Нигде не было видно ни души. В порту, кроме "Немезиды", покачивалось на волнах лишь одно судно – рыбачья шхуна под названием "We’re Here".
Следуя указаниям Рика Баннера, Коннор приказал отдать якорь. Шен и Мюррей освободили стопор, и якорная цепь заскользила в клюзах. Когда якорь достиг дня, "Метис" остановился.
– Похоже, мы достигли цели… – прошептала Мина. – Но что-то здесь не так.
– Который час? – спросил Мюррей. У него было такое чувство, будто они находятся в море несколько дней.
– Едва перевалило за полдень, – ответил профессор Галиппи, глядя на солнце. – Если, конечно, мы всё ещё находимся на нашей планете.
Мюррей не отрывал взгляда от пустынных улиц и домов с закрытыми ставнями.
От гавани отделился небольшой катер и направился в их сторону. На борту были Рик Баннер и ещё один человек, одетый в вишнёвого цвета куртку, высокие красные носки и велосипедные кроссовки. На голове у него красовался вязаный берет.
– Спускайтесь сюда, – крикнул он ребятам, когда катер подошёл к кораблю.
Коннор заколебался: идея оставить "Метис" его не прельщала. Но Мюррей решительно бросил вниз верёвочную лестницу.
Человек в вязаном берете представился как Диско Троп и горячо поздравил ребят с тем, что им удалось сделать.
– Потопить "Призрак" – вот это да! Просто невероятно! – гремел он, направляя катер к подножию скалы. – Наконец-то хоть одна хорошая новость! – Троп проглатывал окончания слов и говорил громче, чем следовало. – Он давно уже не давал нам житья, и мы не знали, как от него избавиться. Вот это удар для Компании!
Ребята предпочли не задавать ему вопросов, несмотря на то что их было множество. Катер обогнул риф и заглушил моторы у небольшого каменистого пляжа.
– Вот уже несколько месяцев, как к нам не заходил ни один корабль… – продолжил Диско Троп, а Рик спрыгнул в воду и подтянул катер к берегу. – Здесь, в городе, многие уже дошли до отчаяния…
– Мы, конечно, очень рады… – неловко ответил Мюррей, – но боюсь, это небольшое недоразумение. Мы… мы не собирались топить "Призрак". Мы вообще не знали, что происходит…
– Я знал, – вмешался Шен. – Когда я увидел его перед собой, то так и подумал: "Сейчас я его протараню"… Это ужасно… Но я не мог думать ни о чём другом. И так и сделал!
– И правильно, парень! – воскликнул Диско Троп. – Да тебе памятник поставить мало!
– Правда? – не поверил Шен. – А как же все эти моряки?.. Ну… мёртвые?..
– О каких моряках ты говоришь? – рявкнул Троп. – Да разве это моряки? Не моряки, а бестолковая тюлька! – Он покосился на Рика, словно спрашивая у него позволения говорить дальше, и добавил: – Значит, вы ничего не знаете о блокаде? О Компании? И о тумане тоже ничего?
Ребята растерянно переглянулись.
Рик сделал рыбаку знак подождать с объяснениями.
– На этом пока хватит, Диско. Я отведу их к госпоже Пенелопе. – Он перевёл взгляд на своих гостей и поинтересовался: – Кто-то из вас страдает от головокружения?
С отвесных стен скалы свисали длинные верёвки, спускаясь до самого пляжа. На одних были привязаны примитивные деревянные перекладины, на других – грузы-противовесы.
– Когда-то здесь была лестница… Но потом скала обрушилась, – пояснил Рик. – Во всяком случае, с этой стороны путь намного безопаснее, чем по дороге. – Он протянул им свободные концы. – У кого есть опыт в скалолазании, может начинать, остальным предлагаю воспользоваться подъёмником…
– А ты? – спросила Мина.
– А я пойду объявить о вас, – с готовностью ответил Рик.
Он устроился на деревянной перекладине и отвязал верёвку от крюка, вбитого в скалу. Верёвка тут же натянулась. Рик удерживал её с видимым усилием.
– Осторожно, не ударьтесь о скалы! – С этими словами он отпустил верёвку и взлетел вверх, увлекаемый противовесом, как пуля, выпущенная из ружья.
– Ого… – протянул Мюррей, восторженно разглядывая систему блоков и роликов, расположенных на вершине скалы.
– Да уж, это точно… ого, – согласилась с ним Мина.
Прежде чем кто-то успел её остановить, девочка ступила на свободную перекладину, сняла верёвку с крюка и взлетела с той же скоростью, что и Рик.
Мюррей, Шен, Коннор и профессор Галиппи потеряли дар речи.
– А мы как поднимемся? – пробормотал Мюррей. – Концов с перекладинами больше нет.
– Придётся карабкаться, – ответил Шен.
– Ну уж нет, друзья мои! Я полон решимости отстаивать права пожилого человека! И коль уж здесь не осталось ни одной из этих катапульт, то я согласен подождать, пока кто-то из вас любезно подтянет меня наверх!
Примерно на середине подъёма Мюррей начал всерьёз сомневаться, что не страдает боязнью высоты. Скала отвесно падала в море, и шум морских волн мрачным эхом отзывался в находящейся рядом пещере. Стиснув зубы, мальчик сосредоточенно искал надёжную опору для ног и подтягивался на руках. Взобравшись наверх, он упал без сил, стараясь отдышаться и дать отдых ноющим рукам.
Наверху никого не было. Мина и Рик исчезли в густом саду, который вёл в таинственный дом на скале.
Скоро показались Коннор и Шен; втроём, по очереди подтягивая тросы, они подняли наверх профессора Галиппи.
Дом Улисса Мура был плотно увит зелёным плющом. Окна в изящной башенке были открыты. Сад зарос высокой травой, а ветви деревьев, на которых звонко щебетали птицы, давно уже не встречались с садовыми ножницами. Узкая тропинка вела к полуразрушенной веранде.
– Вы уверены, что здесь кто-то живёт? – спросил профессор; его слегка пошатывало.
Вместо ответа Мюррей направился к дому.
Вся мебель на веранде была скучена у дверей. На большом столе с плотницкими козлами вместо стружек были разбросаны карты. На стенах висели списки с именами, названиями кораблей и опять карты, преимущественно крошечных архипелагов. Посреди стола лежала открытая книга: казалось, её только что листали… Это был "Атлас воображаемых островов".
В глубь дома вела почерневшая дверь, и на мгновение Мюррей подумал, что это и есть Дверь времени, о которой он читал в дневнике. Но дверь была не запертой и, кроме своей древности, ничем особенным не отличалась. В конце коридора виднелась кухня, откуда как раз вышли Мина и Рик, оба с серебряными подносами в руках. Проследовав за ними, ребята попали в гостиную.
Вскоре на пороге появилась пожилая дама с длинными седыми волосами, собранными в пучок, прямым носом и светлыми глазами. Грустные морщины на лице и тихий голос давали понять, что она не привыкла много разговаривать.
– Мне очень жаль, что я не могу принять вас, как полагается, особенно после известия о том, на каком корабле вы к нам попали… – извиняющимся тоном сказала она. – Увы, в эти времена нам тяжело соблюсти правила гостеприимства, что вы наверняка заметили…
– У вас военное положение… – пробормотал Коннор.
– О, да – это необъявленная война, но от этого не менее ужасная, господин…
– Коннор.
Дама кивнула:
– Увы, это так: вот уже несколько месяцев, как мы живём в условиях жёсткой блокады: ни одному кораблю не удаётся добраться до нашего берега, и мы тоже не могли войти в контакт с окружающим миром… До вашего прибытия, разумеется.
– И кто вам в этом мешает?
– Корабли, как тот, с которым вы повстречались на пути сюда, – ответила дама.
– Компания воображаемых Индий, – добавил Рик. – Или просто Компания.
– Видели бы вы дом внутри! – с горящими от возбуждения глазами воскликнула Мина.
– Позвольте представиться – Пенелопа Мур, – сказала пожилая дама. – Я супруга Улисса Мура.
Коннор уже назвал своё имя.
– Шен.
– Тони Галиппи, госпожа, к вашим услугам. – Профессор вышел немного вперёд. – Переводчик и страстный любитель языков. Думаю, у меня есть кое-что, принадлежащее вам…
С этими словами он протянул ей дневник Улисса Мура.
– А ты? – обратилась Пенелопа к Мюррею.
– М-Мюррей, – заикаясь, проговорил мальчик. Убрав волосы с лица, он уставился на неё своими зелёными глазами. – Мюррей Кларк.
Пенелопа протянула ему руку:
– Добро пожаловать на виллу "Арго", Мюррей Кларк.
Глава 31
Мятежники
…многое выясняется, но это всё-таки невежливо – прерывать беседу, чтобы открыть дверь…
Гостиная была мрачновата. Мебель накрыта чехлами, на стенах и по углам – загадочные африканские маски и полинезийские идолы, древние глиняные вазы, образцы клинописи, костяные счёты, пахнущие пустыней, и даже водолазный скафандр, пристроившийся за шкафом. Под потолком – пыльная хрустальная люстра.
– Пока мы ждали вас, Мина рассказала часть вашей истории, и я хотела бы услышать её конец. – Хозяйка виллы перевела взгляд на Мюррея. – Говорят, ты прекрасный рассказчик.
Мюррей покраснел и, уставившись на геометрический узор вытертого ковра, стал рассказывать, как они нашли "Метис", как решили отремонтировать корабль и выйти на нём в море. О кубе, найденном на борту, он решил промолчать.
– Нет, это не вы нашли этот корабль… – задумчиво сказала Пенелопа. – Мне о нём известно более пятидесяти лет, а моему мужу – ещё больше. Этот корабль никогда не появляется случайно. Он сам выбирает капитана, команду и курс.
– Мы это заметили… – пробормотал Коннор, неловко ёрзая в кресле.
– Если "Метис" решил доставить вас сюда, то у него на это были причины. – Пенелопа взглянула на Рика Баннера, который сидел с непроницаемым выражением лица. – Признаться, я уже отчаялась увидеть его снова…
– Только я не понимаю, почему корабль оказался так далеко, – произнёс Рик, – и почему он потребовал ремонта…
– Может, это связано с кубом… – попыталась вмешаться Мина, но Мюррей сделал ей знак помолчать.
– Как бы то ни было, ваше прибытие для нас – настоящее чудо! Вы отправили на дно корабль, который вот уже несколько месяцев патрулировал берега Килморской бухты, не давая нам ни с кем контактировать… – пробормотала Пенелопа. – Нас осталось мало, и мы нуждаемся в союзниках, в новых силах, в продуктах питания, наконец… Но мы не теряли надежду, и вдруг получили неожиданный подарок.
– Простите, что прерываю вас, госпожа Мур, – произнёс Коннор, – но мы понятия не имеем, о чём вы говорите. У нас было единственное намерение – выйти в открытое море… Конечно, мы подозревали, что "Метис" – необыкновенный корабль. Но… думаю, я вправе говорить от имени всех нас… не настолько необыкновенный.
Он рассказал о Барьере горбатых китов и о Плавающем острове, опустив, правда, содержание телефонного разговора. Не забыл и о тумане, в который они попали.
– Мы называем это Туманной блокадой, – произнесла Пенелопа. – Это всё проделки Компании… Таким образом они хотят взять под свой контроль лазурь.
– Лазурь? – воскликнул профессор Галиппи. – Мы читали об этом течении в дневнике вашего мужа! Но, кстати, где он сам?
Пенелопа сделала неопределённый жест, а потом сказала:
– Думаю, чтобы всё понять, вам нужно кое-что объяснить о природе места, в котором вы находитесь.
Рик напрягся, словно опасаясь, что она скажет больше, чем требуется, но она даже не взглянула в его сторону.
– Килморская бухта – особое место, другого такого нет. Раньше, до Компании, добраться сюда было сравнительно легко – по едва заметной тропе, которая ответвляется от главной дороги и спускается к морю, однако далеко не всем было позволено оказаться здесь случайно. Мой муж называл такие места… Господин Галиппи, если вам удалось прочесть дневник, то вы наверняка знаете это.
– Ах, госпожа Пенелопа, почерк вашего супруга… мы, профессора, говорим о таких – "как курица лапой"… И к тому же все те языки, на которых он делал свои заметки…
– О, забытые и выдуманные языки всегда были его страстью! – с улыбкой подтвердила Пенелопа. – В библиотеке, если я не ошибаюсь, где-то должен стоять "Словарь забытых языков", который наверняка поможет вам прочесть те куски текста, которые остались нерасшифрованными… если только он не исчез, как и многое другое, когда у нас начались неприятности… – Пенелопа глубоко вздохнула. – Но, прошу вас, не позволяйте мне отвлекаться, ибо память уже сыграла со мной несколько ужасных шуток в последние годы… Мой муж называл такие места, как Килморская бухта, воображаемыми местами, что, как вы сами понимаете, существенно отличается от фантастических или несуществующих мест. – Слова пожилой дамы повисли в воздухе; она налила себе чай и сделала несколько глотков. – Воображаемые места – это места совершенно реальные, но кое-что делает их особенными, и этим они похожи друг на друга. Представьте, что Килморскую бухту отделяет от материка глубокая трещина… пропасть, в которую можно упасть и погибнуть. Эта пропасть вполне реальна, и в то же самое время она символическая. Словно граница между нашим миром и миром, где время перестаёт иметь значение. Воображаемые места – это места без времени, или, как говорил мой муж, места, где время не привязано к физическим законам. Здесь оно может быть всегда одним и тем же, может бежать быстрее или, наоборот, замедляться. А может вообще идти в обратном направлении.
– Это объясняет, почему все наши часы остановились одновременно… – сказал Коннор.
Пенелопа кивнула и продолжила:
– Воображаемые места всегда каким-то образом связаны с водой, можно сказать, пропитаны её аурой. Очень часто это острова или местности, по которым протекает река, – неважно, бурный поток или мелкая речка. Озёра, каналы, водопады или большие фонтаны… да всё что угодно! Вода – основной элемент всех воображаемых мест. В остальном они отличаются друг от друга: спокойные, как Килморская бухта… раньше… или шумные, как город Ланкмар. И, увы, есть страшные места, в которых кровь стынет в жилах… мы называем их Тёмными портами.
– Оттуда и явилась Компания? – вставил Шен, которому не терпелось узнать подробности.
Рик покачал головой, и Пенелопа продолжила:
– Все воображаемые места соединены между собой посредством воды. А на самой воде – посредством течения лазурь. Вот почему "Метис" может следовать без ведома капитана. И по воде можно попасть из одного воображаемого места в другое, даже не заметив этого.
– То есть вы хотите сказать, что воображаемые места доступны лишь при условии, что рядом окажется вода? – переспросила Мина.
– Нет, – невозмутимо ответила Пенелопа. – До того как здесь появилась Компания воображаемых Индий, существовало множество других способов передвижения между воображаемыми местами. Например, спуститься на дно Пропасти времени… но это было довольно рискованно, и лишь немногие возвращались живыми. Что-то подобное описывается в книге "Путешествие к центру Земли"… Тот, кому удавалось спуститься, находил на дне пропасти… – Тут Пенелопа прервалась и вопросительно посмотрела на Рика Баннера.
– Огромный и запутанный лабиринт, – сухо закончил он. – Длинные коридоры, ведущие в бесчисленные пещеры, и бесчисленные пещеры, выходящие в бесконечные коридоры. И огромное количество дверей.
– Вот именно – дверей, – снова заговорила Пенелопа. – Мы подошли к величайшему секрету нашего маленького городка. Много веков назад непревзойдённые мастера древности предложили Ассамблее воображаемых мест, которая собирается по непредсказуемым датам именно в центре лабиринта, о котором говорил Рик, построить Двери времени… И они действительно построили восемь таких дверей.
– Девять, – поправил Рик.
– Нет, девятую дверь создали вы, – возразила Пенелопа. – Но речь сейчас не об этом… – Она посмотрела на гостей, которые, затаив дыхание, внимали каждому её слову. – Двери времени на первый взгляд были самыми обыкновенными – такие есть в каждом доме, но была одна особенность… Открыв подобную дверь и пройдя через неё, можно было перейти из одного воображаемого места в другое. Просто так, без какого-либо усилия.
– Куда удобнее, чем по морю, – заметил Коннор.
– Или чем спускаться в центр Земли… – восхищённо пробормотала Мина.
– Эти двери были невероятно мощные, а значит, и невероятно опасные, – сказала Пенелопа, – и, разумеется, мы желали скрыть их от чужих глаз…
– Но потом явилась Компания? – снова не выдержал Шен.
– Да. Компания прибыла на обыкновенном корабле, её флаг был нам тогда неизвестен: серебряная саламандра на фоне наполовину голубого, наполовину огненного моря. Никто и не думал, что они привезли с собой огонь… что этот корабль скрывает в себе угрозу. Так же, как и его экипаж, который сошёл на землю для переговоров с Ассамблеей. О некоторых членах экипажа мы были наслышаны – такие же, как и мы, персонажи воображаемых мест. И их предложения показались нам убедительными.
– Какие предложения? – уточнил профессор Галиппи.
– Коммерческие. Заключение союзов между воображаемыми местами. Защита от пиратов… Многие с удовольствием пошли на это и вступили в Компанию. – Голос Пенелопы стал очень тихим.
– И что произошло потом? – спросил Мюррей.
– Те, кто вступал в Компанию, исчезали, – ответил за неё Рик. – И появились корабли немых – вы видели их. Моряки без души и без прошлого.
– Постепенно суда Компании взяли под контроль все порты и стали патрулировать течения, – продолжила Пенелопа. – Кроме немых моряков, были и люди из плоти и крови – чиновники Компании. Они жёстко контролировали каждое передвижение. Без их разрешения ни один из нас больше не имел права передвигаться между воображаемыми местами. Это ужасно, ужасно!.. Постепенно они добрались и до Ассамблеи, даже до пропасти с её лабиринтом… Свободное воображение гибнет…
– А как же Двери времени? – спросил Мюррей.
Пенелопа сокрушённо покачала головой:
– Они больше не открываются. Замки закрыты, механизмы не работают.
Женщина поднялась с дивана и провела их в небольшую комнату. В каменной стене была старая чёрная дверь, поцарапанная и со следами огня, словно кто-то пытался снять её с петель или поджечь. В мудрёный замок ромбовидной формы были вставлены четыре ключа.
– Это и есть Дверь времени, – объявила Пенелопа и по очереди повернула ключи.
Внутри замка что-то щёлкнуло.
КЛИК.
КЛИК.
КЛИК.
КЛИК.
– Вот видите, дверь не открывается…
Ребята и даже профессор Галиппи не удержались от соблазна толкнуть дверь, потянуть её на себя, но все их усилия были тщетны.
У Мюррея что-то сжалось внутри, его охватило чувство, которое он испытывал в раннем детстве. Как будто кто-то сломал его самую любимую игрушку ещё до того, как он начал с ней играть. Двери времени больше нет, она закрыта навсегда. Его друзья вышли из комнаты, а он не в состоянии был сделать ни шага.