Короче говоря, я удостоился стоячей овации, меня даже смущение взяло. Зал просто не мог остановиться - аплодировал, кричал и все такое. Очень волнующе. За мной говорил Майкл Байуотер, сказавший, что выступает против закона о равенстве возрастов согласия, поскольку считает его неправильным: гетеросексуальная любовь слишком сложна и трудна, чтобы подпускать к ней 16‑леток. Другое дело гомосексуальная: она - дело равных, хорошо знающих друг дружку людей, ей можно спокойно предаваться с 16‑ти. Он закончил словами: "Я уж лучше с пидорами посижу…" - пересек сцену и сел на нашей стороне.
Ну-с, как легко себе представить, мы выиграли. 693 голоса против 30. Большинство этих 30 составили те, кто счел очередь к урне "Да" слишком длинной и потому воспользовался урной "Нет". Мне пришлось задержаться почти на час - раздавал, окруженный толпой студентов, автографы. Публика по большей части не самая очаровательная: мне кричали "Рори", "Николь", "Джон" и совали под нос программку дебатов. "Пожалуйста" и "спасибо" я почти не слышал. Можно, конечно, закрывая глаза на многое, считать их застенчивыми и нервными, но, вообще говоря, меня эта орава разочаровала. Какой смысл быть блестящим, привлекательным, интеллигентным и молодым, если ты не согреваешь этими качествами тех, кто старше тебя.
В конце концов сумел пробиться в помещение, где, предположительно, подавали напитки. Бар к этому времени, разумеется, закрылся. Оно было и к лучшему, поскольку мне предстояло вести машину, чтобы вернуться в Лондон. Что я и сделал после того, как смог вырвать из лап студентов Майкла, Сирену и еще пару человек. Приехал домой и около двух тридцати лег. Длинный день. Мало я сплю в последнее время.
Пятница, 15 октября 1993
Проснулся довольно рано, чтобы к 9.00 попасть на озвучку… по правде сказать, я теперь так часто ложусь в позднее время, что, думаю, все достижения Грейшотта уже сошли на нет. Довольно жалкая реклама хереса "Крофт". Вернулся к появлению Хью, мы просидели весь день. Позвонил, дабы сказать, что "Гиппо" ему по-настоящему понравился, Энтони Гофф (мой лит. агент), - огромное облегчение. Я, честно, думаю, что он не покривил душой.
Около 5.30 пришел Робин Гарди, мы потолкли воду в ступе на тему "Анонимных холостяков". Я сказал, что предпочел бы увидеть в главной роли Тьерри Лермитта. Похоже, идея ему понравилась, он пообещал выяснить, можно ли того заполучить. В 7.00 заскочил в "Граучо", надеясь отыскать кого-нибудь из дилеров. БУ познакомил меня с малым по имени Джетро, тот продал мне грамм. Оттуда - на обед к Хью и Джо. Там были Ким и Аластер, мы весело отобедали, и я рванул домой, еще раз заглянув по дороге в "Граучо". Я с мстительным пылом возвращаюсь к прежним дурным привычкам.
Суббота, 16 октября 1993
Турне по книжным магазинам - подписывал книги. Встал рано, поехал на Юстонский вокзал, встретился там с Ребеккой Солт из "Мандарин-букс", и мы сели на поезд до Честера. Увы, поезд что-то задержало в Уотфорде. В Честер приехали с запозданием, перед самым моим "выступлением". Каковое состояло из чтения со сцены театра "Гейтуэй" и разговоров с публикой. Прочитал рассказ о Шерлоке Холмсе из "Пресс-папье", затем отвечал на вопросы. Было и вправду весело; похоже, все прошло хорошо. Потом мы проглотили запоздалый ленч, потом я подписывал книги в паре магазинов честерской "Роуз". Прекрасный город, совершенно очаровательный. Машиной из Честера в Ливерпуль, там мы снова подписывали книги, а после вскочили в поезд до Лондона. На обратном пути заполнил дурацкий тест журнала "Эсквайр", определяющий степень умственного развития.
С вокзала прямиком в "Граучо", поторчал там немного. Появился Джетро, я купил 2 грамма. В постель завалился в 3.00 - в том еще состоянии.
Воскресенье, 17 октября 1993
Ленч с Ферди Фэрфаксом в Клэпэме. Видел Чарлза Старриджа с Фиби, Роберта Фокса - такого рода людей. Довольно приятно проведенное время, плотный воскресный ленч, множество детей, очень яркий солнечный осенний день, чудесно.
К 6.00 вернулся домой, посмотрел телик и лег рано - трезвым.
Понедельник, 18 октября 1993
Посвященный "Шталагу "Люфт"" завтрак для прессы, фотографирование и прочее. Все происходило в Имперском военном музее. Посмотрел фильм. По-моему, неплохо. Трудно сказать. История хорошая, значит, и принята будет хорошо. Я, естественно, слишком толст. Нику Линдхёрсту и мне пришлось отбиваться от вопросов журналистов. Им до смерти хотелось узнать что-нибудь о мюзикле Элтона Джона - к большому расстройству бедной куколки из пресс-бюро. Отделался от них в час тридцать и как раз поспел домой к появлению Хью (в 2.00), с которым и засел за скетчи.
Встречался с Крисом Паем из телекомпании "Англия" и сценаристом Энтони Горовицем; выпили и поговорили о новом детективном сериале - они хотят, чтобы я его ставил. Встречался, естественно, в "Граучо". И кого же я увидел, как не продюсера "Шталага "Люфт"" Дэвида Рейнолдса с какими-то его коллегами? Они заседали там с самого окончания просмотра. Телевизионщики, никчемные бездельники. Встреча прошла хорошо, потом появился Джон Сешнс с актрисой, игравшей в "Несчастном случае" медсестру.
Домой вернулся пьянющим и завалился спать.
Вторник, 19 октября 1993
Встал и лишь немного пришел в себя, как появился Хью. Джо (сестра), заскочила по пути из Хантингдона, чтобы позавтракать со мной и моим "личным банкиром" Джеймсом Пенни. Они обменивались фразочками наподобие "управление капиталом", вгоняя меня в такое смущение, что мне визжать хотелось. Позавтракали в банке. Боже, боже. Неужели ты и вправду дожил до этого, Стивен? Все это очень лестно. Нас провели наверх посыльные, одетые Дживсами: полосатые брюки, фраки. Там был Брюс, управляющий филиала на Лэнхэм-стрит, где я держал деньги раньше, был Джеймс Пенни, который выглядит лет на 10, но съел на финансовых делах собаку, а на коммерческих - кошку.
Внизу, в одном из обеденных залов, где мы завтракали и попивали бургундское, Пенни сказал, что в виде наличных деньги мои бесполезны, мне следует куда-то вложить их. В облигации с золотым обрезом, считает он. Однако это всегда казалось мне жульничеством. Ладно, я зарабатываю хорошие деньги, но почему я должен делать из них другие? Но вы ведь знаете, как оно бывает, - эти люди смотрят на тебя как на недоумка. Наверное, придется вложить что-то в акции, что-то в эти самые облигации. Приятно, что я могу позволить себе перестать работать и, если мне захочется, потратить пару лет или сколько-то еще на разъезды по белу свету, не беспокоясь о налогах за прошлые годы.
Частный банк открыт с 08.00 до 8.00 и готов к любым "договоренностям". Если я нуждаюсь в наличных, мне их приносят на подносе…
Вернулся, чтобы засесть с Хью за сочинительство. В последнее время он написал пару сказочных песен. После его ухода я поковылял в "Граучо", на встречу с Алекс Хипписли-Кокс (sic!), которая будет заниматься рекламой "Гиппо". Книга ей нравится, и это замечательно. Те, кто прочитал ее в "Хатчинсоне", нашли, что она лучше "Лжеца", - чудесно, если они правы. Поднялся наверх, посмотрел, как Норидж разбил мюнхенскую "Баварию", 2:1… невероятно. Потрясающая игра. Гол Джереми Госса долго еще будет жить в преданиях и песнях. Компанию мне составляли Спайк Дентон, кинокритик "Радио Лондон", Рори Мак-Грат и Шарль Фонтейн, владелец и шеф-повар "Знатной отбивной". Заметил Джетро и, стыдно сказать, улизнул, чтобы принять изрядную дозу кокса. Надо побыстрее с этим завязывать. Дома в 2.00.
Среда, 20 октября 1993
Поднялся в разумную рань, чтобы отправиться к Дуги Хейуарду, портному, на очередную примерку. На свет рождается синий прикидон. Хью пришел с небольшим опозданием - осматривал новые машины и искал плитку для моей кухни - вместе с женой Джо, которая оную спроектировала, да благословит ее небо от макушки до пят.
Как обычно, писал весь день, потом до 10.00 сидел дома. Посмотрел видео - "Королевское празднество" Билла Хамбли, постановщик Ферди Фэрфакс. Очень хорошая игра Руперта Грейвса. Еще посмотрел в записи шедший в понедельник эпизод "Кракера", Робби и в самом деле демонстрирует лучшую игру своей жизни. Сказка.
В 10.00 отправился в "Граучо" - я согласился поиграть в "Перудо" с Китом Алленом для какой-то снимаемой им программы, - там его целый день преследуют по всему Лондону. Глупо, но смешно. Вокруг нас жужжали камеры. Бог весть, что они увидели.
Четверг, 21 октября 1993
Озвучка в 9.30. С Джоном Гордоном Синклером. Он вроде бы в хорошей форме. Потом все утро писал с Хью, а к 7.00 отправился в "Зал Сальных Свечей" на "Обед Лучников" - меня пригласил туда старина Джон Перкинс. Чрезвычайно интересный вечер. Никогда еще не бывал на "Ливрейном обеде". Множество персонажей из Сити в мантиях и горностаях. Совершенно ясно, что заработать право на такие наряды они никакими иными способами не смогли бы, потому как мозгов у этих биржевых спекулянтов, насколько я заметил, кот наплакал. По большей части - напыщенные людишки в очках. Чистый ужас. Но Перкинс так мил. Процедура Круговой Чаши и обилие на редкость плохих речей.
Перкинс должен был вернуться в Норфолк, поэтому разошлись мы около десяти, и я заскочил в "Граучо" поиграть в карты. Около трех часов провел за покером с Гриффом, Рори и прочими, переварив при этом изрядное количество боливийского походного порошка.
Пятница, 22 октября 1993
Утром и после полудня писал. Сбегал поужинать в "Граучо". Длинный разговор с Бобом Мортимером из прославленной пары Ривз и Мортимер. Оказывается, завтра им тоже предстоит подписывать книги и тоже в Лидсе, только в другое время. Столкнулся с Z, он обеспокоен тем, что привычка к К стала у него уже слишком закоренелой. Он теперь и днем принимает. Плохая идея. Ушел домой довольно рано - это меня мысль о Z обуздала, но, с другой стороны, радовался тому, что мое положение не так опасно, как его.
Суббота, 23 октября 1993
Встал пораньше, поехал на вокзал Кингз-Кросс. Поездом до Лидса, там подписывал книги. Машиной в Шеффилд, и там тоже подписывал. Машиной в Ноттингем - и там тоже. В последнем собралась большущая очередь, и я порадовался, что он не был первым, иначе я опоздал бы во все остальные. Множество людей, все очень дружелюбны. Думаю, издание "Пресс-папье" в бумажной обложке расходится по-настоящему хорошо, это греет душу. Домой вернулся в половине десятого. Немного посмотрел телик и лег спать трезвым, умотанным тяжелой неделей.
Воскресенье, 24 октября 1993
Встал в 11.00, то есть на самом деле в 12.00, поскольку сегодня перевели стрелки. Провел день, готовясь к выступлению в "Палладиуме". Это благотворительный вечер в пользу организации "Стоунволл", часть кампании в поддержку закона о возрасте согласия, другой ее частью были дебаты в "Кембриджском союзе".
Приехал в "Палладиум" около половины седьмого. Организатором вечера был Иэн Маккеллен, присутствовали обычные подозреваемые - Джо Брэнд, Джулиан Клэри, "Пет Шоп Бойз" и так далее. Я пригласил Кристиана Ходелла прийти туда и смешаться с разгульной толпой. По-моему, время он провел очень весело.
Отправляясь после шоу на прием, обнаружил, что машины моей на улице, там, где я ее оставил, нет. Иисусе, надеюсь, ее эвакуировали, а не украли. Мы с Кристианом дошли пешком до "Края" на Сохо-сквер. Потребовалось около часа, чтобы журналисты устали наконец от меня, - я вернулся домой и завалился спать, приняв пару дорожек и немного диетической коки. Какая же я жопа.
Понедельник, 25 октября 1993
Прежде чем идти дальше, я должен зафиксировать 71 клиренс Гэри Уилкинсона, который победил Стива Джеймса в четвертьфинале соревнований "Шкода классик". Я понимаю, вам это кажется чушью, но речь идет об одном из величайших спортивных событий. Ты, дорогой читатель, дивишься, с чего это я распространяюсь о такой странной игре, как снукер, но, как говорится, "вам стоило при этом присутствовать". Четыре невероятно трудных финальных красных и сразу за ними клиренс. Я счастлив, что стал свидетелем такого события.
Работа с Хью, затем ленч с Максом Гастингсом в "Уилтонсе". Макс запоздал, и, ожидая его, я увидел за ближним столиком Дона Блэка, встречавшегося там с Джоном Барри, коему я и был представлен. Барри для меня своего рода герой, знакомство с ним оч. взволновало меня. Он оказался йоркширцем до мозга костей с удивительно тонкими пальцами и кистями, совершенно очаровательным. Мы поговорили о Зальцмане и Брокколи бондовских времен.
Появившийся наконец Макс объявил, что если я потребую 200 000 в год, он будет счастлив платить мне эти деньги за колонку. Странное положение. Я мог сказать "да", и 200 косых были бы моими. Мы потрепались о тори, Макс сказал, что Мейджор, с которым он довольно регулярно встречается, параноик, уверенный, что своей нынешней непопулярностью он полностью обязан а) заговору тэтчеровских перебежчиков и ренегатов и б) врагам из средств массовой информации. Даже если Мейджор прав, такие воззрения следует скрывать. Настоящий лидер уж наверное бы дал этим людям под зад и тем укрепил свои позиции. Поболтали мы и о горечи, с которой Ламонт принял свое увольнение. А когда пришло время покинуть ресторан, обнаружили, что Ламонт сидел в соседней с нашей кабинке. Упс! Не думаю, что он нас слышал. Макс оказался искренним неприятелем Мёрдока. Считает его человеком злым и опасным. Почему же не высказаться об этом с большей ясностью на страницах "Телеграфа"? Тем более что Мёрдок объявил о своем намерении в ближайшие пять лет "Телеграф" уничтожить.
Домой вернулся в 2.40, мы сочинили еще кое-что, после чего Хью ушел. Часок поспал, затем поехал в Фулем обедать у Мэтью Райса и его жены Эммы Бриджуотер. Моим соседом по столу был малый по имени Джонатан Кавендиш, продюсировавший "На запад", "Невесту декабря" и так далее. Выяснилось, что он делает фильм об Оскаре Уайльде с Альфредом Молина. Хрен знает что. Домой попал вовремя, чтобы посмотреть "Кракера" и "Фильм 93". Барри Норман замечательно разругал "Грязный уик-энд", явную чушь, как и все прочие фильмы Уиннера.
Время спать.
Вторник, 26 октября 1993
Утром озвучка, запись переделанной заново рекламы портвейна старого разлива "Крофт". Потом весь день проработал с Хью, а в 8.00 побрел в палату общин, обедать с членом парламента.
Он написал мне месяц назад - о том, как ему нравится "Лжец", - и пригласил отобедать с ним. Я, заинтригованный, согласился. Однако…
Если таковы все члены парламента, на которых опираются тори, то, счастлив сообщить, долго они на этом свете не задержатся. Нелепого обличия человек с самыми странными, какие вы когда-либо видели, манерами. Звучит это очень некрасиво, я как-никак ел его хлеб, но такова правда… Очень правого толка взгляды, бессмысленное "я добился всего собственным потом и кровью". В общем, я улизнул в сортир и принял дорожку.