"Какие глупые слова. Что еще можно делать рядом с этой птицей, как не плакать? И почему он мешает? Я должна была выслушать песню до конца". Однако песня смолкла, и Берн поднял Сару на ноги.
- Тебе не хочется выпустить ее на свободу?
О, как ей хотелось ударить его, заставить убраться подальше. Он прервал песню. Сара скрипнула зубами. Да ведь это Берн - тот, кого она любит сильнее всех. Нельзя поддаваться заклинанию, это оно пытается заставить Сару поверить в то, что ей хотелось бы никогда больше не видеть его.
- Как это - выпустить?
- Из клетки. - Берн взялся за один из прутьев. - Из-за этой решетки. Теццарина должна иметь право летать.
За восхищением в его голосе угадывалась ненависть к теццарине. И чувство это было совершенно неправильным - как можно ненавидеть столь величественную птицу?
- Элловены пленили ее. А мы должны сломать прутья и выпустить ее на свободу.
- Ты так полагаешь?
- Эти прутья ненастоящие, - проговорил Берн. - Они всего лишь иллюзия. Им никогда не остановить тебя, моя любовь.
Неужели он пытается льстить мне? Голова Сары раскалывалась. Она посмотрела на птицу, умолкшую и сложившую крылья, а потом на клетку, на которой не было ни дверцы, ни швов; верхом своим она почти доставала до нижних ветвей деревьев последнего из священных колец. Берн, должно быть, прав - прутья ее образованы чарами.
- Освободи же ее, Сара.
Ощутив внезапный прилив гнева, Сара закрыла глаза. Как посмели целители поймать такое создание и посадить в клетку? Как смеют они губить ее любовь к Берну? В крови ее вспыхнул жар, казалось, все жилы ее тела наполнились огнем.
- Ну же, - сказал Берн, и Сара бросила на клетку всю силу своего гена.
Послышался треск, словно бы разорвался сам воздух. Глаза ее открылись. Она стояла рядом с Берном на опустевшей прогалине. Клетка исчезла, а вместе с ней пропала и птица.
Разыскивая в Замке Сару и Берна, Ренайя успела не раз пожалеть, что древние элловены воспретили соединение Школы провидения и Замка целителей. Они решили, что при совместном обучении провидцы и целители будут испытывать слишком большое желание обратиться к пути эбромаля. Тот, кто способен прозревать будущее и исцелять хворых, легко может сделаться слишком могущественным. "Но я могла бы тогда прибегнуть к видению, чтобы узнать, куда подевались эти новички". Ренайя немедленно прогнала эту мысль. Если бы даже она имела возможность обратиться к провидице, та все равно не смогла бы ничего увидеть здесь, в Замке.
После своей полуночной беседы с Дорьяном, Ренайя еще более укрепилась в мысли, что права в отношении всех троих. Только подлинный геновен мог видеть и сделать то, о чем рассказал ей Дорьян. Однако ей еще предстояло наречь новичков перед Советом. "Как заставить Эстер прислушаться к моему мнению в отношении ее племянника? К тому же Дисак состоит в Совете так давно, что ему и в голову не придет, что он может в чем-либо ошибиться. Коварная мысль! Мудрый Дисак направлял жизнь Замка во все годы правления короля Ландена, когда целителям приходилось жить под покровом двойной невидимости. Однако боюсь, что нас ожидает такое сражение, которого Дисак даже представить себе не мог и уж тем более не участвовал ни в чем подобном".
Ей захотелось подняться на холм и усладить свой взор видом последней из теццарин. Однако на подъем к седьмому кольцу уйдет не один час, а время уже приближается к полудню.
Она обнаружила Дорьяна на скамейке возле травяного садика. Остановившись рядом, Ренайя спросила юношу, не видел ли он Сару или Берна.
- Да. Я видел их обоих. Рано утром.
- А знаешь, куда они могли подеваться?
- Они направились к кольцам. - Дорьян указал в сторону леса.
Ренайя постаралась справиться со своим волнением. "Фирана вместе с шармалем? Что, если Берн уже представляет силу Сары? И что случится со всеми нами, если дар ее будет совращен еще до того, как она успеет отточить его?"
- Они до сих пор не вернулись?
- Нет.
Ренайя посмотрела в сторону леса.
- Им придется повернуть назад от шестого кольца.
- При всем уважении к вам, элловена Ренайя, позвольте напомнить, что, хоть меня и не учили снимать ваши печати, ночью вы обнаружили меня за стенами корпуса.
Ренайя едва не задохнулась от этих слов. Она протянула руку, и Дорьян поддержал ее.
- Я должна отыскать их.
Только Дорьян во всем Замке останется невосприимчивым к ухищрениям шармаля. Она помедлила.
- Ты пойдешь со мной?
Он кивнул.
- Спасибо тебе, Дорьян. А по пути я открою тебе кое-что из того, что должен знать геновен.
Глава девятая
В отведенных лорду Морлену покоях Орло окружили люди, на скулах которых были шрамы в виде вложенных друг в друга квадратов. Лорд Морлен остановился прямо перед ним.
- Насколько я вижу, Орло, ты соблюдаешь некую непонятную для меня верность этой Маэве, которая работала под твоим началом. Никто не способен выше меня оценить подлинную преданность, но твоя верность обращена совсем не туда, куда следовало бы. Раб должен быть верен своему господину, а я буду им, пока не найдется девчонка.
"После всех лет преданной службы лорд Индол швыряет меня этому чудовищу, как обглоданную кость. Зачем я нужен Морлену? Он говорил, что войдет в сны Маэвы, чтобы узнать, где ее искать".
- Где она может прятаться?
- Не знаю, лорд Морлен. - Орло напрягся, пытаясь подыскать такой ответ, который удовлетворил бы Морлена, при этом ничего ему не открыв. - Она не знает городских улиц.
- Ей хватило ума, чтобы одеться подобающе. И она знала, как надо говорить, чтобы ей поверили и отдали мальчишку.
- Должно быть, этому научила ее мать.
- А ты не знал, что она собирается бежать? Платье за один вечер не сошьешь.
- Нет, господин. - Орло был рад сказать правду. Маэва сочла за лучшее ничего не говорить ему. Иначе она конечно же попрощалась бы с ним.
- А были у этой девицы какие-нибудь подруги среди благородных?
- Я о таких не слыхал, господин. - Орло хотел добавить, что где это видано, чтобы благородные водились с рабами, однако предпочел промолчать.
- Не собиралась ли она направиться на север, в Мантеди?
- Я этого не знаю, господин.
Морлен извлек патриер и рукояткой его приподнял подбородок Орло.
- Ты должен был знать.
Тело Орло покрылось холодным потом. Ему хотелось вернуться в прошлое - на два дня назад. Тогда бы он послал другую рабыню массировать этого человека. И почему только он выбрал Маэву? Не потому ли, что она была тихой и умелой и что на нее не было нареканий? А может, он просто умел угодить гостям лорда Индола? Потому что по собственной глупости думал о чести своего господина. А не о Маэве.
- Нет, господин.
Морлен убрал патриер в ножны. Взяв небольшую бутылочку с оранжевой жидкостью, он извлек пробку. Из бутылочки пахнуло странным, неприятно приторным ароматом.
- Знаешь ли ты, что это такое?
- Нет, господин.
- Это ваххс.
- Что такое ваххс, господин?
- Ваххс - это отвар редкого пустынного цветка, тщательно смешанный с другими неизвестными тебе веществами. - Морлен встряхнул бутылочку. - Возможно, до тебя, Орло, доходили слухи о тех ужасных силах, которыми я обладаю?
Орло предпочел промолчать. Он хотел только, чтобы сердце его не колотилось так бешено… может быть, оно вот-вот разорвется, избавив лорда Морлена от лишних хлопот.
- Ты слышал какие-нибудь слухи обо мне, Орло? - повторил Морлен.
- Да, господин. Но я не распространял их.
- В самом деле? И почему же?
- Не хотел пугать подчиненных мне в бане рабов.
- Очень разумно. Но скажи, что именно ты слышал обо мне и чем мог бы испугать своих рабов?
Орло хотелось бы сейчас утереть пот с лица и шеи длинным полотенцем.
- Что вы можете завладеть разумом любого человека.
Морлен с холодной улыбкой кивнул:
- И не только завладеть, я могу полностью лишить человека рассудка. Но видишь ли, Орло, иногда я не испытываю охоты утруждать себя подобного рода занятиями, особенно когда мне нужно подчинить себе пустой и скучный умишко. В мире так много глупцов, и они бесконечно утомляют меня. Поэтому я и создал этот удивительный напиток, чтобы он делал за меня подобную работу.
Он поднял бутылку.
- И тебе, Орло, суждено сегодня попробовать ваххс.
Орло покачал головой. Морлен едва заметно нахмурился.
- Я твой господин, - проговорил он, - и я решил, что ты его выпьешь.
Окружавшие их люди сделали шаг в сторону Орло. Что хорошего может принести ему сопротивление? Он представил себе, как его валят на пол, как разжимают челюсти. Что бы он ни делал, а пить ваххс придется.
Орло открыл рот.
- Великолепно, - проговорил Морлен. - Возможно, ты не такой уж глупый, каким кажешься.
Густая и плотная жидкость скользнула в глотку Орло тонкой змейкой. Сердце его замедлило биение, пульс сделался спокойным и ровным.
- Теперь тебе лучше? - спросил Морлен. - Хорошо. Рассказывай все, что известно тебе об этой Маэве.
Маэва. Орло увидел ее внутренним взором - смешивающую благовония и обихаживающую клиентов. Он понял, что испытывал к ней особое чувство, природы которого не мог определить. Лорд Морлен, напоивший его ваххсом, хотел знать о ней все. Это было правильно. И Орло расскажет лорду все, что тот захочет узнать.
Яспер понимал, что пустая повозка на улицах Сливоны будет вызывать подозрения, если он не вывесит флажка, приглашающего седоков. Подозрения естественным образом могли повредить ему, однако, учитывая то, что он решил сделать, любые клиенты помешали бы ему в еще большей степени. Он не мог выбросить из головы девушку в синем платье. И потому решил разыскать ее и предупредить об опасности, если это ему удастся сделать.
Несмотря на ранний час, на улицах было полно полосатых. Они ходили по одиночке и группами, приглядываясь к каждом) встречному. Яспера несколько раз останавливали и принимались расспрашивать. Он отвечал зиндам коряво, задавал дурацкие вопросы, стараясь изобразить, что больше одной мысли в голове его задержаться не может. "Перегоняю телегу к господину Терриллу, живущему в соседнем городке", - неизменно отвечал он.
Полосатые хмурились, крутили пальцами у виска, но отпускали его. Яспер старался держаться боковых улиц и переулков, направляясь к западным пригородам города, не имевшим застав грунтовым колеям, уводившим прочь из Сливоны. Он старался постоянно напоминать себе о том, что торопиться не следует. Яспер негромко нахваливал императора - за то, что у Сливоны не было городских стен.
Солнце согревало его спину. Добравшись до нужной ему колеи, охранявшейся одним-единственным зиндом, он подождал, пока солдат не остановит его.
- Выходи.
Яспер подчинился и принялся смотреть, как облаченные в черно-серые перчатки руки обыскивают каждый уголок его телеги.
- Куда направляешься? - спросил полосатый.
- Перегоняю эту коляску господину Терриллу - туда, на запад.
- А как вернешься назад в город?
Яспер почесал в голове.
- На рыночном фургоне.
- Показывай свой документ.
Свидетельство о принадлежности Яспера к числу свободных горожан успело потрепаться от частого употребления. Полосатый просмотрел его опытным взглядом.
- Если случайно увидишь девчонку в синем платье или мальчишку со свежими отметинами на лице, поверни назад и доложи мне.
Вновь влезая на облучок, Яспер ощутил, что взмок. Когда полосатый исчез из вида, он прищелкнул языком, и кобыла сама свернула на пыльную и уединенную лесную дорогу. Расчет говорил ему, что он находится неподалеку от северной оконечности владений лорда Эринга и с противоположной стороны подъезжает к тому месту, где оставил девушку и ребенка. Как только деревья расступятся, он примется искать беглецов. Не пройдет и нескольких часов, и зинды лорда Морлена выйдут из города, чтобы обыскать леса.
Яспер искал прогалину между густых деревьев и слышал только звуки, производимые копытами его собственной же лошади, легкий скрип колес и чириканье птиц средь ветвей. Дорога извивалась по лесу, он ехал неторопливо и за очередным поворотом вдруг увидел ту девушку. Сейчас она была в простой рубахе рабыни, однако он сразу же узнал ее по цвету волос. В руке ее был сверток, из которого выглядывал краешек синей ткани. Мальчик шел рядом с ней.
Яспер остановился и соскочил на землю так быстро, как никогда раньше. Заметив его, девушка нырнула в кусты, потянув за собой мальчика.
- Стой! - крикнул Яспер, бросаясь следом за ней. - Подожди!
Он огибал валуны и кусты, пытаясь остановить беглянку.
- Я могу помочь тебе!
Босые пятки девушки мелькали впереди, вовсе не собираясь останавливаться.
- Тебя разыскивает лорд Морлен! - выкрикнул он, нагоняя.
Замерев на месте, она повернулась лицом к нему:
- Откуда ты это знаешь?
- За тебя объявлена награда, - проговорил Яспер, останавливаясь перед девушкой. - Но меня она не интересует.
На лбу ее выступили бисеринки пота.
- Если тебе не нужна награда, зачем ты ищешь меня?
"Как же заставить ее поверить?"
- Чтобы предупредить тебя.
- Зачем тебе предупреждать меня? - Она явно запыхалась и говорила теперь не так, как вчера, когда в голосе ее слышались интонации высокородной дамы.
- Потому что ты бежишь. Если бы лорд Морлен был моим господином, я бы тоже бежал.
Она схватила его за руку и закрыла глаза. Ладони ее оказались мягкими и сильными.
- Хорошо. - Она посмотрела на него и выпустила его руку. - Я верю тебе.
Красота ее голоса - даже более прекрасного, чем ее лицо, - снова потрясла его.
- Кем бы ты ни была, сейчас в Сливоне не найдется ни одного горожанина, который не знал бы о твоем побеге и о том, какого цвета у тебя платье. - Яспер показал на синий уголок, выглядывавший из свертка. - А также о свежих шрамах на лице этого мальчика.
- Девин! Выходи, Девин. Все в порядке.
Мальчишка бочком вышел из-за дерева. Он самый - кареглазый, темноволосый и крепкий. Только вот повязок на его лице не было. И шрамов тоже.
- Говорят, он был недавно помечен.
- Его исцелили.
Яспер недоуменно моргнул.
- Но как… Впрочем, это не важно. Тебе нужно убираться отсюда. В Сливону возвращаться нельзя, да и сюда скоро нагрянут с обыском.
Она посмотрела на свои ноги.
- Ты встречался с лордом Морленом?
- Встречался? Избави Бог. Мы, вольные, знаем о нем достаточно, чтобы не стремиться к подобной встрече.
Он заметил облегчение, появившееся на ее лице.
- Спасибо тебе за то, что приехал, что предупредил нас.
- Тебе нужно поспешить! И оставь здесь свое платье.
Она судорожно вцепилась в сверток.
- Я не могу. Это платье сшила мне моя мама.
- Забудь об этом. Тебя в нем видели.
- Она сшила его, чтобы я могла бежать. У меня не останется ничего в память о ней. - Глаза девушки наполнились слезами.
- Она сошьет тебе другое.
Девушка покачала головой, и слезы скатились по щеке.
- Она умирала, когда прощалась со мной.
Яспер попытался подобрать убедительный довод.
- Если она сшила это платье, чтобы ты смогла бежать, то ты разорвешь ее сердце на небе, если из-за него тебя поймают. Оставь его здесь - вместе с золотом, если оно еще есть у тебя.
Беглянка утерла глаза и подняла голову.
- Оставить золото? Я не могу этого сделать! На что еще мы купим еду и оплатим путешествие через океан до Главенрелла?
- Ты оплатишь им дорогу назад к лорду Морлену. Говорю тебе, он решил отыскать тебя. Сейчас во всем городе ищут диланы, такие, как ты дала мне.
- Это моя цена… стоимость моей свободы.
Яспер вздохнул. Девчонка упряма как мул, однако он давно научился ладить с этими животными.
- Вопрос стоит так - или ты остаешься при своих диланах, или получаешь свободу. Не думаешь ли ты, что лорд Морлен станет дожидаться, пока ты хоть немного поумнеешь?
Девушка вынула платье из своего платка. Приложив ткань к щеке, она промокнула ею слезы и поцеловала, словно любимого человека. Яспер подумал, что неплохо бы поторопиться. Что, если кто-нибудь успеет заметить его пустую коляску?
- Я оставлю платье, - сказала она наконец. - Ты прав. Моя мать не хотела бы, чтобы меня поймали.
- И диланы тоже.
- Большую часть. Но нам придется сохранить хотя бы несколько штук. Мы умираем от голода. У нас ничего нет.
- Я привез хлеб.
Яспер приподнял валун. Чуть откатив его, он принялся рыть под ним ямку руками. Мальчик, Девин, принялся помогать. Девушка сложила платье, прежде чем опустить его в вырытую ямку. Поверх ткани она бросила несколько горстей крупных золотых монет. Диланов у нее было десятков пять. Ее цена - так она сказала. И если лорд Морлен уплатил за нее такие деньги, значит, в ней было нечто, чего Яспер видеть не мог. Конечно, она была красива, однако красоту можно приобрести и за меньшую сумму. Он знал, что очаровательных девушек продавали в рабство за горсть простых бесает. Неужели лорд Морлен воспылал к ней великой страстью? Неудивительно, что она бежала.
От всех диланов она не откажется - упрямое выражение на лице не допускало дальнейших уговоров.
- Сколько ты оставишь себе? - спросил он.
Бросив кожаный мешочек на груду золота, сверкавшую на синем платье, она показала ему свой обтрепанный платок. В уголке его остались две монеты.
- Ты говорил, что каждой из них хватит, чтобы прокормить тебя в течение целого года.
- И я не солгал. Можно будет спрятать их в мои башмаки. Там их труднее найти.
Девушка внимательно посмотрела на него, и он понял, что еще минуту назад он только намеревался предупредить ее и ничего больше, а получилось, что он собирался и в дальнейшем помогать ей.
Она передала ему обе монеты. Скинув с ног башмаки, Яспер завернул монеты в тряпицу. Золото свободно уместилось в мысах башмаков.
Опустив камень на прежнее место, он прикрыл им синее платье и украденное богатство. Через несколько дней насекомые начнут грызть шелк. Ясперу было жаль, однако поступить иначе было нельзя, он потоптался вокруг, скрывая следы.
- Теперь пошли.
Они вернулись к колее, к повозке. На дороге никого не было. Пока им везло. Однако Яспер никогда не позволял себе рассчитывать только на удачу. Достав из коляски хлеб, он протянул буханку беглецам. Он хорошо знал, что такое голод, и был рад, что взял не одну буханку, поскольку первая, разодранная руками на куски, исчезла едва ли не мгновенно.
Яспер направился по лесной дороге на запад, подальше от Сливоны. Иногда лучше прятаться прямо под носом тех, кто тебя ищет, однако сейчас он не мог позволить себе так рисковать. Полосатые действовали слишком усердно. Хорошо уже то, что мальчишка оказался немеченым, ведь зинды считали, что на его лице свежие порезы, но вот девушка…