Тема неизбежности ухода с поста министра внутренних дел появляется в дневнике Щёлокова в конце 1975 года. Он пишет, что момент этот будет для него психологически трудным и к нему надо заблаговременно готовиться. В узком кругу Николай Анисимович не раз говорил: "Я буду первым министром внутренних дел СССР, который оставит этот пост по собственному желанию".
Щёлоков перерос свою должность. А куда дальше? Заместитель председателя правительства - возможное развитие событий. После того как кабинет министров в 1980 году возглавил Н. А. Тихонов, земляк, старый знакомый Николая Анисимовича, Щёлокову предлагается и престижный пост первого заместителя главы правительства. Говоря словами персонажа из фильма "Белое солнце пустыни", что еще нужно человеку, чтобы встретить старость? Однако пост - именно что престижный, без реальных возможностей (из аппарата под рукой - пара помощников, секретарша и водитель; трудно с этим согласиться, если ты привык управлять миллионом с лишним человек). А главное, без членства в Политбюро. Щёлоков полагает, что он имеет достаточно заслуг и опыта, чтобы войти в партийный ареопаг. Николай Анисимович в хорошей физической форме. Рано заканчивать карьеру. (Вспомним, что в фильм "Семнадцать мгновений весны", как говорят, специально для Брежнева была вставлена фраза: "70 лет - расцвет для политика".)
Коль скоро против повышения Щёлокова прямых возражений нет, вполне логично было бы назначить его секретарем ЦК КПСС, курирующим силовые структуры. Это уже близко к Политбюро… Как будто противопоказаний нет. Карьера Николая Анисимовича развивается по восходящей. Летом 1980-го все структуры, отвечавшие за подготовку XXII летних Олимпийских игр в Москве, наконец-то скинули эту многолетнюю обузу с плеч. С точки зрения организации и обеспечения правопорядка Игры прошли идеально. В ноябре того же года министру внутренних дел по случаю его семидесятилетия присваивается звание Героя Социалистического Труда. Двое пребывают в ожидании перемен в судьбе: Николай Анисимович и его "молодой, энергичный" зам.
Брежнев недееспособен и подвержен внушению, многие желают извлечь из этого пользу для себя. Окружение нервно реагирует на такие попытки. Деятельный Щёлоков - из тех, кто может пробиться к генеральному секретарю и склонить его к какому-нибудь вредному решению. Особенное беспокойство внушает его давнее стремление сосредоточить следствие в МВД. В 1978 году генеральный прокурор Р. А. Руденко уже получил от министра внутренних дел неприятный сюрприз: следствие по делам о несовершеннолетних тогда передали из прокуратуры в милицию. В какой-то момент прошел слух, что собираются всё предварительное следствие передать в МВД. Прокурорская общественность не на шутку разволновалась. Опасность удалось отвести.
Все тлевшие межведомственные и личностные конфликты к началу 1980-х обострились. За каждым событием виделись большая интрига и большая политика. Назначение на пост секретаря ЦК, курирующего силовые структуры, человека деятельного с "вредными" идеями, способного воздействовать на генерального секретаря, многих просто пугало.
В 1979 году "прокололись" старшие соседи. Щёлоковы заметили, что на их даче пропадают вещи. Вот эта история, записанная со слов "дяди Васи-печника" (по книге Столярова "Голгофа"):
"То недосчитаются радиоприемника, то ковровой дорожки, то нескольких бутылок марочного коньяка: Николай Анисимович пил только по праздникам, да и то рюмку-другую, и держал его для гостей… Николай Анисимович отдал распоряжение, ребята из угрозыска обработали полы специальным составом, и скоро с поличным попался архаровец из "девятки" - он, сукин сын, охранял соседнюю дачу".
Сотрудника 9-го управления КГБ уличили в том, что он скрытно проникал на дачу Щёлокова и воровал! Николай Анисимович, по словам "дяди Васи", сообщил об этом факте Семену Кузьмичу Цвигуну. Более того, скандальную видеозапись показали Галине Брежневой, она передала кассету отцу. Затем от Галины Леонидовны стало известно, что Брежнев потребовал у Андропова объяснений. Видимо, разговор был неприятным.
Эпизод, относящийся к 1982 году, приводит П. Ф. Перевозник. (Павел Филиппович пересказывает 20 лет спустя то, что слышал от министра, примем это во внимание. Автор книги не может избавиться от недоверия к таким свидетельствам. Приводим здесь его из-за колоритности деталей.) Андропов, став секретарем ЦК, подготовил для обсуждения на Политбюро перечень мер по укреплению дисциплины в стране. Накануне заседания на приеме у Брежнева был Щёлоков. Он видел предложения Юрия Владимировича и раскритиковал их. Генеральный с ним согласился. "Утром на заседании Политбюро Брежнев заявил, что вопрос об укреплении дисциплины в стране следует снять с обсуждения, и проговорился, что вчера вечером у него был Щёлоков, который посоветовал ему не принимать решения по этому вопросу. Характерно, что ни Андропов, ни другие члены Политбюро не стали настаивать на рассмотрении этого вопроса, все согласились с мнением Брежнева".
Если память Перевозника не подводит, тогда за Николаем Анисимовичем был записан еще один должок.
Резкое обострение отношений между старшими и младшими соседями в начале 1980-х имеет несомненную связь с происшествием на станции метро "Ждановская". Но и тут фон - большая политика. В другое время, может быть, событие не вызвало бы такого резонанса.
27 декабря 1980 года возле поселка Пехорка по направлению Москва - Быково нашли тело избитого и замерзшего человека. В погибшем опознали заместителя начальника секретариата КГБ майора Астафьева. В январе установили, что расправились с ним сотрудники милиции в отделении на станции "Ждановская", затем вывезли его, чтобы скрыть следы преступления, и бросили умирать возле Пехорки.
"Ждановская" - конечная станция ветки метро, причем большинство пассажиров проходят мимо комнаты милиции. Хлебное место для щипачей в форме, особенно поздно вечером: не проблема - вытащить из вагона пьяного, забрать у него из кармана 10–20 рублей, наиболее буйному "дать по ушам". К тому же милиционеры на работе пьют, в таком состоянии у них не всегда хватает соображения прежде проверить документы у задержанного. Линейные отделения милиции на транспорте - слабое место системы внутренних дел, "штрафбаты", куда сотрудников "ссылают" за провинности или набирают без достаточной проверки.
Милицейская общественность, исходя из жизненного опыта, так интерпретирует случившееся. Ночью 26 декабря щипачи в погонах задерживают нетрезвого гражданина с портфелем и коробкой с обувью (Астафьев отмечал на службе свое сорокалетие). Задержанный впал в амбицию, милиционеры его избили, потом выяснили, что он - майор КГБ, и решили отвезти его подальше, добить, спрятав, таким образом, концы в воду. В материалах следствия, проведенного представителями прокуратуры, предстает картина более осознанного убийства милиционерами именно комитетчика (во что верится всё-таки с трудом). Принципиального значения это уже не имеет. Преступление - оно и есть преступление.
Щёлоков воспринимает происшествие на "Ждановской" очень остро. Только что он был на гребне успеха: Герой Соцтруда, ожидает нового назначения. В случившемся он подозревает интригу со стороны старших соседей. Многое действительно странно: в кои-то веки пьяные офицеры КГБ после юбилеев возвращаются домой на метро? Не провокация ли это с самого начала? К осмотру тела Астафьева милицейских экспертов не допускают. Задержанные милиционеры "спрятаны" в следственном изоляторе КГБ в Лефортове, неизвестно, какие показания они дают. МВД демонстративно отсекают от дальнейших действий по раскрытию преступления. Руководитель следственной группы Генеральной прокуратуры В. И. Калиниченко взят под охрану группой "А" Комитета государственной безопасности! Впрочем, о том, что жизни Калиниченко угрожала опасность, известно из единственного источника - от него самого. Вот как охраняла Владимира Ивановича "Альфа":
"Я знал, что напасть могут, когда поднимаюсь на лестничную клетку, выхожу из лифта, даже тренировался, чтобы отразить нападение. И вот по всем правилам выхожу из лифта, а справа курит мой сосед Сережа Пономаренко. Только попросил у него сигарету, как распахиваются двери лифта и оттуда выскакивают три человека… Не то что отреагировать - рассмотреть это было невозможно. У них было оружие, которого я никогда не видел. Тут у меня не просто коленки затряслись, а, пожалуй, еще бы минута - и они стали бы мокрыми. Я понял: мне конец… Первый, видя, что идет курево, спрашивает: "Владимир Иванович, у вас всё в порядке?" Я говорю: "Да! - а у самого губы трясутся. - Да, всё в порядке". Они впрыгнули в лифт и - шух! - исчезли. Это была "Альфа". Смотрю, а Сережа весь белый, руки ходуном ходят: "Господи! Скажи мне, пожалуйста, что это?" - "Серега, - говорю, - это меня охраняют". Он матом: "Да я такую работу в одном месте видел!""
Изначально в раскрытии убийства Астафьева участвовали сотрудники МУРа, КГБ и Генеральной прокуратуры. Как предположил в разговоре с автором один из ветеранов угро, первую информацию получили чекисты, установившие спецтехнику в отделении милиции на "Ждановской". Милиционеры-алкоголики сами и проболтались. В такой ситуации следователь прокуратуры - "господин оформитель", нет смысла его устранять, не один, так другой доведет расследование до конца. А как сам Калиниченко оценивает вклад прокуратуры в раскрытие убийств? В интервью газете "Совершенно секретно" (1998. № 12) Владимир Иванович говорит: "После убийства Старовойтовой обрушился поток обвинений в неспособности прокуратуры раскрыть заказные убийства. Еще раз, полноте, господа. Обязанность раскрытия таких преступлений на 90 процентов ложится на спецслужбы с их оперативными возможностями".
Стало быть, на долю прокуратуры остается 10 процентов.
Наконец Щёлокова познакомили с материалами уголовного дела (по-видимому, с этой целью к нему приезжал заместитель Андропова - Цинев). "Противодействие" со стороны МВД прекратилось. Весной 1981 года под руководством Чурбанова уже разрабатываются меры реагирования на случившееся (в таких ситуациях Юрий Михайлович мог удачно выполнять роль громоотвода). Службу по охране столичного метрополитена просто расформировали, более трехсот сотрудников уволили, в ГУВД Москвы создали новое управление по обеспечению правопорядка в московской подземке.
Дело об убийстве майора Астафьева рассматривалось в закрытом режиме в Московском городском суде летом 1982 года. Четверо главных обвиняемых были приговорены к исключительной мере наказания, еще многие - к различным срокам заключения.
Генеральный прокурор Александр Рекунков направил в ЦК КПСС суровый вердикт. В нем, в частности, говорилось: "Основной причиной, способствовавшей совершению преступления, была сложившаяся обстановка пьянства, нарушений служебной дисциплины, бесконтрольности и попустительства грубым нарушениям социалистической законности. Дезорганизация работы, фактическое разложение личного состава толкали работников милиции на злоупотребление предоставленной им властью. Многие сотрудники рассматривали работу как источник личного обогащения… Особое озлобление у них вызывали попытки отдельных граждан защитить себя от чинимого произвола. За это они подвергались избиениям, запугиванию, шантажу, милиция фабриковала акты опьянения, протоколы о мелком хулиганстве… Милиционер Лобов за большое число задержанных был занесен на Доску почета, награжден медалью "За 10 лет безупречной службы", имел более пятнадцати поощрений. В ходе следствия выяснилось, что он хронический алкоголик, в течение пяти лет грабил и избивал задержанных, совершил несколько убийств… Обстановка безнаказанности, нетерпимости к критике, круговая порука, укрывательство беззаконий привели к разложению многих работников, толкали их на путь преступлений".
Кресло руководителя МВД - не то место, где можно спокойно ожидать нового назначения.
20 октября 1982 года на руководство МВД вновь обрушился удар. На стадионе "Лужники" после футбольного матча между московским "Спартаком" и голландским "Харлемом" во многом из-за плохой работы милиции возникла давка. Погибли 66 болельщиков.
Когда пытаешься разобраться в событиях последних лет правления Л. И. Брежнева, обнаруживаешь, что находишься на чрезвычайно зыбкой почве. Деятели того периода умели скрывать свои мысли. К тому же многие - в преклонном возрасте, капризны, у них, что называется, семь пятниц на неделе. Известие об отставке - почти всегда неожиданность. "За что?! Я работал честно!" - только и успевает на заседании Политбюро пробормотать отставник, обнаружив, что они за его спиной уже обо всём договорились. Есть сложные узлы взаимоотношений, но нет движения масс, поддерживающих того или иного политика, которое помогло бы понять логику тогдашней борьбы за власть.
Некоторые истины утвердились исключительно на основании воспоминаний, написанных очевидцами 10, 15, 20 лет спустя. Карьеры и судьбы большинства из них сложились неблагополучно. Многим Юрий Владимирович крепко насолил, поэтому есть подспудное желание признать его самозванцем, ловко подобравшим власть, как будто им от этого будет легче.
Казалось бы, не самый сложный вопрос: кого Леонид Ильич Брежнев видел своим преемником на посту генерального секретаря? Понятно, он собирался "поработать" еще на благо страны, но в возрасте семидесяти шести лет руководитель не может об этом не задумываться. Вроде бы возобладало мнение, что он склонялся в пользу Владимира Васильевича Щербицкого, руководителя Украины и члена Политбюро с 1972 года. Некоторые события это предположение подтверждают. Так, загодя, в мае 1982-го, на пост председателя КГБ переводится из Киева Виталий Васильевич Федорчук. Еще в 1976 году глава кремлевской медицины Евгений Чазов ездил в Киев по поручению Андропова агитировать Щербицкого перебираться в Москву, чтобы поддержать Брежнева, перенесшего инсульт. Владимир Васильевич тогда отказался. Незадолго до смерти Леонид Ильич рекомендует секретарю ЦК по кадрам Ивану Васильевичу Капитонову в своих действиях исходить из того, что в кресле генерального вскоре окажется украинский лидер. И член Политбюро Виктор Васильевич Гришин - примерно о том же. Какие еще свидетельства нужны? Однако время идет, а Щербицкий в Москве всё не появляется… Брежнев тем временем настойчиво укрепляет позиции совсем другого человека.
Или еще одна из загадок: как получилось, что в 1978–1982 годах, в апогее застоя, правоохранителям удалось реализовать несколько крупных дел по коррупции? Пострадали в том числе люди из близкого окружения генерального. Вдруг выяснилось, что Брежнев "не может" их защитить. Он "не может" отвести удар от своего любимца - Сергея Федоровича Медунова, главы гостеприимного Краснодарского края (на территории которого находится мемориальный комплекс "Малая Земля"), "Не может" он помешать началу расследований в Узбекистане. Нам объясняют, что Юрий Владимирович начинает играть свою большую политическую игру, устраняет потенциальных конкурентов (у Медунова соперничество с андроповским протеже Горбачевым), ставит генерального перед фактом сделанных разоблачений, и тому не остается иного, кроме… Не все концы с концами тут сходятся. Положим, лидер недееспособен. Окружение в таких случаях обычно становится крайне осторожным, опасаясь сделать неверный шаг. Раз доставил неудовольствие генеральному, два, а третьего раза может и не быть.
Имеется известное свидетельство многолетнего охранника Леонида Ильича - Владимира Медведева. Андропов докладывает генеральному, что надо снимать Медунова. Брежнев поставлен перед неприятным фактом. Он просит только не судить Сергея Федоровича, а перевести его, скажем, в заместители какого-нибудь министра. Юрий Владимирович не фанатик, он против разве? Перевести - так перевести.
Немалое количество авторитетнейших мемуаристов свидетельствуют о том, что пуще всего в своей жизни Андропов избегал сообщать Брежневу неприятные известия. Звонил он всегда генеральному через приемную, а не напрямую, и обязательно интересовался у секретаря, удобно ли Леониду Ильичу вести разговор. Никогда не настаивал на том, чтобы непременно соединили. В последние годы, вероятно, предусмотрительность должна была быть чрезвычайной, ведь престарелые люди подвержены перепадам настроения, капризам, одно неосторожное слово и - прощай, должность.
Мозаика сложится, если предположить: генеральный секретарь в целом поддерживает те действия, которые предпринимает председатель КГБ.
В середине 1970-х в стране произошли качественные изменения. Обнаружился второй экономический фронт - теневой. Оборот теневого капитала стал слишком существенным и нес в себе уже угрозу основам Советского государства. Знаковым стало "рыбное дело". Руководитель рыбной отрасли Ишков пробил для своего министерства право торговать добытой продукцией. Появилась сеть магазинов "Океан", первый из них - в Сочи. Таким образом, в рамках одного министерства стало возможно наладить полный цикл - от добычи "левой" рыбы до ее реализации. Кроме того, за границу в банках из-под кильки пошла черная икра. Руководящие сотрудники торгового объединения Фишман и Фельдман нашли возможность выводить за рубеж огромные деньги, предполагая со временем перебраться на жительство в Израиль. С уводом средств из страны власть мириться никак не могла. Так в 1978 году возникло "рыбное дело", его итог - массовые посадки в отрасли и высшая мера наказания для заместителя министра Рытова. Министра Ишкова судить не стали, отправили в отставку, заставив вернуть несколько десятков тысяч рублей.