Глава 23
АТЕЛЬЕ "СЧАСТЛИВЫЙ ОРК"
Верхняя площадка опоясывающей яму лестницы оказалась всего в одном ее обороте и прямо под карнизом, на котором расположились друзья.
Вообще-то, обитавший там орк вполне мог их услышать, поэтому так вот беззаботно болтать, разглядывая все вокруг, как веселое представление, было весьма неосторожно. Но им сильно повезло. Несказанно, если быть точным. В темной и тесной нише, выдолбленной в скале, сидел сгорбленный старый орк, который даже не шелохнулся, когда они протиснулись в его каморку.
Вокруг него были раскиданы куски кожи и спутанные мотки веревок. Сам он сидел за кое-как сбитым из деревяшек столом почти в полной темноте и вдевал куски веревок в дырки кожаных лоскутов. Похоже, это было местное модное ателье: полуслепой старик изготавливал набедренные повязки, которые служили одеждой для большинства орков. Редко кто из них надевал что-нибудь еще - какое-то подобие куртки или доспехов. Большинство всю жизнь щеголяло в таких вот изысканных одеяниях, даже не представляя, что на свете существуют штаны и рубахи.
Клюпп тут же догадался, почему мастерская располагалась на самом верху: необходимые для нее материалы были совсем легкими, и их было несложно поднимать сюда. Наверняка ниже работали и другие мастерские, для которых требовалось сырье потяжелее, чем дубленая кожа и веревки. Судя по звону железа и непрекращающемуся шарканью пил, в самом низу были устроены кузнецы и столярни. Там же кто-то с грохотом обрабатывал камень.
Повсюду в каморке портного валялись обглоданные мелкие кости, которые выглядели очень старыми. Похоже, старика почти не кормили. Орк за столом едва шевелился и делал все настолько медленно, что не обогнал бы и улитку. Готовые повязки он просто смахивал со столешницы, так что справа от него возвышалась гора кое-как скроенных кожаных юбок, которые должны были привести в восторг самых изысканных модников. Некоторые из них были даже почти ровными по краю и не слишком грязными. Судя по их количеству, скоро кто-то должен был прийти, чтобы забрать готовые вниз.
Так и случилось: сквозь шум, царивший вокруг, послышались приближающиеся шаги и крики других орков. На беду, портной учуял незваных гостей за своей спиной и попытался бежать. Кучи разбросанных по полу веревок очень пригодились: старого орка связали с головы до ног, заткнули пасть куском кожи и потащили наверх.
- Мне придется остаться, - неожиданно сказал Клюпп.
- Зачем? - не поняли его друзья.
- А куда, по-твоему, исчезнет старик?
- Мы утащим его наверх, - ответил Крокк, пожав плечами.
- Вот именно! Думаешь, это понравится другим? Его тут же начнут искать. Если бы он умер, то его бы, наверное, просто сбросили вниз и там же сожгли в очаге кузницы. Но если он исчезнет, и они что-то заподозрят, за нами устроят настоящую погоню.
- И ты предлагаешь?.. - Одд не мог поверить своим ушам.
- Я буду изображать этого старого идиота. Мы почти одного с ним роста. Помогите быстрее измазаться и дайте вон тот кусок кожи, - почти кричал Клюпп.
Когда он уселся за стол, то со спины казался точь-в-точь таким же, как хозяин каморки. На голову Клюпп нахлобучил одну из готовых повязок, согнулся в три погибели и устроился на краешке табурета, распутывая трясущимися руками клубок веревок. Только руки у него дрожали не от старости, а от страха. Но друзья сделали вид, что не замечают этого. На самом деле головастик поступил очень смело, предложив остаться, чтобы помочь общему делу.
Наверх поднялись три бородавчатых орка - из тех, что не годятся на что-то большее, чем таскать тяжести и рыться в отбросах. Один из них пнул сидящего за столом "портного" Клюппа и отвратительно рассмеялся. Другой повертел перед носом мнимого старика куском жареной крысы и тут же сам проглотил его. Очевидно, это был скудный паек мастера. Третий разбросал по полу и без того спутанные клубки веревок, лежащих у входа, так что они превратились в один бесформенный узел.
Каждый принес по стопке сложенных сушеных шкур, которые они тоже разбросали перед тем, как забрать готовые повязки и уйти, перекидываясь шуточками. Старик был совсем слабым и слепым, и, по соображению орков, над ним можно было вдоволь издеваться, когда вздумается, не опасаясь ответа.
Клюпп скрипел зубами от злости на своих отвратительных сородичей, едва сдерживаясь, чтобы не ударить ближайшего по наглой улыбающейся роже. Когда он поднялся наверх, то буквально кипел от злости.
Его товарищи находились в большой растерянности: они не представляли, что делать со своим пленником и как с ними вообще следует поступать. Старик неподвижно лежал на камнях и даже не пытался освободиться. При беглом взгляде он мог показаться мертвым, но на самом деле пребывал в каком-то угрюмом оцепенении, словно жук-палочник, застигнутый на ветке птицей. Возможно, попав в какое-то другое место из своей норы, старик действительно подумал, что уже умер, молча ожидая продолжения.
Маленький орк порылся в дорожной сумке и достал кусок гречишной лепешки, которую они жарили на костре в предыдущий вечер. Как только он поднес ее к носу портного, тот заметно оживился, перестал валяться, как сухое полено, и попытался проворно схватить лепешку беззубым ртом. Клюпп даже отпрянул от неожиданности. В конце концов, не обращая внимания на недовольных друзей, он покормил старого орка и обратился к нему:
- Мы не причиним тебе вреда, несчастный старик. Расскажи нам, что ты знаешь об этом месте.
Тот пошамкал губами и получил еще немного лепешки от своего благодетеля:
- А шиво хош знать, круглоголовый? - неожиданно спросил он и в его мутных глазах блеснул огонь глубоко спрятанного разума. - Тут работаю. Кормят. Плох. Ты хорош, круглоголовый. Помогу тебе. Знаю, зачем пришли, - посмотрел он на Одда с Крокком и совсем тихо добавил, так что его голос едва различался в клокочущем вокруг шуме: - Старый устал. Развяж.
Одд с сомнением посмотрел на Клюппа.
- Он не сбежит, - заверил его тот.
- Не бежать, - подтвердил старый орк.
Портной с шуршанием потер сухую кожу на запястьях и уселся, привалившись спиной к стене. "Сколько же ему лет?" - подумал Одд. Кожа на костях орка висела, как кисея.
Старик как мог объяснил друзьям устройство подземной страны, которой правил Харкан. Про похищенных в деревнях мальчишек, которые работали в шахтах. Про рабочих орков и орков-охранников. Про всякие мелочи, которые он помнил. Устройство подземелий и где что находится. Не так уж мало, если учесть, что старик забыл или же предпочел забыть даже собственное имя. И вполне достаточно, чтобы составить приблизительный план действий.
- Значит, нам нужно победить этого Харкана. Похоже, он здесь всем заправляет, - подытожил Одд.
- Легче сказать, - процедил Крокк и черным от сажи пальцем подвинул сползающие очки. - Но кое-что мы, конечно, можем, - он показал взглядом на сумку.
- Уверен, что у тебя там припасена пара сюрпризов, - улыбнулся Одд, и даже маленький Клюпп повеселел и отдал старику последний кусок лепешки.
Рассыпающегося на ходу портного вернули на место. Он был совсем смирным и даже не пытался сделать что-нибудь зловредное. Как только орк оказался в своей норе, то тут же принялся изготавливать набедренные повязки в темпе засыпающей улитки и, казалось, забыл о случившемся.
Глава 24
АДСКИЙ СПУСК И СИЛА ЗАКОНА
Друзья не придумали ничего лучшего, чем сделать вид, будто маленький злобный орк (которого, конечно же, предстояло изображать Клюппу) сопровождает вниз двоих пленников, пойманных в долине. Полная чушь, по-другому не скажешь, но это цирковое представление давало хоть какие-то шансы на то, чтобы попасть вглубь пещер без особенных осложнений.
Старик-портной рассказал, что убежище подземного правителя расположено гораздо глубже в горе, за подземной рекой, воды которой крутили колеса мельниц. Орки были тупыми, злобными и ленивыми, но их хозяин отличался острым умом и еще большей злобностью. А уж лени у него не было и крупицы. Неустанным трудом, казнями и запугиванием из поселения полоумных дикарей он создал что-то наподобие разветвленного города, в котором были свои воины, ремесленники и тюремщики - такие же полоумные, как их предки, но гораздо более организованные.
Своды шахт укрепляли деревянными балками, а большинство солдат таскали на поясе кривые железные мечи. Некоторые орки даже надевали доспехи и башмаки из кожи с привязанной деревяшкой вместо подошвы. Но такие считались настоящими модниками и эстетами. Большинство же тварей шлепали по грязи босиком и едва прикрывали свой зад куском шкуры - то есть щеголяли в тех самых нарядах, которые шил голодный старый орк в своей каморке. Многие теперь носили кожаный шлем, защищавший голову от острых камней в пещерах и ударов дубинок во время драки. Не сказать, что в голове среднего орка было чем рисковать, например, мозгами, но все-таки шлем позволял избегать шишек на лбу. Это пришлось как нельзя кстати, чтобы скрыть большую голову маленького Клюппа, придав ему официальный вид. Крокк особенно на этом настаивал:
- Арест - дело официальное! - его указательный палец завис в воздухе. - И стражник должен выглядеть так, чтобы никому даже в голову не пришло спросить: "Что это за прыщ тут расхаживает с дубинкой?" - увещевал он товарищей, крутя в руках найденное где-то облезлое воронье перо.
Из шкур, предназначенных для набедренных повязок, сложенных в несколько слоев, для Клюппа смастерили что-то наподобие плоской широкополой шляпы, крепившейся шнурком под подбородком. Конечно, с пером, иначе зачем бы Крокк его искал в пещере? Да и что за шляпа без пера, скажу я вам.
В своем новомодном головном уборе головастик смотрелся просто уморительно, и сколь же велико было удивление Одда, когда Клюпп, увидев свое отражение в луже, пришел в неописуемый восторг, едва не станцевав джигу. Вот уж никогда не знаешь, где обретешь…
Хорошенько перепачкавшись сажей (то есть еще больше, потому что они и так были черные с ног до головы), порвав на себе одежду и нахлобучив на Клюппа драгоценную его сердцу шляпу, друзья медленно двинулись вниз. То, что на нем были штаны и куртка, уже выделяло Клюппа среди сородичей настолько, как если бы он колотил на ходу в барабан и взрывал петарды. Шляпа же делала его божественно важным.
Как ни странно, орки были сами не свои от разных официальных штук. Тут Крокк оказался совершенно прав. Первый же чумазый криворотый орк, попавшийся им на пути, вжался в стену и страшно выпучил глаза, уступая дорогу официальной процессии. От усердия он даже пнул Крокка, стараясь угодить величественному стражнику в шляпе с пером. Клюпп великодушно позволил ему пнуть также Одда, чем привел орка в неописуемый восторг. Головастик словно стал вдвое выше от важности. А для среднего орка выглядел, наверное, настоящим гигантом.
Оба товарища наградили головастика такими взглядами, пояснять значение которых нет никакой необходимости. На что Клюпп гордо вздернул подбородок и приказал пленникам молча идти дальше да пошевеливаться.
Лестница то сужалась до тропки шириной в локоть, то вдруг расширялась так, что по ней можно было прогнать стадо коров. Часть пути приходилось проделывать по узким крутым ступеням, прижимаясь спиной к стене, чтобы не сорваться в пропасть. А затем вдруг ноги оказывались на широкой ровной площадке, занимавшей с четверть оборота колодца. Вся эта висячая галерея состояла из неровных, кое-как подогнанных друг к другу кусков, словно ее строили в разное время и по разным планам. В одном месте пролеты поддерживали тонкие витые колонны, завершавшиеся резным портиком с крылатыми лошадьми и бегущими куда-то героями. Все трое удивленно переглядывались: такое просто не могли создать орки! Но тогда кто? Зато тут же, в нескольких шагах, словно оправдывая ожидания от этого варварского племени, обломки другого портика подпирали грубо отесанные колонны-тумбы, изящества в которых было не больше, чем в танцующем джигу сарае.
Виток за витком друзья пробирались вниз мимо тускло освещенных гротов, в которых суетились неясные тени. Судя по всему, многие из них уходили глубоко в гору. В некоторые что-то суетливо затаскивали, гремя цепями и разрывая воздух отборной бранью. Из других вылетали куски дерева, спутанной проволоки или просто ведро помоев, так что только успевай уворачиваться.
Вопреки опасениям, орки лишь вскользь бросали взгляд на пробирающуюся мимо них троицу, занятые своими делами. Когда кто-то проявлял излишнее любопытство, Клюпп прикрикивал на "пленников", демонстративно давая Одду или Крокку пинка в лодыжку - поочередно, одному и другому. Все же чувство справедливости было у головастика в крови (или что там течет по жилам у орков).
Когда они преодолели с десяток витков, примерно на треть приблизившись ко дну ямы, то нос к носу столкнулись с тощим вертлявым существом, выбежавшим из освещенной факелами пещеры. Он выглядел странно даже для орка, а уж в этом деле природа постаралась как следует. Длинный, худой и нескладный, как переломанная трость, со свисающими до колен руками, он походил на огородное пугало, над которым изрядно поглумились создатели.
Судя по всему, пугало это служило подмастерьем у толстого широкогрудого корзинщика, который сидел перед входом в пещеру и плел из коры большой дырявый, как сыр, короб из березовой коры.
Подмастерье с круглыми совиными глазами только что получил от хозяина хороший пинок и бежал за кувшином грибного пива. Такое делали и в деревне, только люди не добавляли в него глину и пучки мышиных хвостов для аромата.
- Ы-ы-ы! - орал толстяк на своего подопечного. - Брезг-г о-хмырь!!!
Видимо, этот орк был из приезжих и ругался на каком-то другом языке, незнакомом Одду. Он хорошо помнил, что обычно орки обзывали друг друга "зубной гнилью" и тут же начинали драку.
Подмастерье схватил кувшин, кинувшись обратно к хозяину, который ни на секунду не замолкал, продолжая ругаться. Корзинщик у входа в пещеру так орал, а тощий работник так суетился, стараясь ему угодить, что запнулся о Клюппа и растянулся на камнях, разбив кувшин и повалив на спину головастика. Запах от пива, надо сказать, шел отвратительный, если можно сделать еще хуже вонь, которая царила вокруг.
Корзинщик взревел, поднялся на толстые шишковатые ноги, похожие на два мешка со свеклой, и пошел к ним, в ярости размахивая недоделанным коробом. Кажется, дело приняло дурной оборот.
На крики и топот со всех сторон начали глазеть другие орки. Одд даже не представлял, сколько их здесь… Осмотревшись, он насчитал не меньше сотни уродливых голов, повернутых в их сторону с ближайших каменных выступов. Тогда он незаметно нащупал под курткой булаву и приготовился драться или, на крайний случай, переместиться в другое время вместе с друзьями, чтобы потом повторить все заново.
Никаких перил на площадке не было, и толстяк мог легко сбросить всех на дно колодца, если бы Клюпп не совершил невозможное: он резко вскочил на ноги и двинулся прямо на разъяренного корзинщика. Откуда-то из глубины мешка, который он забрал у Крокка как у пленного по всем правилам проведения ареста, он достал первое, что попалось под руку - растрепанную книгу в засаленном переплете.
"Великий меморий всемудрого Крокка (мл.)" взмыл перед носом орущего толстяка на странице с отметками погоды, а сам Клюпп, придя в полную ярость от нарушения своих стражнических прав, затопал, решительно наступая на корзинщика и повторяя ему его собственное ругательство:
- Брезг-г о-хмырь! Ы-ы-ы! - верещал распалившийся не на шутку Клюпп.
Ни Одд, ни Крокк даже представить себе не могли, что он на такое способен.
Клюпп жестом показал на своих "пленников" и важно выставил вперед несуществующий живот. Как ни странно, корзинщик растерянно остановился, дико тараща глаза на странную троицу.
- Ы-ы-ы! - наседал на него Клюпп, не желая уступать ни пяди.
В голове у орков, конечно, всего две извилины, но и их обычно хватает, чтобы понять, что не стоит связываться с наглецом, размахивающим толстенным документом у тебя перед носом. Тем более если наглец этот одет в штаны, шляпу с пером и ведет двух пленников. Этот прыщ наверняка состоит на службе у самого главного, кем бы он ни был. А уж своего главного орки хорошо знали: если что не так, и зад не успеешь почесать, как тебе отчекрыжат голову!
Корзинщик предпочел за лучшее убраться с дороги, сделав вид, будто вообще ничего не видел и даже не вставал со своего камня. Он вдруг так увлекся плетением короба, что подмастерье даже не сразу растолкал хозяина, пытаясь всучить другой кувшин с пивом.
Все орки-зрители как по команде скрылись в своих пещерах и старательно не замечали ведущего арестантов грозного воина-коротышку с перепачканной всеми цветами радуги книгой, которую он гордо держал перед собой. Многим казалось, что это пятна крови, а головы поверженных врагов лежат на дне увесистого мешка за его плечами. Никому не хотелось, чтобы его голова оказалась там же. Ни одному орку даже не могла прийти мысль, что книжка может быть чем-то, кроме записанного на пергаменте приказа их главного хозяина - приказа такого длинного и страшного, что лучше не знать о его существовании.
В итоге благодаря находчивости Клюппа три провинциальных комедианта успешно проследовали мимо множества мастерских, снующих туда-сюда рабочих, каких-то мутных личностей, слоняющихся вдоль лестниц, и оказались в самом низу ямы, не ввязавшись ни в одну драку.
Как и ожидалось, нижние этажи занимали плотники, кузнецы и каменотесы. Стоящий посередине кран то и дело поднимал и опускал какие-то перехваченные цепями грузы, которые орки цепляли крючьями и затаскивали в пещеры на витках бесконечной лестницы.
Когда друзья, задрав головы, посмотрели вверх, то не смогли рассмотреть скрытый в густом дыму потолок, как еще несколько часов назад, глядя сверху, не могли рассмотреть дно. Крокк, большой мастер до ярлыков и определений, назвал это место "Дымной ямой". Точнее не скажешь, согласитесь.
Глава 25
НА ДНЕ
На дне ямы вокруг широкого основания подъемного крана, который скрипел и ворочался так, будто вот-вот обрушится вам на голову, горели большие бесформенные костры. В них сжигали куски бревен и целые корзины угля, которые подбрасывали туда черные от сажи орки.
Те, что следили за огнем, были мелкими и тощими, словно шагающие иссушенные коренья. С красными сощуренными глазками и мордами, морщинистыми, как старая перчатка. Тяжести же таскали туда-сюда твари гораздо крупнее и медлительнее, с мощными перекатывающимися под шкурой мышцами и маленькими головами с низким лбом и глазами-бусинами. Судя по всему, они были не слишком умными и не особо склонными к драке. Мелкие сородичи беспрестанно кричали на них и пинали - правда, не доставая выше колена, а те лишь безропотно поворачивались и тащились дальше за другой ношей.
Очередной громила, сопровождаемый злобными недомерками, проносил мимо корзину угля, получал дюжину пинков и скрывался за густым дымом, свесив до щиколоток огромные лапы. Мелкие орки обступали корзину со всех сторон и с явным трудом вытряхивали ее содержимое в огонь. Того из них, кто зазевался, не отскочив вовремя, остальные с азартом заталкивали в пламя и присыпали сверху углем, чтобы не выбрался. У каждого свои маленькие радости на работе…