Глубокое синее свечение затопило пространство. Ноги и руки Клариссы, словно сделанные из воска, удлинялись и вытягивались. Подол платья задирался все выше и выше, воротник впился в горло, ткань начала потрескивать по швам… Но страшнее всего были перемены, происходившие с самим ее естеством. В загипсованной кисти на мгновение возникла резкая боль; и тут же исчезла - вместе с самой повязкой.
- Рука у тебя снова в полном порядке… Должен же быть хотя бы один приятный момент во всей этой истории, верно?
- Вы сможете превратить меня обратно? - жалобно спросило нелепое существо, еще минуту назад бывшее Клариссой, и тут же испуганно прикрыло ладонью рот: прозвучавший голос был совершенно чужим.
- Ну разумеется! - пожал плечами Шарлемань. - В крайнем случае, есть еще кое-кто, кому это по силам. У тебя ведь тоже магический талант, помнишь? - волшебник почесал кончик носа и добавил: - Надобно соорудить тебе какой-нибудь костюм. Открою маленький секрет: N-лучи позволяют мне видеть окружающий мир; не совсем так, как зрячие, но все же… Так вот, в этом детском платьице Дабби Дэй смотрится совершенно нелепо.
Кларисса с испугом и смущением разглядывала свои шишковатые коленки…
Несколькими минутами позже из увитых плющом ворот на улицу вышла небольшая, но весьма экстравагантная компания. Предводительствовал в ней невысокий и крайне самоуверенный господин в черном пенсне и с тросточкой; за ним уныло тащился нескладный долговязый юноша - а замыкал шествие толстый черно-белый пес, несший в зубах потертый саквояж.
- Что касается N-лучей, дорогой мой Дабби, - разглагольствовал слепой, - то людям нашей с тобой профессии всегда желательно иметь под рукой их источник. В то время как Властители пользуются весьма громоздкими и несовершенными лампами, зачастую даже не зная, как они устроены, я в свое время изобрел и опробовал на деле несколько миниатюрных конструкций… В конце концов наиболее успешными вариантами оказались часы и трость. Подумай сама… Э-э… То есть сам. Трость в наши дни является такой же деталью уличного костюма, как шляпа или ботинки; кроме того, я постоянно держу ее в руках и могу использовать в любой миг. Ну а хронометр всегда при мне, даже там, где трость принято оставлять: в гостях, например, или дома… Даже если я сплю, часы где-то поблизости - на туалетном столике или под подушкой…
- А кто изобрел самую первую такую лампу, господин Шар… То есть господин профессор? - ломающимся баритоном спросил юноша.
- История умалчивает об этом, Дабби. Некролампы появились незадолго до революции сразу в нескольких спиритических кружках - а вскоре после этого возникли и первые Властители. Ну, уж они-то постарались, чтобы все сведения об источнике их могущества были сокрыты во мраке тайны… Есть, правда, у меня одно предположение; собственно, всего лишь догадка, и тем не менее… Думаю, фамилия человека, впервые узревшего некросвет, была - Тролле… Очень уж многое это объясняет.
Чем ближе подходили они к порту, тем большие разрушения открывались взгляду. Скромные береговые укрепления были снесены почти до основания залпом бомбических орудий - именно эти, первые выстрелы и приняла Кларисса за громовые раскаты. Основной удар приняли на себя склады и пристани; дым от пожаров расползался по улицам, разносимый легкими дуновениями бриза. Потушить огонь никак не удавалось, и в конце концов пожарные сосредоточили все внимание на близлежащих строениях, беспрестанно обливая их водой, - краска на стенах уже начала лупиться от жара.
И тем не менее порт кипел жизнью, будто назло впавшему в ступор городу. В доках разбили полевой госпиталь; под выцветший брезент армейских палаток то и дело заносили раненых и обожженных. У пирсов выстраивались живые цепочки: люди передавали друг другу ведра с морской водой, стремясь облегчить труд пожарных. Шарлемань озабоченно вертел головой по сторонам, каким-то образом (может, на слух?) ориентируясь в происходящем.
- Похоже, выбраться из города будет не так просто, как я думал. Можно, конечно, попытать счастья на дорогах - но риск значительно больше; кроме того, подозреваю, на почтовых станциях сейчас страшный кавардак…
Пес проворчал нечто, причем звук был отнюдь не собачий.
- Баркас? Готовится отчалить? - живо переспросил Шарлемань. - Прекрасно… Дабби, Хуберт, ждите меня здесь!
С этими словами волшебник, постукивая тростью по земле, устремился к причалу. Пес опустил чудо-саквояж на землю и плюхнулся рядом, вывалив язык. Кларисса пожалела, что не может последовать его примеру. Существование в шкуре Дабби Дэя нельзя было назвать приятным: девочка успела набить себе несколько синяков, стукаясь о всевозможные углы и спотыкаясь на ровном месте, прежде чем мало-мальски освоилась с новым телом. К тому же костюм, сотворенный Шарлеманем из найденной среди развалин оконной гардины, оказался кусачим и жестким - волшебник явно больше заботился о внешнем виде своего спутника, чем о его удобствах… "Что ж, спасибо и на этом", - философски решила Кларисса.
Возле воды на миг полыхнуло синим - очевидно, Шарлемань исчерпал все доступные ему средства убеждения. Хуберт выразительно глянул на Дабби, поднял багаж и потрусил к баркасу.
- Чертовски упрямый малый, - досадливо процедил волшебник в адрес владельца судна. - Обычно такие проблемы решают несколько лишних гю; но сегодня все с ума посходили… Надеюсь только, что никто из Властителей до сих пор не добрался до порта: заметить вспышку некросвета - плевое дело…
- Мы поплывем в Итанский Регистрат на этом? - Дабби Дэй недоверчиво осматривался.
- Что ты, нет, конечно. Баркас доставит нас на рейд; там еще надо будет столковаться с капитаном пакетбота…
Последнее, впрочем, получилось на удивление легко. Пассажиров на борт суденышка, плавающего под итанским флагом, набралось немного, а шкипер не видел ничего зазорного в том, чтобы слегка поправить свои финансовые дела за счет профессора и его ассистента. Путешественникам даже выделили каюту - маленькую, немногим больше купе поезда.
- За псиной вашей будете убирать сами! - нелюбезно предупредил шкипер, заработав полный презрения взгляд Хуберта.
В путь отправились на закате: по слегка усилившейся качке стало понятно, что судно покидает гавань.
- Ну что ж, Дабби; ближайшую неделю нам ничего не будет угрожать… За исключением штормов, пиратов, дурной компании и скверной кухни; но по сравнению с Властителями все эти мелкие неприятности не стоят даже упоминания. А потом… - Шарлемань широко улыбнулся. - Прекрасная и загадочная Итания! Страна, где фальшивомонетчиков преследуют строже, чем грабителей и убийц; причудливое царство бюрократии, порожденное народом, абсолютно чуждым духу низменного прагматизма… Знаешь, мне довелось побывать во многих странах, но нигде нет порядков забавнее, чем в Итанском Регистрате. Что самое интересное - вся эта неразбериха каким-то образом работает!
- Я думала, неразбериха в стране - это всегда плохо…
- Не "думала", а "думал", Дабби. Вживайся поскорее в роль: тебе еще долго придется морочить людям головы… Что касается терминов "хорошо" и "плохо" - они, знаешь ли, чертовски относительны.
- А почему фальшивомонетчиков преследуют строже убийц? Разве они опаснее?
- Для государства - безусловно, ведь они подрывают саму основу его существования; в то же время смерть одного-двух человек, как правило, мало что значит… Кроме того, деньги в Итанском Регистрате священны, и подделывать их - величайшее святотатство.
- Но ведь деньги - это презренный металл! Так говорят проповедники…
Шарлемань усмехнулся:
- Не вздумай цитировать их, когда мы ступим на землю Регистрата, особенно эти слова. За такое легко можно загреметь в тюрьму. Отношение итанской религии к деньгам прямо противоположное. На кулгушти само название местной валюты, итанго, означает "мера вещей", то есть своего рода божественное начало. Круглая форма монеты является миниатюрным изображением солнца, которое есть лик божества; квадратное отверстие в ее центре - символ геометрического совершенства, столь ценимого в Регистрате. Кроме того, итанго еще и единица веса, этакая универсальная гирька, которая всегда при тебе, - оригинально, правда?
- А мелкие монеты у них какие? - Кларисса невольно заинтересовалась.
- Дело в том, что мелких, наподобие наших тавро и квадро, у них нет - зато весьма распространены долговые расписки, кредитные обязательства и прочие бумаги подобного рода. Это не очень удобно, но таковы традиции, связанные с историей возникновения денежной системы. Вот как ты думаешь, какая из наших монет самая древняя?
- Не знаю… Может быть, гю?
- Неверно! Еще попытка?
- Ну, тогда самая маленькая, полтавро…
- Опять нет! Как ты считаешь, кто придумал первые деньги? Стоп! Подумай хорошенько. Кому они были нужнее всего?
- Купцам, конечно! Торговцам…
- Верно, да не совсем… Больше всего в единой мере товара нуждались крестьяне и скотоводы. У них не было столь разнообразного ассортимента для мены, понимаешь? Поэтому первой монетой стали маленькие кусочки меди с примитивными значками, наподобие тех, которыми клеймили скот. Отсюда и название монеты - тавро. Позже, когда появился гю, королевским указом был объявлен единый вес, размер и рисунок для мелкой монеты.
- А откуда взялось слово "гю"?
- Название дано в честь короля Гю Второго… Именно он объединил державу и ввел первую крупную денежную единицу - до этого использовались слитки золота и серебра, по весу… Ну а монеты в полтавро и квадро появились намного позднее. Сперва квадро, что на древнем языке Пробрианики означает "четверть", то есть одна четвертая гю; соответственно, двадцать пять тавро. Вот квадро как раз обязана своим возникновением торговому сословию: для купцов было чрезвычайно удобно иметь промежуточную денежную единицу. Кстати сказать, если все тавро несут стандартный рисунок, то на квадро он разный - купеческие гильдии каждого города имели право чеканить собственную разменную монету и, соответственно, ставили на ней свои гербы. Сейчас это сохранилось просто как традиция. И, наконец, упомянутая тобой монетка в полтавро введена совсем недавно, меньше ста лет назад… Это связано с тогдашним кризисом и подешевением многих товаров. У итанго совсем другая история. Чтобы понять ее, надо окунуться в глубь веков. Гм… Ты в курсе, что Пантитания была заселена выходцами с другого материка, Гранбрианы?
- Да… - Кларисса поежилась, вспомнив рассказ господина Эгре. Все, связанное с этим человеком, было окрашено для нее в темные тона.
- Так вот, значительно позднее на севере Гранбрианы возникла великая и могущественная Пробрианская империя. Сегодняшнее королевство Пробрианика - лишь жалкая тень былого величия этого государства. Империя ширилась, завоевывая все новые и новые пространства на юге и на севере. Титания, Лидиана и Фортугана - все это бывшие колонии Пробрианики; а вот Итанский Регистрат - нет. Итанцы - прямые потомки первопоселенцев; один из самых древних народов нашего мира. Империя в свое время завоевала их, но итанцам во многом удалось сохранить свой традиционный образ жизни и культуру.
Шарлемань умолк, задумчиво поигрывая своей тростью. Хуберт начал похрапывать во сне. Клариссу тоже одолевала усталость, однако рассказ волшебника пробудил в девочке любопытство - и она твердо решила не давать покоя несчастному Дабби Дею, покуда не услышит всю историю до конца.
- Нам, жителям Титании, зачастую трудно понять некоторые тонкости итанской религии, - продолжал Шарлемань. - Мы привыкли к простым и понятным образам Бога и дьявола, добра и зла. Для итанцев это - понятия сиюминутные; божественность они воспринимают как гармонию, упорядоченность бытия. Деяния Бога стоят вне морали и этики, однако люди должны соблюдать данные им заветы, ибо это привносит толику священного порядка в хаос повседневной жизни. И деньги являются важной составляющей этой гармонии. Накапливая и приумножая капитал, ты укрепляешь власть Бога; а транжиря и растрачивая его, допускаешь беспорядок и разорение в собственную жизнь.
- Выходит, их религия одобряет накопление, но запрещает тратить?
- Не совсем так; здесь присутствует очень тонкий момент, - улыбнулся волшебник. - Тратить дозволяется, но ровно в той степени, чтобы поддерживать гармонию повседневной жизни. Четыре главных добродетели итанца - аккуратность, благопристойность, вера и терпение. Это легче почувствовать, чем описать словами; например, ты не увидишь в Регистрате дворцов, украшенных золоченой лепниной, роскошных скульптур или живописных полотен. Это царство простых форм. Изображения людей и животных там под запретом, зато каждая деталь быта доводится до совершенства. Разница между ремеслом и искусством в Регистрате практически стерта… Э, да у тебя глаза слипаются! Ложись-ка спать, Дабби, у нас еще будет время для бесед.
* * *
Нежные сумерки сгустились над побережьем. Кое-где тлели огни пожаров: догорало то немногое, что не смогли затушить. Но куда больше было костров - обыкновенных костров, дающих толику тепла осенней ночью. Оставшиеся без крова разбредались по городу в поисках убежищ. Кто-то устраивался на ночлег возле руин собственного дома, кто-то жался поближе к огню, наиболее предприимчивые ухитрялись снять койку у соседей или знакомых. Но странное дело - никто не посмел укрыться в старом каретном сарае на окраине Примбахо. Тихая жуть сочилась от этого места; даже птиц не было слышно окрест. Лишь шуршали высохшие стебли чертополоха да ветер тихонько посвистывал в прорехах крыши. Окажись поблизости Кларисса, она увидела бы кое-что еще: незримые для глаз обычных людей мертвенно-синие лучи, пробивающиеся сквозь щели в стенах.
Изнутри сарай выглядел более чем странно. Половина его осталась нетронутой; там стояла покрытая дорожной пылью самодвижущаяся карета - именно ее фонари источали гнусное потустороннее свечение. Другая половина выглядела так, словно ее перенесли из богатого особняка. Земляной пол незаметным образом переходил в начищенный паркет; кресла с высокими резными спинками обступали письменный стол. На стенах висели потемневшие от времени полотна в массивных рамах. Тяжелые напольные часы негромко тикали, отмеряя секунды; покрытый мелкой сеткой трещин эмалевый циферблат загадочно мерцал в полумраке. За столом неподвижно сидела женщина с книгой. Освещение было слишком скудным, чтобы разобрать печатный текст, - но ей, похоже, это ничуть не мешало. Тишину изредка нарушал шелест перелистываемых страниц.
Снаружи послышались шаги; в приоткрытые створки ворот с трудом протиснулся усатый здоровяк в полицейском мундире. Следом шагнул молодой человек, облаченный в неброский партикулярный костюм и макинтош, который он тут же сбросил с плеч - в сарае было на удивление тепло.
Полицейский нервно осматривался.
- Итак, господа, каковы ваши успехи? - Голос женщины звучал лениво и слегка насмешливо.
- К сожалению, похвастать пока нечем, - в тон ей ответил молодой человек и рухнул в кресло, развязным жестом предложив спутнику последовать его примеру. - Садитесь, господин полицмейстер; в ногах правды нет, как известно…
- Э-э… Послушайте… Почему бы вам все-таки не расположиться в городской управе? - Усач явно чувствовал себя не в своей тарелке. - Там много суеты, это верно; но, гм… Для агентов тайной полиции уж как-нибудь нашли бы свободное место… Кроме того, на окраинах сейчас небезопасно… Э-э… Мародеры… Различные преступные элементы… Чернь взбудоражена, вы же знаете, как это бывает…
- О, нам не нравится сутолока! - возразила женщина; насмешливые нотки прозвучали в ее голосе явственней: - Мы отдаем предпочтение местам спокойным и тихим, именно там водится самая крупная рыба… Вы любите рыбалку, господин полицмейстер?
- Что касается безопасности, мы этим озаботились, - улыбнулся молодой человек, небрежно кивнув наверх.
Полицейский вгляделся в густые тени, притаившиеся среди стропил, - и судорожно стиснул подлокотники кресла. Горло его непроизвольно исторгло сиплый писк; на мясистом и грубом лице выступили крупные капли пота.
- Арахнофобия, похоже, встречается куда чаще насморка, - вздохнула женщина. - Однако вернемся к делу. Что вам удалось узнать?
- Последний раз девочку видели незадолго до начала обстрела - может, за час, не более… Никаких признаков того, что она покинула город, не найдено, - откликнулся молодой человек. Полицмейстер все еще не мог произнести ни звука; глаза его остекленели.
- Завал?
- Продолжают разбирать, но до середины ночи результатов ждать рано… Мы разослали приметы; если ее встретят, то тут же сопроводят в участок.
- Следует направить людей в больницы и полевые госпитали, она может оказаться там… Господин Махэгони, вы слышите? Я понимаю, сейчас каждый полицейский на счету, но сделать это необходимо. Найдите девчонку, и мы тотчас избавим вас от нашего назойливого присутствия.
- Исчезнем, словно кошмарный сон! - со смехом подхватил молодой человек.
Полицмейстер наконец оторвал взгляд от притолоки, извлек из рукава широкий клетчатый платок и утер мокрое от пота лицо.
- К-конечно, я…
- И еще порт! - подняла палец женщина. - Мне нужен список всех судов, покинувших гавань Примбахо за истекшие сутки.
- Это будет самое сложное…
- Тем не менее я должна получить его как можно скорее, - безапелляционно заявила собеседница. - И когда я говорю "всех" - это и значит всех: вплоть до рыбацких лодок, буде таковые имеются.
- Думаете, десятилетняя девчонка могла уйти морем, властительная Мельдана? - скептически поинтересовался молодой человек после того, как получивший инструкции полицмейстер с невиданным для человека его комплекции проворством протиснулся сквозь щель в воротах наружу.
- Не исключаю такой вариант, - кивнула женщина. - Собственно говоря, если проклятый Шарлемань нашел ее раньше нас, я не удивлюсь ничему - даже если они упорхнули по воздуху, словно персонажи какой-нибудь итанской сказки.
- Этот Шарлемань действительно так хорош? Я столько невероятных вещей о нем слышал, что уже и не знаю - стоит ли им верить!
- Будет лучше, Петроний, если вы поверите каждому слову. Тогда, возможно, у вас останется шанс уцелеть, столкнись вы лицом к лицу… Пускай и призрачный, но все-таки, - лениво усмехнулась его собеседница.
- Почему в таком случае уладить сие маленькое дельце послали только нас двоих? Если этот кошмар Властителей, этот трикстер способен одной левой победить и вас, и меня…
- Хм-м, это была ирония? Приберегите ее для вашей будущей женушки, мой вам совет… А послали не "нас", а меня - и вовсе не сражаться с Шарлеманем, а всего-навсего привезти в столицу девчонку с задатками великой Властительницы. Ваша роль в данном случае лакейская и сводится к организации чисто технических моментов…