37
Одиннадцатого марта [1985 года] на пленуме ЦК Партии был избран Генеральным секретарем Михаил Сергеевич Горбачев. Это пятый Генеральный секретарь после смерти Сталина.
Вспоминаю, когда умер Сталин, в народе чувствовалась растерянность. Мы так привыкли к его имени, что казалось, эта смерть нереальна. Думалось, это не могло случиться, хотя и понимали, что бессмертия нет.
Да и не удивительно. Почти тридцать лет Сталин олицетворял партию и государство. Все было связано с его именем. К этому ежечасно приучали нас средства массовой информации. Ведь он был вождь народа, диктатор, сатрап. Мы молились на него и в будни, и в праздники. Он был неколебимый символ веры.
Смерть величайшего и мудрейшего – слишком резким было торможение. Люди со всех концов страны хлынули в Москву. Пришлось ограничивать въезд в столицу. Перестали продавать билеты на поезда московского направления.
Запомнились тогдашние разговоры: кто станет во главе? Как отразится эта смерть на внутренней и внешней политике страны? Что принесет смена руководства народу? Вопросы, вопросы, вопросы. На них могло ответить только время. У власти стали Маленков и Берия. Берия был руководителем НКВД. У него в руках была большая сила. Он мог в удобный для него день устроить в Москве варфоломеевскую ночь, захватить власть и стать диктатором. Этот папа маленький решил ускорить свое возвышение и стать папой большим. Он оглядывался только на Маленкова. Хрущева, ставшего Секретарем ЦК, он просто игнорировал, считая его недалеким мужичком. Но судьбе было угодно посмеяться над Берией. Недалекий мужичок стал его начальником.
Хрущев по своей сути был малокультурным человеком. Но он обладал завидной энергией, храбростью, нахрапистостью и был большой демагог. Хрущев договорился до того, что обещал через десять-пятнадцать лет наступление коммунизма в нашей стране. А мы тогда ходили в ватниках и шинелях. Нам не хватало хлеба, и капиталистическое окружение не собиралось рушиться. После этого обещания прошел не один десяток лет, а мы так и не можем выбраться из первобытного социализма, не говоря уже о коммунизме.
В актив его добрых дел нужно отнести разоблачение и критику культа личности Сталина. Это был истинно смелый и отчаянный шаг. Начался пересмотр дел репрессированных при Сталине, к сожалению, она не была доведена до конца.
Он поддержал космическую программу наших ученых, завершившуюся блестящим полетом Юрия Гагарина.
Подъем целины, установление нормальных пенсий для пенсионеров. Дальнейшее развитие индустрии, особенно заводов по производству удобрений – все это нужно отнести к положительным делам в деятельности Хрущева. Как и энергичное строительство жилья.
Ратовавший в начале своей деятельности за коллективность в руководстве, через некоторое время он скатился к диктату и сам стал сползать в трясину культа личности. Хрущев был так уверен в своей неприкосновенности, что на городском митинге в Ленинграде выступал пьянющим и вел себя, как подгулявший купчик. Но он забыл, что во все времена существовала карающая рука истории и дворцовые перевороты. Прямо с крымских пенатов он попал на пленум ЦК Партии и был смещен с пьедестала.
Хрущева сменил Леонид Брежнев. При нем заканчивалось освоение целинных и залежных земель, совершенствовались ракеты, атомная техника, шло строительство крупнейших заводов в Тольятти, Набережных Челнах, на Курской аномалии. Строились атомные ледоколы, величайшие ГЭС в Сибири, укреплялась оборона страна. Было начато и закончено вчерне строительство БАМа. Укрепившись в седле власти, Брежнев отошел от коллегиальности руководства, скатился к диктату, к любованию успехами, к забвению настоящей партийной критики во всех звеньях партийной и государственной жизни, к терпимости к извращениям в среде руководящих работников. Предались забвению демократические институты в стране. Все это привело к застою в стране, к духовной пассивности народа.
Я тогда, грешным делом, думал и высказывал в частных разговорах свои сомнения, почему расходятся слова и дела. С больших трибун большие люди критиковали пышные многолюдные свадьбы, а первый секретарь обкома, выдавая свою дочь замуж, собрал 300 гостей. При этом на торжества были взяты из Эрмитажа музейные сервизы, а после свадьбы их не хотели возвращать. Или зачем руководящему работнику шикарная дача? Пусть во время отпуска в санатории ЦК ему отведут две комнаты, но зачем строить отдельную виллу и не одну?
Но одновременно я себе говорил, прошло время военного коммунизма и аскетизма работников ленинского типа. Нужно забывать вельможам о скромности в быту.
Но теперь вижу: не устарели революционные традиции и принципы.
Такие люди как Горбачев рождаются редко, но все же рождаются. И мы должны только радоваться, что у руля партии и государства наконец встали настоящие коммунисты.
При Брежневе процветала аллилуйщина, трескучее бахвальство, липовые рапорты. Укоренялась семейственность. Вельможное чванство. Махровый бюрократизм. Разрастались негативные явления в виде сращивания мафии с руководством всех степеней. Брежнев верил в свою непогрешимость и прозорливость. Ведь его стали славить с высоких трибун как вождя и великого марксиста. Это была уже проторенная дорожка большим папой Сталиным. Этой "прозорливостью" пользовались большие и малые руководители, нечистые на руку, многие из которых уже ничем не руководят и смотрят на белый свет через железную решетку.
Этот великий марксист не отличался скромностью. Пять звезд Героя Советского Союза и Героя Социалистического Труда, десятки орденов, золотое оружие, маршальское звание, орден Победы. Не хватало только еще звания генералиссимуса.
Что мог совершить во время войны политработник даже не фронтового, а армейского значения в чине полковника, чтобы ему через сорок лет после окончания Великой Отечественной войны вручили орден Победы и золотое оружие.
Эта бьющая в глаза нескромность и тщеславие хорошо подмечена народом. В одном из анекдотов Брежнева спрашивают: "Как к Вам обращаться, по фамилии, или по имени и отчеству?" Леонид Ильич отвечает: "Просто Ильич".
Ставший Генеральным секретарем после Брежнева Андропов был умным, культурным человеком. Но болезнь и смерть сделали его пребывание на этом посту коротким. И несмотря на это, он оставил добрую память о себе.
Сменивший Андропова, Черненко был бледной личностью как руководитель и человек.
Теперь у руководства встал Горбачев М. С. Он как-то сразу пришелся мне по душе. Горбачев разворошил этот застойный омут любителей рапортов, орденов, сладкой жизни, заставил оживиться муравейник нашей жизни после зимней спячки.
Выступает генсек просто, умно, не вещает, а беседует. Не уходит от острых вопросов, накопившихся в народе, не боится встречаться с народом. На XXVII съезде партии Горбачев поставил задачу: за 15–20 лет увеличить в два раза объем народного хозяйства и шагнуть на новые высоты научно-технического прогресса. Это колоссальная задача. Если мы ее не выполним, то останемся второстепенной державой, с которой перестанут считаться ведущие государства.
За последние десятилетия в стране накопилось много застойного в духовной и хозяйственной жизни страны. Замороженная демократия сковывала творческие силы народа. Резко поставлен вопрос о качестве продукции. 1500 заводов и фабрик получили государственный контроль. В связи с этим мне вспоминается далекий 1935 год, год рождения стахановского движения, пятидесятилетие которого недавно отмечалось.
Безусловно, рекорд Стаханова, нарубившего в сентябре месяце тридцатого года за смену 102 тонны угля, дал толчок к росту производительности труда. И это стоило только приветствовать, если бы этот рост получил в дальнейшем здоровое продолжение. Но, к сожалению, (не по вине Стаханова) движение последователей Стаханова приобрело уродливые формы, за что мы теперь расплачиваемся миллиардами рублей, пускаемых по ветру.
Когда в том тридцать пятом году газеты сообщили о рекорде Стаханова, то каждый завод, фабрика, цех старались найти среди работающих рекордсменов. Такая была дана установка. Каждый партийный и хозяйственный руководитель знал, что будет держать строгий ответ перед вышестоящим руководством, если не будет рапортовать о массовых последователях Стаханова, о росте производительности труда, вернее, о скачке. Никто не хотел вникать, за счет чего стали перекрывать нормы на 300-500-1000 процентов.
Непосредственные руководители коллективов видели, что это, чаще всего, нездоровые проценты. Такие скачки в переработке норм шли не за счет новой прогрессивной технологии или рационализации, внедрения научных разработок, а за счет нарушения технологии и снижения качества продукции.
На основе такой ненормальной производительности труда, каждый год пересматривались нормы выработки в сторону их ужесточения. Это заставляло людей нажимать на педали, изворачиваться, чтобы работая по новым нормам, сохранить прежний заработок. Отсюда пошли истоки пресловутого вала, который порождал и узаконивал брак. И такая работа шла десятилетиями. Брак душил торговлю, покупался и возвращался к изготовителю, душил и его. Пришлось на предприятиях организовывать цеха для подработки возврата. Так туманно стали называть брак.
Вспоминаю, когда начался этот ажиотаж с переработкой норм на сумасшедшие проценты, мне приходилось говорить по этому поводу с товарищем по работе о том, что это ненормальное проявление нашего усердия, что мы извращаем стахановское движение. А мне отвечали: "Ты что, не понимаешь происходящего, или ты против стахановского движения?"
Я действительно не понимал, почему стахановское движение – хорошее, полезное дело – должно приносить вред. После войны, когда люди ходили в шинелях и не могли купить простую кастрюлю, чтобы сварить похлебку, никто не обращал внимание на качество товара. Но за последние двадцать лет обстановка изменилась. Люди не хотят отдавать свои деньги за уродство и мусор.
Только с приходом нового руководства пришел конец рапортов со словесной шелухой. Происходит энергичное обновление как партийного, так и государственного аппарата. В некоторых райкомах руководство сменилось не по одному разу.
Многие руководители покрылись жирком благодушия, тиной бюрократизма. Практиковалась семейственность, аллилуйщина, очковтирательство, многие становились на путь преступлений перед своей совестью и государством.
Конечно, трудно за короткий срок выкорчевать негативные явления, которые расцветали и укоренялись десятки лет. За эти десятилетия образовалась особая каста руководящих работников, связанная родственными и приятельскими отношениями, антипартийными и антигосударственными делами.
Все эти трескучие рапорты на имя генсеков, начиная от Сталина, кончая Черненко, развратили республиканских, областных и районных руководителей. Каждый секретарь райкома партии чувствовал себя удельным князьком, которому и Москва не указ. Никто этому князьку в районе не смел становиться поперек дороги со здоровой критикой. Пытавшихся критиковать настигала жестокая, незамедлительная кара. Сейчас открылся путь к демократизации, гласности и выборности руководства. Очень трудно новому руководству разгребать завалы мерзости, перевоспитывать зажиревших князьков, прививать вкус настоящей партийности во всех звеньях государственного руководства, прививать ленинские нормы жизни коммунистам.
Я искренне желаю товарищу Горбачеву крепкого здоровья и сил, энергии и времени, чтобы довести до конца задуманную перестройку нашей жизни.
Слишком развратила нас лесть, лживость и расшаркивание перед сановниками всех мастей. Очень много предстоит борьбы с гнилыми богатеями, накопившимися у нас после смерти Ленина.
Совершается еще одна Революция на моей памяти.
38
Время – великий строитель и эскулап. Оно залечило все раны, нанесенные фашистами нашей земле.
…На обновленной площади у Финляндского вокзала на броневике Революции стоит и призывает нас двигаться вперед наш бессмертный Ленин.
… Победно реет красный стяг над штабом Революции – Смольным.
… По-прежнему из великого прошлого в светлое будущее смотрит баковое орудие "Авроры".
… На Марсовом поле Вечный огонь осеняет розоватый гранит могил, первых героев и жертв 1917 года.
… Я прихожу и склоняю голову перед вами, строгие жители могил Пискаревского кладбища. Тихо стучит метроном. А мне кажется, что это бьются четыреста тысяч сердец блокадников Ленинграда, захороненных здесь.
… Давно сияет золотой шлем Исаакия, и под перезвон курантов летит в неизведанное ангел на шпиле Петропавловской крепости.
… Медный Всадник вздыбил коня и по-прежнему сурово смотрит на Запад.
… Как хорошеет Ленинград. Я иду по его знаменитым проспектам, узнаю старых знакомых и кланяюсь вечным реликвиям.
… Все такой же, как в дни блокады, в золотых доспехах Марса стоит Суворов. Он так и простоял открытый всем смертям всю войну и блокаду Ленинграда, как символ мужества и неустрашимости. Его не охраняли деревянные плиты и песок.
Сколько немцы положили снарядов вокруг него. Но ни один осколок не коснулся бронзового изваяния Генералиссимуса.
… Как и прежде стремительны чудо-кони на Аничковом мосту через Фонтанку. Заботливые руки закопали их в саду Дворца пионеров во время войны и сохранили это творение Клодта; только на гранитных постаментах рваные раны от фашистских снарядов. Они останутся на граните как клятва непобедимого города.
…Все такая же улица Росси. Стройная и певучая как удар смычка. Неповторимый памятник зодчему и человеку.
… Вот и он – по-человечески мудрый мечтатель и бунтарь, соловей и мученик России – аникушинский Пушкин на площади Искусств.
Узнаю и тебя, розоватый дом в начале Невского проспекта. И все так же, как в дни блокады на твоем фасаде начертано: "Граждане, эта сторона улицы во время обстрела наиболее опасна!" Носи и дальше эту надпись, как боевую награду.
… Все такой же Летний сад, выпестованный Петром Великим. Сколько шрамов и рубцов залечили на твоих стволах добрые руки садовников. И ты, благодарный, даришь щедро нам тень и прохладу.
… И ты, стремительная Адмиралтейская игла, с веселым парусником на семидесятиметровой вышке, товарищем героев прошлого, мечтателей и бродяг.
… Вот она, чарующая стрелка Васильевского острова, с бордовыми Ростральными колоннами-маяками. С белокаменной Биржей, вдохновенным подарком зодчего Тома де Томона.
… И необъятная, величавая Дворцовая площадь с главным сооружением: Главным штабом, смотрящим легионом своих окон на Александрийскую колонну и на пышные чертоги Зимнего дворца.
Улицы и переулки. Площади и проспекты. Набережные и мосты. Приветствую вас. Вы ничего не забыли: ни народных восстаний, ни наводнений, ни дней войны и блокады, ни Дня Победы. Мир вам и слава!
39
Прошли годы. Установилась хорошая, нужная традиция встречи ветеранов войны.
…дел этого товарища. Осенью 1985 года читаю в газете "Известия" под фотографией, что Геннадий Петрович Вороновский назначен министром электротехнической промышленности СССР. Если бы под этой фотографией не было такой подписи, я с уверенностью бы сказал, что этот человек мне не знаком.
Такие же превращения произошли с одним из однополчан Аркадием Касаткиным. Он пришел к нам во взвод в конце 1943 года. Был тогда Аркаша милым, хорошим мальчиком-юношей, который к концу войны стал уверенным в себе солдатом – гвардии рядовым. После войны Аркаша учился. Окончил вуз и теперь работает начальником отдела КБ, и уже седина серебрит его шевелюру. При встрече мне нужно очень всматриваться в него, чтобы уловить облик юного Аркашеньки.
Н. И. Верхолат
К концу 1985 года я списался с еще одним однополчанином Петром Калугой. Фамилия областного масштаба, но живет в Брянской области и работает совхозе. За последние годы хорошо сложились его житейские дела. Прошло то время, когда на трудодень выдавали по 200 грамм зерна и запрещали держать коров, урезая приусадебные участки земли. Получил от него посылку: знаменитая брянская картошка и кусок сала. Эта посылка душевно растрогала. Человек готов поделиться всем, что есть у него хорошего. Вот что значит солдатское братство.
Судя по присланной фотографии, от былого Петра осталась только одна фамилия. Любопытно, как он вступал в войну. Тринадцатого июня 1941 года взвод, где служил Калуга, занимался хозяйственными делами, а потом, раздевшись до трусов, солдаты стали стирать свое обмундирование и белье. Только развесили постирушку, как была объявлена боевая тревога. Каждый солдат получил по двести патрон к винтовке и стал в строй. Взвод бегом в одних трусах направился занимать оборону. Сокращая расстояние, три километра бежали через лес, продираясь через малинник и густой подлесок. Конечно, ободрались до крови. Прибежав на берег Балтики, стали рыть траншеи и строить землянки.
А 22 июня на полуострове Ханко узнали, что началась война.
Да и мне нельзя похвастаться моложавостью и стройностью гусара. Стоит только со стороны посмотреть, как я иду – и все станет ясно.
Может быть правы молодые, которым я мешаю своей неспешной походкой. Кажется им, стоит только чаще переставлять ноги и никто не будет в обиде за задержку. Ведь это не трудно понять человеку, перешедшему из пенсионного возраста в возраст ископаемого неандертальца.
Но вся беда в том, что эту простую истину не хотят понять ноги. И может быть их нужно понять, этих молодых, когда они в транспорте не уступают место старикам.
Наверно, в семьдесят пять лет человек не устанет больше, чем он устал. А ведь у молодых все впереди: тревоги, радости и вся жизненная усталость. К тому же, как приятно, сидя, читать книгу или газету или беседовать с рядом сидящей молодой спутницей. И несмотря ни на что, я люблю эту жизнь, этот мир последней зрелой любовью старого человека. Я люблю его с ошибками и горестями, с большими и малыми радостями. Он такой огромный, этот мир, вечно стареющий и обновляющийся, такой манящий и мудрый, такой необъятный и неизведанный.
Вот почему каждый новый день я встречаю как первый день творения.
…Еще по ночам и по утрам стоят крепенькие морозы, а зеленушка-синичка пищит за окном: "Спасибо, что подкармливали зимой. Но мне пора в лес. Лето такое короткое, а мне нужно воспитать не одну семью". Это март.
… Конец весны. В честь наступления лета каштаны зажгли свои пышные свечи, перед памятником Петру Первому у Инженерного замка.
…Ласково светит солнце. Май. Слабый ветерок играет фатой. Они идут, пара молодых и влюбленных, к памятнику блокадному Ленинграду, чтобы положить на постамент цветы, часть своего счастья в день свадьбы.
… Сидящий на подоконнике моего окна воробушек в черном галстуке заглядывает бусинкой глаза в окно и хочет спросить: "Кто ты?".
Здравствуй, серенькая птаха. Для тебя наступила благодатная пора.
… Из глубины вселенной проклюнулась изумрудная первая звездочка. Кому ты подаришь счастье? Или ты наградишь счастьем всех живущих на земле?