванного человека она начала отклоняться назад, правда так и не открыв прямую видимость, но зато позволив выпущенной пули провести свою траекторию, через челюсть второго. Далее по касательной, лишь задев черепную коробку первого, назойливо пристававшего, оторвав ему часть уха, влепиться аккурат в лоб Березова, проделав в ней чуть продолговатое отверстие, своим металлическим немного развернутым положением корпуса, от соприкосновения и рикошета с чужими телами. Далее, разворотив верхнюю часть мозга и вылетая, уже потеряв инерцию, а потому и вынося большой кусок кости и кожи из верхней части затылка, строго по центру.
Среагировавшая охрана, увидела троих падающих людей, один из которых делал это оторвавшись слегка от асфальта и уже не контролируя себя. Голова его, несколько не естественно, запрокинутая назад, потеряла свою форму из-за заляпанности лица чужой кровью раненного в челюсть и выплескивающейся своей, окрашивающую заднюю часть головы. Телефон летел рядом и казалось, выроненный из моментально разомкнутой кисти, с удивлением "наблюдал" за очень быстрыми изменениями, происходящими с его хозяином.
Если присмотреться на упавшее тело, то оно могло показаться чуть вытянувшимся, но это не вызывало удивления в сравнении с тем, что правый глаз оказался выбитым, несмотря на то, что пуля прошла на вылет через лоб – кость от челюсти другого раненного нанесла это увечье, которое в принципе особого значения, для уже погибшего, не имела…
В гарнитуру несся трехэтажный мат, закончившийся резким перепадом на спокойный тон:
– …ну значит так и надо! Красавец "Солдат" – уходим… Давай ты первый, подстрахую… – Но Алексей не спешил и просил подождать, хотя бы пять минут, иначе его отъезд могут воспринять, как бегство и возможно будет погоня. Он более чем был уверен, что из-за расположений строений не возможно будет на звук отраженного от них эха определить место положения стрелка, к тому же привычка ждать нападения снайпера сверху, заставляла очевидцев трагедии таращиться на верх…
…Быстро убирая в огромную люстру освещения в потолке минивена, сделанную на заказ, разобранный "Тигр", "Сотый" не отрываясь смотрел на происходящее на месте преступления. Охрана разбежалась и попряталась, сидящий на земле, в неудобной позе, человек с развороченной челюстью, но зато живой, смотрел на лежащих рядом второго, с непонятно чем, вместо головы, явно находясь в шоковом состоянии.
Третий, раненный в голову лежал контуженным без сознания и явно нуждался в срочной медицинской помощи. Все вокруг них застыло на минуту, точно так же резко, как и закружилось и завертелось через 60 секунд. Тело Березова подхватили, быстро забросили в лимузин. Площадка перед банком мгновенно отчистилась. Из зданий выходили люди, толпились, скучивались, обращаясь друг к другу с заведомо безответными вопросами: "А что случилось?"; "А вызвали ли милицию и врачей?"; "А этим кто-нибудь может помочь?"; "Куда милиция смотрит?";
"А сколько он украл?"; "А сколько человек убили?" и так далее.
"Скорая" прилетела почти через 40 минут, когда остальных раненых кто-то уже увез в больницу. К моменту подъезда милиции от "Культика" и "Сотого" след простыл.
Расчетливый "Сильветр" незадолго до этого дня заключил вынужденный мир, и попросил Ананьевского ускорить это мероприятие – не собираясь прощать подобного, к тому же это был не единственный камень преткновения в отношениях между ним и Березовым!
Немного поразмыслив, "Иваныч" пришел к логичной мысли, что он в принципе в случившемся будет совершенно ни при чем, и не один здравомыслящий человек на него не подумает, к тому же договаривался он и мирился, разговаривая с бизнесменом из одного из "лубянских" кабинетов, соответственно, в присутствии тех людей в погонах с синими просветами, что были заинтересованы в мире между двумя, набиравшими силу монстрами.
Наш "герой" получил благодарность, денежное вознаграждение, разрешение покинуть на две недели Родину и направиться в какую-нибудь теплую страну. Разумеется он не стал упираться, а захватив с собой Милену, рванул за кордон по поддельным документам, и через три дня уже грелся на пляжах Турции в Фетхие. Почему именно там? Да потому что все остальные предпочитали другие места, и в этой стране он вряд ли с кем-то мог встретиться.
Белое и черное
"Мы живем в мире чудес и безобразий, не замечая первого и увлекаясь вторым"
(из тюремного дневника автора)
Есть ли смысл перечислять и описывать все приятное из обрушившегося на эту пару, когда каждый читающий переживал подобное и, если не то же самое, то весьма близкое хоть раз в жизни. Для обоих это решение было неожиданным и не совсем логичным, если подойти с точки зрения безопасности. Но как известно все чувства со временем притупляются и обосновать, отталкиваясь от них, свою мотивацию все труднее и труднее.
В этом отношении "Солдат" был непонятным исключением, но что-то необъяснимое тянуло на эту поездку. К голосу интуиции он прислушивался и уважал его не меньше выводов разума: первая именно подталкивала к желаемому обоими молодыми людьми – вояжу, второй же был совсем не против.
Милена услышав просьбу дать свой заграничный паспорт, поначалу не поверила своим ушам, а после никак не могла избавиться от мысли, что это не шутка.
На самом деле нелегко понять женщину, а женщину далеко не глупую, образованную, красивую и до сих пор, очаровывающую мужчин, несмотря на увечье, наложившее неисправимый отпечаток, а скорее неизлечимую рану, и вовсе понять невозможно.
В нашем случае все достоинства ни причем, но вот появившийся физический недостаток гнал ее к поступку, результат которого касался обоих, и разумеется, принимать решение необходимо было тоже вдвоем. Но все, что Богом не делается – все к лучшему!
Уютные, фешенебельные номера, вид на море, отдельные домики, а значит и некоторая обособленность и уединенность, наконец само море и постоянное нахождение молодых людей вместе, подогреваемое ничего не деланием – все это подчеркивало их чувственное отношение друг к другу, а сильные и здоровые тела дополняли положение нормальным желанием друг друга, как у женщины к мужчине, так и наоборот. Мест, где можно было насладиться уединением хватало и все что им иногда мешало – это периодически посещающее их сожаление о кончающемся "отпуске".
Давняя мечта Милены – ребенок, могла воплотиться своим началом прямо здесь, на песках этого, насыщенного историей, моря. И как ей казалось – не может дитя, зачатое в таком месте и на таком всплеске эмоций, быть несчастливым.
Примерно месяц назад ее возлюбленный мельком затронул тему какой-то необходимой для него поездки за рубеж на довольно продолжительное время, чуть ли не на пол года (причиной было получение греческого гражданства, о котором Милене знать было ни к чему, пока во всяком случае), поначалу это опечалило ее, но теперь, понимая что забеременела и подсчитав время примерного его отъезда и возвращения, смогла предположить, что до времени предполагаемого отлета, ее положение будет хоть и на грани обнаружения, но не очевидно, а по возвращению Лёли, ребенок успеет родиться и возможно она частично сможет восстановиться.
В любом случае девушка решила рискнуть и причин здесь было масса: от его генов, которые, глядя на него, она считала идеальными, до возраста и чувств, в конце концов!
Почему бы не сказать ему? Да очень просто – любимый опасался обзаводиться семьей, по причине раны нанесенной гибелью Ии и сына, и она хорошо это понимала, как женщина прозорливая и опытная. Должно было пройти много времени и не факт, что этот маленький его изъянчик пройдет, а ведь время не ждет. И потом, она понимает – скорее всего он единственный, кто обратил на нее внимание и то, может быть, из-за вместе перенесенной трагедии – так ей казалось, и кто знает, права она или нет – ведь только время все расставляет на свои места…
…По появлению ребенка на свет, Милена собиралась побыть с ним до возвращения возлюбленного, а затем отвезти, как это водится у современной молодежи, их чадо родной тетушке, души в ней не чаявшей. Денег хватит в любом случае – из тех отложенных, что были накоплены у нее и тех, что постоянно, как-то не считая, давал бедующий отец. Получалось неплохая сумма. Сама же тетушка, хоть и не была скаредной, но жутко экономной, и сама работая в каком-то "совместном" предприятии, получала достаточно, поэтому финансовая сторона вопросов не вызывала.
В размышлениях о том, правильно ли она поступает по отношении к "Лёли", однозначного ответа у нее не было, ведь положение, в котором она находилась, было действительно двояким. Первый раз на ее "пробный шар", Алексей даже не ответил, наоборот молчал весь вечер, второго раза она просто опасалась, боясь показаться навязчивой. Если же со временем их отношения обретут иной статус, при котором появление ребенка будет желательным, тайна раскроется.
Какой будет его реакция не известно, но всегда можно "потрудиться" еще над одним чадом, в любом случае мужчинам это проще, а со временем, конечно, все образумится – все же своя кровь, а потом, зная своего Лёличку, она была уверена – проблем не будет. Но сейчас все выглядело иначе, а потому пусть будет тайна…
Алексей в свою очередь прекрасно понимал, что его женщина часто думает о ребенке, но не мог же он ей объяснить, что с его родом занятий не то, что ребенок не возможен, но и сама жена – опасность и слабость непозволительная.