Командир эскадрильи подполковник авиации М.Ф.Д. Вильямс только что принял командование, еще не успел устроиться, подобрать себе экипаж и познакомиться с людьми. Таким образом, в этот решающий момент командир эскадрильи оказался без собственного экипажа. Поэтому он решил лететь на юг с человеком, который выполнял обязанности командира в предшествовавшие три недели, – с майором В.Х. Клиффом, старшим командиром звена, – и подобрать себе экипаж позднее. Клифф отвечал за подразделение, базировавшееся в Сент-Эвале. Прошлым летом он служил в 36-й эскадрилье торпедоносцев-бомбардировщиков в Сингапуре, откуда его отправили домой по причине заболевания какой-то тропической кожной болезнью с высокой температурой. Через несколько месяцев после его отъезда эскадрилья была полностью уничтожена во время выполнения первой же операции. В 42-й эскадрилье, в атмосфере гнетущего ожидания, он словно вышел из-под обстрела, но все же чувствовал себя как на раскаленной сковородке .
Приказ был поднять в воздух все действующие самолеты и перебазироваться в Колтишелл в Норфолке. Экипажи терялись в догадках по поводу своей дальнейшей судьбы, однако инструкции были вполне четкими, и раздраженная апатия сменилась оживлением.
– Колтишелл!
– Это аэродром истребителей!
– А как же с Норт-Коатс?
Шепот был прерван словами проводящего инструктаж офицера:
– Таков приказ. Вы не можете лететь в Норт-Коатс, он завален снегом.
– А что же с нашими торпедами, сэр? – спросил Клифф. – В Колтишелле нет подразделения по обслуживанию торпед.
– Оно направилось в Норт-Коатс по суше. Они уже будут там, когда вы приземлитесь. Задание небольшое. Примерно на день, поэтому возьмите с собой лишь небольшой дежурный чемоданчик. Получите карты и метеосводку и отправляйтесь поскорее.
– А вы можете сказать, сэр, зачем мы туда отправляемся? – поинтересовались два австралийских пилота, Берчли и Арчер.
– Виноват, это вся информация, которой я располагаю. Все свободны.
Быстрая проверка показала, что к полету готовы четырнадцать самолетов, одиннадцать из которых оснащены торпедами. Больше свободных торпед в Лошаре не оказалось, и остальным придется получить вооружение у мобильного подразделения в Колтишелле.
Прогноз погоды был плохим на большую часть дня, и последним экипажам не хватило карт с обозначением предстоящего пути. В таких условиях важно было не оторваться от подразделения.
Когда четырнадцать экипажей уже направились к своим самолетам и стали прогревать моторы, все было отменено. Летчики вернулись в казарму, громко жалуясь, страдая от нервного напряжения, чувствуя раздражение и вместе с тем облегчение. Все оказалось очередным мыльным пузырем. В конце концов, День святого Эндрю еще не закончился, и Клифф снова начал обдумывать планы вечеринки по поводу своего дня рождения. Ему исполнилось двадцать семь.
Через несколько минут было объявлено, что им все же придется лететь. На этот раз самолеты поднялись в 9.00 по Гринвичу.
Всю дорогу погода была неприятной – сильная облачность и дождь с редкими прояснениями. Где-то над северо-восточным побережьем Англии подразделение натолкнулось на аэростаты заграждения береговой обороны. Большинство самолетов вернулись в строй через несколько минут, но один, пилотируемый молодым канадцем по имени Ральф Маннинг, потерял с ними контакт. Экипаж Маннинга был одним из тех, кому не хватило карт, и неудивительно, что им не удалось найти Колтишелл. Теперь их осталось тринадцать. Самолеты приземлились в Колтишелле в 11.30.
В это время данные радаров о воздушной активности противника сообщались по телефону в оперативную комнату истребительной авиации в Стенморе, начиная примерно с 8.30. Патрульные истребители сообщали об активности подводных лодок. Поступил приказ организовать специальное патрулирование. Вскоре после 9.00 противник начал глушить наши радары, сперва выборочно, а потом интенсивно. В основном глушение проводилось как обычно и сперва не вызвало особого внимания, но по мере возрастания его интенсивности напряжение нарастало. До получения отчета специального патруля никаких других патрулей не высылалось. Наконец, когда пилоты "спитфайра" приземлились после специального патрулирования, они сообщили, что наблюдали несколько кораблей, на одном из которых видели тройную мачту и надстройки. Информация была воспринята с определенным скептицизмом, однако пилота стали расспрашивать подробно. Наконец ему дали альбом с силуэтами вражеских кораблей, в котором он указал на немецкий крейсер. Но еще до того, как расспросы летчика достигли этой точки, два пилота "спитфайров", совершавших обычный облет, засекли и атаковали два "Мессершмита-109", преследуя которых оказались над немецким конвоем. Они еще не понимали, какую опасность таят в себе эти корабли. Значение увиденного не ускользнуло от их внимания, и оба пилота, в спешке оставив преследование, повернули на базу и рапортовали об увиденном. Было уже 11.20. Немецкие корабли покрыли более 300 миль незамеченными и на скорости в 30 узлов старались миновать Бичи-Хед, направляясь в Дуврский пролив.
В момент обнаружения германские корабли находились примерно на равном удалении как от семи "бьюфортов" на острове Торни, так и от шести "сордфишей" в Менстоне. Увлеченно занимавшиеся программой своей подготовки "бьюфорты" Сент-Эваля остались к этому времени далеко позади. "Бьюфорты" 42-й эскадрильи только планировали посадку в Колтишелле. И даже "бьюфорты" на острове Торни не были готовы к ранней атаке. Хотя прошла уже половина дня, оставалось еще полных шесть часов дневного времени. Все "бьюфорты" можно было привести в боевую готовность, даже если предстояла некоординированная атака. Кроме этого, можно было еще использовать все силы бомбардировочной авиации. Много ценного времени было потеряно, однако уникальная возможность все еще оставалась. Последующие шесть часов стали временем испытаний.
Для шести самолетов "сордфиш" в Менстоне потерянное время было более серьезной проблемой.
Самолет "сордфиш", оснащенный такой же торпедой, что и "бьюфорт", с экипажем из трех человек, представлял собой одномоторный биплан с крейсерской скоростью 80 узлов и ограниченным радиусом действия. К счастью, донесение об обнаружении противника застало эти самолеты в выгодной позиции, при условии, что они атакуют незамедлительно. Однако любая задержка могла означать, что корабли окажутся за пределами радиуса их действия.
825-я эскадрилья (воздушные силы ВМС) только несколько недель назад прошла переформирование в Ли-он-Соленте в качестве эскадрильи, состоявшей из шести самолетов. Это последовало за потоплением "Арк Ройял", на котором ранее служила эта эскадрилья. Четыре из нынешних шести экипажей прошли службу на этом корабле. Эскадрилья уже настроилась на работу в северных водах и предприняла определенные шаги по перемещению в Шотландию, когда 3 февраля, день спустя после заявления адмиралтейства, Эсмонду был задан вопрос, возьмется ли он за выполнение задания атаковать немецкие корабли в случае их попытки пройти через Канал. Естественно, подразумевалось, что любая попытка такого рода будет предпринята ночью.
Эскадрилья только что прошла преобразование и еще не успела достичь уровня оперативной готовности. Но Юджин Эсмонд был замечательным командиром. Он поступил в Королевские ВВС в 1918 году на краткосрочную службу и служил в военно-воздушных силах флота до того, как они были переданы адмиралтейству в 1937 году. За время службы на флоте у него появилась характерная для моряка осанка, которая осталась с ним навсегда. По окончании краткосрочной службы в 1933 году он присоединился к имперским авиалиниям и водил летающие лодки класса "G" по маршруту Гонконг – Малайзия. Он оставался на службе до апреля 1939 года, устал от гражданской авиации и, считая войну неизбежной, покинул имперские авиалинии, отказался от Королевских ВВС и присоединился к военно-воздушным силам флота. К этому времени он налетал уже 6500 часов.
Эсмонд был невысоким, плотным человеком с широким лбом и пронзительным взглядом морской птицы. Его внимательные, ясные и немного выпуклые глаза никогда не оставались в покое. Это был прекрасный пилот с большим опытом, не боявшийся трудностей, абсолютно надежный и превосходный лидер. Он умел увлекать за собой людей, и они шли за ним, даже если не хотели этого. Невозможно было представить, чтобы Эсмонд оказался в воздухе в трудном положении. Это была его стихия. Рожденному в Терголанде (Йоркшир) в 1909 году ирландцу было тридцать три года. Он всегда был лучшим и уже успел продемонстрировать под огнем такие свои выдающиеся качества, как спокойствие, решительность, сдержанность и умение брать инициативу.
Перед тем как покинуть Ли-он-Солент, экипажи получили инструктаж о том, что немецкие корабли, вероятно, предпримут попытку прорыва в следующий безлунный период. Это были единственные летные экипажи, которым раскрыли данный секрет. Они прибыли в Менстон 4 февраля и в последующие дни регулярно проводили патрульные операции над Каналом, хотя большей частью интенсивные снегопады заставляли их оставаться на аэродроме. В этот период они страдали от издевательств квартировавших в Менстоне летчиков истребителей-бомбардировщиков ВВС над их устаревшими "этажерками". Уже поступила информация о том, что над Бельгией действуют "Фокке-Вульфы-190", но их это не очень обеспокоило, поскольку немецкие истребители никогда не засекут их ночью.
В 10.55 утра 12 февраля Эсмонда предупредили, что, судя по данным радаров, в Канале наблюдается повышенная активность, зарегистрированная у Дувра, и, по всей видимости, для него появится соответствующая цель. Это произошло всего за полчаса до того, как была засечена фактическая цель.
– Вы готовы вылететь днем? – задал свой вопрос вице-адмирал Доувер.
– Да, конечно.
Эсмонд приказал привести эскадрилью в боевую готовность и установить торпеды на глубокий пробег. Таким образом, "сордфиши" оказались единственными самолетами, готовыми к атаке, когда наконец поступило сообщение об обнаружении цели.
Подтверждающая информация поступила к Эсмонду в 11.30, и экипажи были незамедлительно собраны в оперативной комнате для инструктажа офицерам разведки.
– Ну, ребята, наконец они вылезли. Фактически немцы уже прошли полпути по Каналу. Вам необходимо подняться как можно скорее и войти с ними в контакт в ближайшей точке, которая, по нашей оценке на данный момент, находится где-то недалеко от Болоньи. Три линкора идут в сопровождении большого числа миноносцев и подлодок под прикрытием истребителей, большей частью "Мессершмитов-109". Вам тоже будет предоставлено сильное прикрытие истребителей. Сверху вас прикроют три эскадрильи "спитфайров" из Биггин-Хилла, а в качестве близкого сопровождения вы получите две эскадрильи "спитфайров" из Хорнчорча. Ваша встреча с истребителями над Менстоном в 12.25.
Затем Эсмонд обсудил с экипажами тактику боя. Если бы у эскадрильи было достаточно опыта и практических навыков, Эсмонд повел бы их в атаку строем, когда самолеты составляли бы полумесяц и пикировали на цель вместе. В этом случае, куда бы ни повернул корабль, он должен был встретиться с торпедой. В имеющихся погодных условиях низкой облачности, вплоть до 1000 футов, они могли провести атаку по радару, спустившись из облаков, выровняв машины в последний момент, сбросив свои рыбки и бросившись врассыпную. Будучи в хорошей оперативной форме, эскадрилья проводила такие атаки с большим успехом на Средиземном море, однако для этого требовалась большая подготовка и уверенность. При данных же обстоятельствах это было совершенно невозможно.
– Мы проделаем весь путь на высоте между пятьюдесятью и ста футами, – сказал Эсмонд, во-первых, чтобы миновать радары кораблей, а во-вторых, из-за погоды. Облачность низкая, до тысячи футов и ниже, а поскольку нам нужно держаться вместе, по крайней мере, пока летим туда, безопаснее быть внизу, чем где-либо еще.
Мы подойдем на низкой высоте и сбросим торпеды одну за другой.
Мне следует довести до вашего сведения, что мы идем на это дело добровольно. О шансах вернуться назад подумаем тогда, когда сбросим своих рыбок.
Ну, парни, что вы на это скажете? – Он спрашивал, согласны ли они пойти с ним.
Атаковать только один линейный корабль без поддержки было трудным делом, а здесь их ждали три больших корабля, огромное количество мелких судов сопровождения, а также прикрытие истребителей. Значит, их встретит интенсивный зенитный заградительный огонь на подходе, помимо атак истребителей. Этот огонь беспокоил экипажи больше, чем истребители. "Сордфиш" был весьма маневренным самолетом, и поэтому пилоты чувствовали, что смогут уйти от атак "Мессершмитов-109", как они это делали на Средиземноморье. Они также знали, что у них больше шансов в борьбе с истребителями, чем у "бьюфортов". Но именно заградительный огонь был их основной головной болью.
Когда человек достигает такой черты, то дороги назад уже нет. Он подписался на дело. Девять дней назад в Ли-он-Соленте еще можно было найти какую-нибудь отговорку и отказаться от задания, но сейчас было уже поздно. На этой стадии требуется больше смелости, чтобы уйти, чем для того, чтобы остаться. Кроме того, когда за дело берется такой командир, как Эсмонд, то просто нельзя его подвести.
Экипажи уже собирались покинуть оперативную комнату, когда Эсмонда вызвал инспектор.
– Вы можете немножко подождать? Некоторые истребители запаздывают.
Единственное, чего боялся Эсмонд, так это того, что корабли успеют пройти через пролив до того, как они смогут их перехватить, и "сордфишам" придется их преследовать. Если самолеты поднимутся сейчас, они пойдут в юго-восточном направлении, чтобы отрезать противника от Кале. Но корабли двигались со скоростью 30 узлов, и, если взлет отложить хотя бы на полчаса, корабли достигнут широты Менстона еще до того, как "сордфиши" успеют преградить им путь. Еще какая-нибудь задержка, несколько минут на поиск конвоя – и им придется начать преследование. Когда перед вами корабль, движущийся со скоростью 30 узлов, а ваша "этажерка" дает только 90, и встречный ветер дует со скоростью 30 узлов, как сегодня, и необходимо лететь на северо-запад, пройдет слишком много времени, пока вы поравняетесь с целью. Однажды на Средиземном море он преследовал один корабль примерно час, практически не сократив расстояние до него. Радиус действия самолета "сордфиш" составлял только 200 миль, а в конце пути летчикам придется повернуть назад. В такой день, как сегодня, пока вы будете гнаться за целью, немцы могут разделаться с вами один за одним еще до того, как вы сможете выйти на дистанцию торпедной атаки.
Учитывая прекрасную маневренность "сордфиша", можно рискнуть и забыть об истребителях для того, чтобы сократить путь.
Инспектор ждал ответа, прижав телефонную трубку к груди и зажав ее ладонью. Человек на другом конце провода также ждал ответа.
– Мы вылетаем.
Эсмонд и его экипажи поспешили на аэродром.
Шесть "сордфишей" поднялись в воздух в 12.20 и выстроились над аэродромом. Хотя тяжелая облачность покрывала всю Юго-Восточную Англию, небо над Менстоном было чистым. Эскадрилья стала разворачиваться над Рамсгейтом, ожидая появления первых "спитфайров". В 12.28 к ним присоединилась одна из эскадрилий Биггин-Хилла, состоявшая из одиннадцати "спитфайров". Теперь Эсмонду предстояло принять судьбоносное решение. Если они будут ждать появления других истребителей, смогут ли тогда "сордфиши" нанести свой удар? Погода стояла плохая, запас горючего ограничен, а впереди угроза длительного преследования. Если же им удастся поразить один из больших кораблей и тем самым замедлить скорость движения конвоя, они дадут "бьюфортам" шанс нанести сконцентрированный удар.
По последним сообщениям, конвой находился на расстоянии 23 миль от Рамсгейта на пеленге 140 градусов. Эсмонд лег на курс в 12.30 под прикрытием одиннадцати "спитфайров" – одной эскадрильи истребителей вместо пяти. (Фактически же две другие эскадрильи из Биггин-Хилла направились к цели самостоятельно и отвлекли по крайней мере несколько вражеских истребителей, сбив два и потеряв один "спитфайр", косвенно обеспечив таким образом помощь "сордфишам". Однако требовалось гораздо большее.)
Первые три "сордфиша", ведомые Эсмондом, выстроились в линию, вторая тройка шла клином – длинная тонкая шея заканчивалась компактным телом по модели полета гусей. "Спитфайры" кружили на высоте 1000 футов, непосредственно под облаками, потом возвращались назад, с большим трудом стараясь не упустить из виду медленные "сордфиши". Облака начинали опускаться. Видимость стала частичной, от четырех миль до нескольких сотен ярдов.
Самолеты следовали своим курсом всего лишь десять минут, когда заметили истребителей противника, тупорылых и угловатых, с квадратными окончаниями крыльев. Должно быть, это был новый немецкий самолет, о котором они слышали в Менстоне, – смертоносный "Фокке-Вульф-190". Среди них были также и "Мессершмиты-109" – в общем и целом от пятнадцати до двадцати машин.
Во втором "сордфише", летевшем примерно в 200 ярдах от Эсмонда и пилотируемом младшим лейтенантом Брайаном Роузом, находился наблюдатель, самый молодой из восемнадцати летчиков, младший лейтенант Эдгар Ли. Ему было двадцать. Весь экипаж "сордфиша" находился в открытой кабине, первый пилот под защитой козырька, затем наблюдатель на расстоянии вытянутой руки от пилота, потом стрелок, чей действующий отводом газов пулемет на поворотной установке имел сектор обстрела примерно 180 градусов за лонжероном. На всех членах экипажа были летные шлемы и защитные очки. Ли, молодой, светловолосый, среднего роста и щуплого телосложения, стоял в своей кабине, привязанный к полу "сордфиша" проводом, чтобы не вывалиться наружу. Во время боя наблюдатель должен был следить за атакой и сообщать пилоту необходимые действия, чтобы уклониться от атаки противника.
Вражеский самолет, казалось, вынырнул из облаков, заходя в хвост первым трем "сордфишам". Три пилота – Эсмонд, Роуз и Кингсмилл – поднялись на 100 футов, чтобы иметь место для маневра. В свою очередь "спитфайры" навалились на немецкие истребители, но при этом быстро утратили контакт с "сордфишами", увлекшись привычными для них "собачьими" гонками. Несмотря на яростную атаку "спитфайров", у неприятеля оказалось достаточное количество "Фокке-Вульфов-190", чтобы уделить внимание также и "сордфишам".
Метод атаки "фокке-вульфов" заключался в следующем: они заходили с тыла один за другим, ведя при этом огонь.
– Резко принять влево!
Ли, стоявший в кабине и смотревший назад, ожидал появления атакующего истребителя и затем кричал пилоту, какие уклонные действия нужно предпринять. Вильямс в машине Эсмонда и Семплс у Кингсмилла делали то же самое. К атаке присоединились несколько "Мессершмитов-109".
– Резкий поворот влево!
Ли заметил еще один "Фокке-Вульф-190" почти на собственном хвосте. Резкий поворот направо, и немецкий истребитель пролетел мимо. Ли старался разнообразить свои уклонные маневры, чтобы самолет оставался приблизительно на том же курсе.