* * *
Анжела с Кристиной весь вечер обсуждали выбор Магического Тетраэдра, мимоходом перемывая косточки всем, кто надеялся стать избранным, но оказался не у дел. Мила зубрила второй параграф по истории магии для четвертого курса и одновременно ублажала Шалопая, почесывая ему шерсть за ухом. Она старалась не слушать их болтовню, но невольно навострила уши, когда в потоке слов прозвучало имя Гарика.
- О да! И к тому же он такой красавчик, - с придыханием проворковала Анжела.
- Красавчик, - согласилась Кристина. - Но здесь ничего не светит. У него такая красивая девушка.
Резко дернувшись, Мила чуть не вырвала у Шалопая клок шерсти. Шалопай обиженно тявкнул и несильно куснул Милу за руку. Мила виновато посмотрела в янтарные глаза, как бы прося прощения, потом перевела взгляд на свою ладонь, испачканную слюной Шалопая. Поднявшись с кровати, она направилась в ванную, чтобы помыть руки.
Значит, не только ей показалось, что та шатенка - девушка Гарика, на ходу подумала Мила. Хорошенькое дельце.
- Ее зовут Злата Соболь, - сообщила подруге Кристина, когда Мила уже подходила к ванной. - Из первородных. Вообще-то она милая, не такая зазнайка, как большинство златоделов.
- Угу, они так хорошо смотрятся вместе, такая красивая пара, - тоскливо выдохнула Анжела. - А жаль… - Мила бросила быстрый взгляд через плечо и заметила, как лицо Анжелы расплылось в мечтательной улыбке. - Гарик такой классный.
Сопя от досады, Мила быстро вошла в ванную. Закрыв за собой дверь и подойдя к большому настенному зеркалу над умывальником, она уставилась на свое отражение. Веснушки на пол-лица, рыжая копна волос, ничем не примечательные серые глаза…
- И что он в тебе нашел? - хмурясь, спросила она у своего зеркального двойника.
Девушка по ту сторону зеркала ей не ответила.
- Ему надо встречаться со Златой Соболь, - убежденно сказала Мила зазеркальной себе и, гримасничая, передразнила Анжелу: - "Они такая красивая пара…". А ты уродина, тебе Лютов об этом честно сказал еще на первом курсе, забыла?
Мила вздохнула и возмущенно покачала головой. Ей подумалось, что разговаривать со своим зеркальным отражением - это плохой знак, поэтому она открыла кран, быстро помыла руки с мылом, после чего угрюмо поплелась обратно в комнату, решив, что, если Анжела с Кристиной снова начнут обсуждать Гарика, она натравит на них Шалопая. Драконьему щенку две болтливые студентки на один зуб.
Глава 6
Азы левитации
В пятницу перед уроками Мила забежала в читальный зал Львиного зева за учебником по левитации - этот предмет студенты Думгрота начинали изучать на четвертом курсе. За одним из столов одиноко сидел Фреди, листая какой-то фолиант. В первый момент Мила остолбенела: она была уверена, что всего две минуты назад видела старшего Векшу в столовой за завтраком. Решив не забивать себе этим голову - в конце концов, слова "Фреди" и "библиотека" давно стали для нее чуть ли не синонимами, - она мотнула головой и направилась к стеллажам с книгами.
- Что-то ищешь? - спросил Фреди через пять минут, когда Мила уже отчаялась найти нужный ей учебник и жалела, что не уточнила у Белки, в каком секторе искать.
- Э-э-э… "Азы левитации", - рассматривая полки, ответила Мила. - У нас сегодня первый урок.
- Третий стеллаж слева от меня, - не отрываясь от чтения, сказал Фреди. - Второй сектор от прохода.
Мила, не мешкая, отправилась на поиски. Через минуту она вернулась с нужной книгой в руках.
- Нашла! - улыбнулась она. - Спасибо, Фреди.
- Не за что, - ответил он.
Мила одарила его долгим задумчивым взглядом, на пару секунд задержавшись на желтых страницах лежащего перед ним фолианта.
- Не знаю, почему все говорят, что ни у кого нет шансов против Гарика, - наконец сказала она. - По-моему, это у нас с ним нет шансов против тебя.
Фреди мягко улыбнулся, подняв наконец глаза на Милу.
- Почему ты так считаешь?
Мила пожала плечами.
- Ты знаешь все, Фреди! За три года знакомства с тобой я успела в этом убедиться.
Он усмехнулся и качнул головой.
- Мила, ты просто недостаточно хорошо знакома с Гариком.
- Ты о чем? - заинтересовалась Мила.
Фреди посмотрел на нее с улыбкой и ответил:
- О Гарике тоже можно сказать, что он знает все. Но кроме этого, он еще и умеет все. Думаю, тебе представится шанс удостовериться в этом.
Мила с хитрым прищуром покосилась на Фреди.
- Ты что же, как и все остальные, считаешь, что он победит?
Фреди в задумчивости приподнял брови.
- Я считаю, что думать о победе до начала Соревнований, по меньшей мере, пустая трата времени. Что касается меня, то я просто буду выполнять задания настолько хорошо, насколько смогу. К тому же у меня толковый напарник.
Улыбка сошла с лица Милы. Чувствуя, как опускаются плечи, она тяжело вздохнула и безрадостно согласилась:
- Да, Капустин один из лучших в Белом роге… А Лютов… он вообще перворожденный маг. Он знает и умеет такие вещи, о которых я представления не имею. - Мила ни на секунду не забывала, что Лютов разбирается в черной магии, которая для нее самой - тайна за семью печатями. - Они оба сильнее меня. - Мила подавленно вздохнула. - Я буду для Гарика только обузой.
Фреди скептически хмыкнул.
- Не понимаю, почему ты решила, что они оба сильнее тебя, - сказал он. - Мила, насколько мне известно только из рассказов своей сестры и Берти, у тебя за плечами большой опыт. Сергей, возможно, один из лучших в учебе, но твоего опыта у него нет, это я знаю точно. Что касается Нила… - Фреди на мгновение задумался. - С ним никогда не знаешь наверняка… Очень скрытный парень… Тут все возможно, не спорю. Но и свой опыт я бы тебе не советовал сбрасывать со счетов.
Мила осторожно покосилась на Фреди.
- Когда ты говоришь об опыте… гм… ты что имеешь в виду?
Он улыбнулся.
- Я точно знаю, что ты спасла моему брату жизнь года полтора назад. Вся школа знает, что на первом курсе ты спасла жизнь Якову Берману. Весь город знает, что прошлой весной ты превратила в однорукого калеку опасного некроманта. Вот где-то примерно этот опыт я и имею в виду.
Мила тоже улыбнулась, изобразив на лице неловкость.
- Фреди, не хочу тебя разочаровывать, но… Некромант стал одноруким, потому что на одном из уроков антропософии Лютов очень здорово обезглавил чучело мантикоры заклинанием "Резекцио", явно демонстрируя этим, что именно он сделал бы со мной, дай ему волю. Благодаря его "высоким" чувствам ко мне это заклинание просто удачно оказалось на поверхности. Яшку Чер-Мерсский монстр не слопал, потому что Берти жульничал в "Поймай зеленого человечка", а это была моя первая игра, поэтому запомнилась и выходка Берти, и заклинание, с помощью которого он меня надул. А что касается спасения жизни твоего брата… - Мила нахмурилась. - Я просто не могла позволить Многолику убить еще кого-то у меня на глазах. Казалось, легче умереть самой, чем снова пережить… - Мила не могла произнести имя Горангеля, она надеялась, что Фреди поймет, о чем она говорит. - Пожертвовать собой - это, конечно, благородно и все такое, но как маг я пальцем о палец не ударила. А в соревнованиях именно это и будет иметь значение: магические способности и умение ими управлять. Так мне представляется, по крайней мере.
Подняв глаза, Мила заметила, что Фреди смотрит на нее недовольно.
- Пожертвовать собой - это не просто благородно и все такое, - довольно резко заявил вдруг он. - Это гораздо больше, чем "все такое", но эту тему мы сейчас развивать не будем. Из всего, что ты только что сказала, вывод напрашивается невольно: ты умеешь быстро реагировать на ситуацию и принимать верные решения. И это проверено на твоем собственном жизненном опыте, о чем я и говорил. А если тебе мало моих слов, то вспомни совет профессора Безродного: не рассчитывать только на свою магическую силу, но и пользоваться мозгами. Ты это умеешь, поэтому у тебя нет оснований заявлять, что твои соперники сильнее тебя.
То, с какой горячностью всегда спокойный и невозмутимый Фреди произнес эту тираду, вызвало у Милы улыбку.
- Фреди, ты сейчас пытаешься поднять мой боевой дух, - сказала она в шутливом тоне. - Для вас с Капустиным это не выгодно, ты не подумал?
Фреди довольно флегматично произнес:
- Ну, я ведь тоже умею пользоваться мозгами, ты не подумала?
Мила только улыбнулась в ответ: в наличии у Фреди мозгов она не сомневалась ни на йоту.
Немного помолчав, она все же не смогла сдержать любопытства и нерешительно обратилась к нему:
- Ты сказал, что Гарик знает и умеет все… Э-э-э… Он что, действительно так хорош?
Фреди посмотрел на Милу.
- Ты знаешь, что о Гарике говорят те, кому отлично известно, на что он способен?
Мила отрицательно покачала головой.
- О нем говорят, что Гарик умеет побеждать даже тогда, когда проигрывает. Именно поэтому он выиграл Серебряного Грифона.
Над словами Фреди Мила думала всю дорогу до школы, не обращая внимания на спорящих о чем-то Ромку с Белкой. Возможно, старший Векша действительно пытался поднять боевой дух Милы. Однако она напротив ощутила беспокойство. Слова Фреди о том, что ее опыт может стать для нее помощником в Соревнованиях, Милу не убедили. А вот то, что он сказал о Гарике, заставило задуматься. Ведь если Гарик был так хорош, то он как никто другой заслуживал победы в состязаниях. Не станет ли она и правда для него обузой? В который раз Мила подумала о том, что Лапшин был бы для Гарика куда более достойным напарником. Они оба были лучшими студентами каждый на своем курсе. Вдвоем им бы не составило труда выиграть Соревнования Выпускников. И это было бы справедливо.
Из-за всех этих размышлений по Главной лестнице Думгрота в это утро Мила поднималась далеко не в самом радужном настроении.
* * *
На первый в учебном году урок зельеварения Акулина, к безграничному облегчению Милы, не стала надевать свои новые джинсы с надписью чуть ниже пояса: "Наступишь кошке на хвост - познакомишься с ее когтями". Однако купленная на Всемирном Слете Магов и Чародеев ярко-зеленая футболка с неприветливой физиономией тролля спереди и надписью "Trollinburg forever" сзади была на ней.
Футболку, как и надпись, меченосцы одобрили оживленным шушуканьем и улыбками. Анжела с Кристиной принялись донимать Милу вопросами, где ее опекунша эту вещь купила, на что Мила отшутилась, что не имеет ни малейшего понятия: и футболку, и Акулину она вообще впервые видит.
После звонка Акулина жестом попросила Милу задержаться.
- Ты что-то хотела? - спросила Мила, поднимаясь на учительское возвышение.
- Да, - лучезарно улыбнулась Акулина. - У нас с тобой сегодня назначена встреча с художником. Он напишет наши портреты.
- А нам нужны портреты? - подозрительно покосилась на нее Мила.
- О чем ты спрашиваешь? Конечно, нужны! - возмутилась Акулина.
- М-м-м… Да? Ну ладно, - решила не спорить со своей опекуншей Мила, хотя вовсе не считала необходимым обзаводиться собственным портретом.
- Сразу после уроков подойдешь сюда, ко мне в класс, - скомандовала Акулина. - Встреча с художником назначена на полчетвертого.
- Хорошо, - кивнула Мила и, махнув рукой, поспешила к выходу - догонять друзей.
- Не забудь! - крикнула ей вслед Акулина.
Лавируя в толпе студентов по коридорам Думгрота, Мила думала, что портреты, видимо, очередная идея Акулины по украшению их нового жилища в Плутихе. Ей казалось, заказывать свой собственный портрет и вешать его у себя в комнате - это признак самовлюбленности хозяина, но отказать Акулине ей бы и в голову не пришло, каким бы странным не казался ей этот каприз.
Друзей Мила догнала на лестнице. Вместе они спустились на первый этаж, направляясь на первый в их жизни урок левитации.
* * *
Кабинет левитации был залит ярким солнечным светом. Под потолком парили книги, перья и чернильницы. Рассаживаясь за парты, меченосцы с любопытством косились на учителя.
Профессор Феликс Воробей тяжелыми широкими шагами мерил учительское возвышение у доски. Внешность у него была во всех отношениях выдающаяся: высокий, грузный, фигурой он чем-то напоминал гигантскую, метра два в высоту, грушу. Русые волосы были собраны сзади на затылке в длинный хвост. На носу профессора красовались очки в черепаховой оправе. С задумчивым видом он вертел в руках островерхую с широкими полями черную шляпу, поворачивая ее то так, то эдак и каждый раз озадаченно хмыкая.
Подняв голову, профессор заметил рассевшихся за парты учеников.
- Ага, - изрек он с видом человека, обнаружившего мышей, которые попались в расставленные им давеча мышеловки.
Положив шляпу на край учительского стола, профессор сцепил руки за спиной и повернулся к классу. Внушительный живот профессора при этом выдался вперед так, что в кабинете как-то сразу стало тесно.
- Новые ученики! - радостно пробасил низким грудным голосом профессор.
Хоть учитель и носил фамилию Воробей, меньше всего его голос был похож на чириканье маленькой верткой птички. Скорее, этот бас напоминал раскаты несущейся с гор снежной лавины.
- Итак, - провозгласил учитель, принявшись вновь мерить шагами аудиторию, - что мы с вами будем изучать на моих уроках?
Профессор Воробей окинул взглядом учеников и, неожиданно вскинув обе руки до уровня плеч, воскликнул:
- Левитация!
Меченосцы разом ахнули, когда почти все не занятые ими стулья взмыли к потолку. Свободные парты на пару пядей приподнялись над полом. И даже тяжелый учительский стол, пусть на мгновение, но обрел невесомость. Черная островерхая шляпа, лежащая на столе, однако, даже не шелохнулась. Длинные завязки шляпы совершенно безжизненно свисали с кромки стола. Кинув подозрительный взгляд на странный головной убор, профессор вновь озадаченно хмыкнул, но тут же переключил свое внимание на учеников.
- Левитация - вот что мы с вами будем изучать, - сообщил с невозмутимой улыбкой он. - Полеты не во сне, но наяву - вот наша с вами задача, господа студенты!
- Что-то мне уже летать расхотелось, - тихо пробормотал слегка ошалелым голосом сидящий впереди Милы Мишка Мокронос.
- Как вы думаете, господа студенты, - продолжал между тем учитель, - что легче: поднять в воздух себя или проделать то же самое с посторонним предметом? Вы, юноша!
Указательный палец профессора смотрел прямо в лицо сидящего за первой партой Кости Мамонта.
- Э-э-э… - от неожиданности промычал тот и неуверенным голосом предположил: - Наверное, зависит от того, какой предмет: большой или маленький.
Профессор Воробей отрицательно покачал головой.
- Неверный ответ, юноша. - Он снова ткнул пальцем в Костю. - Ты, юноша, в несколько раз меньше меня, но неужели ты думаешь, что мне будет труднее оторвать мое тело от земли, чем тебе твое? А?
Костя промычал что-то нечленораздельное и ответил:
- Нет… наверное.
- Определенно нет! - громовым раскатом своего голоса поправил его профессор. - Вес - фактор несущественный. Малозначительный, я бы сказал.
Учитель подошел к своему столу, сложил руки на груди и, склонив голову, уставился задумчивым взглядом на черную шляпу с завязками. Потом склонил голову в другую сторону, словно рассматривая шляпу с разных сторон, потер указательным пальцем двойной подбородок и в очередной раз озадаченно хмыкнул. Затем повернулся к шляпе спиной и размеренным шагом направился в противоположную от стола сторону, на ходу возобновляя лекцию.
- Вес - крайне незначительная деталь в данном аспекте дела, - вещал огромный, как гора, профессор. - Не силой мышц мы будем поднимать тело над землей, а левитацией. Ле-ви-та-ци-ей! - по слогам произнес профессор, и только тут ребята заметили, что, не прилагая с виду никаких усилий, учитель с совершенно невозмутимым видом вышагивает вовсе не по полу, а по воздуху, словно поднимается вверх по лестнице. - Какая разница, спросите вы меня. А я вам отвечу, господа студенты. Разница в том, что левитировать вовсе не то же самое, что поднимать. Левитировать - значит, сделать тело почти невесомым. Легким!
Профессор Воробей, остановившись в воздухе где-то на уровне голов сидящих за партами меченосцев, повернулся назад и так же неторопливо зашагал по воздуху вниз.
- Однако должен заметить, что делать тело легким - это процесс, который нужно тщательно контролировать. В первое время многих из вас придется возвращать с небес на землю. В прямом смысле. Тело, лишенное веса совершенно, - это уже не левитация, это уже полет в космос. А нам это надо? Нам это не надо. Это не наш профиль.
Мила с Ромкой, тайком улыбаясь, обменялись взглядами: манера профессора задавать вопросы и самому же на них отвечать показалась обоим забавной.
- Возвращаюсь к своему вопросу, - сообщил профессор, вновь коснувшись ногами пола. - Что легче: левитировать себя или посторонний предмет? Есть мнения?
Поверх очков в черепаховой оправе профессор обвел взглядом класс.
Мила заметила, как Ромка поднял вверх руку.
- Да, юноша, - профессор Воробей заметил Ромкину руку.
- Себя левитировать легче, - ответил Лапшин.
- Почему? - с любопытством прищурив глаза, поинтересовался учитель.
Ромка пожал плечами.
- Если задача - сделать тело легким, то контролировать собственное тело проще, чем постороннее тело, которое человек ощущать не может.
- Мо-ло-дец! - жизнерадостно пробасил профессор, так что от его голоса трижды вздрогнули парты - казалось, они готовы были снова оторваться от пола. - Совершенно верно! Левитировать собственное тело гораздо легче, чем любое другое, поскольку мы его чувствуем! Труднее придать другому объекту свойство невесомости, просто потому, что мы не ощущаем этого объекта - он находится за пределами наших органов чувств. И именно поэтому вначале мы будем с вами учиться левитировать самих себя.
Меченосцы взволнованно зашушукались.
- Первое и главное, что вы должны усвоить, - вещал профессор Воробей, - невозможно в действительности лишить человека его веса.
Профессор вдруг, озадаченно приподняв одну бровь, уставился на свой выдающийся живот.
- То есть похудеть килограммов на пять-десять - это, конечно, можно. - Он задумчиво почесал в затылке. - И даже, пожалуй, надо бы… О чем это я? Ах, да! - Профессор поднял к потолку указательный палец: - Нельзя лишить человека всего его веса! То есть, опять-таки, можно, но тогда этого человека просто не станет. Но это уже смертоубийство. Или самоубийство. А нам это надо? Нам это не надо. Это не наш профиль.
Анжела с Кристиной тихонько захихикали. Профессор смешков, казалось, даже не заметил.
- Так вот, мы с вами вовсе не будем в действительности делать свои тела легче воздуха. Мы будем заниматься совсем иным делом. - Профессор посмотрел на учеников поверх очков в черепаховой оправе с хитрецой во взгляде и улыбнулся. - Мы, господа студенты, при помощи наших с вами магических способностей будем обманывать закон притяжения - вот чем мы будем с вами заниматься.
Лица меченосцев загорелись энтузиазмом. Они переглядывались друг с другом. Иларий вскинул руку.
- Как мы будем это делать, профессор?