- Нам так и не удалось выяснить, что это была за новость, - с сожалением ответил он. - Ни один человек в редакции ничего о ней не знал. Даже Стефан Шпирс. Это наш старейший репортер. Даже Мосси ничего не слышала. - Элмо вдруг заулыбался. - Это мисс Мосс. Дед всегда звал ее Мосси. А папа никогда бы не осмелился.
Элмо снова нахмурился и мрачно замолчал, кусая губы. "Бедный дед", - пробормотал он и тяжело вздохнул.
Мне было очень неловко, и я чувствовала себя виноватой перед ним.
- В прошлую пятницу Шейла Звездинска переманила в "Звезду" еще одного человека, - вдруг взорвался Элмо. Он снова плотно сжал губы и выставил вперед свой решительный подбородок. - И конечно, опять увольнение без всякого предупреждения, - продолжал он возмущаться. - Отец сам не свой от всех этих уходов.
- Кто на этот раз?
- Фелиция. Секретарша мисс Мосс.
Та самая жующая девица с длинными алыми ногтями.
- Невелика потеря. - Я презрительно фыркнула.
Элмо невольно рассмеялся.
- Ты права, пожалуй. Она была совершенно безнадежна. Все, что от нее требовалось, - печатать, отвечать на телефонные звонки и относить готовые материалы в типографию. Так она даже с этим едва справлялась. Ей любая работа была не по силам. - Элмо снова пожал плечами и добавил: - Но мы выкрутились. Почти сразу нашли секретаршу. Да еще в сто раз лучше. Повезло. Иначе сразу бы появилась куча проблем.
Мы дошли до угла, где должны были разделиться. Элмо остановился.
- Мы обязаны сохранить "Перо". Во что бы то ни стало. - Он даже зубами заскрипел от напряжения.
Ришель изумленно на него уставилась. Ей всегда казалось странным, когда люди беспокоились о таких вещах. Я несколько раз пыталась ей объяснить:
- Представь себе, Ришель, что для других это так же, как для тебя заботиться об одежде и косметике.
В таких случаях она всегда смотрела на меня как на чокнутую. Она вовсе не "заботилась" об одежде и косметике. Для нее это было как есть, пить, дышать. Это просто была ее жизнь. Она считала, что это ни с чем нельзя даже сравнивать.
Тем временем Элмо перевел дух и сказал, глядя мне прямо в глаза:
- "Перо" существует уже шестьдесят лет. И было сделано много хорошего и полезного. И что бы там ни говорили мисс Мосс, или Терри Важный, или кто-нибудь еще, Шейле Звездинска никогда не заполучить нашу газету. И никогда ее не уничтожить. Ни за что.
Глава V
НА МАРШРУТЕ
Когда я начала обход своего участка, мысли мои были все еще заняты тем, что сказал Элмо. Я аккуратно засовывала сложенные газеты в проемы между железными прутьями калиток. Или просто оставляла на тропинке перед входом. Я была очень довольна тем, что могу кому-то помочь. Да и работа была несложная. Ко всему прочему, я еще и деньги зарабатывала. Тут мне вдруг стало стыдно. Если у газеты сейчас такие проблемы с деньгами, наверное, мистеру Циммеру и платить-то нам нечем. Может, стоит предложить работать бесплатно?
От таких мыслей я совсем приуныла. И попыталась выкинуть всю эту дребедень из головы.
Примерно через полчаса у меня заболели ноги. А правая рука уже просто отваливалась от усталости. Я поменяла руки и решила, что брать деньги за эту работу совершенно справедливо. Она оказалась не такой уж легкой. Я натерла ногу и теперь едва тащилась. "Плюх-дрям-брям", - продолжала скрипеть тележка. Когда я засунула газету в калитку очередного дома, на дорожке появился карапуз и заковылял к воротам. Он был почти совсем голенький, вряд ли слюнявчик можно назвать одеждой. "Би-би-и!" - пронзительно заверещал карапуз. Не знаю, может, его "би-би-и!" означало "здрасти!". А может, так он сообщал, что хочет есть. Потому что после этого он направился к нашей газете, вытащил ее из щели в калитке, засунул в рот и стал жевать, распуская слюни по заголовкам. Вид у него был такой, словно он просто умирает от голода.
- О, нет, только не это, - шепотом взмолилась я и попыталась осторожно вытянуть у него "Перо". Что тут началось! Карапуз разинул рот и истошно завопил. Пора было уносить ноги. Едва я об этом подумала, как услышала в холле шаги и кто-то визгливым голосом позвал: "Джейсон!" Я оставила карапузу газету и, спотыкаясь и прихрамывая, понеслась вниз по улице. Тележка за моей спиной плюхдрямбрямкала с удвоенной скоростью.
Но на этом мои неприятности не кончились. Время шло. Люди начали просыпаться и выходить из домов. И люди, и животные. В следующие полчаса со мной произошло много интересного. На меня напали и чуть не искусали две собаки. Меня облаял огромный дог с таким видом, словно готов был проглотить в один присест. На меня наорал какой-то тип за то, что я якобы слишком далеко просунула газету сквозь прутья решетки и в результате помяла его розовый куст. На меня наорал другой тип за то, что я не слишком глубоко просунула газету сквозь прутья решетки и в результате "Перо" упало на тротуар. На меня наорала какая-то тетка за то, что на прошлой неделе я пропустила ее дом и ей не досталась наша газета. На меня наорала другая тетка, которая назвала "Перо" дрянной газетенкой и заявила, что никогда ее не читает. Я наступила на огромный кусок жвачки, которая крепко-накрепко прилипла к подошве моих ботинок. И теперь я сама на каждом шагу прилипала к асфальту. Я попала рукой в большого мерзкого слизняка, который притаился в щели какого-то почтового ящика. У одного дома чей-то ребенок уселся в мою тележку и ни за что не хотел оттуда вылезать. Тогда его мамаша наорала на меня за то, что именно я мешаю ее малышу это сделать.
Я шла все дальше и дальше, едва передвигая ноги от усталости. К тому времени, как тележка моя почти опустела, я была совершенно без сил. Мне было ужасно жарко. Нога болела так сильно, что я теперь хромала по-настоящему. И вообще я решила, что с меня хватит.
Наконец я свернула на свою родную улицу, последнюю в моем списке. Пот градом катился у меня по лицу. Навстречу мне попались двое мальчишек, у которых были такие же тележки. В них лежали пачки "Звезды". Это, наверное, были те самые мальчишки, которых переманили у мистера Циммера. Я смотрела прямо перед собой и сделала вид, что в упор их не вижу. У меня горело лицо, и я знала, что я сейчас вся красная как рак. Тележка моя скрипела и дрямкала. Когда мальчишки проходили мимо, я услышала, как один из них тихонько произнес мое имя и они тут же расхохотались. При этом они громко всхрюкивали и презрительно фыркали в мою сторону. Теперь лицо мое просто пылало.
Наконец я добралась до "Крэйгенда" и остановилась отдышаться в тени какого-то большого дерева. "Крэйгенд" был в самом конце нашей улицы. Дальше начиналась Лесистая Долина, а за ней парк. Теперь мне можно было возвращаться в редакцию. Мне не нужно было приносить газеты в "Крэйгенд". Они заказывали такую большую пачку, что мистер Циммер сам заезжал к ним на машине, когда развозил "Перо" по магазинам и больницам.
Я стояла на другой стороне улицы и разглядывала "Крэйгенд". За оградой, увитой плющом, был огромный сад. А в саду - большой красивый дом. Мисс Пламмер сейчас, наверное, одевается к завтраку. Она сидит в своей очаровательной спальне с видом на Долину и парк. Она снова представляет себе Руби и ласково ей улыбается. А потом спрашивает подругу, что же та поручила ей сделать. Хотя, может, у мисс Пламмер сегодня один из "хороших" дней.
Я взглянула на часы. Нечего больше здесь рассиживаться. Мне надо сейчас же возвращаться в издательство. Проклиная свою тележку, мозоль на ноге и жвачку, которая все еще приклеивала меня к асфальту, я перешла улицу и двинулась в обратный путь.
- Чего это ты вернулась? - фыркнула мисс Мосс, когда я осторожно заглянула в приемную. Она читала свежий номер "Пера", но сразу же отложила газету в сторону и полностью переключилась на меня.
- Я уже закончила. - С этими словами я робко проскользнула в комнату.
- Это невозможно. Сейчас еще даже девяти нет. У тебя будут большие неприятности, если мистер Циммер обнаружит, что ты пропустила хоть один дом, - предупредила мисс Мосс. Затем она заглянула в газету на столе и добавила: - Хотя в этот раз, возможно, было бы лучше, если бы ты действительно кого-то пропустила.
Я совершенно не поняла, что она имеет в виду, и поэтому ничего не ответила.
- Ну, раз пришла, садись и жди, - хмыкнула мисс Мосс и надолго замолчала.
Вдоль одной из стен приемной стояла длинная, обитая кожей скамейка. Я уселась на нее поближе к выходу и стала ждать. Я чувствовала себя так, словно сижу в очереди к зубному. От нечего делать я уставилась на мисс Мосс. Она читала сегодняшний номер, и вид у нее был не очень-то счастливый. То и дело она тяжело вздыхала. На стене тикали часы. Я тихонько постукивала ногой в такт.
Через некоторое время мисс Мосс достала из стола бутылку с водой и тряпочку и направилась к искусственной пальме. Той самой, на которую я чуть не налетела в прошлый четверг. Мисс Мосс опрыскивала и без того сверкающие чистотой зеленые листья и тщательно протирала их тряпочкой.
- Давайте я вам помогу, - предложила я, надеясь хоть так добиться ее расположения.
- Не надо ничего, - отрезала мисс Мосс. Потом она решила, что ведет себя слишком грубо. Хуже, чем прежде. - Я люблю сама ухаживать за этой пальмой. Это моя пальма, - объяснила она. - Мистер Циммер... - Она сделала торжественную паузу, гордо вздернула подбородок и сказала: - Я имею в виду первого мистера Циммера. Так вот, мистер Циммер подарил мне эту пальму, когда засох мой старый цветок. Он сказал, что искусственная пальма, по крайней мере, не погибнет. И листья у нее не опадают. - Мисс Мосс с нежностью посмотрела на это жуткое растение и еще усерднее стала протирать его жесткие, острые листья.
В этот момент дверь открылась и в приемную вошла симпатичная темноволосая девушка.
- Доброе утро, мисс Мосс, - сказала девушка. Потом она посмотрела на меня и улыбнулась. Я тоже ей улыбнулась.
Наверное, это была секретарша, которую наняли вместо Фелиции.
- Доброе утро, Тоня. - Мисс Мосс едва взглянула на девушку.
Тоня подошла к тому столу, на котором был компьютер, поставила рядом сумочку, повесила свой пиджак на спинку стула, села и начала разбирать бумаги и почту. Она производила более приятное впечатление, чем Фелиция. И была гораздо энергичнее.
Я по-прежнему сидела на лавке в бесконечном ожидании, прислушиваясь к шуму за окном. Город уже совсем проснулся.
На улице становилось все больше автобусов и машин. Но никто из наших пока не вернулся.
Вдруг мне в голову пришла ужасная мысль. Я была так занята своими собственными неприятностями, что ни на минуту не вспомнила о ребятах. Но теперь чем больше я думала о них, тем больше волновалась. Что, если они просто решили на все наплевать?! Бросили свои тележки вместе с газетами и разошлись по домам?! Мистер Циммер будет в ярости, если "Перо" не доставят подписчикам. Чем больше я себя накручивала, тем более кошмарные картины рисовало мое воображение. Что, если мистер Циммер напечатает в следующем номере предупреждение о том, что "Великолепной пятерке" нельзя доверять, и тогда мы уже точно ни за что не получим работу?!
Глава VI
ЗАВАРИВАЕТСЯ КАША
Время шло. Никто так до сих пор и не вернулся. Нет, Санни ни за что не ушла бы без всякой причины, пыталась я себя успокоить. И Том бы не ушел. Он никогда не останавливается на полдороге. Он бы сначала закончил работу, а потом, задним числом, начал бы жалеть, что вообще ввязался в это дело. Он, конечно, любитель "поприкалываться", но уж безответственным его никак не назовешь. А вдруг я ошибаюсь и Том все бросил? Я поежилась от этой страшной мысли. Мисс Мосс взглянула на часы. В ту же минуту дверь распахнулась и в комнату вошли Санни, Том и Ник. Я даже подпрыгнула от радости. Еще ни разу в жизни я не была так счастлива.
- Ну как ты? - воскликнул Том.
- Тише, пожалуйста! - отрезала мисс Мосс и строго посмотрела на Тома. С притворным ужасом он пригнул голову и, с преувеличенной осторожностью выговаривая слова, тихонько спросил:
- Ну как ты?
- Умираю от усталости, - прошептала я в ответ. - А вы?
Том немедленно скорчил рожу. Глаза закатились, язык безвольно свисает изо рта, губы перекошены - вылитый покойник.
Ник со стоном поморщился. Санни хихикнула.
- Неплохо получилось, - похвалила она Тома. - Очень полезное упражнение.
Тут уж мы все застонали. Санни неисправима.
- Вы не встретили Ришель? - спросила я ребят.
- Нет, ее никто не видел.
- Элмо - за домом, у рассылочного отделения, - заботливо сообщил Том.
Итак, пятеро из шести. Но где же Ришель? Мы переглянулись.
- Может, пойдем ее поищем? - предложила Санни. - У нее, наверное, возникли какие-нибудь проблемы по дороге.
- "Какие-нибудь проблемы"! Ну ты скажешь тоже. - Ник презрительно фыркнул. - Ришель давно уже дома. Спит себе спокойненько в своей собственной постели.
Вдруг за окном началась какая-то суматоха. Громко загудели автомобили. Чья-то машина остановилась у входа в редакцию и перекрыла движение.
"Большое спасибо!" - произнес кто-то ангельским голосом. И это определенно был голос Ришель.
Мисс Мосс подняла голову и насторожилась. Мы снова удивленно переглянулись. Хлопнула дверь, взвизгнули шины, и машина умчалась. Дверь открылась, и в комнату медленно вплыла Ришель. Как всегда, спокойная, невозмутимая и элегантная. Никаких мозолей на ногах, ни капельки пота на лице, ни единого растрепавшегося локона.
- Привет! - поздоровалась Ришель и одарила всех счастливой улыбкой.
Даже угрюмое лицо мисс Мосс немного разгладилось.
- Доброе утро! - проговорила она в ответ. Ришель подошла к нам и села рядом.
- Что все это значит? - прошептала я. - Куда ты дела свою тележку?
- Она у служебного входа. Сэм вернул ее на место.
- Сэм?! Кто такой Сэм?
Огромные голубые глаза Ришель удивленно расширились.
- Сэм?! Это приятель моей сестры. Я сидела на автобусной остановке. Он проезжал мимо и предложил меня подвезти. Я натерла ногу. Вот, видите, мог появиться волдырь. - И она показала нам малюсенькую розовую полоску на ступне. - Вы же понимаете, я больше не могла идти.
- Конечно, - протянул Том. - Если бы ты пошла дальше, то у тебя обе ноги были бы в волдырях - как у меня. Разве ты могла идти? Нет, конечно.
Ришель беспечно кивнула.
- И еще мне было очень жарко, - призналась она. - и еще какая-то женщина подозрительно на меня посмотрела, когда я ей принесла газету.
- Да что ты говоришь?! Быть не может! - Том вытаращил глаза, изображая сильнейшее потрясение.
- Может, - спокойно произнесла Ришель. - Сэм и помог мне развезти оставшиеся газеты.
Он сказал, что не стоит бросать их на остановке. Потом мы отправились завтракать в "Макдональдс". Я с утра не успела поесть и просто умирала от голода. А потом Сэм привез меня сюда. Ник был в шоке.
- Наверное, - пробормотал он, а потом закрыл глаза и попытался расслабиться. - Сэм, конечно же, собирается помочь тебе и на следующей неделе.
- Да, - ответила Ришель. - Он сказал, что это было очень забавно. И мы каждую неделю будем завтракать в разных местах. - Ришель посмотрела на нас и улыбнулась. - По-моему, это замечательная мысль, - серьезно добавила она. - На машине развозить газеты гораздо быстрее.
- Ришель!!! - возопила Санни. - Как тебе это удалось?!
- Что? - безмятежно переспросила Ришель. И самое обидное было то, что она действительно не знала, как у нее это получается.
Итак, вся компания была в сборе. Мы сидели на скамеечке в приемной и ждали мистера Циммера. Том делал наброски, Ник подремывал, Ришель приводила в порядок свой маникюр.
Было почти десять, когда дверь, которая вела внутрь редакции, открылась и появился мистер Циммер. Оглядев нас, он неуверенно улыбнулся ей произнес:
- Значит, работу вы закончили. И так быстро. Вот и отлично!
Мисс Мосс снова презрительно фыркнула.
- Никто пока не звонил, мисс Мосс? - тут же спросил мистер Циммер.
- Пока нет. Но обязательно будут звонить, - пробубнила она в ответ. И угрожающе добавила: - Обязательно будут.
И действительно. Как только стрелка часов добралась до десяти, мрачное пророчество мисс Мосс начало сбываться. В тишине комнаты пронзительный телефонный звонок произвел впечатление разорвавшейся бомбы. Мистер Циммер вздрогнул от неожиданности.
- Пойдемте, пойдемте ко мне в кабинет, - бессвязно забормотал он и кивнул в сторону двери, через которую пять минут назад вошел в приемную.
Между тем мисс Мосс, судя по всему, пыталась успокоить какую-то разъяренную читательницу
- Да, да... Мы сами только что обнаружили. Ужасное недоразумение... Ошибки типографии... Да-да, конечно... Сожалею, мадам, но...
На столе Тони тоже зазвонил телефон. Она взяла трубку.
- Доброе утро! Редакция газеты "Перо". - Но едва Тоня представилась, как на нее, видимо, тоже обрушился шквал. - Да, сэр... - пыталась оправдаться она.
Мистер Циммер схватился за голову и застонал.
- О-о-о! Скорее уйдем отсюда. - И он стал подталкивать нас к двери.
Мы прошли через темный, обитый деревом коридор, в конце которого оказалась большая, вся заставленная столами комната. Я подумала, что в ней, наверное, обычно собираются редакторы и журналисты. Слева от этой комнаты была еще одна дверь. Мистер Циммер открыл ее и пригласил нас войти. Это был довольно мрачный и унылый кабинет. Вдоль стен тянулись бесконечные ряды книжных полок и старых деревянных шкафов с архивными документами. Почти все оставшееся пространство занимал огромный письменный стол, заваленный бумагами. Над столом на стене висел портрет свирепого старика с большой белой бородой и кудрявой шевелюрой. Элмо Циммер Первый, сразу догадалась я.
Мистер Циммер открыл один из ящиков стола и достал оттуда пять конвертов.
- Простите, что задержал вас, - начал он оправдываться. - Дело в том, что у нас с утра были кое-какие неприятности. А теперь...
Зазвонил телефон. Мистер Циммер взял трубку, молча все выслушал и тяжело вздохнул.
- Да-да, мисс Мосс, - забормотал он в трубку. - Все верно. Соедините ее со мной. - Он гордо расправил плечи и стал ждать. - Да, Шейла. Чем могу быть полезен? - Я не могла себе представить, что мистер Циммер может говорить с кем-нибудь таким резким и грубым голосом. - Да, я уже в курсе. Стефан Шпирс только что сообщил мне о своем уходе. Надеюсь, он понимает, что делает, когда отказывается от такой газеты, как "Перо", ради такой дешевки, как "Звезда".
Он вдруг резко отдернул трубку - с другого конца провода неслись пронзительные вопли.
Меня как током ударило. Элмо говорил, что Стефан Шпирс - ведущий журналист "Пера", так вот теперь он уходит. Одно дело потерять малолетних разносчиков газет или жующую секретаршу Фелицию. И совсем другое - лишиться Стефана Шпирса. Ничего удивительного, что мистер Циммер так расстроен.
- Нет, Шейла. Благодарю, - продолжал мистер Циммер все тем же суровым тоном. - Я знаю об опечатках. Нет. Не понимаю, как это могло произойти. Все было, как обычно, проверено. Может, у тебя есть приятель в типографии, а?
В этот момент в кабинет тихонько вошел Элмо. Мистер Циммер настороженно посмотрел в сторону двери, но, увидев сына, сразу успокоился и вернулся к разговору. Из трубки опять неслись пронзительные вопли.