– Многие считают, что само слово "мафия" пришло на Сицилию с арабского Востока. Но единого мнения у ученых нет, – говорит профессор, мэр Палермо Леолука Орландо. – В прошлом веке мафиози были солдатами, телохранителями сицилийских баронов-латифундистов, служили для защиты их земельных владений. В вооруженные отряды феодалов вербовались, как правило, деклассированные элементы из числа преступников, выходцы из низших деревенских и городских слоев, и нетрудно представить, какими методами и какие порядки они наводили на острове. С другой стороны, мафиози называли и тех, кто уходил в "маккин" – в горы и леса, и начинал вооруженную борьбу против баронов-феодалов. Так или иначе народный фольклор XVIII–XIX веков окружил романтическим ореолом образ мафиози – сильного, ловкого человека, защищающего свои и чужие земли, помогающего беднякам и монахам из окрестных монастырей. Исторически возникновение мафии можно объяснить как результат надолго затянувшегося на Сицилии процесса разложения феодального общества, ответной реакцией баронов на развитие новых слоев "зеленой буржуазии". При этом мафия постепенно перерождалась, следуя главному закону бандитизма – примыкать к сильному и повиноваться его финансовому и военному могуществу. Так, уже в XIX веке мафия, по-видимому, сложилась в особую тайную организацию, со своими законами и обычаями, тесно переплетавшимися со всей социально-экономической жизнью Сицилии. Мафия всегда была в контакте с теми, кто стоял у кормила власти. Не случайно в Италии говорят: "Если бы Рим был на Сицилии, то все римляне стали бы мафиози". Мало у кого вызвало удивление восклицание короля Умберто I, узнавшего, что мафия отстаивает свои территории: "Если мафия такова, то я стану первым мафиозо!"
За почти двести лет своего существования мафия постоянно перелицовывалась, порождая новые поколения бандитов. Ее тайные боссы меняли подручных, не останавливаясь перед шантажом и убийствами, а для окружающих выглядели добропорядочными людьми. На Сицилии трудно сказать, с кем имеешь дело. В результате, по данным журнала "Импреза Италия", мафия сумела отмыть в итальянских и зарубежных банках свыше 120 триллионов лир и держит под контролем 20 процентов всей коммерческой деятельности в магазинах, 15 процентов гостиниц, 20 процентов туристических агентств, 38 процентов молокозаводов, 20 процентов автосалонов, 60 процентов предприятий по производству сувениров, 19 процентов градостроительных и дорожных работ, 18 процентов лечебниц и "институтов красоты", 70 процентов заводов, выпускающих стройматериалы, 70 процентов ателье по пошиву рубашек, разного ширпотреба, по продаже обуви (часто используется этикетки знаменитых фирм, а производство – подпольных фабрик). Большим мафиозным бизнесом стало производство и торговля сигаретами "американских" марок, алкогольными напитками – виски, водкой, коньяком, шампанским. Одежда тоже один из товаров мафиозного бизнеса. И Версаче об этом был хорошо осведомлен. Участвовать в нем или бороться с ним? Проще, наверное, оставаться в стороне. Версаче не смог.
У отдельных современных баронов, боссов мафии, складывались свои империи. Установлено, что у босса боссов сицилийской мафии Тото Риины, арестованного в 1993 году (восемь раз (!) приговоренного итальянским правосудием к пожизненному заключению и уже за решеткой официально вступившего в брак со своей супругой, прожив с ней до этого уже более 20 лет), банковские счета и имущество оценивались в сумму свыше двух миллиардов лир. Он обладал 47 земельными участками для возведения будущих городских кварталов, имел 202 здания и виллы, хлебопекарни, мясокомбинаты, предприятия по переработке сельскохозяйственной продукции, фабрики по производству одежды и обуви, транспортные агентства с 262 автомашинами – от грузовиков до шикарных "феррари", "мазератти", "роллс-ройсов". Сам же Тото Риина – по прозвищу "Коротышка" – ходил в туфлях со стоптанными каблуками, носил рубашку без галстука и редко обновлял гардероб. Когда его спросили, кого из стилистов он знает, Риина назвал Версаче. Внешне Риина выглядел крестьянином или мастеровым. В действительности же являлся "боссом боссов" сицилийской "куполы", которую возглавлял более пятнадцати лет. По его приговору были убиты судьи Фалконе, Борселлино, сенатор Лима, многие другие видные деятели Италии. Ныне мафия угрожает смертью и уже якобы отлила пули для мэра Палермо Леолуки Орландо, прокурора города – Джанкарло Казелли, заместителя прокурора Терезы Принчинато, судьи Роберто Скарпинато… За ними ведут "охоту" мобильные отряды суперубийц.
В 90-х годах полицейские, карабинеры и агенты специальных служб Италии сумели арестовать помимо Тото Риины семерых главных руководителей сицилийской "куполы" мафии. Одним из самых могущественных был клан Франческо Мадонии, мафиози № 2. На Сицилии ему принадлежали шесть пристаней, через которые осуществлялись перевозки наркотиков и оружия из Америки, государств Восточной Европы, Среднего и Ближнего Востока. В сейфах этого "неприкасаемого" обнаружено 10 тысяч акций северо-итальянских фирм, ранее не подозреваемых в связях с мафией. (Сам Мадония жил на севере Италии и скрывался под видом скромного инженера.) Приблизительная оценка владений "скромного инженера" Франческо Мадонии – миллиарды долларов. Из стилистов он признавал Джанни Версаче.
В 1995 году в Палермо арестован Леолука Багарелли – родственник и "правая рука" Тото Риины, главный "распорядитель" смертных приговоров, главный "контролер" контрабанды оружия и взрывчатых веществ. В противовес "крестьянину" Риине, Багарелли – большой модник, причем не выносящий стиля Версаче, как южанина, предавшего Юг и осевшего на Севере.
Старая мафиозная "купола" приемников себе не предполагала и не назначала. Теперь под аккомпанемент выстрелов, автоматных очередей и взрывов мафия "перестраивается", происходит подбор новых главарей. Предстоит долгая и кровавая внутримафиозная война, так как речь идет не только о том, кто займет высшие ступеньки мафиозной структуры, но и о переделе огромных финансовых и материальных авуаров, о захвате новых "мафиозных территорий".
– Каковы интернациональные связи мафии? – спросил я Леолуку Орландо.
– В Соединенные Штаты сицилийская мафия высадилась в начале XX века вместе с массовой эмиграцией итальянских крестьян. Идеология мафии нашла благоприятную почву за океаном и была канонизирована американской кинопромышленностью. Название "Коза ностра", семья Капоне, дон Калоджеро стали для одних "хрестоматийно" нарицательными, для других – "путевкой в жизнь": гангстер превращался в охраняемого законом миллионера. Преступное постепенно перевоплощалось в "нечто само собой разумеющееся".
– Есть ли контакты итальянской мафии с российской?
– Безусловно, такие контакты отрицать нельзя. О них пишет итальянская печать, однако полицией официально не установлен единый координационный центр. Нет пока и юридических сведений о каком-либо "сращивании" этих двух столь разных по природе, происхождению и деятельности формирований организованной преступности.
Тайные организации аналогичные мафии существуют не только на Сицилии, но и в континентальной части Италии. Никто из мирных граждан не желал бы скрестить с ними "шпаги" и интересы. Вызов, брошенный Версаче, попытка розыска мафиозных заводов – это жест мужества.
Глава 6
Каморра не только у подножия Везувия
Так же как на Сицилии лучше не произносить лишний раз слово "мафия", так и в Неаполе среди новых знакомых предпочтительнее не упоминать о местной каморре – специфической форме организованной преступности, которая проникла во все поры общества в области Кампания, в городах у подножия Везувия. Каморра в течение нескольких столетий взращивалась всей социальной атмосферой Южной Италии, она переплетена с традициями и образом жизни многих поколений неаполитанцев, имеет свои корни и ростки на севере Италии.
В нашем сегодняшнем представлении каморра – это синдикат гангстеров, тайная разветвленная организация, влияющая на политическую жизнь третьего по величине города Италии с более чем миллионным населением, на его хозяйственную и культурную деятельность. Каморра – это невидимая сила, держащая под контролем многие дискотеки, бары, рестораны, ипподромы, стадионы, увеселительные вечерние заведения. И, конечно, в широком общественном понимании каморра – это тысячи мелких бандитов и хулиганов, заполняющих старые кварталы и рынки Неаполя, срывающих драгоценности и фотоаппараты с "небдительных" прохожих и ловко освобождающих чужие карманы от "груза" документов и кошельков. Каморра – это армия махинаторов, совершающих сложные многоходовые комбинации, в результате которых происходит покупка порции "белого порошка" или укол наркотика прямо на центральной улице Рома, у театра Сан-Карлос, на набережной Санта-Лючия – в "сердце" Неаполя. Этот "круговорот" каморра повторяет ежечасно, ежедневно, ежемесячно, ежегодно. В полицейских сводках сообщается, что в среднем, в черте Неаполя за год совершается более тысячи убийств или покушений на убийство, более ста тысяч ограблений, захватов людей с целью выкупа, бесчисленное множество мошенничеств, вымогательств и иных "рутинных преступлений". И все это – каморра, о действиях которой знают многие и столь же многие молчат. Версаче и здесь проявил "оригинальность". Однажды, показывая в Неаполе свою коллекцию, он бросил фразу: "Я бы чаще приезжал в Неаполь, если бы не боялся, что всю мою коллекцию к утру не скопируют. Здесь пропадали даже самолеты, теплоходы и боевые эсминцы". Версаче волновала сущность процесса – социальная основа существования каморры, а не только забота о судьбе своей коллекции.
Политическая жизнь Неаполя проникнута атмосферой коррупции, спекуляции, непрерывных скандалов. Традиции каморры, имеющей собственный "кодекс чести", не ограничиваются элементарным бандитизмом. Вы можете сидеть в оперном театре, рядом с изысканно одетым мужчиной или дамой, беседовать с чиновником муниципалитета или бродить по залам знаменитых музеев, находиться на приеме-презентации, покупать украшения, пить местное вино, наслаждаться чудесной и душистой неаполитанской пиццей, совершенно не подозревая, что повсюду витает вирус каморры.
Подозрительность, понятно, не самый лучший спутник жизни. Если следовать "рецептам" опытных людей – не неаполитанцев, то, надеясь избежать круга каморристов и невольного общения с ними, лучше не приезжать в город у подножия Везувия. О засилии каморры в Неаполе вас постоянно предупреждает итальянская пресса, телевидение. Нравы каморры распространяются на деловую часть общества, затрагивают самые высокие сферы правительственных и муниципальных чиновников. В областной и городской джунтах идет тайная и явная борьба между различными кланами, группами каморры, за контроль над земельными участками, за подряды на строительство дорог, владение медицинскими и оздоровительными учреждениями, за правительственные субсидии. Аферы, как правило, выплывают наружу. Некоторые чиновники и даже министры, в частности бывший министр здравоохранения, попадают под суд, но каморра уже сделала свое многомиллиардное "дело" и готовит новых "подсадных уток", направляет их в органы исполнительной и законодательной власти. А пока начнется "охота на пернатых", гуси-лебеди, "утки-цесарки" каморры сделают свое "дело". Для проведения кандидатов в местные джунты каморристы расходуют на каждого ставленника примерно 150 миллионов лир. "Отдача" в несколько раз превышает финансовые вложения, но главное – политическое влияние, разносторонняя осведомленность, укрепление своих "корней", закладка плацдармов на будущее.
Не будем отпугивать миллионы туристов. Они ежегодно пароходами, самолетами, поездами и автомобилями приезжают повидать шедевры древнего города, бывшей столицы неаполитанского государства, Королевства обеих Сицилии. Не станем приуменьшать заслуги правоохранительных органов, ведущих с разным успехом борьбу с каморрой, но вынужденных признать, что гангстеры меняют привычки, преображаются вместе с ветрами моды и цивилизации, но не исчезают с деловой арены, продолжая оставаться влиятельной прослойкой неаполитанского общества.
В конце Второй мировой войны с рейда Неаполя, пока команда моряков гуляла в одной из таверн, исчез американский боевой эсминец. Его не нашли и по сей день. Теперь эту историю рассказывают как легенду, но все знают, что выкрала корабль каморра. Два года назад в Неаполь пришли две русские подводные лодки. Пришли и пропали. Лодки нашли, но уже разрезанные на металлолом. Поработали местные гангстеры.
В разных уголках Италии продают шотландское виски, американские сигареты, модные туфли и одежду самых известных стилистов. И многое – это прекрасно выполненная подделка, изготовленная на подпольных фабриках, содержащихся под контролем и на средства каморры. Предположим, что подобное предприятие выявлено полицией, оборудование и продукция конфискованы, персонал арестован. В печати проходят громкие разоблачения. Сенсация. Скандал. Но вскоре наступает тишина. И уже работает другое подпольное ателье. Контрабанда не прекращается ни на один день. В обороте – доллары, лиры, франки, марки. В наибольшее количество финансовых и торговых афер попадают туристы из России и СНГ. Виной тому – доверчивость и незнание методов работы неаполитанской каморры. В местном порту или сразу за его воротами у туриста купят все, но за какие деньги? Ему продадут все, что душе угодно, с любой этикеткой, но знайте, "Версаче" – далеко от "Версаче", с подлинным "Валентино" пиджаки никогда и рядом не висели, а духи знаменитых марок Кардена, Версаче, Армани созданы местными "алхимиками" с лицензией… каморры. В этом вы можете быть заранее уверены. На все сто процентов!
Каморра умеет не только заниматься контрабандой, подпольным бизнесом, но и широко и красиво жить. Известно, что в Италии существуют только четыре (а не 30, как у нас в Москве) официальных казино, в Венеции, Сан-Ремо, Сент-Винсент и Кампьоне, и странно, что подобного заведения нет в Неаполе. Каморра с подобной государственной "несправедливостью", понятно, не смогла мириться и решила открыть свое блестящее заведение (одна реконструкция здания обошлась в 5 миллиардов лир) под названием неапольский "Коттон Клаб". Рулетка пока еще не начала крутиться, а полиция уже наложила арест на казино. Братья Джулиано, каморристы, "хозяева" неаполитанского квартала Форчелла, где находилось казино, потеряли лишь деньги, а их главные "помыслы" остались нетронутыми. На трех этажах казино полиция обнаружила оборудованные по наивысшим стандартам столы с зеленым сукном, мраморные статуи Святой девы Марии, сады с орхидеями, иранские и китайские ковры, на диванах подушки со знаками "Версаче", ванны с гидромассажем, фарфоровые изделия с маркой Каподимонте, серебряные столовые приборы, редкие сервизы… Впрочем, все сошло с рук. Оказывается, "Коттон Клаб" мог бы стать культурным центром, а не запрещенным казино и домом свиданий главарей каморры – синьоров наркотиков, контрабанды, торговли оружием, рэкета. Каморристы желают выглядеть как почтенные, добропорядочные "VIP". И для этого у них есть средства, в полном смысле слова, герцогские дворцы, где весь персонал одет в костюмы известных стилистов. Этикеток на подкладке пиджаков здесь не ставят: чем более "знатен" каморрист, тем более "скучен" его внешний вид.
Микеле Цаца – "король" контрабандных операций – имел в Неаполе три виллы. На одной, на улице Петрарки, рядом с сосновой рощей оборудовали даже взлетную площадку со стоянкой для вертолетов. С виллы Микеле выезжал на "роллс-ройсе" с надежным эскортом, чтобы, например, заполнить необходимые документы в участке корпуса карабинеров квартала Санта-Лючия и отправиться за границу, на Лазурный берег, в Монте-Карло, в Европу, США… Выезд Цаца всегда превращался в роскошное шоу. Заметим, что Микеле Цаца надевал только костюмы Версаче, когда отправлялся в полицию или казино "Общества морских купаний – Монте-Карло".
Другой босс каморры Рафаэле Кутоло приобрел кастелло Оттавиано, принадлежащее герцогам Ланчеллотти. Сам каморрист во дворце так и не побывал, но его сестра Розетта устраивала там свои секретные вечеринки. Ее называют в Неаполе главной жрицей любви.
Во владениях боссов каморры, на частных виллах – тишина и уют. За оградами с колючей проволокой, по которой пропущен электрический ток, – ухоженные парки. За каждой аллеей следит телевизионный "глаз". Дворцы у подножия Везувия модно именовать по-французски. Например, "Лувр". В "Лувре" на стенах – шедевры Луки Джордано, Сальваторе Роза, в одном из залов – позолоченный трон, принадлежавший Фердинанду VII. Вход во дворец украшен знаменитым каррарским мрамором. Этот мрамор предназначался для дворцов, императорских усыпальниц, в частности семьи Романовых в Санкт-Петербурге. Я не хотел бы проводить параллель между шиком и убранством дворцов и вилл каморристов и домами Версаче. И если "тон" общий, это вызвано лишь южным вкусом и темпераментом…
Излюбленные места отдыха боссов неаполитанской каморры – Мальдивы и Барбадос, игорные дома Сан-Ремо и Монте-Карло. Пьет каморрист только шампанское, в Ницце останавливается в отеле "Меридиан", обедает и ужинает только в своем номере, имея всегда свои продукты – спагетти и фасоль, приготовленные личным поваром из Неаполя.
Особый ритуал: свадьба каморриста или члена его семьи. Все обставляется так, чтобы "излучать богатство и власть". Джемма Джулиано вышла в день бракосочетания в платье, шлейф которого несли двадцать пажей, одетых в костюмы средневековых моряков (они же – телохранители). Обратим внимание, платье выполнено мастерами из дома Версаче.
В честь своей свадьбы Марко Мариано из клана Пикуоццо – босса каморры в пятом поколении – подарил всем свидетелям по автомашине, а дамам – по золотому колье.
Валентино Джонта прикатил на свадьбу в старинной карете, запряженной белыми конями. Цвет чистоты…
Знает ли обо всем этом полиция? Знает. И нет оснований запрещать или проверять, когда все в рамках закона и, конечно, приличия. Об этом каморра сумеет позаботиться сама, и в первую очередь, о своей охране. В Неаполе говорят: "Кто предостережен, тот лучше вооружен". Предостережена полиция; предостережена каморра…
Арестовываются ли полицией каморристы? Для этого требуются неопровержимые доказательства, улики. Собрать их непросто. Впрочем, боссы каморры иногда подбрасывают полиции улики, но не против себя, а против тех, кто сильно "провинился" или уже не нужен. Все разыгрывается, как по нотам, однако бывают и срывы.
Несколько лет тому назад мой коллега, главный редактор газеты "Джорналле ди Наполи" опубликовал заметку, в которой назвал точную дату и цель полицейской операции в квартале Форчелла против Сальваторе Джулиано, который, ничего не подозревая, по вечерам выходил из дома, прогуливая на поводке молодого леопарда.