- Камень дримвенов. Откуда у тебя камень дримвенов?
Маэва посмотрела на камень. Он понемногу разгорался золотистым светом. Ей стало теплее, словно бы свет мог разогнать окружавший ее серый морок. Прикоснувшись к камню, она услышала песню дримвена. Далекую и едва слышную.
- Откуда ты знаешь о нем? - спросила она у молодого человека.
Он был совсем рядом, и Маэва отметила, что незнакомец выше ее - много выше.
- Мне рассказывали о нем, - ответил молодой человек. - Камень пропал очень давно, и вот я вижу его во сне, который привел меня в обитель князя Тьмы.
- Во сне? - Она огляделась. Стены, освещенные холодным и ровным светом, казались вполне материальными. - Значит, я сплю! Но мне необходимо отыскать Девина до того, как это сделает эбровен! - воскликнула она.
- Ты разыскиваешь друга? Но если поиск завел тебя в это место, - проговорил молодой человек, - не значит ли это, что эбровен уже забрал твоего друга?
Ей не хотелось спрашивать, что это означает.
- Не знаю, - проговорила она. Неожиданный собеседник, вероятно, знал много больше нее. - Не знаю.
- Разыскивает ли эбровен других сновидцев или только твоего друга?
Она обхватила ладонями камень дримвенов.
- Он ищет и меня… но у меня камень дримвенов. Мать говорила мне, что эбровен не сумеет меня найти, пока камень останется при мне. Верно ли это?
- И ты не знаешь сама? - Он разволновался.
- Я выкопала этот камень только сегодня утром, - пояснила она.
- Сегодня утром! А кто сказал тебе, где искать его?
- Моя мать. - Маэве хотелось все объяснить этому юноше, однако она представила, как лорд Морлен допрашивает Девина, и заторопилась. - Я ничего больше не знаю, - сказала она. - Пожалуйста, помоги мне разыскать Девина.
- Конечно. - Он показал. - Нам сюда. Придется заглянуть в комнаты.
Молодой человек заторопился вперед.
Шепотки зашипели снова, они окутывали Маэву облаком, полным презрения. "Заблудилась, заблудилась, заблудилась". Но слышал ли юноша эти слова? Она слишком устала, чтобы спрашивать. Сколько же времени она провела в этих коридорах? Каждый шаг давался Маэве с трудом. Но во сне положено передвигаться легко. Разве не могла она бежать, даже полететь, если бы захотела?
Она прикоснулась к одной из дверей.
- Здесь, - сказала Маэва. - По-моему, Девин здесь.
Юноша открыл дверь, за которой оказалась еще одна серая комната. На скамье лежал Девин, на пепельно-сером лице которого горели два красных пятна. Когда Маэва опустилась подле него, он даже не шевельнулся и только смотрел на нее своими круглыми глазами.
- Девин, - позвала она, - это лорд Морлен принес тебя сюда?
Мальчик не ответил.
- Мы должны уйти до того, как вернется эбровен, - проговорил молодой человек, поднимая Девина на руки. - Поспешим.
Маэва торопилась за ним по холодным коридорам. Голоса вновь нашептывали: "Отдохни. Отдых так нужен тебе… Ты устала. Уйдешь потом, когда отдохнешь… Торопиться некуда". Она заметила призрачные силуэты; женщины и мужчины улыбались ей, манили к себе.
С Девином на плече молодой человек едва ли не бежал по коридорам.
- Не забывай, зачем ты пришла сюда, - напомнил он ей.
Маэва напрягла все силы, чтобы вспомнить. Девин. Она старалась не отставать от юноши, легкие ее, казалось, медленно промерзали. Ей хотелось одного - отдохнуть. Но как мог он знать, куда идти? Коридоры были все как один - длинные, серые и такие холодные.
Еще один коридор. В торце его виднелась широкая дверь. На ней не было ни ручки, ни рукоятки. Западня. Маэва остановилась и повернулась лицом к увязавшимся за ней следом теням. К ней приближался еще кто-то - человек, быстрый, как ящерица, в стальных глазах которого застыл холод здешних коридоров. Морлен.
Маэва повернулась и бросилась следом за молодым человеком. Тот уже был возле двери. Он произнес неизвестное ей слово, и дверь широко распахнулась. Маэва бросилась вперед, чтобы не опоздать. Дверь за ее спиной захлопнулась. Маэва споткнулась и упала, потом перевернулась на спину лицом к небу.
Звезды здесь были ближе и ярче, чем следовало бы. Девин лежал возле нее на сочной луговой траве. Маэва не знала и этого места, она не помнила и низких и ярких звезд над головой. До слуха вновь донеслась тихая и прекрасная песня дримвена; казалось, что напев придает звездам яркости. Маэва села и принялась разыскивать взглядом дверь, через которую они только что прошли, однако ее не было.
- Морлен… - проговорила она. - Неужели Морлен…
Юноша прикоснулся к ее руке.
- Эбровенам сюда входа нет. Мы с тобой находимся на Лугах Вена. Здесь Морлен тебе не опасен. Более безопасного места не найти нигде. Ни в каком из миров.
- Но как он сумел отыскать меня? Я думала, что эбровен не способен вторгнуться в мои сны, потому что у меня есть камень дримвенов.
Молодой человек поднял брови:
- Он и не вторгался в твой сон. Это ты пришла в сон Морлена.
Маэва ничего не понимала.
- А что будет завтра? Что ждет Девина? И как я сумею охранить его?
- Значит, тебя никто не учил? - спросил он негромко.
- Никто. Я знаю только, что лорд Морлен является эбровеном.
Юноша кивнул:
- Но у тебя есть камень дримвенов.
По лицу его казалось, что он готов задать Маэве сотню вопросов.
- А можно ли мне воспользоваться камнем? - спросил он.
Он вывел ее из серых коридоров, унес Девина из логова лорда Морлена. И Маэва была рада дать ему камень дримвенов. Молодой человек склонился над Девином, неподвижно лежавшим на серебристой траве.
- Закрой глаза, - произнес он негромко.
Девин повиновался.
Юноша прикоснулся камнем ко лбу Девина.
- Светом Вена да сотрет камень дримвенов оставленный эбровеном след.
На какое-то мгновение камень вспыхнул, проливая золотистый свет на лицо Девина. Мальчик ровно дышал, глаза его оставались закрытыми.
- Он спит? - спросила Маэва.
- Спим и мы с тобой, - напомнил он ей. - Но мальчик спит более глубоким сном. Теперь ни один эбровен не сможет посетить его во сне, если только, бодрствуя, не поглядит ему в глаза.
Он вернул камень Маэве.
- Но где мы? И кто ты? И можем ли мы остаться здесь?
- Мы можем оставаться здесь, пока не проснемся.
- Значит, мы проснемся в Сливии? - Маэве не хотелось покидать этот уголок, где царил такой глубокий, едва ли не ласкавший ее покой, где низкие звезды щедро заливали своим серебром луг.
Он наклонился к ней, глаза молодого человека оказались возле ее лица.
- Сливия… - проговорил он и исчез, напоенный светом воздух сомкнулся там, где он только что стоял.
- Подожди! - воскликнула Маэва.
Ей нужно было задать ему столько вопросов. Кто он? Откуда явился?.. Она даже не успела узнать его имя. Однако ответа не было, только звезды окружали ее.
Маэва повернулась к Девину. Руки ее прикоснулись к порезам на лице мальчика. Кожа на щеках его казалась столь же холодной, как и те коридоры, из которых им удалось бежать. Она посмотрела на низкие яркие звезды, прося их поделиться огнем. Конечно же у них должно было хватить тепла и на нее? Ведь ей нужно было так мало.
Руки ее, направлявшие звездный свет на щеки Девина, понемногу согрелись. Прислушавшись к напеву камня дримвенов, она начала вторить ему.
Дорьян проснулся, ежась от холода. Он выскочил из постели и бросился бежать по безмолвному коридору спального корпуса. Возле двери его задержала печать элловены Ренайи. Послав свой ген на печать, Дорьян снял ее. Он снова толкнул дверь, она отворилась, и Дорьян выбежал под ночное небо. Он остановился, освещенный светом луны, и поднял руки к звездам. Звезды! Если бы только он мог взяться за их лучи и перенестись к девушке, которую увидел во сне.
В Сливию. И у девушки этой был камень дримвенов.
Кабис рассказывал своему сыну, что оставил камень дримвенов в Сливии… у очень дорогого ему человека. Встреченная им во сне девушка сказала, что выкопала камень только вчера, следуя указаниям, полученным от своей матери, которая когда-то давно зарыла этот камень. А стоит камню попасть в землю, он как будто засыпает.
"Эта девушка, не может ли она оказаться моей сестрой? Ее глаза так похожи на отцовские. И на мои собственные.
Нет. Этого не может быть. Она лишь немного старше меня, - подумал Дорьян. - И если бы у Кабиса остался ребенок в Сливии, он бы сказал об этом.
Однако он мог и не знать…
И все же она сестра мне.
Но по прошествии такого времени встретиться во сне, случайно, в чертогах князя Тьмы, куда оба они явились в одну и ту же ночь, но по разным причинам…"
Неподалеку негромко прозвучали шаги. Элловена Ренайя прикоснулась к его руке.
- Дорьян? Как ты сумел снять печать?
Обхватив голову руками, Дорьян опустился на землю, мечтая только о том, чтобы она ушла. Что делает здесь элловена посреди ночи? Смятение его только усилилось, когда он снова вспомнил о девушке из сна, с отчаянной решимостью разыскивавшей ребенка, черпая в своей любви силу, позволявшую идти по темному чертогу князя Тьмы.
Князь Тьмы. Дорьян не мог забыть о том, что привело его самого в эти серые коридоры.
- Элловена, почему князь Тьмы нападает на Замок целителей?
- Князь Тьмы, - прошептала Ренайя, и трепет пробежал по ее плечам. - А что тебе известно о князе Тьмы? Что ты видел?
Дорьян не знал, следует ли говорить ей. Элловен Майн попросил его умолчать о собственном происхождении, пока не будет объявлено о его даровании.
- Дорьян? Почему ты считаешь, что князь Тьмы нападает на Замок?
- Я отправился разыскивать черных птиц, прилетающих сюда и вторгающихся в наши сны, и след их привел меня в чертог князя Тьмы.
- Ты отправился разыскивать… - Она посмотрела на него так, как можно смотреть только на дракона, кринена или другого сказочного зверя. - Я не ошиблась, - проговорила Ренайя. - Ты геновен.
Дорьян прижал ладони к глазам. Элловена опустилась перед ним на колени, взяла за запястья и отвела его руки от лица.
- Дорьян, ты наделен редчайшим даром, которого нет ни у кого из нас. Ты способен входить в чужие сны, видеть сновидения днем, исцелять печаль и безумие. Никто из нас не способен на то, что умеешь ты, хотя мы обладаем необходимыми познаниями, чтобы должным образом обучить тебя.
- Не понимаю. Значит, среди вас нет ни одного геновена?
- Нет уже более сотни лет, Дорьян. Но мы сберегаем познания, которые позволят тебе отточить свое дарование.
- Умению ходить во снах меня уже не надо учить, - проговорил он усталым голосом. - Я только что вернулся из них. Чему мне хотелось бы научиться - так это умению исцелять чужой разум.
Сара с трудом очнулась, мерзкий сон еще маячил возле границ ее рассудка. Что же ей привиделось? Она потянулась, пытаясь вспомнить. Опять черная птица?
Лившийся в окно дневной свет напомнил ей, что она счастлива, как никогда в жизни. Через несколько минут она снова увидит Берна. Сегодня они оба решили втихомолку улизнуть: он сказал, что хочет показать ей одну вещь. Когда Сара спросила, какую именно, он улыбнулся и поцеловал ее, объявив, что ее ждет очень приятный сюрприз.
Она поспешно встала. И когда вышла под утреннее небо, восхитилась его красотой. Чистое небо сулило приятный и нежаркий день, а верный своему слову Берн уже поджидал ее в саду у фонтана.
На пути вдруг вырос Дорьян. Взгляд его, как всегда, казался загадочным, в нем не было ничего похожего на откровенное выражение на лице Берна.
- Сара, я должен сказать тебе…
- В другой раз, Дорьян.
- Прошу, выслушай.
Сара поглядела сквозь него - на Берна. Тот помахал ей.
- В другой раз.
Все, что бы ни хотел сказать ей Дорьян, могло подождать. Она поспешила к фонтану навстречу приветливой улыбке Берна.
Сара следовала за Берном по широкой тропе, которая уводила в глубь леса, что рос возле Замка. Берн по-прежнему не хотел сказать, что именно намеревался показать ей, и только подмигивал и качал головой на все ее расспросы.
Когда они подошли к первому из священных колец, он попросил, чтобы Сара взяла его за руку.
- Я не учусь целительскому делу, и кольца не пропустят меня.
Сара потянула его за собой сквозь кольцо. Она ощутила при этом лишь минимальное сопротивление.
Тропинка становилась все круче, редкие удары колоколов Замка становились все тише и тише и совсем стихли за густым лесом. Воздух наполняли теплые ароматы земли и листьев; запоздавшие весенние цветы виднелись между деревьями. Занятые разговором, они углублялись в лес. Берн расспрашивал Сару о себе, и она рассказала ему все - радуясь возможности оставить всякую сдержанность. Открыв ему и собственное имя, и то, что мать просила ее выяснить, что же неладно в Замке, она почувствовала смятение. Какие могут быть у нее секреты от Берна?
Минуя пятое священное кольцо, Сара ощущала ту же бодрость, с какой выходила из Замка. Всякий раз, когда они оказывались перед новым кольцом, Берн брал ее за руку. Деревья как будто не протестовали против этого. Время от времени новая прореха в густом пологе листвы позволяла им посмотреть на оставшийся внизу Замок. Величественные здания его уже превратились в игрушки, подобные тем, которыми когда-то играла Сара со своей сестрой Дрианой.
- Мы приближаемся к шестому кольцу, - сказала она, когда они оказались перед новой полосой могущественных деревьев. - Мы не сможем пройти дальше, потому что не являемся ловенами или элловенами.
- Да, так тебе говорили, - сказал Берн и погладил Сару по головке. - Но может быть, таким образом они просто пытались проверить твое послушание.
- Ты думаешь, что это всего лишь очередное правило?
- Попробуй, - предложил он, прикасаясь губами к коже возле ее уха.
Сара притронулась к коре ближайшего к тропе дерева. От него буквально веяло… мудростью. Она неторопливо направилась вперед - между двумя деревьями. Воздух впереди повис плотной стеной.
Берн улыбнулся ей самой очаровательной из улыбок.
- Ты помнишь, что говорил нам в первый день старый зануда Майн, о том, как нужно управлять силой гена?
Сара уважала Майна, и то, как назвал его занудой Берн, было ей неприятно. Однако она кивнула, поскольку ничего не забыла. И с тех пор постоянно упражнялась.
- Направь свой ген на печать, - предложил Берн.
"Можно ли мне попробовать сделать это?" - подумала Сара. Элловены никогда не говорили, что студентам нельзя заходить за шестое кольцо, они лишь утверждали, что она не сумеет этого сделать.
Сара закрыла глаза и, собрав ген, послала его вперед. Обнаружив печать, она подумала, что та похожа на ощупь на лоскут толстой ткани. Добавив силы в ген, она направила его на препятствие и представила, что лоскут разворачивается.
Печать подалась.
- Я знал, что ты сумеешь сделать это! - воскликнул немедленно оказавшийся рядом Берн и положил руку на ее плечо.
Следом за Сарой он прошел в открывшуюся узкую щель. На какое-то мгновение Сара ощутила невероятную усталость. Однако когда он выпустил ее руку и встал рядом, внезапная усталость исчезла.
- Ты по-прежнему не хочешь сказать мне, что мы делаем здесь? - спросила она.
- Мы почти на месте. - Теперь он шел впереди, двигаясь так быстро, что Сара начала отставать.
В этой части леса деревьев было меньше. Проложенная среди камней и кустарников тропа во многих местах заросла. Сара неожиданно ощутила внутренний трепет, причины которого, впрочем, не понимала. Не в воздухе ли дело? Он был напоен здесь удивительной чистотой.
Берн остановился.
- Вот оно, - сказал он, - седьмое кольцо.
Они достигли последней полосы древних деревьев. Изогнувшись, Сара попыталась заглянуть в щель меж стволов.
- В Замке говорят, что, не будучи элловеном, седьмое кольцо пройти нельзя. - Берн подмигнул ей. Жест показался Саре абсолютно неуместным возле этих деревьев.
- Надеюсь, ты не хочешь сказать, что я сумею пройти и этот круг?
- Конечно, сумеешь. Печать элловена не сможет остановить тебя. Вот, возьми меня за руку. Любовь сильнее всего, правильно? - Он стиснул ее ладонь. - И сила ее на нашей стороне.
Сара ощутила прилив внутренней теплоты.
- Да.
- Но что плохого в том, чтобы просто попробовать? - спросил он. - Если ты действительно не сумеешь пройти дальше, ничего плохого случиться не может.
- Наверно, ты прав.
- Попробуй. Попытайся. Положись на силу любви. - Выпустив руку Сары, Берн легонько подтолкнул ее в сторону пространства между двумя деревьями.
Сара шагнула вперед. И, протянув руку, ощутила плетение прочной печати, показавшейся ей более надежной, чем та, которую на ночь накладывали на дверь спального корпуса.
- Попробуй же, - подстегнул ее Берн.
Вновь прищурив глаза, Сара ощутила в себе запылавшее серебристое солнце. Подождала, пока лучи его не обрели ослепительную яркость, представила, как свет этот превращается в пламенный нож, лезвие которого способно разрезать печать.
На плечо ее опустилась ладонь. Наугад шагнув вперед, Сара открыла глаза: "Прошла. Я прошла сквозь седьмое кольцо".
Услышала за спиной воркующий голос Берна:
- Вот видишь, справилась!
Сара огляделась. Листва у здешних деревьев казалась покрытой слоем перламутра. Тело ее покалывало, воздух наполнял негромкий гул. Впрочем, гул этот приходил к ней не через уши. Ей казалось, что поют сами струны ее сердца, которому хотелось петь и стенать, шептать и кричать, и плакать одновременно.
Она повернулась к Берну, заранее радуясь тому восторгу, который он должен был испытывать в этом удивительном месте. Однако с ним произошло нечто странное. Хотя уголки рта Берна по-прежнему складывались в улыбку, в ней читалась откровенная насмешка. В глазах его не было любви.
Сара удивленно посмотрела на него: "Неужели элловены установили цену за проникновение внутрь самого священного из их колец? И заклинание это преобразило Берна в злого обманщика. Мы не должны позволить им обратить нас друг против друга".
Насмешливо фыркнув, он повернулся на месте.
- Теперь мы находимся совсем рядом с тем местом, которое я хотел тебе показать.
Сара последовала за ним, дав себе обет не позволить целителям одурачить ее. Она знала истинного Берна, и никто не способен отобрать его у нее, придав совершенно несвойственный ему облик.
Тропы здесь не было, и Берн явно не знал дороги. Наконец он махнул ей из-под полога ветвей.
- Сюда!
Гудение вокруг сделалось только сильнее, когда Сара вышла на просторную прогалину. Посреди нее располагалась огромная клетка, в которой восседала покрытая жемчужными перьями птица. Заметив их, она взмахнула крыльями размахом в четыре человеческих роста. Солнце тысячами радуг заиграло в ее перьях.
- Вот зачем мы сюда пришли, - проговорил Берн. - Это теццарина.
Сара ступала на цыпочках. Она неторопливо направилась к клетке и припала лицом к прутьям. Когда птица обратила к ней свой ясный взгляд, Сара опустилась на колени, понимая, что теццарина видит насквозь все, чем была она или хотела быть. Клюв птицы открылся, из него полилась песня. Звук этот заставил Сару забыть обо всем, она зарыдала.
- Не плачь, - послышался рядом голос Берна.