Готфрид закрыл на секунду глаза, чтобы успокоиться. Он так волновался, что даже не обратил внимания на фамилию, которую назвал администратор. Повернувшись, мальчик медленно пошел через пустой вестибюль. Его переполняло ощущение счастья, от которого сердце забилось сильнее. Ему хотелось торжествующе крикнуть, что он нашел преступника.
Перед лестницей Готфрид остановился. А к чему, собственно, подниматься на второй этаж? Ведь достаточно знать, где живет этот тип. "Двадцать третья комната", - прошептал он про себя, чтобы не забыть. Надо быстро вернуться в штаб и привести сюда Антона и других ребят. Пусть увидят, как он, Долговязый Готфрид, обошел всех в погоне за вором.
Мальчик собрался было выйти из гостиницы, как в этот момент администратор обратился к юному сыщику.
- Алло! - крикнул он, и очки снова соскользнули ему на нос. - Зря ты собрался наверх. Господин Магер ушел примерно час тому назад. Раньше вечера он вряд ли возвратится.
- Кто? Господин Магер? - Готфрид изумленно уставился на администратора.
- Конечно! Ты же ведь к господину Магеру! - Мужчина за стойкой начал терять терпение. - Или это не так?
Готфрид медленно подошел к нему. Он был сбит с толку.
- Мне не нужен господин Магер, - тихо проговорил он. - Я ищу господина Квакера.
- Чудная фамилия! Никогда не слышал! Нет, у нас он не проживает.
Долговязый Готфрид промямлил извинение и направился к выходу.
Петер, Вольфганг и Мышонок ждали его с нетерпением. Все трое проголодались, и больше всех, конечно, Петер.
Готфрид постепенно пришел в себя после пережитого конфуза. Пока они вчетвером по тихой аллее шли к штаб-квартире, он рассказал друзьям о том, что случилось в гостинице.
В эти послеобеденные часы прохожих было мало. Несколько скрытых в садах домиков по обе стороны дороги тихо дремали в лучах жаркого солнца. Изредка мимо ребят проезжали автомашины, и только вдали иногда слышался визг трамвайных колес на крутых поворотах.
Петер предложил ускорить шаг. От голода, по его собственному признанию, он едва передвигал ноги. Мышонку не хотелось потакать его обжорству, и он сказал:
- Бежать? Ба! Поезжай, у тебя же велосипед!
Вольфганг смотрел на тротуар впереди себя. От скуки он измерял шагами расстояние между ближайшими деревьями. Готфрил все еще вспоминал пережитые им в гостинице трудные минуты, мучился, что ему не удалось разыскать вора, и сердился, что приходится возвращаться в штаб с пустыми руками.
Петер внезапно застонал, но не от голода, как вначале думал Мышонок, а от жары.
- Так можно получить солнечный удар, - брюзжал он.
- Ты получишь его в том доме. Он так и называется "Солнечный удар", - бросил Вольфганг.
- Как, как? - спросил Мышонок.
- "Солнечный удар", - ответил Вольфганг и остановился. - Посмотри-ка, вон на столбе у калитки прибита табличка, а на ней написано - "Пансионат "Солнечный удар".
- Что за чепуха, - сказал Петер презрительно. - "Солнечный удар" - такого быть не может!
- Не веришь? Перейди улицу и посмотри!
- Что я и сделаю! - заявил Петер, оседлал велосипед и поехал на другую сторону улицы.
- Ребята, бросьте спорить из-за всякой чепухи! - вмешался Готфрид и медленно пошел дальше. Вольфганг и Мышонок последовали за ним. Они прошли сотню метров, когда их догнал Петер и резко затормозил.
- Ну, так что я говорил! - воскликнул он. - Это не "Солнечный удар", это пансионат "Солнечное счастье".
Вольфганг ухмыльнулся: ловко он разыграл этого лопуха Петера. Ребята молча пошли дальше. Вдруг Долговязый Готфрид остановился.
- Так что это такое? - спросил он Петера.
- А что именно?
- Ну, этот дом?
- Это - пансионат.
- Долго же до тебя доходит, - проворчал язвительно Вольфганг. - Ты что, только сейчас понял, какое это заведение? Пансионат!
Готфрид не обратил внимания на насмешливый тон друга.
- Может, стоит и здесь навести справки? - размышлял он вслух.
- Ты что, с ума сошел? - проворчал Мышонок. - Каким образом Квакер мог попасть в пансионат?
- Я голоден и сначала хочу что-нибудь поесть, - решительно заявил Петер.
- Ребята, должен ведь где-то проживать этот тип, - настаивал на своем Долговязый. - Он не остановился ни в одной гостинице. Это мы уже выяснили. Вы думаете, что он проводит ночи на скамейке в парке? Нет, конечно. Значит, не исключено, что он может проживать в этом пансионате под названием "Солнечный удар".
- "Солнечное счастье", - поправил его Вольфганг.
Готфрид лишь махнул рукой.
- Проверим еще этот пансионат, - решительно сказал он. - И только после этого пойдем дальше. Подумайте, вдруг вор остановился здесь, а мы просто пройдем мимо. Вот тогда-то я наверняка получу удар.
- Солнечный, - язвительно ухмыльнулся Мышонок.
Вольфганг зло прикрикнул на него:
- Прекрати, наконец, болтовню. "Солнечный удар"! Если вы еще будете об этом болтать, то он хватит и меня!
- Кто пойдет со мной? - спросил Готфрид.
Ребята поворчали немного, затем повернулись и пошли за Долговязым, который уже двинулся в сторону пансионата.
Они остановились напротив заведения. Юные сыщики еще не решили, как попадут в пансионат, и каким образом наведут справки об иллюзионисте.
Здесь наверняка нет ни администратора, ни портье, с которым они могли бы повторить трюк с пустым конвертом.
Четырехэтажное здание стояло посреди большого сада. Слева, отделенный полоской газона, слегка выдавался вперед старый дом. Справа - заброшенная строительная площадка, поросшая деревьями, кустарником и густой крапивой.
Мальчики не знали, как им быть.
В конце концов, Готфрид заявил, что попробует пробраться через эту площадку и осмотреть тыльную сторону пансионата. Его друзья в это время должны оставаться на улице и внимательно наблюдать за входом. Условились, что в экстренном случае они предупредят Долговязого свистом.
В трухлявом заборе из штакетника нашлась дыра. Готфрид отодвинул еще одну доску, внимательно осмотрелся и исчез между кустами и деревьями.
Прошло минут десять. Петер все чаще постанывал от голода, да и Мышонок с Вольфгангом стали проявлять нетерпение. Раб желудка предложил возвратиться в штаб-квартиру. Мышонок сказал, что один из них должен сходить за Готфридом. Вольфганг заявил, что готов пойти за Долговязым. Но тут около них затормозили три велосипедиста.
- Откуда вы? - спросил Мышонок, разглядывая с удивлением мальчиков. Франц, Детектив и Цыпленок тоже не ожидали встретить здесь бригаду Готфрида.
- Вы что же, установили, что этот тип живет в пансионате? - спросил Франц.
Петер, Вольфганг и Мышонок молча переглянулись. Затем Вольфганг спросил:
- Вы считаете, что Квакер находится тут?
- Конечно, именно поэтому мы здесь, - объяснил Детектив. - Или вы думаете, что мы катаемся по этой округе для собственного удовольствия?
Вольфганг сообщил друзьям, что Долговязый Готфрид минут пятнадцать назад оставил их и ищет лазейку в заборе.
Франц задумался.
- Вам приказано вернуться в штаб. Дальнейший поиск мы берем на себя. Готфрида пошлем вслед за вами. Не мешкайте, Антон ждет вас.
Петер был даже рад: наконец-то он отправится обедать. Но Вольфганг и Мышонок хотели и дальше участвовать в розыске преступника.
- Нас слишком много, - возразил Франц. - Это бросается в глаза.
Мышонок, Петер и Вольфганг отправились в штаб, а Франц, Детектив и Цыпленок решили обсудить, как быть дальше.
- Давайте сделаем так, - начал важно Детектив. - Цыпленок останется на улице и будет наблюдать за входом. Франц и я посмотрим, где застрял Долговязый. Будем надеяться, что он не натворил глупостей. Может, он уже напал на след Квакера.
- Хорошо, - согласился Франц, - если этот тип покинет дом, ты, Цыпленок, просигналишь нам. Тогда мы вернемся к тебе, и все вместе проследуем за ним.
Цыпленок что-то пробормотал про себя. Видимо, посчитал свою роль второстепенной, но все же согласно кивнул и порекомендовал:
- Только не отпускайте Готфрида, он нам еще понадобится!
Потом уселся на каменный цоколь решетчатого забора в нескольких метрах от входа в дом и стал рисовать замысловатые фигуры на пыльном тротуаре, не выпуская при этом из поля зрения входную дверь пансионата.
Франц и Детектив под прикрытием деревьев и кустов пробрались через строительную площадку у тыльной стороне здания.
НЕОЖИДАННАЯ ЗАПАДНЯ
Готфрид, подражая индейцам, ужом прополз сквозь густую живую изгородь до двора пансионата. На половине пути он неожиданно наткнулся на торчащий из земли корень дерева, зацепился и растянулся в высокой крапиве. Ругаясь про себя, он тихонько поднялся и потер горящие огнем ноги и руки. Но жжение не утихало. Тогда он схватил горсть земли и присыпал ею красноватые пузыри. Это принесло небольшое облегчение. Но юный сыщик теперь выглядел как уличный мальчишка, извалявшийся в грязи. Все же ему удалось немного привести себя в порядок.
Через некоторое время Долговязый полез дальше и примостился за одичавшим кустом крыжовника: отсюда хорошо просматривался двор пансионата.
Задняя стена здания с обвалившейся штукатуркой и длинные ряды окон с облупившимися, давно не крашенными рамами выглядели непривлекательно. Некоторые окна были открыты. Последние комнаты каждого этажа имели деревянные балкончики.
Готфрид устроился поудобнее на траве и задумался, что делать дальше. Кругом царила воскресная тишина. Лишь один раз вдали раздался гудок локомотива.
Так ни до чего не додумавшись, Долговязый спросил себя, почему он пришел к мысли, что вор мог остановиться здесь. В этой развалюхе, как он мысленно назвал старый дом, навряд ли остановится уважающий себя артист. И чем больше юный сыщик об этом думал, тем навязчивее становилась эта мысль.
Готфрид собирался уже встать и возвратиться к друзьям, ждавшим его на улице, но услышал какой-то шорох. На втором этаже, рядом с комнатой, где был балкончик, открыли окно.
Долговязый присмотрелся и вздрогнул, как от удара молнии. Он не поверил своим глазам: мужчина, облокотившийся на подоконник и выглядывавший во двор пансионата, был не кто иной, как разыскиваемый ими Квакер.
Готфрид тут же забыл, о чем он только что думал. Затаив дыхание, он спрятался за колючим кустом и не спускал глаз с иллюзиониста. А тот выпрямился, повернулся спиной к окну и отошел в глубь комнаты. Через несколько минут Квакер, одетый в легкий плащ, вновь появился у окна и посмотрелся в оконное стекло, как в зеркало. Затем провел рукой по гладко зачесанным назад волосам, поправил галстук и исчез. Больше он не появлялся.
Готфрид хотел было предупредить ребят, оставшихся на улице, громким свистом, но сдержался: как бы не спугнуть прежде времени вора. А самое главное, думал он радостно, где вор, там должен быть и ящик.
Мысль о том, чтобы вернуться к друзьям и известить их о появлении Квакера, занимала юного сыщика не более секунды. Он сразу отбросил ее: ведь Петер, Мышонок и Вольфганг увидят этого типа, когда тот выйдет из дома, и последуют за ним. А он, Готфрид, должен попасть в пансионат, обшарить комнату вора и поискать там ящик. Вот его главная задача!
На первом этаже Готфрид обнаружил узкое окно, оказавшееся незапертым. Скорее всего, за ним был туалет. Прячась за кустами, мальчик подобрался к забору, отделявшему строительную площадку от пансионата. Штакетник настолько прогнил, что его можно было легко выбить ударом ноги. Затем ему предстояло пересечь двор - всего несколько метров, чтобы подобраться к окошку. И сделать это нужно было так, чтобы никто ничего не заметил.
Мальчик внимательно посмотрел на окна, выходившие во двор. В них никого не было. Он решил действовать. Выбитая доска громко затрещала. Готфрид затаил дыхание. Еще раз внимательно огляделся, быстро пролез через дыру в заборе, пробежал к узкому окошку, подпрыгнул, ухватился за подоконник, подтянулся, открыл окно и вскарабкался внутрь.
Он не ошибся - действительно оказался в туалете. Он быстро запер дверь на ключ и прислонился к стене, чтобы отдышаться.
В доме было тихо. По-видимому, обитатели пансионата отдыхали после обеда. Стараясь не шуметь, юный сыщик открыл дверь и выглянул. Он увидел длинный коридор, застланный ковровой дорожкой. Посредине лестница на верхние этажи.
Готфрид никак не мог отдышаться. Сердце билось часто и громко. Он боялся, что его обнаружат, но уговаривал себя не паниковать. И все же мысль о бегстве не покидала его, хотя он старался ее отогнать. Конечно же, Готфрид жалел теперь, что не позвал с собой кого-нибудь из друзей. "Вдвоем, - думал он, - было бы гораздо проще". Но было уже поздно.
Оставив дверь открытой на тот случай, если его вдруг обнаружат, и ему придется бежать обратно, Долговязый на цыпочках пошел к лестнице. Но на полдороге испуганно вздрогнул и остановился. Прямо над ним, на верхнем этаже, что-то сильно грохнуло: похоже, свалился тяжелый предмет. В несколько прыжков Готфрид оказался вновь в туалете и закрыл за собою дверь.
Прошло несколько минут, пока он, крепко сжав зубы, не преодолел страх. Голова прояснилась. Он начал думать, что делать дальше. И решил: надо пробраться сначала в туалет второго этажа, а затем проникнуть в комнату иллюзиониста.
Как попасть в нее, Готфрид еще не знал. "Что-нибудь обязательно получится, - подумал мальчик, - а пока голову себе этим не стоит забивать. Теперь надо пройти наверх".
Мальчик еще раз прокрался по коридору до лестницы, прислушался и проворно, как белка, прошмыгнул наверх. Там он осмотрелся и исчез в туалете. Повернув задвижку на "Занято", уселся на крышку унитаза. Ноги не держали его.
Отдышавшись, Долговязый поднялся и подошел к зеркалу. На него смотрело чумазое лицо с беспорядочно свисавшими на лоб вихрами. Готфрид кивнул своему отражению и довольно ухмыльнулся. Затем умылся и попытался десятью пальцами привести в порядок прическу.
Внезапно раздался свист. Готфрид поднял голову и прислушался. Подошел к окну и внимательно осмотрел двор. Никого не было видно.
Условный сигнал раздался вновь: два длинных и два коротких посвиста. Готфрид открыл окно и осторожно выглянул. Во дворе и на строительной площадке - ни души. Он хотел уже закрыть окно, но заметил за кустом машущую ему руку.
Появились две головы и тут же исчезли.
К своему удивлению, Долговязый узнал Детектива и Франца. Но на долгие размышления времени не было. Он дал друзьям понять, чтобы они забрались в туалет через окно первого этажа и поднялись к нему.
Франц и Детектив никак не могли понять сигналы Готфрида. Они пожимали плечами, вопрошающе смотрели друг на друга и тоже делали какие-то движения руками, которые не доходили до Готфрида. Наконец, вспомнив о конверте и находившемся в нем листке бумаги, он дал знак друзьям немного подождать. Огрызком карандаша, найденным в кармане, написал на оторванном клочке бумаги: "Заберитесь в дом через маленькое окно подо мною. Попадете в туалет. Поднимитесь ко мне. Я знаю, в какой комнате живет вор!"
Закончив писать, Готфрид остановился в нерешительности. Если бросить в окно клочок бумаги, его может снести ветром, и друзей заметят, когда они побегут за запиской. Нужно обернуть бумажкой какой-нибудь тяжелый предмет. Он порылся в карманах и обнаружил перочинный нож. Это то, что надо! Быстро намотал вокруг него бумажку, размахнулся и бросил свое послание на соседний участок. Оно упало недалеко от ребят в живую изгородь.
Готфрид наблюдал, как Франц и Детектив обшарили кусты, развернули бумажку и прочитали его каракули.
Вдруг ручка двери дернулась. Долговязый испугался и замер, не шевелясь. За дверью кто-то поворчал, тяжело потоптался на месте, доски пола заскрипели, и все затихло. Когда Готфрид снова посмотрел во двор, то увидел, как Франц пролезает в открытое окно.
Долговязый вытер пот со лба. "Авось, - думал он, - друзья подойдут ко мне прежде, чем возвратится мужчина, желавший попасть в туалет". Прижав ухо к двери, мальчик задержал дыхание и прислушался. Потом медленно повернул задвижку, нажал на ручку и немного приоткрыл дверь. Коридор был пуст. Высунув голову, он услышал тихие шаги и опять спрятался.
Через несколько секунд на лестничной площадке показались две мальчишечьи головы. Готфрид быстро вышел из своего укрытия и помахал рукой. Франц и Детектив подбежали к нему, втиснулись в небольшое помещение и заперли за собой дверь.
- Слава Богу! - тяжело дыша, воскликнул Франц.
- Так можно самому стать взломщиком, преследуя вора, - усмехнулся Детектив. Он уселся на крышку унитаза и пригладил непослушные вихры.
- Как вы узнали, что Квакер живет здесь? - шепотом спросил Готфрид. Он радовался тому, что два друга, наконец, добрались до него.
Франц рассказал о последних событиях.
- А как же Квакер? - поинтересовался Готфрид. - Он ведь ушел отсюда каких-то пять минут назад. Он может ускользнуть от нас.
Детектив лишь махнул рукой.
- Не беспокойся! На улице остался Цыпленок. Он-то уж его не упустит. Сейчас важно узнать, в какой комнате живет этот тип. Ты точно знаешь?
Готфрид выпятил грудь.
- Будь уверен, - ответил он высокомерно. - Что знаю, то знаю. В предпоследней комнате справа!
- Тихо! - вдруг прервал его Франц и приложил палец к губам. - Кто-то появился в коридоре.
Мальчики прислушались. Раздались шаги, приближающиеся к туалету. Затем они увидели, как кто-то подергал ручку двери.
Низкий мужской голос произнес:
- Все еще занято! Проклятье, придется спуститься этажом ниже!
Ручка двери возвратилась в горизонтальное положение, и шаги удалились.
- Видимо, ему приспичило, - ухмыльнувшись, сказал Детектив.
Франц задумался.
- Мы не можем вечно оставаться в туалете, - решительно произнес он. - Нужно попасть в комнату этого Квакера, и как можно быстрее, пока он не вернулся.
- Каким же образом? - поинтересовался Долговязый.
Детектив приложил указательный палец правой руки к носу и хитро посмотрел на друзей.
- Так какая это комната?
- Предпоследняя справа!
- А последняя - комната с балконом?
- Точно!
- Хорошо! Нам нужно выяснить, вдруг одна из них открыта. А может, в какой-то двери торчит ключ. Или с балкона удастся проникнуть в комнату Квакера.
- Правильно, дружище! - сразу же оживился Готфрид. - Квакер оставил окно открытым.
- Тогда вперед! - скомандовал Франц и открыл дверь. Выглянув в коридор и не обнаружив ничего подозрительного, он махнул рукой друзьям.
- Все чисто, - прошептал он.
Ребята вышли из туалета, но дверь не закрыли. Затем, крадучись, один за другим двинулись на цыпочках по коридору.
Комната Квакера оказалась запертой. Однако в соседней двери торчал ключ. Франц от радости едва не испустил громкий крик.
- А если внутри кто-то есть? - прошептал Долговязый.
Детектив еще раз доказал, что прозвище дано ему не напрасно, и что он быстро разбирается в обстановке.
- Не болтай чепуху! Дверь-то заперта снаружи! - оборвал он друга сердито. Решительно повернул ключ, открыл дверь и заглянул внутрь.
В комнате никого не было. Брошенная на стулья одежда и наполненная окурками пепельница свидетельствовали о том, что в комнате обитает мужчина.