Глава XXV
КУБУСЬ СПИТ С ЗОНТОМ
Пани Павликова вернулась домой позже, чем обещала сыну. Когда она вошла в комнату, свет еще горел, но Кубусь уже сладко посапывал во сне, лежа в своей постели на раздвинутом кресле-кровати.
Мамой Кубуся вдруг овладело чувство невыразимой нежности. Она с любовью смотрела на румяные щеки сына, растрепавшиеся светлые волосы, на выглядывавшее из-под одеяла ухо, казавшееся искусно выполненной раковиной. В ушную раковину - увы! - будто в обычную речную ракушку, набился песок, но мама, улыбаясь, простила в мыслях сыну это маленькое прегрешение против правил личной гигиены. Он ведь все сделал совершенно самостоятельно - сам приготовил себе ужин, сам раздвинул и застелил кресло-кровать - и сейчас после дневных трудов спит сном праведника.
Склонившись над спящим сыном, чтобы поцеловать его в чумазую щеку, мама внезапно отпрянула.
- Что это?
Из-под одеяла торчала серебряная ручка от зонта. Осторожно отвернув одеяло, пани Павликова вдруг рассмеялась. Ее ненаглядный сыночек обнимал обеими руками старый запылившийся зонт, крепко прижимая его к своей груди! Уже и раньше Кубусю случалось приютить на ночь в своей постели лягушку, приблудного котенка, но чтобы зонт?.. Такого еще не бывало.
Заботливая мама, осторожно высвободив зонт из мальчишеских объятий, внимательно к нему присмотрелась.
"И откуда он только вытащил эту старую рухлядь? Почему так заботливо прижимает к себе? Для чего он ему понадобился?" - удивилась она, разглядывая зонт со всех сторон. Потом ей вспомнилось, что когда-то Кубусь, кажется, говорил, какие замечательные луки получаются из спиц от старых зонтов. Погладив сынулю по головке, она поцеловала его в щеку, а зонт поставила торчком у кресла-кровати, где он смотрелся как солдат на посту.
Утром, едва раскрыв глаза, Кубусь не обнаружил зонта под одеялом.
- Где мой зонт?! - вскричал он, потрясенный неожиданным открытием.
В дверях ванной показалась встревоженная его криком мать. На ней был домашний шелковый халатик, а голова была обвязана полотенцем. Спросонок мальчику показалось даже, что перед ним не мама, а какой-то раджа из индийских сказок.
Ласково улыбаясь, мать стала выговаривать сыну:
- Кубусь, побойся бога, кто это спит в кровати с таким грязным зонтом?
- Где зонт? - не своим голосом завопил Кубусь.
- Здесь он, здесь. Ничего с ним не случилось.
Кубусь водил по комнате заспанными глазами и наконец за спинкой кресла-кровати увидел серебряную ручку. Он судорожно вцепился в нее, поднял зонт кверху и вздохнул с невыразимым облегчением.
- Что с тобой, Кубусь? - спросила обеспокоенная мать. - Откуда у тебя этот допотопный зонт?
Кубусь пытливо взглянул на нее, мысленно прикидывая, стоит ли говорить правду. Нет, все-таки не стоит. Мать не поймет всей этой загадочной истории с зонтом. Она, пожалуй, даже высмеет его или - что еще хуже - может заставить немедленно возвратить зонт владельцу либо позвонит в полицию. И Кубусь уклончиво пояснил:
- Это такой старый зонт, его нашел Ленивец. - Ну, хорошо, а почему ты спал с ним? Кубусь пожал плечами:
- А разве нельзя?
- Не понимаю тебя, Кубусь. Как можно брать в кровать зонт? Ты с каждым днем ведешь себя все более странно. Признайся, может быть, снова играешь в детектива?
"Играешь в детектива! - сердито подумал мальчик. - Ничего себе! Я расследую самые таинственные дела, а мамуся говорит: "Играешь в детектива"!"
Кубусь, надувшись, холодно взглянул на мать.
- Почему ты так думаешь? - обиженно проронил он.
- А что ты делал вчера вечером?
- Был у Гипци.
- А этот зонт?
Мальчик нахмурился. Ему очень не нравились эти расспросы.
- Я ведь сказал, что зонт нашел Ленивец.
- Где?
"Где можно найти зонт?" Мальчик ненадолго задумался. Он уже разозлился. Нужно было найти такой ответ, чтобы мать наконец оставила его в покое.
- В трамвае, просто в трамвае, - не очень вежливо ответил он.
- Если нашел зонт в трамвае, то нужно отнести его в бюро находок… И вообще странно, что Ленивец унес зонт из трамвая.
Мальчика от волнения бросило в жар.
- Мамуся, ты совсем не знаешь Ленивца. Он над этим не задумывался.
- Тогда ты должен сказать ему об этом.
- А если мне самому зонт нравится! У него серебряная ручка, и вообще… мировой зонт.
- Дорогой мой, я очень хорошо понимаю, что зонт мировой, - шутливо заговорила мать. - Но у него ведь есть хозяин, которому он может нравиться еще больше, чем тебе.
Кубусь громко вздохнул, он был уже сыт по горло этим затянувшимся разговором.
- Хорошо, мамуся, отнесем его в бюро находок.
- А ты знаешь, где находится бюро?
- Не знаю, но найду адрес в телефонном справочнике.
Мать подошла к Кубусю, хотела ласково погладить его, но он резко отпрянул.
- Кубусь, милый, - мягко произнесла она, - что с тобой? Что такое случилось?
Кубусь упрямо молчал.
- Если для тебя этот зонт так важен, то, может быть… - Она хотела сказать: "…то, может быть, удастся сделать так, чтобы зонт остался", но Кубусь перебил ее:
- Отнесу его сам, мама, не беспокойся об этом.
- Хорошо. Не сердись на меня. А теперь вставай, завтрак уже готов.
Кубусь потянулся, как кот, широко зевнул, как молодой бегемот, и тут неизвестно почему ему припомнился разговор Усика с человеком, которого Кубусь никогда не видел. Было это вчера, когда он, спрятавшись под пледом, путешествовал "зайцем" на великолепном "Крайслере". Усик настаивал, чтобы тот человек искал зонт в каких-то бюро. Может, речь шла как раз о бюро находок?
Раздумывая над этим, Кубусь выскочил из постели. Взяв в руки зонт, он поставил его в угол около шкафа. Потом, потянув носом, уловил изумительный аромат свежего кофе…
- Завтракать! - крикнула ему мать.
За завтраком Кубусю вдруг сделалось не по себе оттого, что так глупо наврал матери. Надо было тогда сказать ей правду или промолчать. Сейчас, в минуту раскаяния, ему хотелось сказать: "Мамуся, с тем зонтом все было совсем не так. Его нашел Ленивец, но не в трамвае… И вообще это непростой зонт…"
Тем не менее он не сказал ни слова, ибо чувствовал себя весьма неуютно и ему было стыдно. Он далее подумал, что не будет ничего страшного, если расскажет об этом матери вечером или завтра. Сейчас же он не хотел портить ей настроение. Подавая ему кофе, мать потихоньку напевала. У нее был приятный чистый голос, и Кубусю очень нравилось, когда она пела.
Мать присела к столу.
- У тебя такой вид, будто ты набедокурил, - пошутила она.
- Э-э… там, - пробормотал Кубусь и с аппетитом принялся за хрустящие булочки.
- Забыла сказать, что через неделю мы едем отдыхать на курорт. У меня уже есть путевка. Представляешь, как будет чудесно? Море, солнце и мы с тобой!
Мальчик едва не подавился непрожеванным куском булки.
- Уже через неделю? - упавшим голосом спросил он, прикидывая, удастся ли за неделю раскрыть тайну черного зонта.
- Ты разве не рад?
- Рад, конечно, но…
- Но что?
- Ничего. Просто я думал, что поедем позже.
- А я думаю, что ты встал сегодня с левой ноги и капризничаешь. И все потому, что я забрала у тебя из постели старый черный зонт…
Мальчик не ответил, с него уже было достаточно этих разговоров о зонте. К тому же ему хотелось поскорее вырваться из дома и отправиться с Гипцей к Толусю Поэту. Быстро покончив с завтраком, он спросил у матери:
- Могу я пойти к Гипце?
Мать с упреком взглянула на Кубуся.
- Я думала, ты немного посидишь со мной.
- Прости, мама, но мы договорились еще вчера.
- Ну, иди уж, иди. - Мать махнула рукой. - Я вернусь сегодня в пять. Обед будет в холодильнике, второй завтрак в корзинке под салфеткой. Не забудь про молоко…
Кубусь пропустил мимо ушей всю эту скукотищу и, оказавшись за дверью, думал только о том, как бы поскорее очутиться у Толуся Поэта.
Глава XXVI
ТОЛУСЬ ПОЭТ НА СТРАЖЕ
С самого утра Толусь Поэт вертелся возле дома пани Баумановой. Со стороны могло показаться, что он очарован романтической атмосферой и живописным видом старой виллы. Толусь вел себя как истинный влюбленный - мечтательным взглядом не спеша обводил все закоулки сада, всматривался в проплывающие над башенкой облака, прислушивался к утреннему концерту птичьего хора и вздыхал по золотистым ноготкам у веранды.
Но в то же самое время его маленькие, глубоко сидящие глазки, словно два рефлектора, тщательно осматривали территорию сада. Ничто не могло ускользнуть от его внимательного взгляда.
В раздумье он двинулся вокруг дома. Обошел его со стороны огородных грядок, миновал площадку с автомобильными остовами, прошел мимо сараев и задержался у стенки, ограждавшей территорию виллы.
Здесь царила приятная прохлада. Из тенистых зарослей калины доносились заливистые птичьи голоса, пахло мятой и ромашкой. Чувствительная душа Толуся Поэта преисполнилась восхищения. Восхищения и восторга.
Испытываемые им возвышенные чувства не помешали ему, однако, взобраться на не очень высокую, выщербленную временем стену. Вид на виллу ему заслоняли кусты дикой черешни. Он сорвал несколько плодов, но они оказались слишком терпкими на вкус. С минуту он разглядывал сад. Тишина. На уступе каменного фундамента нежился на солнышке черный кот. Под навес крыши юркнула ласточка. Как раз напротив виднелось закрытое окно дома.
Толусь удобно уселся на стенке, свесив ноги, потрепал пальцами рыжую бородку и, опьяненный тишиной, вынул из кармана пиджака томик стихов. Он был уверен, что в сложившейся обстановке, если уж пропал удивительнейший в мире зонт, надлежит держаться с достоинством. Только вооружившись терпением, можно рассчитывать на получение каких-либо результатов.
Ожидание длилось недолго. Не успел Толусь дочитать до конца первое стихотворение, как услышал, что за спиной у него хрустнула сухая веточка. Неторопливо оглянувшись, он увидел возле стенки молодого человека в джинсах и замшевой курточке.
"Тот самый, о ком говорила Гипця", - подумал Толусь, сохраняя невозмутимое спокойствие, будто заметил всего лишь собаку или кошку.
- Добрый день! - приветствовал его молодой человек.
- Мое почтение, - неохотно пробурчал Толусь.
- Мне хотелось поговорить с паном.
- Нет ничего легче.
- Я видел, как пан выходил вчера из автомобиля Повальского.
"Хо-хо, и куда он клонит?" - подумал Толусь, внимательно всматриваясь в говорившего, а вслух совершенно спокойно произнес:
- В самом деле, кажется, так и было.
Молодой человек поощрительно улыбнулся и, вынув из кармана пачку сигарет, протянул ее Толусю.
- Я знаю пана, - продолжал молодой человек, не спуская с Толуся пытливого взгляда. - Пан занимается собачками.
Толусь взял сигарету и не спеша сунул ее в рот.
- Правильно, я работаю в области кинологии. Молодой человек насмешливо улыбнулся.
- Эх, Толусь, ты так и не узнал меня. Я - Фредек. Еще сопляком я доставлял тебе породистых собак для выкупа.
- Что-то припоминаю, - задумался Толусь. - Ты жил недалеко от бара "У Белой Розы". Потом тебя прищучили…
- Отсидел пять лет.
- Мало, - буркнул Толусь. - Я бы тебе дал больше.
- Я был еще щенком.
- Наверно, им и остался. Молодой человек кисло улыбнулся.
- Не волнуйся, поумнел. - Фредек придвинулся на шаг ближе. - Остерегайся этого типа из Америки, он может оставить тебя в дураках. Что ему от тебя нужно?
Толусь с безразличным видом пожал плечами:
- Понравился ему один из моих псов.
- Это меня-то ты хочешь обмануть? - язвительно усмехнулся Фредек.
Вынув большую латунную зажигалку и чиркнув ею, Толусь поднес огонек Фредеку и спросил:
- А ты что здесь делаешь? Вертишься вокруг, словно кого-то выслеживаешь.
- Чувствую, наклевывается хорошенькое дельце. - Фредек глубоко затянулся и выпустил длинную струйку дыма. - Я знаю, чего он от тебя хочет. Он ищет старый зонт. Меня он тоже просил помочь.
- Тогда почему ты за ним следишь?
- Не нравится мне этот тип… - засмеялся Фредек. - Сам бы хотел найти эту старую рухлядь. Говорю тебе, я чувствую, что наклевывается хорошенькое дельце. Был бы ты умнее, действовал бы вместе со мной.
Толусь, усмехаясь, погладил свою бородку. "Что случилось? Все приглашают меня в союзники!" - подумал он, а вслух уклончиво произнес:
- Зонты - не моя специальность. Я занимаюсь только собачками. Если он просил тебя помочь, то бог в помощь! Желаю удачи.
- Спасибо, - ответил с язвительным смешком Фредек. - Если не хочешь сам, не буду упрашивать. Думаю, ты еще пожалеешь об этом. - Махнув на прощание рукой, Фредек отошел медленным развалистым шагом.
Толусь посмотрел ему вслед.
- Ах ты, лопух, - прошептал он, почти не разжимая губ. - И этот щенок хочет иметь союзником Толуся!
Глава XXVII
ОТКУДА ВЕТЕР ДУЕТ?
Юные детективы не застали Толуся дома. На стук в дверь мезонина тотчас же отозвался визгливый хор собачьей своры. Толусь, однако, не откликался. Обманутые в своих ожиданиях Кубусь и Гипця уселись на ступеньках лестницы. День начинался неудачно. Направляясь к Толусю, они рассчитывали узнать, откуда ветер дует в деле Усика, а вместо этого услышали лишь повизгивание четвероногих обитателей чердака. Они долго ломали голову над тем, что могло заставить Толуся Поэта так рано выйти из дома. Неужели он договорился о встрече с заморским франтом и окончательно предал своих союзников?
- Не будем же мы здесь сидеть до вечера? - тоскливым тоном осведомилась Гипця.
- Ты права, это совершенно бессмысленно, - согласился Кубусь. - Если он нас надул, то ничего не поделаешь. Пусть теперь сам нас поищет. - Кубусь встал и, отряхнув брюки, решительно бросил: - Идем ко мне, еще раз полюбуемся на тот план. Может, что-нибудь и придумаем.
Они возвращались огородами, а у дома пани Баумановой свернули к автомобильному кладбищу. Проходя мимо старых сараев, они заметили на каменной ограде чьи-то согнутые в коленях ноги, выступавшие из ветвей черешни, словно два костыля. Такие костлявые колени могли принадлежать только Толусю Поэту.
И они не ошиблись, ибо тут же увидели выделяющуюся на фоне зелени его рыжую бородку, а над ней белые страницы развернутой книжки. Стихи Константы Идельфонса Галчинского настолько захватили Толуся Поэта, что он совершенно забыл, где находится и для чего сюда явился. Удобно развалившись на каменной ограде, он согнул ноги в коленях и, опершись подбородком на подставленную руку, целиком погрузился в волшебные волны поэзии.
Но тут хрустнула веточка, послышался чей-то вздох, кто-то споткнулся и тихо зашипел. Заинтересованный Толусь повернул голову и увидел своих добрых знакомых.
- Как поживаете, ребята? - весело приветствовал он их.
Юные детективы не ответили и лишь хмуро глядели на него, выражая всем своим видом горькую обиду.
- Почему вчера не дождались меня у отеля?
- Я как раз… - Кубусь многозначительно кашлянул.
- Что как раз?
- Как раз хотел спросить, с кем пан вышел из отеля в двадцать часов двадцать минут. - Юный детектив приступил к допросу с профессиональной хваткой.
- Я? - удивился Толусь и быстро ответил: - Вышел с тем типом.
- Вот именно, - едко ухмыльнулась Гипця, - а должен пан был выйти с зонтом.
- К сожалению, в номере я ничего не нашел.
- Только снюхался пан с этим гангстером, - обвиняющим тоном бросил Кубусь.
- И предал пан своих партнеров, - с горьким упреком добавила Гипця.
Толусь, захлопнув книжку, уселся на ограде, свесив с нее ноги.
- Черт возьми, что вам от меня нужно? Кубусь язвительно усмехнулся.
- Интересно, сколько пан получил от этого типа?
Соскользнув со стенки, Толусь согнулся над мальчиком, словно сказочный великан над карликом, и ухватил его за воротник.
- Ты - дерзкий щенок. Советую тебе не вмешиваться в чужие дела.
- Это предательство! - пискнула Гипця. - Я первая увидела зонт у пани Баумановой.
- Тише! - призвал ее к спокойствию Толусь. - Давай по порядку. Пусть ты первая увидела зонт, но где он теперь, драгоценнейшая?
Гипця переглянулась с Кубусем, и они оба прыснули, а Толусь удивленно взирал на них. Ему все меньше нравилось их поведение. Они были чересчур задиристы и самоуверенны. Схватив Кубуся за рукав, он рывком притянул его к себе.
- Вы что-нибудь знаете про зонт? - грубо спросил он.
Наступила глубокая тишина. Юные детективы обменялись смеющимися взглядами. Наконец Кубусь с хитрецой заметил:
- Допустим, что зонт нашелся…
- Невозможно, - перебил его Толусь Поэт. - Если бы нашелся, то где-то находился бы.
Гипця не удержалась и фыркнула.
- Допустим, что где-то находится. Любитель поэзии недоверчиво покачал головой.
- Если находится, то у кого?
- Допустим, у меня, - с ноткой удовлетворения в голосе произнес Кубусь.
Протянув длинную волосатую руку, Толусь неуверенным жестом погладил мальчика по голове.
- Если бы это оказалось правдой, я бы вас озолотил.
Гипця подскочила, как упругий резиновый мяч.
- Пан уже сейчас может это сделать.
И дети наперебой стали рассказывать Толусю, как получилось, что таинственный зонт оказался в квартире Кубуся. По окончании рассказа Толусь, почесав пальцами бородку, уважительно произнес:
- Гениально. А теперь нечего здесь ждать. Посмотрим, как выглядит этот зонт.
Глава XXVIII
РОКОВОЕ НЕДОРАЗУМЕНИЕ
Деловитая троица, торопливо шагавшая в сторону новых домов, выглядела весьма забавно. Впереди выступал рыжебородый Толусь, за ним поспешали почти бегом Кубусь и Гипця. При виде этой троицы не один прохожий останавливался, задаваясь вопросом: что могло случиться? А они неслись как угорелые, даже дух захватывало. Наконец троица задержалась у подъезда.
- Пан может войти с нами, - пригласил Кубусь Толуся Поэта. - Мамуси сейчас нет дома.
С бьющимися сердцами они вбежали на третий этаж и, тяжело дыша, остановились у дверей квартиры. Открывая двери, Кубусь подумал: догадается ли Толусь Поэт, в чем состоит тайна черного зонта?
Дрожащей от волнения рукой он повернул в замке ключ, и они вошли в полутемную прихожую. Через приоткрытую дверь комнаты на громадные башмаки Толуся Поэта падала узенькая полоска света. Кубусь осторожно отворил дверь и бросился к шкафу. Он заглянул в угол, куда поставил зонт; и перед глазами у него замелькали, закружились розовые пятна… Зонта за шкафом не было.
- Что случилось? - раздался за спиной у Кубуся голос Гипци.
Кубусь не ответил и лишь в порыве отчаяния воздел руки вверх.
Гипця ошеломленно смотрела на него, догадываясь, что случилось нечто ужасное.
- Где ты его спрятал? - сокрушенно проговорила она.
- Здесь, вот в этом углу.
- И его нет?
- Разве не видишь, что нет?
К ним подошел Толусь, черный свитер которого придавал ему мрачный и зловещий вид.