Надо сказать, что в Упсальском университете были заведены прямо-таки казарменные порядки. Например, без специального разрешения ректора преподаватели не имели право удаляться от города более чем на 6 миль. Никто из профессоров не имел права без согласия главы университета издавать свои труды за пределами Швеции. Впоследствии даже для того, чтобы заняться описанием королевской коллекции, Линней был вынужден испрашивать разрешения ректора. Нарушители установленных порядков подвергались серьезным денежным штрафам. Естественно, что Линнею такое положение дел не нравилось. Он писал: "Не имей я семьи, я решился бы принять английское предложение, как ни мало я люблю эту нацию. Теперь
Оксфорд еще открыт для меня" .
Можно сказать, что второй период жизни в Упсале был сравнительно беден событиями. Тем не менее, мы коротко опишем, что происходило в этот 35-летний промежуток времени. При этом не будем уделять внимание научным достижениям, речь о которых пойдет несколько ниже.
Популярность Линнея как преподавателя все росла. Его загородные экскурсии посещали иногда более 200 студентов. Слава о Линнее-преподавателе и Линнее-ученом привлекала в Упсалу все больше новых слушателей. Интересны статистические данные, согласно которым за период работы Линнея в Упсале число студентов университета достигло 1500, что почти втрое превышало их количество до того. Слушать Линнея приезжали не только со всей Европы, но и из Нового Света. После смерти великого ученого популярность Упсальского университета резко пошла на убыль, и вскоре число студентов уменьшилось почти до первоначальной цифры.
Конечно, преподавание отнимало у Линнея очень много времени. Но он успевал заниматься и наукой. Его научная продуктивность просто поражает воображение. Почти каждый год он издавал основательный труд. Кроме того, в 1742 году Линней взялся за восстановление ботанического сада, который еще со времен пожара 1702 года оставался в запустении. Ученый посвятил этому делу 6 лет упорного труда. Он пользовался своими обширными научными связями и выписывал растения из многих ботанических садов Европы. К 1748 году упсальский сад насчитывал уже около 500 местных растений и 1100 экзотических. Последнее число особенно удивительно, если вспомнить, что Упсала находится на одной широте, например, с Петербургом. В 1748 году Линней издал сочинение "Упсальский сад", в котором отчетливо видны результаты его стараний.
В 1744 году Линней и Андерс Цельзий были представлены кронпринцу Швеции как светила университета. В этом же году Линней был избран секретарем Упсальского научного общества. Интересно, что это назначение помогло ему немало сэкономить на почтовых отправлениях. Масштабная переписка с учеными и пересылка научных материалов обходились ученому очень дорого. Теперь же он мог пользоваться почтой от имени научного общества и за казенный счет.
В целом Линней был очень счастлив, тем более что в 1743 году Сара Лиза родила дочь. Он наконец получил признание, имел возможность заниматься любимым делом, не думая о хлебе насущном. Об этом периоде жизни он писал: "Линней теперь имеет почет, у него есть дело, для которого он рожден, он имеет деньги, часть которых принесла ему женитьба, у него есть любимая жена, прекрасные дети и славное имя; он живет в превосходном и очень удобном доме, перестроенном для него академией, он видит сад, который становится с каждым днем совершеннее. Что еще хотел бы иметь для себя человек, у которого есть все, даже бесконечное удовлетворение от того, что он может найти в своих коллекциях так много минералов, в гербарии и в саду множество растений, в кабинете такое множество насекомых, а в ящиках так много рыб, наклеенных на листы? Все это у него есть сверх его собственной библиотеки, всем этим он может заниматься и даже наслаждаться".
В 1747 году Линней, с подачи графа Тессина, получил титул архиатра - главного врача. До этого он уже был награжден несколькими королевскими медалями. Впрочем, этот титул, кроме почестей, принес с собой дополнительные затраты: за звание приходилось платить большую пошлину. Поскольку Линней как врач не практиковал, а пошлина была очень обременительна, ученому пришлось ходатайствовать о ее снятии.
1748 год был омрачен несколькими событиями, самым трагичным из которых стала смерть отца Линнея. Не все гладко было и в университете. Ученый подвергся нападкам со стороны богословов. Это было так неприятно чувствительному к критике Линнею, что он даже собирался отказаться от дальнейших публикаций своих работ. Кроме того, жалоба одного из студентов привела к необходимости оправдываться перед ректором университета. Но все университетские неприятности благополучно завершились. Весной-летом 1749 года Линней предпринял исследовательское путешествие по Южной Швеции.
В 1750 году Карл Линней стал ректором университета. Этот пост занимали на срок шесть месяцев. С ректорством совпала серьезная болезнь ученого, его терзали подагра и ревматизм. Линней сам прописал себе лечение: ежедневно съедать тарелку земляники. Интересно, что он быстро поправился, когда его ученик Кальм приехал из путешествия и привез с собой интересные материалы.
В 1753 году году Линней занимался систематизацией королевских естественно-научных коллекций и собрания графа Тессина. Король наградил ученого орденом Полярной звезды. Такой чести до этого не удостаивались ни врачи, ни ученые. В этом же году Линней завершил двадцатипятилетнюю работу над своей наиболее значительной книгой "Виды растений".
В 1757 году Линней получил дворянский титул. Именно благодаря этому событию латинизированное имя Carolus Linnaeus было изменено на французский манер Karl von Linne. Впоследствии последний вариант стал употребляться чаще. Вскоре Линней стал землевладельцем. Он приобрел небольшой хутор Сэфья и имение Хаммарбю в окрестностях Упсалы. В своем имении Линней отныне проводил летние месяцы. Здесь он построил специальный домик для своей коллекции, разбил сад.
В 1762 году сейм утвердил дворянство Линнея. Герб, который придумал себе Линней, был утвержден не сразу и с некоторыми изменениями. Вот какой вид он принял в конце концов. В центре щита помещалось яйцо, символизирующее природу, постоянно возобновляющуюся с его помощью. С трех сторон от него - три короны, обозначающие три царства природы. Шлем увенчивало растение линнея, описанное ученым и названное в его честь. Внизу помещен девиз: "Famam extendere factis" ("Делами увеличивать славу").
Линней продолжал много и плодотворно работать: преподавал, писал книги, разбирал присылаемые ему материалы. Эти занятия, пока позволяло здоровье, составляли основу его жизни. В 1772 году Линнея навестил его бывший ученик, профессор Геттингенского университета Муррэй. Он писал: "В этом великом человеке я нашел ту же самую сердечность, ту же живость духа, такое же стремление собирать редкости по натуральной истории, которым я удивлялся в нем, когда он был значительно моложе и когда я слушал его лекции".
Но мытарства молодости, постоянная и очень напряженная работа подорвали здоровье Линнея. В начале 1774 года он предпринял поездку в Стокгольм. Об этой поездке ученый писал, что устал от нее больше, чем от путешествия в Лапландию. В мае того же года, прямо во время занятий в ботаническом саду, с ним случился приступ. Вскоре, однако, Линней выздоровел, но понимал, что полностью ему уже не оправиться. В этот период он писал: "Яйцо треснуло, оно еще не совсем раздавлено, но что скрыто, то не забыто. Я отжил свое время и выполнил задачу, которую возложила на меня судьба".
После удара Линней не всегда был в состоянии ясного рассудка. Тем не менее, он продолжал работать: исследовать коллекции, издавать результаты этих исследований.
Последняя запись в автобиографических записках Линнея относится к 1776 году:
"Линней хромает, едва может ходить, говорит неотчетливо, едва может писать <…> кроме парализованности и слабости у него была еще перемежающаяся лихорадка".
В 1777 году память Линнея совсем ослабела. Лишь иногда наступали небольшие периоды просветления. В эти моменты он рассматривал коллекции в собственном музее, листал свои труды. Говорят, что иногда он забывал о том, что эти книги написаны им самим и плакал от зависти к гению, который смог написать все это. Практически все остальное время Линней проводил в постели. Ему требовался постоянный уход. Паралич не позволял ему самостоятельно одеваться и даже принимать пищу. 10 января 1778 года в 2 часа дня смерть избавила одного из величайших ученых мира от жалкого и беспомощного существования.
22 января Линней был похоронен у стены упсальского собора. Один из участников похорон писал: "Были сумерки и безмолвие, мрак немного рассеивался только в той части города, где проходила медленно двигавшаяся процессия, участники которой несли факелы и фонари. Тишина нарушалась лишь приглушенным ропотом толпы и протяжным величественным гулом большого колокола. Все члены университета, его ученики, друзья и арендаторы следовали за их великим учителем. Никогда прежде перед собором не собиралась такая толпа".
После смерти Линнея его сын унаследовал дело отца. Еще в возрасте 22 лет, в 1763 году, он, естественно, не без протекции отца, стал профессором. Теперь Линнею-младшему нужно было доказать, что не только имя отца открыло ему путь в науку. Он активно занялся работой, издал несколько собственных трудов, казалось, его научная карьера должна была сложиться более чем успешно. Но в 1781 году он внезапно заболел и умер. Вдова Линнея-старшего поспешила продать в Англию коллекции, библиотеку и рукописи покойного мужа. Она опасалась, что Упсальский университет попытается выкупить все это по низкой цене. В 1788 году было открыто Лондонское Линнеевское общество, основой для которого и стали упомянутые материалы.
Заслуги Линнея
Мы уже несколько раз приводили довольно нескромные высказывания Линнея о самом себе и своих сочинениях. Однако учитывая масштабы его реальных заслуг, можно сказать, что самооценка Линнея, по крайней мере, не является завышенной. И действительно смело можно утверждать, что по суммарному вкладу в развитие биологии ни один ученый не может сравниваться с нашим героем.
Рассматривать все или хотя бы основные труды, написанные Линнеем, мы просто не имеем возможности. Библиография Линнея по объему превышает всю нашу книгу. Поэтому ограничимся только описанием его системы живых существ и еще некоторыми отрывочными сведениями.
Основной заслугой Линнея считается то, что он заложил основы современной систематики. К XVIII веку натуралистам было известно столько видов живых существ, что возникла острая необходимость введения какой-то строгой системы живой природы. Зоологические и ботанические исследования того времени представляли собой простое перечисление и описание тех или иных видов. Естественно, такой подход был крайне неудобен, поскольку было трудно изучать растения и животных по литературным данным. Часто возникала путаница, различные ученые описывали одни и те же виды под разными названиями. Да и сам термин "вид" появился только в XVII веке.
Как мы писали выше, основы систематики заложил еще Аристотель. Описанные им 500 видов животных легко укладывались в эту систему и могли изучаться в ее рамках. Но обилие известных науке видов живых организмов к XVII–XVIII векам сделало невозможным использование малоуровневой системы Аристотеля. Тем более что как таковой систематики растений Аристотель и не разработал. Поэтому ученые использовали различные классификации, в основе которых лежали отличия по самым разнообразным признакам. При этом, говоря о классификации, мы имеем в виду не современное научное понятие этого слова. Основная цель современной классификации - отобразить степень родства между живыми существами. Ученые же того времени просто старались разложить по полкам уже существующие сведения, чтобы облегчить работу с ними. По многочисленным признакам в разные времена ученые пытались разделить животных и растения на какие-то группы. Возникали множественные парадоксы: один и тот же вид по разным признакам мог попасть в разные группы. Предлагаемые классификации не могли не вступать между собой в противоречия. Выработать же универсальный подход к систематике до Линнея никто не смог.
Первую, сравнительно удачную попытку навести порядок сделал английский ботаник Джон Рей. Он ввел в биологию понятие "вид" в значении, близком к современному. Рей писал: "<…> у растений нет надобности в каких-либо других доказательствах видовой одинаковости, кроме происхождения из семян растений, специфически или индивидуально идентичных. Формы, которые по отношению к виду различны, сохраняют эту свою видовую природу различной, ни одна из них не происходит из семян другой или наоборот".
Линней сделал следующий шаг в этом направлении. Сходные между собой виды он объединил в роды. Например, красную смородину, черную смородину и крыжовник. Термин "род" использовался и раньше, но именно Линней стал использовать его практически в том значении, в котором его понимает современная наука. Каждое живое существо он предложил называть двумя словами, первое из которых является родовым, а второе - видовым названием. Это очень облегчило работу ученых. Например, раньше шиповник имел такое научное название: "обыкновенная лесная роза с розовым душистым цветком". Теперь это название сократилось до двух слов: "роза лесная". В уже приведенном нами примере смородина - родовое название, а, например, красная - видовое. Такая биноминальная номенклатура с успехом используется и по сей день. Линней же разработал и основные принципы биноминальной номенклатуры. Например, в одном роде не может быть двух одинаковых видов, во всей систематике не может быть двух одинаково звучащих родовых названий. Он ввел и правила описания новых видов.
Джону Рею, упомянутому выше, принадлежит еще несколько заслуг в систематике. Он выделил группу тайнобрачных растений, отделил друг от друга однодольные и двудольные растения. Он и его последователь Турнефор создали свои системы, основанные на анализе строения отдельных органов растений. Турнефор, трудами которого Линней интересовался еще в гимназии, построил свою классификацию на особенностях строения венчика цветка. Но этот признак оказался слишком изменчивым. В ряде случаев венчик имеет различную форму даже у очень близких видов.
Все гениальное просто. Линней устранил этот существенный недостаток, изучая не форму цветка, а его количественные характеристики. Он не только доказал, что самыми важными частями цветка являются тычинки и пестики, но и построил свою систему на анализе количества тычинок, их расположения, наличия тычинок и пестиков в одном цветке, в цветках одного растения.
Все растения Линней поделил на тайнобрачные и явнобрачные (цветковые). Явнобрачные растения были разделены на 23 класса. Первые 11 отличались количеством тычинок:
1. Monandria. 1 тычинка.
2. Diandria. 2 тычинки.
3. Triandria. 3 тычинки.
4. Tetrandria. 4 тычинки.
5. Pentandria. 5 тычинок.
6. Hexandria. 6 тычинок.
7. Heptandria. 7 тычинок.
8. Octandria. 8 тычинок.
9. Enneandria. 9 тычинок.
10. Decandria. 10 тычинок.
11. Dodecandria. 11–19 тычинок.
Растения 12-го и 13-го классов имели более 20 тычинок, но отличались их расположением:
12. Icosandria. 20 или более тычинок, прикрепленных к чашечке.
13. Polyandrie. 20 или более тычинок, прикрепленных к цветоложу.
Дальше в ход пошли отличия в длине тычинок:
14. Didynamia. 4 тычинки, из которых две длиннее других.
15. Tetradynamia. 6 тычинок, из них четыре длинные, две короткие.
У 16-20-го классов тычинки сросшиеся, и рассматривалось различие в характере срастания:
16. Monadelphia. Тычинки срослись нитями в один пучок.
17. Diadelphia. Тычинки срослись в два пучка.
18. Polyadelphia. Тычинки срослись нитями в несколько пучков.
19. Syngenesia. 5 тычинок, сросшихся пыльниками.
20. Gynandria. Тычинки срослись с пестиком.
21. Monoecia. СюдаЛиннейотнесоднодомные растения.
22. Dioecia. Двудомные растения.
23. Polygamia. Многодомные растения.
24. Cryptogamia. Тайнобрачные растения. К ним Линней отнес мхи, хвощи, плауны, папоротники, водоросли, лишайники и грибы.
Такая классификация была, конечно, искусственна и далеко не всегда отражала действительную близость тех или иных форм. Например, в 21-й класс у Линнея попали одновременно орешник, сосна, дуб, стрелолист, осока, ряска, крапива и т. д. Однако, будучи очень простой и универсальной, эта классификация раз и навсегда положила конец систематической неразберихе.
Но классов было всего 24, а видов и родов великое множество. Для того, чтобы упростить работу с коллекциями и литературными данными, Линней ввел между родом и классом промежуточный таксон (систематическую единицу). Роды он объединил в отряды, из которых, в свою очередь, состояли классы.
Важно и то, что свою систему Линней использовал уже в 1732 году, а полностью она была изложена в 1735 году. Сам Линней писал, что "продумал все до конца еще до 28 лет".
Создал Линней и свою зоологическую систематику, согласно которой все животные делились на 6 классов:
1. Млекопитающие. В частности, именно Линней окончательно отнес к этому классу китообразных.
2. Птицы.
3. Гады (амфибии и рептилии).
4. Рыбы.
5. Насекомые. Сюда Линней отнес всех животных, имеющих кровяную жидкость и членистые щупальца. В современном понимании - членистоногие.
6. Черви - животные с кровяной жидкостью и нечленистыми щупальцами. В этот класс вошли самые разные животные: черви, моллюски, медузы, одноклеточные и другие животные.
Конечно, и ботаническая, и зоологическая системы Линнея очень отличаются от современных. Но тут важно не сходство в количестве таксонов и их примерном соответствии систематическим единицам, принятым в наше время. И сейчас классификация подчас претерпевает довольно серьезные изменения и трактуется в разных научных школах очень по-разному. Но принципы систематики, заложенные Линнеем, используются и поныне.