Она наклонилась проверить, крепко ли спит Аннад, а распрямившись, увидела Роуэна. От волнения у нее на лбу залегли морщинки.
- Не нравится мне это, Роуэн, - сказала Джиллер. - Беда уже близко. Мы все спорим и ссоримся между собой, а должны бы объединиться, чтобы защищать друг друга. Только тогда мы будем сильными.
Роуэн кивнул. Его охватило отчаяние. Вспомнились слова Шебы:
Все та же гордость, и промах тот же,
Доспех бесценный забыть негоже.
Значит, об этом говорилось в стихотворении? Если так, то Шеба была права, и круг уже готов сомкнуться. Колесо вертелось, и с каждым мигом враг становился все ближе. Мальчик вздрогнул.
- Как по-твоему, может, Тимон прав? - тихо спросила мама. - Может, бродники теперь против нас?
- Тогда зачем они сюда пришли? - спросил Роуэн.
- Следить! - ответила Ланн с порога спальни.
Роуэн видел, как она с трудом идет к огню. Выглядела Ланн совсем измученной и тяжело опустилась в глубокое кресло.
- Они пришли сюда, чтобы следить за нами, - повторила она. - Докладывать своим новым дружкам, сколько у нас еды и оружия.
Голова ее опустилась на грудь, и она ее еле подняла.
- Устала, - пробормотала она. - Ох и устала…
Силач Джон быстро пересек комнату и сел рядом с ней.
- Лютики пришли сюда, чтобы следить, - снова сказала Ланн. Тут Роуэн увидел, что глаза ее стали шире. - А может, чего и похуже, - произнесла она совсем тихо. - Она согнулась в своем кресле и обвела всех диким взглядом. - Ах, слепцы! - вскричала она. - Бри… Хана…
Она силилась подняться, но, застонав, опять опустилась в кресло.
- Ланн, что случилось? - в испуге крикнула Джиллер.
Закрыв рот рукой, она бросила взгляд на Аннад, но девочка крепко спала, ни разу не пошевельнувшись во сне. Она лежала как-то уж очень тихо. Джиллер заволновалась.
- Марли, - простонала Ланн. - Скорей!
Аллун быстро взглянул на нее и подошел к двери. Распахнув ее настежь, он позвал Марли. Но высокая фигура в саду не шевельнулась, и Марли ничего ему не ответила.
Силач Джон и Тимон тоже вышли из дома, а Аллун, не дожидаясь их, уже бежал к Марли. Они слышали, как он звал ее, и голос его звучал все тревожнее:
- Марли! Скажи что-нибудь! Марли!
- Он всю деревню перебудит, - заволновался Тимон.
Но никто не ответил Аллуну. Когда наконец Роуэн, Силач Джон и другие сумели догнать перепуганного Аллуна, они увидели, как он что есть сил трясет Марли, а она стоит спокойно, точно статуя, и глаза ее смотрят в одну точку.
* * *
- Дышит, - сказала Джиллер, склонившись над негнущимся телом Марли, которую они положили у костра. - Да только…
- Не проснется она, - пробурчала Ланн. - Нас по одному заколдовывать будут. Так задумано. Все заснем - и уж тогда…
Она не успела договорить, как откинулась в своем кресле.
Засел он во тьме - берегись, дурак!
Вскрикнув, Джиллер вскочила и потрогала рукой лоб старой женщины. Та даже не пошевелилась. Крепко сжав губы, Джиллер отвернулась и пошла посмотреть, как там Аннад.
- А почему это никто не пришел узнать, что у нас здесь творится? - вдруг заволновался Тимон. - Аллун орал так, что сюда с десяток человек должны были бы прибежать. Бронден ведь рядом живет. Да и другие тоже.
- Может, не слышали, - мрачно сказал Силач Джон. - Может, заснули крепко. Вот как дети Бри и Ханы. Как сами Бри и Хана. Или как Марли. Или вот как теперь Ланн.
Из угла раздался тихий, сдавленный стон Джиллер. Все оглянулись к ней. Она облизала сухие губы.
- И Аннад, Джон, - прошептала она. - Аннад тоже… как все…
Роуэн почувствовал, как внутри у него все сжалось. Он подбежал к сестре и как следует тряхнул ее. Но малышка не двигалась. Роуэн, сверкая глазами от гнева, обернулся к Аллуну и воскликнул:
- Аллун! Аллун, скажи бродникам, чтобы прекратили свое гнусное колдовство!
Бледный Аллун отступил.
- Этого не может быть… - растерянно сказал он. - Не может…
Он переводил взгляд то на лежащую на полу Марли, то на Ланн, которая дремала в кресле, то на Джиллер, склонившуюся над спящей Аннад.
- Пойду к ним, - тихо сказал он. - Если это делишки моего племени, я остановлю их. Клянусь, остановлю! - Он схватил Силача Джона за руку. - Беги звони в колокол. Да посильнее, чтобы хоть кто-нибудь пришел. Не может быть, чтобы из всей деревни одни мы не заснули этим странным сном.
- Я пойду звонить, - сказал Тимон. - Джиллер и Силач Джон пусть останутся здесь, с теми, кто заснул, чтобы с ними не приключилось чего-нибудь еще. Ты, Аллун, отправляйся в лагерь на холме. Не теряй времени и возьми Роуэна с собой.
- Нет! - воскликнула Джиллер. - Зачем Роуэна?
- Огден познакомился с ним и уважает его за то, что он один одолел Гору, - объяснил Тимон. - Сегодня вечером он увидел в мальчике что-то особенное, и это показалось ему любопытным и даже понравилось. После Аллуна лучше Роуэна с этим не справится никто.
- Да, - согласился Силач Джон. - Роуэн должен пойти. Шеба сказала, что он появляется в ее видениях. Наверное, для него вновь настала пора помочь разгадать эту загадку.
Джиллер кивнула и без сил опустилась на кровать, положив себе на колени голову Аннад. На ней лица не было от усталости. Синие круги под глазами стали черными.
- Мама! Смотри не засни! - осторожно предупредил ее Роуэн.
Аллун потянул его за руку:
- Пойдем. Времени мало!
Они вышли из дома и побежали через деревню. На небе занималась заря. Когда они были уже у деревьев, там, где Роуэну встретилась Шеба, послышался призывный звон набата.
Роуэн представил себе, как Тимон один-одинешенек стоит на площади, сжимает в длинной руке веревку от колокола и звонит, звонит… От этого звона он, должно быть, совсем оглох. Он, наверное, упрямо глядит в темноту и ждет, что кто-нибудь проснется, выберется из постели и придет на его зов.
Роуэн с Аллуном миновали рощицу и двинулись вверх по холму. Роуэн шел, опустив голову, тяжело и часто дыша.
Он услышал, как идущий за ним Аллун вдруг охнул и замедлил шаги.
- Что такое? - еле выговорил Роуэн. - Что, Аллун?
Аллун остановился.
- Видишь? - выдохнул он и протянул вперед руку.
Холм, на котором накануне разбили свой лагерь бродники, стоял голый и пустой. Они ушли.
12. Колесо начинает вертеться
Аллун наклонился и потрогал угли костра, у которого сидел Огден.
- Еще не остыли, - сказал он. - Значит, они не так давно снялись с места.
- Зачем? - воскликнул Роуэн. - Втихаря, ни с кем не попрощавшись!
Аллун ответил, едва разжимая губы:
- Видно, рассердились: думали, что в деревне живут их друзья, а им запретили в нее входить.
Роуэн посмотрел на его лицо. Сейчас, с взъерошенными волосами и черными глазами, которые хранили какую-то тайну, Аллун был гораздо больше похож на бродника, чем на человека из деревни Рин.
- А может, - ровным голосом продолжил Аллун, - они смылись потому, что сделали то, зачем пришли. Может, старуха Ланн и права.
У Роуэна перехватило дыхание.
- Надо возвращаться в деревню, - решил Аллун и пошел вниз.
- Аллун! - позвал его Роуэн. - Что же нам делать?
- Пойдем сначала посмотрим, как там наши матери - моя и твоя, - сказал Аллун, ускоряя шаг. - Возьмем хлеба и воды, а потом отправимся искать бродников и докопаемся, в чем тут дело, пока еще не поздно. Если зибаки идут…
- Но, Аллун, - задыхаясь и стараясь не отставать, ответил Роуэн, - как же?.. Почему?..
Аллун бросил на мальчика быстрый взгляд и, смягчившись, сказал:
- Не спрашивай, Роуэн. Побереги лучше силы. Нам надо торопиться.
* * *
Когда они вернулись в деревню, там было еще тихо. Колокол больше не звонил. Роуэн облегченно вздохнул, потому что с площади раздавались негромкие голоса. Значит, люди просыпались и шли туда. И они не кричали в страхе и ужасе. Нет, они спокойно переговаривались между собой.
- Все в порядке, - возбужденно сказал он Аллуну. - Там люди. Может, Аннад уже проснулась, и Марли, и все остальные.
Но Аллун смотрел печально.
- Подожди радоваться, - сказал он.
Они завернули за угол и вышли на площадь. Тимон все еще стоял рядом с колоколом. Около него было с десяток человек. Из переулков выходили новые люди. С окраин не торопясь приближались другие.
Роуэн был потрясен, когда их увидел. Радостное возбуждение, охватившее его на минуту, сразу пропало. Совсем неправильный это был сход. А он-то возликовал, когда не услышал криков паники. Но ведь привычного гула толпы тоже не было!
И шуму было всегда больше, и жизни. Сейчас бы здесь должны были носиться дети, взбудораженные оттого, что проснулись в неурочный час. Взрослые ходили бы туда-сюда, гадали, зачем это понадобилось будить их ни свет ни заря.
Но ничего этого не было. Дети вообще не пришли на сход. А те взрослые, что появились, бродили словно в тумане. Лица у всех были пустые, а голоса - тихие. Некоторые даже ничего не набросили поверх ночных рубашек, пришли на площадь прямо босиком и стояли, дрожа от холода, лохматые, как привидения.
То ли они проснулись, то ли нет - было не понять. Казалось, их подняли среди ночи и они вот-вот снова погрузятся в сон. Роуэн увидел, как горшечник Нил прерывисто вздохнул и медленно опустился на землю. На булыжнике, которым была вымощена площадь, вряд ли было уютно спать, но горшечник свернулся калачиком, точно на мягкой перине, и закрыл глаза.
Роуэн зажал рукой рот, чтобы не закричать от ужаса.
В три прыжка Аллун подлетел к Тимону и схватил его за руку. Учитель медленно обернулся, и испуганный Роуэн увидел, что его лицо тоже стало бледным и пустым.
Аллун тряс его за руку:
- Тимон! - звал он. - Тимон, проснись! Давай звони в колокол!
Он сам схватил веревку и несколько раз сильно дернул за нее. Громовые звуки колокола понеслись над площадью. Люди поворачивались, сонно хлопали глазами и тут же отводили взгляд.
- Тимон! - кричал Аллун. - Тимон!
На какой-то миг лицо Тимона ожило. Он облизал сухие губы.
- Тяжело, Аллун, - еле слышно сказал он. - Ах, как тяжело… Не могу больше… А все…
И голова его упала на грудь.
Аллун стремительно повернулся к Роуэну.
- Иди со мной, - сказал он.
Они быстро пошли мимо людей, которые, точно в одури, бродили по площади. Никто не смотрел ни на Аллуна, ни на Роуэна. Все только клонились в сторону, как трава на ветру, и вяло пропускали их.
Дверь пекарни была закрыта. Аллун рывком распахнул ее и через темную холодную кухню прошел в дом.
- Мама! - громко позвал он. Ответа не было. - Мама! - повторил Аллун. - Ты где?
В ответ не раздалось ни звука.
Роуэн беспомощно смотрел, как Аллун бегает из комнаты в комнату, кричит, хлопает дверями. Он увидел, что задняя дверь не заперта, толкнул ее и попал в крошечный ухоженный садик, из которого несся волшебный аромат. А там…
- Аллун! - выдохнул он.
В старом деревянном кресле, которое стояло на траве, откинувшись назад, сидела Сара, сжимая в висевшей, как плеть, руке перевернутую чашку.
Аллун склонился над ней и трясущимися руками начал ее ощупывать.
- Она сидела здесь с чашкой, когда ты вечером прибежал за мной. Должно быть, ее сморило после того, как я ушел. С тех пор она здесь. Столько времени в темноте и на холоде! Вон как все на ней намокло от росы. - Он закрыл лицо руками и простонал: - Что за напасть такая? Скажи мне, Роуэн, ну что же это за напасть? Как могли бродники это сделать? И с кем - с Сарой, которая их так любила!
Ведь еще вчера она вместе с Огденом смеялась у костра! А теперь - вот…
Он сгреб в охапку обмякшее тело матери и понес его в дом.
- Иди на кухню, возьми там хлеба и воды, - велел он. - Да шевелись, Роуэн, шевелись! Надо поскорее дойти до Джона и всех остальных, а потом отправиться вслед за бродниками. Надо успеть, пока нас тоже не сморило, тогда уж во всем Рине больше никого не останется. Солнце встает. А враг…
Но Роуэн уже был на кухне. Он положил в сумку побольше хлеба и из большой бочки, что стояла у входа, налил во флягу воды. Аллун тем временем укрыл мать одеялом и что-то снимал с ее шеи.
- Аллун, скорей! - поторопил его Роуэн.
Тот разогнулся, сунул руку поглубже в карман и кивнул. Испуганный Роуэн увидел, что и его лицо побелело, а в глазах застыла пустота.
- Аллун! - в страхе крикнул он. - Ты тоже…
Аллун кивнул и слабо сказал:
- Я тоже… Тяжело. Ах, тяжело… Мне…
Роуэн дернул его за рукав:
- Пошли! Пошли скорей в сад! Не стой. Наверное, когда двигаешься, эта одурь не пристает. Пошли!
Он вывел Аллуна на улицу и крепко взял его за руку.
- Бежим! - прошептал он. - Бежим, Аллун!
И они побежали. Роуэн слышал тяжелое дыхание Аллуна. На всех улицах прямо на голых камнях спали люди. Рассвело, и теперь Роуэн ясно видел, какая стряслась беда.
Кто заснул, сидя на стуле в саду, как Сара. Кто лежал у колодца, раскинув в стороны руки, в которых были зажаты ведра. Спящий булочник Солла наполовину свесился из окна. Ребятишки, еще несколько часов назад слушавшие сказки Огдена, вповалку лежали под Школьным Деревом в тех же одежках, в которых они гостили у бродников.
Роуэн за руку тащил Аллуна за собой. Они осторожно переступали через людей, которых внезапно сморил сон. Тимон все стоял у колокола, держа в руке веревку, и бессмысленно смотрел перед собой невидящими глазами. Роуэн позвал его, но учитель даже не шевельнулся.
Аллун и Роуэн торопились в сторону садов. И тут мальчик увидел, что и с птицами случилась беда.
Они валялись под деревьями, будто прямо во сне выпали из своих гнезд. Клювы у всех были открыты, а ноги торчали, как безжизненные сухие прутики.
У Роуэна перехватило дыхание. Было похоже, что все живое в Рине околдовали злые чары.
- Звездочка! - прошептал он.
Сердце у него екнуло - он понял, что умное животное предчувствовало беду. Вот почему оно так беспокоилось! Вот почему хотело увести других букшахов!
А он заставил Звездочку вернуться! Надо же было догадаться, что она ни за что бы не ушла без причины, просто так. И зачем только он, глупец, велел ей повернуть назад, где ее ждала беда!
Он всхлипывал, но тащил Аллуна за собой. Они как раз проходили мимо мастерской Бронден. Роуэн приостановился, надеясь, что она ему поможет. Но тут он увидел, что ее грузное тело стоит, прислоненное к дверному косяку. Брови сошлись к переносице, а руки вытянулись вперед, точно она до последнего оборонялась от той силы, что затуманила ее разум и заставила закрыть глаза.
- Роуэн, - тихо сказал Аллун, опираясь на его руку. - Я не могу…
- Можешь, Аллун! - испуганно закричал Роуэн. - Смотри - вон уже дом Бри и Ханны. Пойдем. Нам надо найти маму и Силача Джона. Они нам помогут.
Спотыкаясь, он еле дотащил Аллуна до дома и толкнул калитку, которая вела в сад. И тут стало ясно, что помощи им ждать неоткуда. У распахнутой настежь двери на ступеньках лежали вниз лицом Силач Джон и рядом с ним Джиллер. Оба спали как убитые.
13. Призыв
Роуэн покинул Рин с глазами, полными слез. Они с Аллуном так и не смогли затащить в дом Джиллер и Силача Джона. Даже вдвоем им не хватило на это сил. Поэтому пришлось оставить тела там, где их сморил сон.
Труднее этого Роуэну еще ничего не приходилось делать. Оказалось, что самое страшное - это повернуться спиной к матери, которая беспомощно лежит на траве, и уйти прочь.
И вот теперь он, спотыкаясь, шел вперед, с душой пустой и холодной, как очаг, в котором давно потух огонь. Он не замечал, что у него под ногами. Он не чувствовал, что в лицо ему дует свежий утренний ветерок.
На вершине холма Роуэн остановился и глянул вниз, на долину. Он смотрел на лоскутное одеяло полей, на узкие улочки и ухоженные дома, и сердце у него сжималось от боли. Как хорошо ему жилось, пока среди деревьев он не встретил Шебу. Это было, когда в деревне жизнь еще била ключом.
На лугу, где всегда паслись букшахи, тоже было тихо, и мальчик не удивился этому. Кое-где на траве лежали и спали букшахи. А дальше - и тут он облегченно вздохнул - вверх по реке шли другие животные. И впереди всех была Звездочка.
Видимо, ночью она все-таки решила увести их отсюда. Хорошо, что хоть она не повторила ошибку людей - не стала доверять тем, кто не знал, что у нее хватит мудрости испугаться.
- Роуэн, - услышал он рядом тихий голос Аллуна, - Роуэн, надо идти. Ты прав… Когда стоишь, эта… эта одурь пристает сильнее.
Роуэн кивнул и заставил себя отвернуться от деревни. Он подумал, что, может, больше никогда ее не увидит, но тряхнул головой. Нельзя так думать! Надо шагать вперед!
На него уже начала действовать парящая в воздухе золотая пыльца лютиков. Глаза зачесались, а из носа потекло. "Хватит!" - сказал он себе. Нащупав в кармане пузырек с ненавистным лекарством, он достал его и отпил глоток. Противный кислый вкус обжег язык. Снова вспомнился скрипучий голос Шебы.
А Шебе-то сейчас, наверное, тоже невесело. Может, и она скрючилась у огня в сонной одури, а зло, которого она так боялась, уже приготовилось показать свой оскал.
Былое зло объявится вдруг,
Сомкнётся навеки недобрый круг…