- Молчи и слушай, Ришель, - прошептал он. - Мы должны определить, где находимся. В данный момент это единственное, чем мы можем помочь Хайди.
В его словах есть доля истины, признала я. Но при чем тут видеокамера? Какой от нее толк? Все равно ничего не видно.
Да, видеть я не могла, но ведь что-то слышала, правда? Например, шум дождя, шелест ветвей, царапающих крышу фургона. Кроме того, я могла чувствовать. Трясясь и подпрыгивая на ухабах, я старалась запомнить каждую выбоину, каждый поворот дороги. Ох, как это было нелегко.
Особенно потому, что перед глазами неотступно стояли ужасные картины того, что мы только что пережили. Отчаянная борьба во мраке под проливным дождем. Истошный вопль Хайди, издевательский смех бандита, выкручивающего руки несчастной жертве. Я снова видела хрупкую маленькую фигурку, такую одинокую и беззащитную. Такую беспомощную…
Руки у меня непроизвольно сжались в кулаки, ногти впились в ладони. Ну надо же… Мне-то казалось, что я все так хорошо продумала, что я ужасно хитрая. Отнеслась ко всему, как к игре. Страшноватой, правда, но все же игре. И вот как все обернулось…
Если бы я только заставила Ника выслушать меня! И зачем мы спрятались в фургоне? Следовало бросить вызов бандитам еще в парке. Тогда они, возможно, не осмелились бы осуществить свои грязные планы.
В общем, меня мучили угрызения совести. Выходит, мне нечего будет рассказать ребятам. Не удастся произвести впечатление на Лиз, Санни и остальных. Наоборот, все наверняка решат, что я повела себя чрезвычайно глупо. Как безответственная эгоистка. Я прямо-таки слышала осуждающий голос Элмо, выговаривающий эти слова, и съежилась под брезентом.
Иногда вредно слишком беспокоиться о том, что о тебе думают окружающие. Но порой бывает и полезно. Мне в жизни не было так плохо, как во время этой злополучной поездки. Мутило меня ужасно. Однако стоило мне представить выражение лица Ника Контеллиса, если я запачкаю его сами понимаете чем, - и я кое-как удерживалась. Такого позора я не переживу. Я стиснула зубы и начала считать светофоры, стараясь не обращать внимания на спазмы в желудке. Когда мне уже стало все равно, что подумает обо мне Ник, фургон остановился. Очередной перекресток, угрюмо подумала я, но через секунду мотор заглох окончательно.
Хлопнула дверца со стороны водителя. Потом наступила тишина.
Прошло минут пять. Мимо проехало несколько машин, издалека донесся рев сирены, послышались обрывки разговоров прохожих, идущих по улице.
- Он ушел, - сказал Ник, отбрасывая брезент.
Мы ринулись к дверям, распахнули их и спрыгнули на дорогу. Я с жадностью вдохнула холодный воздух. Дождь лил как из ведра. Волосы, лицо, одежда - все мгновенно намокло. Но мне было наплевать. Придя в себя, я осмотрелась. Интересно, где мы находимся? Невероятно! Может, я сплю?
Мы стояли в городском парке, недалеко от фигового дерева, на том же самом месте!
- Водитель не запер дверцу, - заметил Ник. - Похоже, бросил фургон. Наверно, он краденый.
Я нервно огляделась. Фотографа нигде не было видно. Зато на Крейгенд-роуд я заметила кое-что, отчего сердце у меня забилось быстрее.
- Ник! - пискнула я вне себя от радости. - Посмотри вон туда, видишь?
Вдоль опушки леса медленно двигался полицейский автомобиль. Тот, который я видела на Мэри-стрит. Мы бросились к нему, размахивая руками и крича во все горло. Машина притормозила и остановилась. Прыщавый полицейский высунулся из окошка и вопросительно поднял на нас глаза.
Представляю, какой у нас был странный вид. Грязные, растрепанные, с блуждающими глазами. Выражение вежливого недоумения на лице полицейского мгновенно уступило место откровенной тревоге.
- Что случилось? - быстро проговорил он. - Что-то не так?
Не в силах выдавить из себя ни слова, я молча уставилась на него - и разревелась.
Я продолжала плакать, даже оказавшись в полицейском участке. Просто не могла остановиться. Меня уложили на диван. Ужасно стыдно, но я ничего не могла с собой поделать. Слишком велико было потрясение.
Нами занималась женщина в полицейской форме, которую мы видели в парке на съемках. Ее звали Анджела Марони. Как только нас привезли, она позвонила нашим родителям и убедила их, что с нами все в порядке, пообещав, что нас отпустят после небольшой беседы.
Пока я рыдала и утирала слезы бумажными салфетками - полкоробки извела, не меньше, - Ник рассказал все по порядку: как мы заметили на улице Хайди, последовали за ней и спрятались в фургоне. Когда он начал описывать, как бандиты схватили ее, я всхлипнула.
- Это было ужасно! - зарыдала я во весь голос. - Мне ее так жалко. Бедняжка думала, что всех перехитрила, и попала в беду. Теперь ее жизнь в опасности!
Анджела принялась меня успокаивать. Дэн Рейли, второй детектив, снял телефонную трубку, набрал номер и замер в ожидании ответа, постукивая пальцами по столу.
- Говорит Рейли, из полицейского участка Рейвен-Хилла, - начал он, когда его соединили. - Нам нужна помощь. Похищена девушка.
В трубке послышалось неразборчивое кваканье. Дэн слушал, сдвинув брови. Он явно не соглашался с тем, что говорил квакающий голос.
- Да нет же, - раздраженно отрезал он, когда тот на секунду умолк. - Вы меня не поняли. Я говорю не о Кассандре Кэсс. Если похищенная девушка - Кассандра Кэсс, то я дядюшка королевы. Ничего с вашей телезвездой не случилось. Рекламные штучки, уверяю вас. Она вышла из дома по собственной воле, без всякого принуждения. Мы все проверили и убедились, что Кассандру Кэсс никто не похищал.
Слезы у меня моментально высохли, словно по мановению волшебной палочки. Я вскочила и подбежала к Дэну.
- Нет, ее похитили! - воскликнула я. - Похитили!
Ник закатил глаза и смутился.
- Ришель… - пробормотал он, пытаясь оттащить меня назад.
Дэн прикрыл трубку рукой.
- Не понял? О чем это ты? - насторожился он, недоуменно глядя на меня. - С чего ты это взяла?
- Дело в том, что мы видели все собственными глазами, - выпалила я. - Хайди вовсе не Хайди, а Кассандра Кэсс!
Глава XVIII. Я кое-что объясняю
Взгляды всех присутствующих обратились на меня. Дэн, Анджела, Ник - все были ошарашены. Первым опомнился Дэн.
- Я вам перезвоню, - сказал он в трубку, бросил ее на рычаг и повернулся ко мне. - Ришель, ты уверена?
Я кивнула.
- Кэсси изменила внешность, - объяснила я. - Думаю, она хотела доказать, что способна сыграть серьезную роль. Не тех прелестных невинных девушек, которых всегда изображала. Выдавая себя за Хайди, она совершенно преобразилась. Поначалу я ее не узнала. Но как только увидела на пленке, все поняла.
- Но… почему ты мне не сказала? - вспыхнул Ник.
- Пару раз пыталась, но ты и слушать не хотел, - ответила я, сморкаясь в бумажную салфетку.
- Теперь я тебя слушаю. Выкладывай!
- Я увидела ее на видеопленке, когда ты попросил определить по губам, о чем они говорят, и тут я ее узнала. На пленке она выглядит совершенно иначе. Как сказал Элмо, камера ее любит. Жест, которым Хайди пригладила волосы, показался мне знакомым. Так делала Кэсси, когда ее фотографировали. А когда Хайди стала удаляться, я узнала походку. Походку Кэсси.
Дэн взглянул на Ника.
- Странно, что ты не узнал ее, если, конечно, все это правда, - буркнул он.
Ник смутился. Впервые на моей памяти. Я улыбнулась сквозь слезы.
- Вы бы поняли почему, если бы сами ее увидели, - сказала я Дэну. - В роли Хайди Кэсси выглядела такой несчастной и убогой, настоящая нищенка.
- Темные сальные волосы, висят как сосульки… - пробормотал Ник.
- Это парик, - сказала я. - Кэсси, наверно, стащила его из гримерной после съемок. Помнишь, Пэт жаловалась, что там был жуткий беспорядок?
- А глаза и цвет лица?
- Она сняла цветные контактные линзы, - напомнила я. - И, перед тем как уйти из дома, намазала лицо специальным кремом, имитирующим загар, которым обычно покрывают ноги и руки. Круги под глазами навела тенями для глаз.
- А одежда?
- Раздобыла в комиссионке, про которую ей рассказала Лиз.
Похоже, я убедила Ника.
- А потом она направилась в "Палас" и перехватила нашу работу, - усмехнулся Ник. - Ну хитра, ничего не скажешь.
- Не очень-то и хитра, - возразила я. - Что-то она хорошо продумала, но кое в чем повела себя очень глупо. Поверила, например, что те двое парней настоящие журналисты, и ошиблась. Они следили за ней, выжидали удобный момент для похищения. - Я закусила губу. - Она сама облегчила им задачу, изменив внешность и уйдя из дома. Позже сыграла им на руку, сказав, кто она. Вероятно, это произошло в парке, во второй день съемок. Мы же сами видели, как она сунула листовку одному из них, помнишь? Думаю, Кэсси предложила им написать о том, как она в течение двух дней жила чужой жизнью.
- Хотела создать себе рекламу перед завтрашней кинопробой, - пробормотал Ник.
- Вот именно, - подтвердила я. - Кэсси договорилась встретиться с ними в укромном месте. Они пообещали взять у нее интервью в редакции. Поэтому она и села в фургон без всякого сопротивления. Сама помогла им похитить ее. Если хотите знать мое мнение, она не так уж умна. Дэн Рейли снял трубку, набрал номер.
- Это опять Рейли из Рейвен-Хилла, - буркнул он. - Послушайте, пришлите нам подкрепление. И побыстрее. Похоже, девушка, о которой мы говорили, и есть Кассандра Кэсс. Да… Что? Что?! Когда? Хорошо!
Он бросил трубку и повернулся к нам.
- Марони, - рявкнул он. - Хейзел Кэсс только что позвонили и потребовали выкуп. Полмиллиона долларов. Дали ей поговорить с дочерью. Сказали, что позвонят в одиннадцать вечера и скажут, куда она должна привезти деньги, и снова позволят поговорить с Кэсси. И все, больше контактов не будет. Если Хейзел не заплатит, она никогда не увидит свою дочь.
Мы с Ником в ужасе переглянулись.
- А она сможет достать такую сумму? - заикаясь, спросила я.
Анджела Марони сжала губы.
- Дело не в деньгах, - произнесла она с мрачным видом, бросив взгляд на Дэна. - В подобных случаях обещания похитителей не гарантируют того, что заложница вернется домой живой и невредимой. Существует огромный риск того, что…
У меня упало сердце.
- Вы хотите сказать, что эти негодяи могут все равно убить Кэсси?.. - прошептала я.
Дэн Рейли откашлялся и встал:
- Этого не случится, если мы их поймаем.
- Пока, во всяком случае, она жива, - добавила Анджела. - До одиннадцати часов ей ничего не грозит. Значит, в нашем распоряжении три часа, чтобы найти ее. И вот тут, ребята, вы можете нам помочь.
Нас отвели в комнату для опроса свидетелей. Кассету Ника вставили в видеомагнитофон, и мы просмотрели тот эпизод, где Кэсси-Хайди говорит с похитителями на Крейгенд-роуд. Оказалось, что Анджела гораздо лучше читает по губам, чем мы с Ником.
- Кэсси говорит: "Убедились?" - сказала Анджела, напряженно вглядываясь в экран. - Один из мужчин отвечает: "Ты просто чудо". А другой… гм-м… перемотайте-ка немного назад. Ага, понятно. Он говорит: "Сейчас я тебя сниму в таком виде, а попозже встретимся в парке и договоримся об интервью".
- Они действительно устроили ей западню, - кивнул мне Дэн. - И бедняжка попалась на крючок.
- Можно сделать снимки с видеопленки, - задумчиво протянула Анджела, - чтобы установить их личность. Но это займет много времени, а у нас его совсем нет. Остается надеяться, что в фургоне обнаружат какие-то улики, которые наведут нас на след преступников.
В этот момент в дверь постучали. Вошел прыщавый констебль. Вид у него был озабоченный.
- Ну что? - бросилась к нему Анджела. - Выяснили что-нибудь?
- Плохо дело, - он покачал головой. - Номера на фургоне фальшивые. Вероятно, его угнали и поменяли номера, но точно мы пока сказать не можем. В кабине не обнаружено ничего, что могло бы навести на след водителя и пассажира. Эксперты, конечно, скажут больше…
- Но трех часов им мало! - воскликнула Анджела.
Три часа. Три часа, повторяла я про себя. Секундная стрелка на больших стенных часах неумолимо бежала по циферблату. Я думала о Хейзел Кэсс, сидящей у телефона в беспомощной тревоге. О Кэсси, запертой в ужасном заброшенном доме. Представляю, в каком она состоянии, как ей страшно и одиноко… Три часа…
Глава XIX. Все зависит от нас
- Ладно, - твердо сказал Дэн. - В таком случае все зависит от нас. Ник, что у тебя на другой кассете?
- То, что я снимал в фургоне, на обратном пути, - небрежно бросил Ник; сунув руки в карманы. - Вряд ли вы на ней что-то увидите. Темно было. Но сквозь вентиляционные отверстия под потолком мигали огоньки светофоров. И я подумал, что…
- Ник, ты гений! - воскликнула Анджела.
Я частенько задавалась вопросом, что могло бы заставить Ника Контеллиса покраснеть. Теперь я знаю точно. Ему просто нужно сказать, что он гений, в присутствии четырех человек. (Особенно, если это скажет потрясающе красивая женщина в полицейской форме, у которой кудрявые темные волосы и большие черные глаза.)
После этого нас угостили бутербродами и фруктовым соком. Мы оба ужасно проголодались. Пока мы ели, началась серьезная работа.
Нам пришлось подробно описать поездку из городского парка к старому дому и обратно, не упуская ни малейшей детали, упоминая все ухабы и рытвины, все повороты и светофоры.
Одновременно Дэн, Анджела и двое детективов - эксперты из городского управления полиции, которые приехали вскоре после того, как мы взялись за работу, - просматривали видеозапись Ника.
Они гоняли ее туда-обратно, на увеличенной скорости и со стоп-кадром, пытаясь сопоставить изображение с нашим рассказом.
Вам кажется, что это очень просто? Ничего подобного, уверяю вас. Мы смотрели пленку снова и снова, делали пометки и просчитывали время с хронометром. Это заняло массу времени. Нам пришлось возвращаться к нашей истории несколько раз. Очень утомительное занятие, но оно того стоило: с каждым разом в памяти всплывали все новые подробности.
Например, я вспомнила про эстакаду - мне тогда показалось, что дождь прекратился на несколько секунд, - а Ник перечислил все светофоры, которые мы миновали на обратном пути.
Всякий раз, когда мы вспоминали дополнительную подробность, Анджела склонялась над картой, пытаясь определить, где что находится.
- Черт, возле парна две эстакады, - морщилась она или радостно восклицала: - Нашла! - и втыкала в карту булавку.
И всякий раз, когда на карте появлялась новая булавка, мы должны были снова уточнять время. Ник проявил незаурядную наблюдательность. Он заметил по часам продолжительность поездки от старого дома к парку (сорок пять минут). Ну и, конечно, его видеозапись оказалась совершенно неоценимой.
Благодаря ей удалось установить, сколько времени мы ехали по холмистой местности, потом по прямой ровной дороге и как долго ползли от светофора к светофору в черте города.
Похоже на головоломку, только в тысячу раз труднее. Мы должны были определить все световые вспышки и звуки, записанные на видеопленку, припомнить все мелочи, которые заметили по пути, и изложить их в правильном порядке. А потом еще и установить, когда что было.
- Прямой участок дороги без светофоров - очевидно, автострада, - сказал один из экспертов.
- Точно. Уверен, что это шоссе Ф-4, - возбужденно воскликнул Дэн. - Моя догадка подтверждается описанием поездки из парка. Ребята сказали, что фургон сбросил скорость и некоторое время двигался очень медленно… а на Ф-4 сегодня произошла авария, задержавшая движение транспорта на пятнадцать минут!
- Правильно! - подхватила Анджела. - А где они свернули с автострады?
- О, это я знаю совершенно точно, - вставила я. Все как по команде повернулись и уставились на меня.
Я почувствовала, что краснею.
- Мне стало нехорошо как раз перед тем, как фургон свернул на проселочную дорогу, - пробормотала я. - Меня всегда начинает тошнить ровно через сорок минут после того, как я сажусь в машину. И не важно, с какой скоростью она двигается.
Городские детективы переглянулись и иронически хмыкнули.
Но Анджела радостно всплеснула руками.
- Ришель, ты гений! - воскликнула она. - Это как раз то, что нам требовалось знать.
Я торжествующе взглянула на Ника. Пусть не воображает. В нашей компании он не единственный гений. (Хотя, честно говоря, я предпочла бы прославиться, совершив что-нибудь более героическое. В том, что у меня такой чувствительный желудок, нет никакой заслуги.)
Полицейские снова склонились над картой, бормоча что-то насчет скорости машины и времени путешествия. Наконец они воткнули в карту еще одну булавку.
- Отлично. Начало положено, - заметил главный эксперт. - Однако время нас поджимает. Сейчас уже десять часов. Ждать больше нельзя. Следует проехать тем же маршрутом, свернуть с шоссе там, где предположительно свернул фургон, и посмотреть, куда ведет дорога.
Анджела раздобыла для нас с Ником какие-то куртки, и мы забрались в машину - обыкновенный автомобиль без полицейских опознавательных знаков, чтобы похитители нас не засекли.
Городские эксперты и несколько полицейских в форме последовали за нами на другой машине.
Когда мы добрались до парка, Анджела глянула на часы.
- На старт, внимание, марш! - сказала она. - Скрестите пальцы на счастье. Ни пуха нам всем, ни пера!
Ник закрыл глаза и стал прислушиваться к окружающим звукам. Минут десять мы кружили по улицам, а потом выскочили на шоссе Ф-4 в точном соответствии с планом. Еще минут пятнадцать машина неслась по прямому как стрела шоссе. На сей раз без всяких задержек. Наконец впереди показался дорожный указатель.
Анджела посмотрела на часы, сверилась с картой и сказала:
- Пора! Если Ришель не ошиблась, мы должны свернуть здесь.
Дэн выкрутил руль и покатил по наклонному съезду с шоссе. Я высунулась из окна и завертела головой, пытаясь определить, то ли это место.
Передние колеса угодили в выбоину, машину тряхнуло.
- Ой! - вскрикнула я, вспомнив, что однажды мы уже попадали в эту яму. - Да, точно! Это здесь!
Ник наклонился и ущипнул меня за руку.
- Ура! - завопил он. - Да здравствует Ришель и ее желудок!
- Подожди радоваться, - осадила его Анджела. - Пока мы далеки от цели. Самое трудное впереди. Отсюда придется ехать вслепую.