Но сегодня военных в ДК мало. А пролетарские массы пришли в сильное волнение по причине наступления временной нетрудоспособности двух особо пылких своих представителей, в очередной раз попытавшихся ущемить права военных. Права военных предполагалось ущемить путем ограничения их доступа к некоторым разгоряченным в танце женским телам. Военные применили тактику. Но пролетариев оказалось в несколько раз больше. Военные приводят в действие заранее предусмотренный для таких случаев план под кодовым названием: "Наших бьют!"
Реализация плана состоит в организации военными круговой обороны, отвлечения пролетарского внимания методом резкого выбрасывания кулаков и обеспечении, тем самым, незаметного исчезновении с места происшествия самого быстрого из военных. Самый быстрый из военных, проявляя смекалку и изворотливость, доводит сигналы оповещения до мест массового скопления военных. Далее, в зависимости от времени суток и степени пролетарского гнева, возможны различные варианты развития событий.
На дворе стоял белый и праздничный день. В такие дни наткнуться на скопление праздничных военных где-то на улице было маловероятно даже для самого быстрого из военных - в такие дни военные обычно разбиваются на группы, а группы рассасываются по территории мегаполиса и прилегающей к нему области. Самое значительное скопление военных можно было найти только в казарме. В казарме, в такие дни, оставались самые ярые нарушители военной дисциплины и злостные двоечники. Временами наблюдалось еще и пересечение этих множеств, но чаще всего это было одно и то же множество веселых и неунывающих никогда военных, всегда смотревших на жизнь очень просто. Походы в город, будучи официально для этой миссии оформленными и соответствующими инстанциями зарегистрированными, не представляли для них никакого интереса. А вот сбежать ночью, лихо перемахнув через забор к девкам-медсестрам из расположенного по близости военного госпиталя - это подлинное наслаждение, сопровождаемое выбросом в кровь адреналина и продолжением этого драйва на следующий день уже в глубоком сне под задней партой большой лекционной аудитории. Сон у веселых военных был настолько глубок, что лекции усваивлись ими всегда с большим трудом. Потому-то и страдали вечно, у этих веселых военных зловредные показатели успеваемости. Где же взять им было столько здоровья, чтобы совладать ночью с медсестрой, привыкшей к напряженным ночным сменам, а днем с теорией электрических цепей?
Ну что же, как раз от таких простых и веселых военных толку в ситуациях, когда "Наших бьют" всегда гораздо больше, нежели от трусоватых отличников. Гонец, наконец, достигает места расположения веселых военных и произносит, известную военным, кодовую фразу одновременно с целеуказанием: "Наших бьют в ДК "…". Гонец, выполнив свою задачу, в изнеможении падает на руки товарищей подобно первому на земле марафонцу. Но, в отличие от марафонца, самый быстрый из военных не испускает окончательно свой, пропитанный легким перегаром дух, а только некоторое время его переводит. Тот древний марафонец имел моральное право так вот взять и скоропостижно помереть, весть-то он донес, до правителей своих, явно положительную, мы, мол, победили и проблем у нас в ближайшее время не предвидится. А раз проблем нет, можно, наверное, и почить на век-другой. В нашем случае все обстоит несколько иначе - на счету каждый боевой кулак. Кулак, как потенциальный работодатель врачей-кудесников челюстно-лицевой хирургии.
Услышав кодовую фразу, дежурная служба военных объявляет общий сбор и уточняет общее количество простых и веселых, а потому не отпущенных в город военных, коротающих время на разных курсах факультета. Выявляется самый старший из собравшихся военных, по должности, военному званию, либо просто по добытому в боях авторитету. Самый старший анализирует информацию, доставленную самым быстрым, разбивает военных на группы, назначает старших в каждой из групп и осуществляет постановку задач каждому из старших. Старшие ставят задачи группам уже в ходе движения. Все это занимает от силы пять-десять минут.
Как-то самым старшим из военных оказался целый старшина одного из курсов. Бедняга, видимо, решил воспользоваться неожиданным праздником и просто отоспаться, закрывшись у себя в каптерке. А тут такое дело…
Самое сложное в осуществлении военного плана - перемещение большой группы военных за территорию училища. Старшина принимает гениальное решение - быстро, под копирку заполняется "Список военных, следующих в народный театр при ДК им. Н. К. Крупской". Почему именно этот ДК? Да потому, что у старшины там сестра работала и это обстоятельство тоже было учтено гением его замысла.
Организуется строй военных, оборудованный для безопасного перемещения по городу флажковыми. Флажковый - это такой представитель подвида военных, военный-самоубийца. В его обязанности входит перекрытие интенсивного движения на автомагистралях города для беспрепятственного передвижения колон, состоящих исключительно из военных. При этом флажковый со строгим лицом должен гордо прошествовать в центр проезжей части какой-либо магистрали, при этом стараясь не замечать несущихся на него многотонных махин, яростно визжащих тормозами и изрыгающими из своих недр потоки ненормативной лексики. Если торжественное шествие по проезжей части завершается для флажкового удачно, он приступает к манипуляциям с флажками, предписывающим - всем стоять, военным - двигаться.
Строй останавливается на КПП, старшина бодро докладывает удивленному самому старшему из дежурных ("У меня этого мероприятия в плане нет!") с какой-то "политической" кафедры. ("Политическая" принадлежность дежурного была установлена заранее). Старшина протягивает ему второй экземпляр "Списка…" и приводит примерно такие аргументы:
"В план не успели включить. Это мероприятие посвящено революционной деятельности В. И. Ленина в период, предшествующий февральской революции, и организуется по Директиве Главного политического управления ВС СССР. Директива пришла накануне вечером".
Сознание "политического" самого старшего из дежурных, начинает туманиться под воздействием святых таких для каждого "политического", слов и словосочетаний - "революционная деятельность", "Ленин", "Главное политическое управление", и медленно выключается. Ему уже не кажется странным, что Директива пришла именно этому старшине, миновав при этом всю военно-политическую иерархию. Самый старший из дежурных некоторое время еще нерешительно мнется, время от времени он подносит к подслеповатым глазам "Список…", нервно комкает его в потной руке и, вдруг (видимо сознание завершило процесс выключения), отпускающе прикладывает руку к правому виску, демонстрируя воинское приветствие. В этом случае приветствие означает одобрение дальнейших действий военных.
Благословленный таким образом строй военных продолжает свое возмездно-поступательное движение. Покинув пределы зрительной досягаемости дежурной службы, строй переходит на бег с выполнением специальных разминочно-ударных упражнений. Здание ДК быстро берется в оцепление, блокируются все входы и выходы из него. Внутри здания военные блокируют туалеты, в том числе и дамские - самые трусливые из пролетариев пытаются покинуть ристалище и переждать гнев военных, сидючи в специфических женских кабинках и визгливо имитируя возмущенные женские голоса.
Военные бьют в соответствии с классикой: аккуратно, но сильно. Неблагодарные пролетарии тихо скулят. Битие, оно, конечно, определяет пролетарское сознание, но самоцелью для военного не является. Особое внимание уделяется патриотическому воспитанию самых гневных в непонятливости своей несознательных пролетариев. Несознательным пролетариям в очередной раз объясняется, что неуважительное отношение к защитникам отечества, коими, собственно, и являются прибывшие в ДК военные, ведет к общему снижению обороноспособности нашей великой Родины. Снижение обороноспособности, в свою очередь, неизбежно приводит к ослаблению позиций нашего государства в многоукладной мировой экономике. А такое ослабление позиций нашего государства может нанести ощутимый удар по карману всех без исключения пролетариев. Как же ослабленное государство будет втюхивать его, пролетария, говенную продукцию в мировую экономику? Ну пусть не во всю экономику - общемировая экономика такого глумления над собой не потерпит, но вот в экономику "братских" государств соцлагеря - это ведь вполне реально. А если вдруг внешняя интервенция? Да никакой интервент не потерпит такого качества результатов пролетарского труда (это ведь только наш великотерпеливый народ, защищаемый теми же справедливыми военными, исхитряется пользоваться кривобокой, шершавой, ломкой и травмоопасной продукцией этого отстойного пролетариата). Вышвырнет интервент такого пролетария на улицу, и не заинтересует его даже непомерная дешевизна рабоче-пролетарской силы.
Пролетарии проникаются. Пролетарии удивлены тем, что раньше они о таких сермяжных вещах даже и не задумывались. Их заплывшие нахальством глаза вдруг прояснивают, головы сотрясаются от пронизывающего процесса понимания, слегка травмированные конечности демонстрируют искреннее раскаяние и растущее дружелюбие. При виде раскаяния гнев из душ военных постепенно выдавливается врожденным гуманизмом. Военные организовано и неспешно покидают ДК, стремясь сделать это еще до приезда вызванного по ошибке каким-то непроникшимся пролетарием, наряда доблестной советской милиции. Милиция в таких случаях не спешит, пусть военные немного вместо нее потрудятся. Милицию тоже давно уже достали эти беспокойные люмпенпролетарии.
Военные, те временем, группируются в заранее оговоренном, тихом и скрытом от глаз широкой общественности месте. Группируются с захваченными по обоюдному согласию трофеями - лучшими представительницами женского пола, оказавшимися в тот день в пролетарском ДК. Они ждут возвращения посыльного из народного театра при ДК им. Н. К. Крупской. Посыльный возвращается с благодарственным письмом от дирекции и коллектива ДК за деятельное участие в подготовке и проведении экспериментального революционно-патриотического спектакля "Сердца вождей революции", такого-то числа, такого-то месяца. Благодарность выражалась всему "Списку военных, следующих в народный театр при ДК им. Н. К. Крупской". Серпасто-молоткастые печати. Витиеватые подписи. Сестренка старшины оказалась дамой на удивление смекалистой.
Военные обмениваются с дамами контактной информацией (особенно шустрые и веселые из них уже даже договорились о встрече сегодняшней ночью и запланировали себе очередной "самоход"). Затем военные галантно прощаются с дамами и, огороженным флажками строем возвращаются в пределы расположения родных подразделений.
Утром следующего дня в рядах военноначальственных царит замешательство - все утро звонят из отделения милиции. Звонят с какими-то гнусными обвинениями в адрес военных, якобы устроивших массовые беспорядки с избиением гражданской молодежи.
- Да Бог, с вами. Какие массовые беспорядки? Какие избиения? В Советском союзе не может быть ни первого, ни второго! Это вам не Бангладеш, какая-нибудь!
- Но есть, пострадавшие и свидетели.
- Пострадавшие, вы сами говорили, ничего не помнят. Амнезия у них. Лопочут что-то о росте востребованности своей продукции в странах Варшавского договора. Кстати, а кто это такие, эти свидетели?
- Это те, которые успели убежать, когда подошел строй военных.
- Ну, тогда это точно не мои. От моих бы не убежали. Позвольте, вы сказали строй?! Может еще и барабаны были?
- Барабанов вроде бы не было, а вот флаги были.
- Какие флаги? Уж, не с развернутым ли Боевым знаменем части они к вам пришествовали?
- Да нет, флажки такие, ну размером чуть побольше детских.
- Вот всегда вы пытаетесь военных с детьми сравнить. А я вам докладываю, что у меня за территорию училища вчера выходил только один строй. Да, в ДК выходил. Но в ДК не вашего занюханного заводика, а в ДК имени Надежды Константиновны Крупской. Если вы не знаете - супруги вождя мирового пролетариата. Мирового! Понимаете?! В том числе и вашего - обосранного и избитого. И принес этот строй поименную благодарность от руководства и коллектива этого ДК. За помощь в организации театральной постановки, посвященной деятельности вождя в период подготовки Октябрьской Социалистической Революции!!!
На том конце телефонного соединения подавленно молчат и затем с горестными вздохами кладут трубку. Против благодарности чуть ли ни от самого вождя мирового пролетариата, либо там от супруги его, не поняли на том конце до конца, но это и не важно - в любом случае не попрешь. Надо проявлять гибкость и потихоньку спускать дело на тормозах. Ну там, что-нибудь отписать, например, о том, что в тот день в ДК заходила Аннушка и случайно разлила масло. Какая еще Аннушка и почему она поперлась с маслом на дискотеку? Уважаемые младопролетарии, читайте классику, пока еще не поздно. Отложите вы свои легко понятные, и поэтому любимые сказки про мальчишей-плохишей, они уже не актуальны. Всего десяток лет спустя, Главный буржуин, видимо сумевший договориться с непобедимой Красной Армией, все равно наводнит страну своими выдвиженцами-плохишами, они хоть и некомпетентные, но зато легко управляемые (помните: "А пряник, даш?"). Выдвиженцы-плохиши будут пытаться научить военных жить по поганым своим буржуазным законам. А в классике, кроме того, отдельно отмечено, что просто так, (в смысле случайно) кирпичи на голову не падают. Распаленные танцами пролетарии пролитого масла сразу-то и не заметили. Только когда уже все попадали они, тогда и заметили это масло. Но уже поздно было что-либо предпринимать. Ведь порасшибли уже все в неуклюжих своих падениях И главным образом, трвмировали головы свои и конечности. Скорую помощь надо было вызывать, а кто-то тупой не разобрался и вызвал зачем-то милицию.
А военные? Какие военные? Целый строй военных?! Ну а что тут, собственно, удивительного? Праздник ведь был. Мимо проходил строй военных. Военные ведь не любят по праздникам ходить отдельно. А вот строем любят. Военным походить в праздник по городу строем - хлебом не корми. Так вот и шли они - удовольствие получали. Праздник ведь. А за подобные удовольствия не наказывают. Тем более - в праздники. И никто не вправе лишить военных этого удовольствия. А раз не вправе - придется вам, товарищи милиционеры, извиниться перед военными (ну, конечно же, не перед всеми, хотя бы перед самыми военноначальствующими из них). Строем празднично походить - это военные завсегда горазды. Но чтобы драться? Да еще по праздникам? Это уж увольте. Видели ли марширующие военные какое-нибудь мордобитие? Нет, конечно! Некоторые из особо наблюдательных военных заметили нескольких упавших пролетариев, от которых сильно и издалека пахло подсолнечным маслом. Так эти наблюдательные военные даже выскакивали из строя, предварительно испросив разрешения у старшего, и прямиком мчались к уличному таксофону, стало быть "скорую" пролетариям заказывали, переживали за них. А тут такие обидные и ехидные получаются подозрения. Так что дело надо закрыть поскорее. Закрыть и крепко так тесемочки на папочке затянуть. И спрятать его куда-нибудь подальше. На самую дальнюю и верхнюю полку пыльного архива.
Вот и слились все ипостаси отдыха обучаемых военных воедино. Водка была? Была водка, и не только пилась, но еще ливером была заедена. А дамы присутствовали ли? Присутствовали, для некоторых даже ночное продолжение было, а некоторым из числа этих некоторых, впоследствии, некоторые дамы достались на всю жизнь.
А как же театр? Ведь присутствие его в отдыхе военных выглядело как-то виртуально? То есть как это виртуально? Есть официальные документы, заверенные печатями и подписями. Документы, подтверждающие активное присутствие военных в одном из храмов сценического искусства. Так что останавливайте проявление правового своего нигилизма. Документам надо верить. А то ведь можно до того дойти, что глядя в вашу паспортину, усомниться, что вы - это действительно вы. Можно даже набраться наглости и пуститься в рассуждения о вашей виртуальности и платить вам виртуальную зарплату. Тем более, что в застоявшиеся те времена не было еще в бытовом обиходе ни персональных компьютеров, ни сканеров, ни принтеров, способных обрабатывать и воспроизводить графическую информацию в реальном цветовом диапазоне. Это к настоящему времени мутные волны научно-технического прогресса дотолкали и прибили к нашим диким, не готовым противостоять злу берегам, разнообразные информационные технологии. И, пожалуйста, изготовляй себе любые документы, а еще лучше - инвалютные денежные знаки. При этом не надо утруждать себя созданием каких-нибудь спецлабораторий - все прямо на дому и в перерыве между перекурами.
Так что, подлинность документов не должна вызывать ни у кого никаких сомнений. А раз так, значит военные в театре были. Были они там слегка пьяными и пахло от них ливерной колбасой. А сопровождали военных в театре исключительно привлекательные дамы, которых этот запах ничуточку не смущал. А значит, жизнь обучаемых военных в те застывшие годы даром все-таки не пропадала.
Фильм, Фильм, Фильм…!
Как известно было до недавнего времени, из всех искусств для нас важнейшим является кино. Это сейчас уже стало многим непонятно: что же в конце-концов для многих является в этой жизни прямо таки действительно важным.
И какое именно искусство? Осталось ли оно где-нибудь вообще, не захлебнулось ли в густом тумане, окутавшего страну неистового и всепроникающего чеса? А если осталось, то где, когда и в какой форме можно к нему приобщиться? Сплошные сомнения и раздумья. А тогда классик сказал, как отрезал - кино и все тут. Ну а раз кино, значит должны быть киноактеры.
И было бы странным, если бы военных здесь вдруг не заметили. Быть военным и не быть актером просто невозможно. А актер - это, пожалуй, поширше понятие будет, нежели какой-то там киноактер. Вопросы собственной киногеничности настоящего актера, читай настоящего военного, не должны волновать ни при каких обстоятельствах. Скорее всего, военный должен подпадать под определение: артист театра и кино.
Нет, бывают, конечно же, для военных определенные исключения, если же там, решил он, к примеру, только до майора, тогда и без живого артистизма еще можно будет как-то протянуть, на чистом энтузиазме, помноженном на альтруизм, и то, с большим трудом. Но продвигаться по скользкой служебной лестнице от ступеньки "майор" куда-нибудь выше, не будучи признанным актером, хотя бы среди окружающих вас военных, нет, это просто невозможно. Это больше напоминает какую-то оригинальную форму самоубийства.
Вот представьте себе зону компактного проживания военных разных воинских званий и биологических возрастов, постоянно снующих по территории зоны, выполняя очень похожие, но всегда противоречащие друг другу, задачи. При этом в ходе броуновского своего движения военные непрерывно сталкиваются, некоторое время взаимодействуют, обмениваясь различными видами энергий, а по результатам обмена либо взаимно сближаются, либо взаимоотталкиваются.