Сабрина не верила своим ушам. Шарманьяк ведь знал, что Алая Рука - не выдумка. Он же сам признался тогда, у себя в кабинете, что подпольная организация вечножителей подбиралась к нему. А это было еще до того, как Джек похвастал, что и он в нее входит. Почему же мэр сейчас солгал?
Не успела Сабрина возразить ему, как дверь открылась и вошла Белоснежка. Невероятно, но вблизи она была еще красивее.
Мэр Шарманьяк бросился к ней, чтобы она не увидела труп мистера Брюзгнера, но Белоснежка уже заметила его.
- Так, значит, это правда, - с трудом выговорила она; у нее перехватило горло.
- Снежка, ты не должна это видеть, - тихо сказал Шарманьяк.
- Ничего, - сказала Белоснежка, но мэр, не обращая внимания на ее ответ, взял учительницу за руку и вывел в коридор.
Сабрина и Дафна быстро переглянулись и протиснулись к двери, сгорая от желания узнать все подробности этой королевской мыльной оперы.
Мэр обнял Белоснежку и, успокаивая, прижал к своей груди. На мгновение ей это понравилось, но потом она отстранилась от него.
- Что это, Билли? - спросила она. - Кто мог это сделать?
- Снежка, дорогая, не думай ни о чем, - сказал Шарманьяк и, положив руку ей на плечо, заглянул красавице в глаза. Трудно было поверить, что мэр, обычно такой несносный, может быть нежным. - У меня на это дело брошены лучшие люди.
Шериф, выйдя вместе с остальными из класса Брюзгнера, достал из пиджака моток желтой ленты, которой полицейские обозначают место преступления, и наклеил ее на дверь крест-накрест, чтобы никто туда не входил.
- Снежка, я не хочу, чтобы ты была связана с расследованием, - сказал мэр.
Учительница бросила на него возмущенный взгляд, но потом, подумав, кивнула. Отвернувшись от мэра, она наклонилась к Дафне, и их взгляды встретились.
- А ты как? Всё в порядке? - заботливо спросила Белоснежка.
- Да вы не беспокойтесь, - ответила девочка. - Нам не привыкать…
Мэр Шарманьяк повернулся к шерифу.
- Мистер Свинсон, вы не поможете моей невесте… я имею в виду… мисс Белоснежке добраться до дома без приключений? - сказал он, смутившись оттого, что оговорился.
Белоснежка чуть улыбнулась, но щеки ее вспыхнули, как полицейская мигалка, залив красной краской ее безупречную кожу.
- Почту за честь, - ответил шериф, протягивая руку прекрасной даме, чтобы проводить к машине.
Они направились по коридору, и, перед тем как исчезнуть из виду, Белоснежка обернулась, одарив Шарманьяка прощальным взглядом.
- Ну а что теперь, Билли? - сказала Сабрина и расхохоталась, а следом за ней засмеялись и Дафна с бабушкой.
Даже мистер Канис ухмыльнулся.
Вдруг позади них кто-то громко загоготал. Оглянувшись, они увидели, что Семерка чуть не падает со смеху.
- Билли, - повторила Сабрина. - Какая прелесть! И так сладко, что только кариеса не хватает.
- А по-моему, очень даже романтично, - сказала Дафна, изо всех сил стараясь не смеяться.
- Довольно! - крикнул Шарманьяк, и смешки тут же стихли. - Это же место преступления. Рельда, забирайте-ка своих отпрысков вместе с шелудивым псом, или я прикажу вас арестовать!
- Придержите-ка язык, принц, - грозно зарычал мистер Канис, и глаза его превратились в колючие льдинки; всем стало ясно, что под маской человека таится страшный Серый Волк. - А не то проснетесь однажды, и вдруг окажется, что чего-то у вас не хватает.
- Рельда, вы ведь знаете, что по закону у нас в городе полагается держать животных на поводке? - сказал Шарманьяк.
Мгновение, показавшееся долгим часом, мужчины пристально смотрели друг на друга, и вдруг взгляд мистера Каниса изменился и стал водянисто-серым, как у древнего старика. Он выглядел изможденным, лицо его побледнело.
- Мальчики, это что за безобразие? - сказала бабушка, вставая между ними.
Каждый раз, когда Шарманьяк и Канис встречались, они готовы были перегрызть друг другу горло, но бабушка каждый раз находила способ высмеять их противоборство. Оба отступили назад и уставились в пол, как два провинившихся школьника, которых только что отчитала учительница.
- Пора, - сказала бабушка.
Гриммы вышли из школы. Во дворе был припаркован их старый автомобиль, который давным-давно нуждался в ремонте. Он жалобно стонал всякий раз, когда кто-нибудь садился в него. Эльвис уже устроился на заднем сиденье, свернувшись под широченным пледом, и даже не удосужился поднять голову, когда девочки сели в машину. Дафна обвила руками его шею и чмокнула в лоб.
- Я по тебе соскучилась, - заявила она. Эльвис спрятал голову под плед и затаился.
- Что с ним? - спросила Дафна.
- Обиделся. Не любит, когда его оставляют в машине одного, - объяснила бабушка, записывая что-то в блокнот.
- Ах ты, мой маленький! - ласково сказала Дафна, делая отчаянное усилие, чтобы уложить стокилограммового пса себе на колени, будто младенца. - Кто у нас тут такой грустный? Кого в машине совсем одного оставили? - Она поцеловала своего любимца. - Я вот тебя никогда в машине не оставлю!
Эльвис лизнул девочку в щеку, и она хихикнула.
Бабушка развернулась на своем сиденье и с сияющим видом спросила:
- Lieblings, вы понимаете, что всё это значит?
Сабрина тяжело вздохнула:
- Что это - тайна? И мы в ее центре?
- А разве это не восхитительно? - воскликнула старушка.
- Восхитительно, конечно, - сказала девочка. - А толку? Ты слышала, как Шарманьяк развивал свою дурацкую теорию про пауков? Сам прекрасно знает, что мистер Брюзгнер убит из-за Алой Руки, и всё равно лжет. Брюзгнер ведь человек, поэтому Шарманьяку до него и дела нет! Почему эти два вечножителя - мэр и шериф - вообще должны что-то предпринимать? Они просто замнут дело - и концы в воду, а мы… Мы то в один тупик упремся, то в другой.
- Но мы же - Гриммы, и другого пути для нас нет, - сказала Дафна.
- Совершенно верно, милая, - поддержала ее бабушка. - Мы в самом деле Гриммы, и наш долг - сделать всё, что в наших силах, чтобы это не сошло им с рук. Сейчас мы посидим здесь, подождем, пока все уедут, а потом вернемся в класс и сами всё осмотрим. У меня такое чувство, что там гораздо больше разгадок.
Неожиданно в окно машины постучал Семерка. Он жестом попросил бабушку Рельду опустить стекло и боязливо оглянулся.
- Добрый вечер, мистер Семерка, - сказала бабушка.
- Мэр Шарманьяк просит вас прибыть к нему в поместье.
- Вы имеете в виду Билли? - Бабушка повернулась к девочкам и подмигнула.
Гном хихикнул:
- Он хочет поговорить с вами наедине.
Бабушка Рельда и мистер Канис подозрительно переглянулись, но чуть погодя мистер Канис кивнул.
- Передай мэру, что мы приедем, - сказал он. Гном в ответ тоже одобрительно кивнул и пошел к длинному белому лимузину мэра. Рукавом рубашки он протер вздыбившегося серебристого мустанга на капоте, затем, открыв дверцу, сел на стопку телефонных справочников, лежавших на водительском месте, и лимузин умчался.
- Вы уверены, что вам это по силам? - спросила бабушка, положив руку на плечо старика.
Мистер Канис снова кивнул.
Он завел машину, и из выхлопной трубы послышались такие оглушительные звуки, что, как подумала Сабрина, их наверняка было слышно в соседнем городке.
Они ехали за лимузином Шарманьяка по безлюдной проселочной дороге. Сабрина рассеянно смотрела на сонный городок у реки, который основал ее прапрапрапрапрадедушка Вильгельм Гримм.
Любой, проезжая здесь, скорее всего подумал бы: вот еще один скучный городишко. И ему даже бы в голову не пришло, что среди жителей городка есть принцессы, три поросенка, ведьмы, феи, но все они замаскированные. В тех редких случаях, когда какой-нибудь огромный вечножитель - великан или, например, дракон - начинал причинять серьезные неприятности, превосходным укрытием от любопытных глаз были бескрайние леса, окружавшие городок: еловые, кленовые, дубовые. Вдобавок вокруг Феррипорта проходила невидимая волшебная граница - Барьер, установленный Вильгельмом и Бабой-ягой, так что ни один вечножитель, каким бы огромным и сильным он ни был, не мог покинуть город. Жившие в нем люди ни о чем не догадывались, а вечножители умело скрывали свое колдовство. Сабрине частенько хотелось ничего не знать про них. Жить в Феррипорте припеваючи можно, только если не понимаешь, что вокруг всё ложь, и из-за этой лжи Сабрине не удавалось по-настоящему радоваться новой жизни.
Когда они въехали в огромное поместье Шарманьяка, Сабрина решила, что мэр, пожалуй, единственный в городе, которому она может доверять. Да, он занимался политикой, а значит, был продажен, но по крайней мере не скрывал этого. Он намеревался скупить весь город, участок за участком, и воссоздать свое королевство, которое ему пришлось покинуть, когда вечножители перебрались в Америку. И ему было совершенно безразлично, нравится это кому-то или нет: чужое мнение его попросту не интересовало. На него всегда можно было рассчитывать, если при успешном исходе дела ему самому что-нибудь перепадало. Для него не существовали нормы морали, но он, во всяком случае, был предсказуем.
Мистер Канис припарковал машину и выключил мотор.
Впервые Сабрина попала в поместье мэра во время бала, когда всё вокруг сияло огнями. На это ежегодное мероприятие все вечножители собирались открыто и веселились от души. Без блеска, без магии праздника поместье выглядело заброшенным: фонари не горели, из фонтана, в центре которого возвышалась скульптура Шарманьяка в натуральную величину, воду спустили, и он был завален опавшими листьями.
- Миссис Гримм, если я останусь здесь, вы справитесь одна? - спросил мистер Канис, открывая дверцу бабушке. - Я что-то устал, а от присутствия Шарманьяка мне, подозреваю, лучше не станет.
- Конечно, мистер Канис, - сказала бабушка Рельда, - не волнуйтесь. Мэр Шарманьяк не представляет угрозы для нас.
Эльвис заскулил, видя, что Гриммы уходят без него.
- Эльвис, остаешься за главного, понял? - сказала Дафна. Пес, подняв уши, очень внимательно ее слушал. - Это действительно очень важное задание. Ты должен охранять мистера Каниса, чтобы с ним ничего не случилось.
Эльвис залаял, подтвердив, что готов выполнить задание. Приподнявшись, он уселся на заднем сиденье и стал смотреть в окно: не появятся ли потенциальные обидчики?
Гриммы уже подходили к особняку, когда Сабрина обернулась и увидела нечто странное: мистер Канис, худой как палка, сидел на крыше машины в позе лотоса. Глаза его были закрыты, руки лежали на коленях.
- Что это с ним? - спросила Сабрина.
- Медитирует, - ответила бабушка, словно это само собой разумелось. - Йога помогает ему быть уравновешенным, сохранять спокойствие, отгонять темные силы.
"Ну, разумеется, что тут такого: просто страшный Серый Волк медитирует и занимается йогой, - подумала Сабрина. - И зачем я спрашиваю?.."
Они поднялись по ступеням роскошного дома, и, не успела бабушка позвонить в колокольчик, Семерка уже распахнул перед ними дверь.
- Добрый вечер, - поздоровался он и, не предложив гостям снять пальто, побежал вверх по лестнице. - Сейчас приведу мэра, - крикнул он на ходу.
- Как ты думаешь, что ему надо? - тихо спросила Дафна.
- Трудно сказать, - ответила бабушка Рельда. - Наш мэр любит преподносить сюрпризы.
- Может, ему мало было оскорбить нас в школе, - проворчала Сабрина, но тут на верхней ступеньке лестницы появился Шарманьяк.
Сабрина увидела, как его лицо исказила гримаса, потом мэр сделал глубокий вдох и стал спускаться.
- Этот разговор должен остаться в тайне, - сказал он, подходя к бабушке и девочкам.
Наклонившись, он приколол к пальто Сабрины сверкающую звезду - точно такую, какая была у хороших шерифов в старых черно-белых вестернах. Она скосила глаза и прочла надпись на ней: "ЧАСТИ ОСОБОГО НАЗНАЧЕНИЯ ФЕРРИПОРТ-ЛЭНДИНГА. ПОМОЩНИК ШЕРИФА".
- Что это? - спросила девочка, пока Шарманьяк прикалывал такую же звезду к пальто Дафны.
Малышка посмотрела на звезду и улыбнулась:
- Смотрите: я ковбой!
- Позвольте? - обратился Шарманьяк к бабушке Рельде.
Бабушка помедлила с ответом, но согласилась, и он приколол звезду к ее платью.
- Я все-таки не понимаю: что происходит, мэр Шарманьяк? - спросила она.
- Я выбрал вас своими помощниками, - сказал мэр, явно испытывая неловкость. - Поднимите правую руку и повторяйте за мной. - Шарманьяк поднял правую руку и ждал, пока Гриммы сделают то же самое. Сабрина недоуменно смотрела на него: может, он их разыгрывает? - Не усложняйте мне эту и без того нелегкую обязанность, - взмолился он. - Городским властям нужна ваша помощь. Вы это знаете. И я это знаю. Разве не достаточно?
- Вам нужна наша помощь? - спросила Сабрина.
- Я знаю, вы помогаете Свинсону, - сказал мэр. - Шериф почему-то уверился, что вы поможете и с этим расследованием.
- Но, мэр Шарманьяк! - воскликнула бабушка Рельда. - Вот уж не думала, что настанет день, когда вы обратитесь к нам!
Мэр опустил правую руку и вздохнул.
- Неужели вы думаете, что я обратился бы к вам без крайней необходимости? Я же поклялся, что скорее мир рухнет, чем я попрошу у вас помощи, но настал особый момент и потребовал самых решительных шагов.
- О чем вы? - нетерпеливо спросила Сабрина и вдруг заметила, что дом Шарманьяка выглядит крайне запущенно.
Сорванные с окон шторы кучами лежали на полу в большом зале. На ковре из шкуры белого медведя, брошенном у камина, расплылось огромное красное пятно. Ковер, устилавший лестницу, нуждался в основательной чистке, а из гигантской, кое-как заделанной дыры в потолке в предусмотрительно подставленное ведро беспрестанно капало. Никто не удосужился вынести полдюжины переполненных мусором мешков, которые так и стояли у дверей. На всем, в том числе на рыцарских доспехах, прислоненных к стене под очень опасным углом, лежал толстый слой пыли.
- Что здесь случилось? - спросила Сабрина.
- Ничего особенного! - с сарказмом произнес Шарманьяк. - Просто ты и твоя вонючая сестра сорвали единственное ежегодное мероприятие, на котором жители города жертвовали средства в мой благотворительный фонд.
Дафна подняла руку, понюхала подмышку и, сморщив нос, быстро опустила руку.
- Не так уж от меня и пахнет, - сказала она.
- Вы ворвались на частную вечеринку, куда вход был только по особым приглашениям, да еще привели за собой великана, который чуть не разрушил мой дом и раздавил несколько машин на стоянке, - заявил мэр. - Больше того, вы выставили меня полным идиотом перед самыми уважаемыми горожанами, теми, что обычно больше всех жертвуют на благотворительность. Мы не собрали ни пенни. Городская казна пуста.
- Знаем мы, для чего вам на самом деле эти деньги, - ответила Сабрина. - Для того, чтобы скупить всю землю в городе. Почему бы вам не взять из тех денег, что вы накопили за прошедшие двести лет, обобрав всех?
- Как ты смеешь сомневаться в моей честности? - вскипел Шарманьяк. - Я из городской казны не взял ни гроша, а слухи о моем финансовом благополучии сильно преувеличены. Рельда, уж вы-то не думаете, что это так? Имей я все эти богатства, разве жил бы в таких условиях?
Бабушка Рельда оглядела зал.
- Нет, не думаю, - ответила она.
- Пришлось урезать расходы на городские службы, на транспорт, на образование. Я даже рассчитал рабочих, которые полировали мою статую у меня в парке. Мистер Семерка согласился, чтобы я и ему существенно урезал зарплату, а свою я уже давно не получаю. Пришлось временно отстранить от работы три четверти городских полицейских, а их-то и было всего четверо, так что теперь из представителей власти лишь я да Свинсон. Шериф очень усерден и соображает быстро, но ведь он - только один из трех поросят. Нас совсем мало, и у нас нет возможности расследовать даже обычные преступления. Я уже не говорю о том, что творит Алая Рука. Поэтому мне просто позарез нужна ваша помощь, а поскольку почти все произошло по вине вашей семьи, то помочь вы просто обязаны.
- А-а… выходит, Алая Рука существует, да? Почему же в школе вы солгали? - спросила Сабрина.
- Потому что не хочу, чтобы в городе началась паника. Если станет известно, что какие-то террористы убивают людей, на улицах воцарится хаос. Свинсон и так едва справляется - столько штрафов ему приходится выписывать: за превышение скорости, за переход улицы в неположенном месте… Вы же оказались отменными детективами, - продолжал Шарманьяк. - Вы настойчивы, упрямы и удачливы. Так что если уж вы не остановите силу, которая погубила учителя, ее не остановит никто.
- Почему это вы заботитесь о каком-то человеке? - спросила Сабрина. - Я думала, вы людей терпеть не можете.
Шарманьяк не ответил.
- А-а, вы не хотите, чтобы беда случилась с мисс Белоснежкой, - вмешалась Дафна. - Вы влюбились в нее. Вы хотите целоваться с ней и обниматься!
- Чушь! - воскликнул мэр. - Я не имею права позволить убийцам творить в школе бог знает что, даже если те, кого они убили, лично мне не нравились.
- Вы хотите писать ей любовные записочки, - не унималась Дафна. - Хотите держать ее за руку, гуляя в парке, и вместе разглядывать щенков и котят в зоомагазине.
- Где у нее выключатель? - обратился Шарманьяк к бабушке.
- Вы не ответили на вопрос, - сказала та, усмехнувшись.
- Ну ладно, хорошо! - сдался мэр. - Просто Снежка вечно попадает в беду. Да, я буду спать спокойнее, зная, что она в безопасности.
- Конечно, мы сделаем всё, что сможем, - заверила его бабушка Рельда.
- А что нам за это… - начала Сабрина.
- Liebling! - ужаснулась бабушка. - Мы никогда не берем денег за помощь людям.
- Ба, но поиски убийцы займут уйму времени, - возразила Сабрина. - А время дорого: мы могли бы заниматься поисками мамы и папы…
- Что поделать! - сказал Шарманьяк. - Не могу же я, в самом деле, послать Свинсона обыскать каждый дом?
- Нет, конечно, но у вас есть связи, которых у нас нет, - возразила Сабрина. - С вами люди будут говорить. Может быть, есть что-то такое, чем мы могли бы воспользоваться, что-то волшебное, о чем мы и не догадываемся. Включите воображение, Билли.
Шарманьяк на минуту задумался.
- Даю слово. - Он поднял правую руку.
- Этого достаточно, - сказала Сабрина, тоже поднимая правую руку.
Бабушка Рельда и Дафна сделали то же самое.
- Торжественно клянусь защищать обитателей… - начал мэр.
- А что такое "обитатели"? - прервала его Дафна.
- Это люди, которые живут в каком-то определенном месте, - ответила сестра, уловив нетерпение на лице Шарманьяка.
- Почему бы не сказать просто - люди? - спросила Дафна.
- Дай ему закончить, Liebling, - остановила ее бабушка Рельда.
- Торжественно клянусь, - снова начал Шарманьяк, - служить людям из Феррипорт-Лэндинга и защищать их, не щадя сил. Клянусь защищать их мир и покой, обеспечивать безопасность и соблюдать закон.
Гриммы повторили за ним клятву слово в слово и опустили руки.
- Теперь вы официально признаны представителями закона в Феррипорт-Лэндинге, - сказал мэр, вытаскивая из кармана связку ключей и передавая ее бабушке Рельде.