Вторая реальность. Это наличие у нас национально-государственных, национально-территориальных, административно-территориальных образований. Нравятся нам они или нет, это тоже реальность. И сегодня нам надо исходить из согласования их интересов в целостной Федерации. Мы отработали Федеративный договор. 88 субъектов, в том числе и Иркутская область, единогласно проголосовали за этот Договор. На днях в президентских структурах этот Договор был одобрен совместно с Председателем Верховного Совета. Это все было подтверждено в постановлениях Съезда и Верховного Совета. И получается, что даже те постановления, которые были приняты по поручению Съезда народных депутатов, для некоторых народных депутатов, для рабочей группы Конституционной комиссии фактически никакого значения не имеют. Речь идет о выполнении поручений третьего Съезда и Верховного Совета, а не о чьей-либо прихоти.
Меня удивляет и то, что, когда я встречаюсь с Борисом Николаевичем Ельциным, он полностью согласен с тем, что у нас должна быть Федерация конституционно-договорная. Речь не идет о формировании новой российской государственности: она сформирована без нас. Речь идет о разграничении полномочий по вертикали. И мы говорили, что все субъекты Российской Федерации равноправны. Когда я общаюсь с Русланом Имрановичем Хасбулатовым, есть полное понимание по этим вопросам. И странно, что после этого Конституционная комиссия неоднократно выносит проект, где не учитываются национальные интересы и национально-государственные интересы народов и республик, не учитывается мнение палаты Национальностей. Так кто же у нас все-таки составляет Конституцию и кто у нас руководит Конституционной комиссией? И пока мы не ответим на этот вопрос, депутаты будут блокировать Конституцию.
Не делайте, пожалуйста, проект Конституции жертвой утопических идей, и весьма реакционных. Распространите демократический дух проекта и на раздел о федеративном устройстве.
Не надо приписывать людям какие-то грехи, которые за ними не числятся. Дело не в том, что кто-то не хочет конституционной реформы, а в том, что те, кто взялся за эту реформу, не хотят учитывать сложившиеся реальности. Наши замечания касаются главным образом федеративного устройства. Другие вопросы в целом приемлемы. Как Председатель Совета Национальностей, я подчеркиваю, что нам жизненно необходимо укреплять целостность Российской Федерации. В этом заинтересованы и самые малочисленные, и самые многочисленные народы Российской Федерации. Без этого нет нам выхода из той ситуации, в которой мы сегодня находимся. Но целостность надо укреплять за счет учета интересов всех народов Российской Федерации, всех субъектов Российской Федерации, общегосударственных интересов. Мы прежде всего россияне, а потом уже представители всех национальностей, но национальностей самобытных и свободных. Нельзя лозунгами о цивилизации и демократии отнимать у государственных и национальных образований право на самобытность и свободу в целостной Федерации. И я прошу всех помнить об этом и исходя из этого формировать наше федеративное устройство.
Цитирую сам себя не без понимания того, что найдется критик, который не преминет заметить: Абдулатипов цитирует себя, чтобы доказать, каким он был прозорливым и как не хотели его понять. Отвечу этому моему критику сразу. Это самоцитирование – мой страстный призыв к тому, чтобы мы научились вслушиваться в слова друг друга, это мое желание не умничать "задним умом", а делать все, что в силах твоих сегодня, сейчас, пока ты еще в силах сделать это.
И вновь обращусь к проблеме русской нации, русского этноса. Недооценка геополитической и этнополитической роли русской нации может привести к таким изменениям во взаимоотношениях народов, что это повлечет за собой изменения в состоянии регионов и даже континентов. Думаю, что русский этнос не занимает пока лидирующего положения в национальных процессах, он лишь начинает, образно говоря, составляться по кусочкам. А для такой огромной нации сконцентрировать национальное самосознание, национальные потребности в единую политическую волю своих представителей, проживающих в различных регионах, в различных этносоциальных и этнополитических условиях, очень трудно. Да и историческая роль в России русских все же особая. Но эта особ ость не означает привилегий и тем более ущемлений интересов русских в целом в Российской Федерации и в ее республиках и автономиях.
От темпов и содержания этого важнейшего процесса будут во многом зависеть перспективы развития народов как самой России, так и бывших союзных республик – я не устану повторять это.
Порой представители нерусских народов воспринимают русскую нацию как великодержавную, колониальную, которая якобы благоденствует за счет угнетения других народов. Так, в период обострения отношений между Украиной и Россией в начале 1992 года можно было услышать: "Москали съедают все, что мы делаем". Подобные заявления делались в Чечено-Ингушетии и Татарии ("вся наша нефть забирается Россией"), в других местах. Но и некие "представители" русской нации во всеуслышание заявляют, что русские, мол, всех кормят, всех содержат. Надо ли говорить, что и та и другая точки зрения, мягко говоря, неверные. Но, увы, они уже присутствуют в массовом сознании, они уже влияют на состояние межнациональных отношений. И страшно сказать: те реальные люди, что допускали, способствовали ущемлению интересов русских, россиян в бывших республиках Союза, ныне становятся едва ли не героями в глазах русофобов. А в глазах обездоленных русских?
Надо сказать, что проблематика русского этноса долгое время практически вообще не изучалась. Публикуемые сегодня в средствах массовой информации материалы основываются не столько на глубоких научных исследованиях, сколько на расхожих шаблонах. Ученые, не утруждая себя, идут тем же проторенным путем, нанизывая те или иные данные, факты на привычные стереотипы, то есть подгоняя факты под убогую схему собственных представлений о предмете. Но могу заверить: издать книгу о русской нации еще недавно было просто невозможно. Сколько мне пришлось побегать по Москве в 1985 году в поисках издательства, которое не побоялось бы выпустить мою брошюру об исторических корнях русского национального самосознания. Сделать это так и не удалось. Статья на эту тему в течение двух лет пролежала в журнале "История СССР", но света так и не увидела. "Русская" тема была как бы запретной, хотя аналогичные материалы, касающиеся жизни других народов, публиковались регулярно. Чисто этнологические и этнокультурные работы, посвященные русским, время от времени выходили, но на фундаментальные труды по социологии и политологии русской нации было наложено табу. Любое проявление этнического самосознания русских почему-то пугало, сразу раздавались истошные вопли о русском шовинизме. И я искренне рад, кстати, что эту мою книгу, книгу отнюдь не только о бедах россиян, с готовностью взялось выпустить в свет российско-украинское издательство "Славянский диалог", издательство, девизом которого стал диалог славян со всеми народами, некогда населявшими Великую Русь.
Диалог. Как важен он сегодня для каждого из нас. Ведь не секрет, что самой серьезной, и в то же время болезненной, проблемой развития русской нации сегодня является этнодемографическая – размещение русских в различных регионах бывшей территории СССР и Российской Федерации. Исторически сложилось так, что русские поселялись в самых различных районах России.
Порой это становилось причиной межнациональных противоречий. Конфликты между так называемыми "коренными" и "некоренными" (читай – русскими) представителями народа обрели политический характер. Даже невзирая на то, что на многих территориях русские проживают столетиями.
Поборники приоритетных прав "коренных" этносов не учитывают, что придание этому критерию абсолютного значения сопряжено с большими опасностями. Во-первых, почти во всех республиках в составе Российской Федерации народы, давшие им имя, составляют меньшинство населения (в 15 из 20 республик), а примерно в половине республик именно русские составляют большинство. Хотел бы оказаться плохим пророком, но легко предвидеть: любые попытки создать в этих условиях так называемое государство-нацию, своего рода этнократический режим, повлекут за собой бурные и, наверное, кровавые события. Да и края и области, относимые к исконно русским территориям, также являют собой весьма пеструю по национальному составу картину. Представим на минуту, что русские тоже возьмут на вооружение доктрину особых прав "коренной" нации. Как почувствуют себя проживающие в русских регионах представители других наций? Вряд ли они будут благодарны своим соотечественникам, заварившим всю эту кашу и сделавшим их фактически заложниками своего националистического экстремизма.
Из-за событий на Кавказе, особенно в Чечне, мне лично приходилось вмешиваться, когда из Ростовской и Волгоградской областей старались выжить чеченцев, дагестанцев, азербайджанцев, "лиц кавказской национальности". Все эти процессы взаимосвязаны. Конечно, при этом не следует закрывать глаза и на крайние проявления национализма – всякие экстремистские течения, движения, партии, доводящие чуть ли не до абсурда реально существующий русский вопрос, возрождающие ностальгию по временам Российской империи. Сегодня идет спор о Харькове, Крыме, Одессе и Уральской области в Казахстане. Завтра такие же споры, но уже с Москвой могут начать республики и автономии Российской Федерации. А ведь, кажется, все знают, что любая палка имеет два конца.
Надо быть слепым, чтобы не видеть – подобные споры совершенно бесперспективны, чреваты столкновениями и кровью. И все-таки они ведутся и будоражат людей. Эта политическая шизофрения в области национальных проблем не может породить ничего, кроме националистического и шовинистического психозов и их неразлучных спутников – межнациональных конфликтов. Уже около миллиона беженцев устремились с территории бывшего СССР и ряда республик Российской Федерации в глубь и центр России. Одновременно потянулись беженцы из краев и областей Российской Федерации. Русские в роли беженцев из-за национальных проблем – такого никогда не было в тысячелетней истории России. Нет, не пройдет безболезненно, горькими могут стать последствия.
Радикальная пресса предпочитает не замечать нарушений прав человека, свертывания демократии в ряде бывших союзных республик. Позиция русских, оказавшихся за пределами России, однозначно истолковывается ею как консервативно-реакционная, русское патриотическое движение – как "красно-коричневое". Нетрудно понять, что такой односторонний взгляд на весьма сложное, разнородное общественное движение лишь подталкивает его на крайние позиции, позволяет верховодить в нем лидерам-экстремистам. Об этом мне приходилось говорить неоднократно, в том числе на Санкт-Петербургской конференции, организованной Советом Национальностей совместно с ассоциациями "Сенежский форум" и "Северные цветы".
Но источник проблем, если смотреть непредвзято, вовсе не в плоскости "русские – нерусские", "коренные – некоренные". Дело в том, что союзный центр своей политикой вызвал к жизни нечто вроде второго великого переселения народов, правда, в пределах СССР. И ни один из народов ничего от такой политики не выиграл. В том числе и русский. И надо считаться с реальностями, а не начинать еще одно переселение.
Если сегодня республика Тува находится на 70-м месте по основным показателям социального развития, то от этого страдают все живущие в ней: и русские, и тувинцы. Правда, направлявшиеся в Туву рабочие, специалисты, преимущественно русские, оседали в городах и поселках, тогда как тувинцы жили и живут главным образом на селе. Преимущества городского образа жизни перед сельским в нашей стране очевидны. На этом и спекулируют различные политические круги, переводя эту проблему в национальную плоскость. Известный конфликт в Туве, приведший к оттоку, чуть ли не бегству из нее русских людей, показатель того, как ни в чем не повинные перед "коренными" – тувинцами русские расплачиваются за бездумное политиканство настоящего. Трагизм усугубляется еще и тем, что политика дня вчерашнего, по сути, преследовала благие цели. ЦК КПСС, Совет Министров, тувинские руководители искренне считали, что линия на форсированную индустриализацию республики отвечает коренным интересам ее жителей. При этом закрывались глаза на то, что такой курс может привести к перекосам. Расплата наступила, но, как всегда, расплачиваются не инициаторы.
Положение в Туве не прошло мимо внимания Совета Национальностей Верховного Совета Российской Федерации. По поручению палаты была подготовлена специальная программа экономического и социального развития республики. В конце 1991 года на совещании в парламенте России был рассмотрен ход ее выполнения. Пока в Туве относительно спокойно. Нет, однако, уверенности, что на фоне углубляющегося кризиса обстановка вновь не накалится, особенно если у власти окажутся люди узконациональной, откровенно националистической ориентации. Отсюда вывод: стабилизация политической и экономической ситуации в Российской Федерации – важнейший вопрос сохранения ее целостности.
Тенденция не считаться с чувствами русского населения, к сожалению, довольно распространена. Крайности возбуждают, подталкивая народы к трагедии. Если государство не скажет своего твердого слова, не проявит воли – может произойти кровопролитие. Сколько раз нам с Ю. Ф. Яровым, А. В. Аникиевым и другими приходилось убеждать в необходимости комплексной постановки и решения проблем казачества, учитывая интересы различных национальностей в регионе. Два года мы готовили соответствующий документ, и вдруг совершенно неожиданно для всех нас вышел нашумевший Указ по казачеству, кем-то подготовленный и подсунутый на подпись Президенту. Будучи конъюнктурным документом, он ничего не дал казакам, а ситуацию обострил. Потом было принято постановление Верховного Совета. "Вдруг сейчас начнутся новые выборы, – думал я, – предчувствую обострение национальной проблематики, может начаться как раз с этого конца – с розыгрыша "казачьей карты". В этом плане мы получим депутатский корпус, более разделенный на сепаратистов-националистов и шовинистов".
Возникновение конфликтов в любом регионе или республике Российской Федерации ведет не только к росту антирусских настроений, но и к ущемлению прав русских, проживающих в этих регионах. Эту проблему надо ясно видеть и учитывать в политике. Как и эффект "Бумеранга", проистекающий из того, что в Федерации человек одной национальности должен думать о человеке другой национальности.
Не может не тревожить то, что новые независимые государства обретают этнократический характер, вместо того чтобы помочь представителям русского и всех других "некоренных" этносов адаптироваться к изменившимся условиям, не допускать ущемления их национально-культурных и национально-политических интересов. Недавно я посетил Узбекистан, встречался с Президентом И. Каримовым, с моим другом министром иностранных дел М. Саидкасимовым, представителями различных организаций, побывал на предприятиях Ташкента. Русскоязычное население там не проявляло открытого беспокойства, но мысли о том, что их ждет, конечно, присутствовали. Если к власти придут фанатики религиозно-тюркского, фундаменталистского толка, то русское население будет вынуждено эмигрировать. Не меньшую опасность для политической стабильности представляет разрыв хозяйственных связей Узбекистана с предприятиями России. Я был на заводе сельхозмашин в Ташкенте, где свыше 85 процентов работающих – русские. Российские предприятия, свертывая связи с этим и другими крупными предприятиями Узбекистана, оставляют без работы прежде всего русских. Ислам Каримов старается не допускать ущемления прав русских. Но действие общих тенденций и ему вряд ли удастся предотвратить. Особенно стало беспокойно после "демократической революции" в Таджикистане. Правда, даже в этой ситуации политики будут красноречиво доказывать, что никто русских не выживал. Так делают, в частности, лидеры Эстонии, Латвии и Литвы, которым активно помогает радикальная пресса.
Права "русскоязычных" и здесь, и в других бывших республиках защищаются не всегда умело. Скажем, общероссийское национальное движение начинает стимулировать отъезд русских из Прибалтики, Средней Азии, Закавказья, выдвигая, в сущности, утопические проекты их обустройства в России. Решить эту задачу на должном уровне сегодня фактически невозможно. В Москве и области на конец 1991 года проживало около 10 тысяч беженцев, по сути – совсем немного. И тем не менее это создало целый комплекс проблем, выход из которых был найден с огромным трудом. Порой подключались и парламент, и Правительство. А что будет, если из 30 миллионов русскоязычного населения (из них 25 миллионов русских), проживающих вне своей историко-этнической территории, несколько миллионов захотят вернуться? Ведь условия для нормальной адаптации этой социальной группы в российских областях отсутствуют. В лучшем случае предоставят общежития, пионерские или молодежные лагеря, но возникнут трудности с подбором подходящей работы, учебой. Все это приведет к всплеску насилия, преступности, усилению межнационального противостояния, озлобленности.
Надо помнить недавние уроки. Трагедия, разразившаяся в январе 1990 года в Баку, во многом была обусловлена неустроенностью азербайджанцев – беженцев из Армении. Эта неустроенность толкнула их на отчаянные действия, насилие. А официальные органы не приняли никаких упреждающих мер. И союзный центр вмешался поздно и грубо. В сентябре 1989 года, когда я побывал в Баку, для меня стала очевидной возможность здесь кровавой вспышки. Поэтому мною была подготовлена записка высшему руководству СССР, властям обеих республик о необходимости принятия срочных мер по устройству людей или возвращению их в родные места, налаживания диалога между руководителями Азербайджана и Армении. Однако все было пущено на самотек. Более того, первый и второй секретари ЦК Азербайджана попытались с помощью орготдела ЦК КПСС выдворить меня из республики за мою объективную телеграмму-информацию. И вот – взрыв, массовые беспорядки. Центр в очередной раз продемонстрировал неспособность контролировать ситуацию. Преступное равнодушие руководства, отсутствие четких позиций и политической воли, потворствование действиям крайних сил создали Карабах и все последующие конфликты. Увы, и эти архитекторы карабахского конфликта до сих пор у дел. Порой и в России узнается тот же "почерк" в реакции на межнациональные конфликты. В определенном смысле – и в их провоцировании. Даже весьма грамотные люди порой не могут уловить тонкие нюансы национальных проблем, то, что любая пронациональная позиция может лишь усилить противостояние.