Политические проблемы, равно как и последовавшие вскоре походы в Италию, не помешали Франциску продолжить отношения с Франсуазой. Молодой король в удовольствиях был ненасытен… как и Франсуаза, будучи любима королем, она никак не могла утолить его и свой аппетит. Брантом, имевший злой язык и, к счастью для нас, болтливый, рассказал забавную историю: при дворе появилась молодая красивая женщина. "Она взяла королевский "штандарт" и воткнула его в свое лоно с большой покорностью. Затем она спросила короля, каким образом могла бы ему служить: как добропорядочная и благочестивая женщина или как разгульная. Ей было бы приятнее служить в качестве последней, нежели скромницы, из чего он сделал вывод, что она не теряла времени ни до того, ни после. Затем она присела в реверансе, покорно поблагодарив его за оказанную честь, каковой была недостойна, и попросила продвижения для своего мужа!"
Слухи об этих шалостях достигали ушей Франсуазы, проявившей беспокойство, разумеется, в стихах:
Тревожусь я: вдруг ты летать начнешь
И на крылах непостоянства упорхнешь.
Чтобы оправдаться, король тоже решил прибегнуть к поэтическому языку, надеясь таким образом унять ревность любовницы:
И даже если взгляд я на другую устремляю
Частенько в месте, где мы с вами повстречались,
Не значит это, что любовью к ней пылаю.
Это не совсем убедило Франсуазу, и она была права: измены венценосного любовника учащались. И поэтому она решила отомстить самым классическим способом – отплатить ему тем же… а инструментом мести выбрала одного из мужчин в окружении короля. Адмиралу де Бониве, верному соратнику и боевому другу короля, выпала честь наставить рога своему властелину. Как рассказывает все тот же Брантом, однажды ночью в Амбуазе красавица вела галантный разговор с Бониве, когда Франциску пришла в голову досадная идея постучаться в ее дверь.
Не теряя хладнокровия, графиня подтолкнула Бониве к камину, где он зарылся в ворохе листьев и веток. Естественно, в столь поздний час король появился в комнате фаворитки не для разговоров… Но графиня только что провела несколько приятных мгновений с адмиралом, а не занималась с ним пустой болтовней! По счастью, молодая женщина была неуемна в любовных играх, и король смог удовлетворить свое желание и продолжал… до самого рассвета. А все это время несчастный Бониве, лежа в камине, был немым свидетелем любовных сцен этой парочки. В конце концов Франциск собрался уходить, "но тут, – сообщает нам Брантом, – его охватило желание срочно справить малую нужду. Поскольку другого места для этого не было, он подошел к камину и быстро оросил бедного влюбленного, словно из садовой лейки. Представляю, как несладко пришлось этому дворянину, поскольку он не смел даже шевельнуться…"
Король, однако, прекрасно подмечал все нюансы поведения любовницы. Он часто видел, как она болтает с Бониве в сторонке, и однажды даже упрекнул ее в этом. Франсуазу было очень трудно смутить, и она ответила с усмешкой: "Я с ним просто забавляюсь. Адмирал считает себя красавцем, и чем чаще я ему это говорю, тем больше он в это верит".
Это успокоило Франциска… если вообще ему не было наплевать на верность фаворитки, как свидетельствует сочиненная им песенка, которую он частенько напевал Франсуазе:
Все те, что дам любезных осуждают,
Рогами тайно награждающих дружков своих,
Клевещут зря, напоминая болтунов пустых,
Ведь дамы этим милосердье проявляют,
Милостыню подав, законы уважают
И лицемерно промолчать о сем предпочитают.
Так многие годы продолжался роман Франциска и Франсуазы, вперемежку с взаимными изменами, которые никоим образом не могли угасить жар их взаимной любви и чувств друг к другу. Будучи ревнивой, фаворитка понимала, что чувственные потребности любовника толкали его к совершению новых открытий, и ей приходилось подстраиваться под них… и искать некоторую компенсацию. Но все это было преходяще и не имело для обоих большого значения. И если непостоянный Франциск был так привязан к своей красивой любовнице, то как раз потому, что она никогда не выходила за пределы отведенной ей роли. Она была "отдохновением воина" в самом приятном значении этого понятия. Когда наш воин надолго покидал ее, чтобы порезвиться на стороне, она закатывала ему сцены ревности, но стоило королю проявить к ней нежность, обиды Франсуазы моментально улетучивались, и она снова становилась той любящей и увлеченной женщиной, которая была ему нужна. Ему нравилась любовная связь без осложнений. Была ли она умна? Франциска это вовсе не волновало, а Франсуаза и не старалась произвести на него впечатление своим умом, хотя она и не была его лишена, что доказала в дальнейшем. Она даже не пыталась особо влезать в политические вопросы королевства и делала это только тогда, когда речь заходила об интересах членов ее семьи. Ее братья получили очень большие выгоды, а в допущенных ими серьезных промахах общественное мнение обвиняло сестру. Таково уж человеческое общество, которое выдвигает обвинения, не дав себе труда все тщательно проверить! По правде говоря, из всех фавориток, сменявших друг друга в королевских постелях, Франсуаза была одной из самых скромных и ограничивалась властью скорее над чувствами короля, чем над политикой.
Что же касается Франциска I, то любовная связь с графиней де Шатобриан ничуть не мешала государственным делам. Можно даже удивляться его активности во всех областях жизни королевства. Неутомимый строитель, образованный человек, увлеченный поэзией и музыкой, ловкий и честолюбивый политик, бесстрашный воитель, мечтавший о новых победах, неисправимый дамский угодник – Франциск I был прославлен потомством за все его подвиги, и неизвестно, какие из них в большей степени определили посмертную славу короля. Конечно, ему не удалось добиться успехов во всех начинаниях, предпринятых Францией в годы его правления, страна знавала и черные полосы, но всегда достигала триумфа благодаря своему монарху. Именно ему было суждено отразить нападки грозного соседа Карла V, положить конец притязаниям Генриха VIII на французский престол и обуздать изменников из числа вельмож королевства, таких как кузен Франциска, коннетабль де Бурбон. Более того, благодаря своей смелости и предприимчивости Франциск оставил Францию мощной и процветающей.
Его правление началось в очень счастливой обстановке, но потом наступили времена тяжелых испытаний. Тому есть два объяснения, две взаимосвязанные причины: борьба за гегемонию в Европе против Карла V и итальянская мечта. Мечта была развенчана после поражения в битве при Павии 25 февраля 1525 года. В тот день Франциск, брошенный многими из его полков и оказавшийся в окружении, сражался, как лев, но был пленен, а многие отважные французские рыцари погибли. Среди павших под Павией оказались бывший объект "флирта" Франсуазы, адмирал де Бониве, и знаменитый Ла Палисс. А для Франциска начался длительный период плена, он оказался в Испании, поскольку Карл V захотел держать его при себе и навязать свою волю. Император-король согласился дать пленнику свободу только в обмен на Бургундию. Эта провинция была родовым владением королевской семьи, и Франциск не хотел смириться с ее потерей. Кроме того, Франция должна была отказаться от притязаний на герцогство Миланское. Как истинный король-рыцарь, Франциск отказался. В долгие часы заточения его мысли часто обращались к нежному образу Франсуазы, и он писал ей:
Как грустно! Откуда шлю я вести о себе
С напоминанием о горестной судьбе.
Лень памятью сразив, хочу сказать:
"Не в силах долгая разлука повлиять
На разум мой. Все мысли о тебе".
Заточение короля затягивалось. Он был уже узником королевского замка Альказар в Мадриде, где сидел в тесной камере без света. У дверей узилища днем и ночью стояла многочисленная стража. Карл V думал, что такое обращение заставит пленника быстрее согласиться с его требованиями. Единственным утешением короля была возможность вести переписку. Он воспользовался этой возможностью, чтобы писать письма Франсуазе. Поскольку Франциск был лишен женского общества, никогда еще красавица-графиня не была ему столь дорога. Так он, по крайней мере, утверждал в своих стихах:
Пусть будет так, мой друг, пусть смерти я достанусь
С надеждой, что навеки в вашей памяти останусь…
Франсуаза не замедлила ответить в том же духе, прибегнув к поэтической форме, которая стала почти обязательной в их отношениях:
О, если б знало сердце тех, кто власть имеет,
Желанную свободу вам вернуть скорее,
Всю нежность вашего расположенья,
Они бы тотчас проявили снисхожденье.
Разлука не загасила пламя в сердце Франсуазы. Она тоже страдала от того, что любимый был вдали. Отметим постоянство чувств, ведь никогда в истории Франции король и фаворитка не подвергались подобному испытанию, и никогда у королевской любовницы не было случая продемонстрировать искренность своих чувств. Заслуга ее была тем более велика, что после отъезда Франциска за ней пристально надзирали мать и сестра короля. Луиза Савойская, правившая страной в отсутствие монарха, и Маргарита Ангулемская, помогавшая матери, всегда неодобрительно относились к роли, которую графиня де Шатобриан играла в жизни их сына и брата. Властная Луиза не без причины полагала, что своей короной Франциск был обязан именно ей, и не была намерена уступать другой женщине ни капли власти. Пока Франциск менял любовниц одну за другой, она ни во что не вмешивалась, но появление официальной фаворитки не пришлось ей по душе. Вскоре мы увидим, каким образом королева-мать попыталась убрать соперницу со своего пути.
А пока Франциск томился в темнице, положение было безвыходным, решимость Карла V, казалось, была непоколебимой, а французский король не желал идти на территориальные уступки. У него было достаточно времени, чтобы поразмышлять над превратностями судьбы, которая вначале сделала его всемогущим монархом, а затем низвела до заложника в руках злейшего врага. Несомненно, он и сам был частично виноват в том, что его постигла столь жестокая доля. Посол Венеции Кавалли дал точный анализ причин его неудач, написав: "Полагаю, что несчастья этого короля происходят из-за отсутствия людей, способных выполнить его замыслы. Что касается его лично, то он не стремится принять участие в реализации своих планов и не контролирует их выполнение. Ему кажется, что с него хватает того, чтобы составлять планы и отдавать приказы, а все остальное предпочитает возлагать на подчиненных…"
Так что же это – легкомысленность столь блистательного человека? Вполне возможно, но не стоит забывать о слишком большом количестве всяческих забот, о слишком большой жажде жизни, о слишком большом числе желаний, которые хотелось удовлетворить… Трудно быть одновременно политиком, занимающимся территориальными захватами, и вдохновителем Возрождения, победителем на полях сражений и в любви… Очень часто Франциск I достигал больших высот во многих областях, но именно из-за этой чрезмерности он был и остается великим королем.
Оказавшись в безвыходном положении, но будучи умелым политиком, французский король подметил два обнадеживавших факта: Генрих VIII не воспользовался постигшим Францию несчастьем и не вторгся в страну, это означало, что он не пожелал "таскать каштаны из огня" для Карла V и нарушать сложившееся в Европе политическое равновесие. И Карл V не предпринял попытки захватить лишившуюся своего владыки Францию, т. к. не был уверен в своих войсках, состоявших большей частью из наемников. Германский император был тоже не спокоен за свои тылы: в отличие от Франции, его страна не была единым государством, а состояла из множества княжеств, которые были более или менее верны своему сюзерену.
Но все же чем дольше продолжалось заключение, тем сильнее нарастало нетерпение Франциска, и он согласился выполнить главное требование Карла V – передать ему во владение Бургундию. Но прежде он предпринял меры предосторожности и продиктовал своему нотариусу заявление, что любые договор или обещание, вырванные у него силой, будут недействительны. Получив свободу, он сможет легко отказаться от данного слова. После многомесячных переговоров наконец было заключено соглашение, по которому Франциск должен был пойти на большие жертвы: помимо уже упомянутой Бургундии, король отказывался от претензий на Северную Италию. А в качестве залога добрых отношений с врагом он взял на себя обязательство жениться на сестре Карла V, инфанте Элеоноре. К тому времени Франциск I был уже вдовцом, поскольку королева Клод умерла в 1524 году так же незаметно, как и жила. А самым ужасным для Франциска было то, что он должен был выдать двух сыновей, включая будущего короля Генриха II, как залог того, что подписанный договор будет выполнен. Но все это не имело значения, главное – он был свободен! И ступив на французский берег разделявшей Францию и Испанию реки Бидассоа, Франциск победно воскликнул: "Я все еще король!"
Он галопом домчался до Байонны, где его с радостью встретила мать. Король тоже был рад, но удивился, почему среди встречавших его многочисленных придворных не было Франсуазы де Шатобриан? Неужели она его забыла? Но оказалось, дело не в этом: Франсуаза была вынуждена остаться в Бретани в результате происков Луизы Савойской. Мать короля облила фаворитку сына грязью и запретила ей присоединиться к кортежу, который отправлялся в Байонну. А чтобы закончить это дело, Луиза, прекрасно знавшая характер своего отпрыска и неоднократно продемонстрировавшая в различных ситуациях свою ловкость… и отсутствие моральных устоев, предоставила сыну… замену. В Байонне она сама представила ему некую молодую особу, которую выдвинула в качестве кандидатки на получение милостей короля. Это была девушка восемнадцати лет от роду, белокурая, как молотые хлеба, стройная, как тополь. Франциск смотрел на нее с нескрываемым предвкушением. Девушка, казалось, сама предлагала себя и была очень соблазнительной. Никогда еще ни одна Ифигения не была столь готова возложить свою добродетель на алтарь королевских желаний. Чтобы представить ее себе, обратимся к такому описанию: "Анна нежна и свежа. Цвет ее лица напоминает фарфор, светлые глаза похожи на весеннее небо, золотистые волосы и стройное тело, как у сказочной феи…" Что говорить, хороша! Клеман Маро был того же мнения:
Восемнадцать я вам дам
По годам,
А по уму, что у вас есть,
Лет тридцать пять – тридцать шесть
Уже вам.
Франциску I было тридцать два года, что по тем временам считалось уже преклонным возрастом. А его официальной фаворитке уже исполнился тридцать один год, и это было большим недостатком по сравнению с восемнадцатью годами новенькой придворной, которая имела большой козырь – поддержку Луизы Савойской. Вот разве что фамилия у девушки подкачала – Писсле! Но король очень скоро сменил эту смешную фамилию, сделав ее герцогиней д’Этамп. Анна де Писсле была из бедной, но благородной семьи. Ее отец, Гийом де Писсле, сеньор Эйли, был женат трижды. Благодаря этим бракам он приобрел, всего-то пустяк… тридцать четыре ребенка!
С таким многочисленным потомством он не мог дать достойное приданое последней дочери. Ей пришлось самой выпутываться из этого положения, используя лишь то, чем наградила ее природа. По словам летописца того времени, "она была рано надрессирована на охоту за королем"! Тот же историограф добавляет: "Она была самая умная из красавиц и самая красивая из умниц". И он совершенно прав: под чистой, как родниковая вода, улыбкой девушка прятала всепожирающее честолюбие, расчетливый ум и полное отсутствие угрызений совести. Анна больше прислушивалась к своему разуму, нежели к сердцу. Она была намного умнее Франсуазы де Шатобриан и так умело притворялась, что Франциск, отнюдь не невинный младенец, был уверен, что она действительно любила его. И никому не удалось развеять эту иллюзию! Так началось царствование новой "королевы сердца", продлившееся двадцать один год, то есть до самой смерти короля в 1547 году.