У них таких полный трюм. Это же личный сейнер министра экологии. Их с воздуха наводят. Я мало чтопонял, но больше спорить не стал. Сейнер, заправившись пресной водой, отвалил от пирса. Несколько дней после этого все обитатели морпричала питались экзотической пищей: - многократно вымоченным вуксусе, тушенным с овощами, обработанным специями мясом пеликана - и, несмотря на все ухищрения, все равно безвкусным и замечательно жестким; - осетриной во всех видах - вареной, жареной, соленой; -полученным из водки "Донецкая" спиртом - после недолгого пребывания в морозильной камере простого холодильника содержащаяся в сей "водке" вода превращалась в лед, а относительно съедобный спиртвыцеживался из бутылки. Алла же, глядя по утрам на восходящее над лугом солнце, иногда глубоко задумывалась... А ногу пеликана я высушил. Несколько лет она простояла на пресс-папье в моем кабинете вБогдановке. Огромная когтистая лапа, покрытая крупной чешуей. Никому в голову не приходило, что это может принадлежать птице. Я рассказывал экзотические истории про охоту на гигантских варанов наострове Комодо.
11. Подводная лодка в степях Украины
Как-то в колонне автомобилей ехал я по пескам косы. Ехал на новом УАЗике, который купили в кредит вместо измучившей нас поломками старушки "Нивы". Купили в расчете на то, что заглядывать внего пару лет не придется - гарантия все же. Колонна состояла из десятка разных машин. В машинах - комиссия облсовета, прибывшая решать будущее Кинбурна, местная власть, пресса. Я еду одним изпервых. Но вот на полпути между охотохозяйством и Васильевкой УАЗик начинает дергаться и в конце концов замирает. Выглядит так, словно прекратилась подача бензина. Однако датчик показывает наличиеполовины бака. Барахлит бензонасос? Новый аккумулятор исправно крутит стартер, двигатель пару раз чихает и... окончательно перестает подавать признаки жизни. Застопорились мы, как назло, в местесовершенно непроезжем, в глубокой песчаной колее, почти канаве. Выбраться из нее вправо-влево под силу только трактору. Сразу за мной - в "Тойоте" - председатель облсовета и депутаты. Далее -сельсовет, лесхоз, пресса в автобусе. Все нервно ждут: имеет место сильное отставание от графика. Председатель(-ша) облсовета, властная дама, выбирается из машины. Видно, что она разгневана, но -сдерживается. Идущий передо мной трехдверный микроджипик "Исузу" тоже остановился. Из него выходит николаевский "владелец заводов, газет, пароходов". Он цепляет УАЗик к своей божьей коровке, буксирнатягивается... Букашка гудит вовсю, упирается лапками, вибрирует, но протащить по песку моего тяжеловеса не может. Я снимаю бесполезный буксир и наконец совершаю то, о чем так мечтал забытьблагодаря покупке новой машины: открываю капот. Ну и что? - обычное зрелище: мешанина штекеров, шлангов, шелесяк. Тут необходимо пояснение. Дело в том, что я хотя и инженер, но инженер... как бы этосказать... умозрительный, что ли... Специальность у меня такая: проектирование боевых надводных кораблей. Этому нас учили, и именно это мне было интересно в своей профессии. В общем, не металл, недетали, не конкретика. В основном - бумага. Потому с железом сложнее вилки у меня отношения напряженные... С этим-то напряжением я и пытаюсь понять, где расположен бензонасос. Народ толпится,бесполезные советчики ругаются друг с другом, в атмосфере витают недобрые вибрации. Глубокой диагностике обстановка никак не способствует. Но! Вижу нечто знакомое - врезанный в шланг прозрачныйцилиндрик топливного фильтра. "О, это я знаю: можно его заменить, забился, наверное!" Внутренний голос возражает: "Не мог он забиться за две недели эксплуатации при чистом новом бензобаке!!!" Но сиюразумную мысль я решительно игнорирую. Однако фильтр не только чист и прозрачен, но и... совершенно пуст. Ого! Так, а где же бензин? Подозрение, переходящее в озарение. Я лезу в салон и ощупываю полпод водительским креслом... Флажок краника бензопровода перекинут на левый бак. Датчик же уровня топлива - на правый. (В УАЗиках два бензобака с отдельной запиткой - военная машина). В правом бакеблагополучно плещется канистра бензина. Левый опустошен досуха. Я переключаю краник на правый бак, и через минуту двигатель заведен. Колонна трогается. Правда, не знаю, не будь я одет "по форме" -что уж пришлось бы выслушать...12. День Абсурда
Ну и денек, однако! С утра отправились на рыбалку, в чем весьма преуспели. Бычки клевали отчаянно и, словно боясь опоздать на сковородку, спешно занимали все свободные крючки. Ловятся бычкина все - на червей, нарезку, мидий, жуков, даже на голые крючки - брюхом или хвостом. Как-то раз на один крючок сразу два бычка попались. Ловят их на любые приспособления - на поплавковые импортные"раскладушки", на короткие бамбуковые донки, на палки с леской и найденными под обломками лебедки ржавыми крючками. Ловят бычков все - папа, мальчики, девочки и девицы, малыши; ловят даже простоположенные на причал удочки. Бычки словно грибы. Невозможно остановиться, их собирая. Лукошки и ведра наполняются катастрофически, и отгоняешь мысль - а что дальше? Просто выбросить невозможно,раздать (не угостить, а именно раздать все) не позволяет инстинкт собирателя и кормителя семьи. И вот - ночные бдения над кастрюлями с грибами, дневные посиделки в рыбной чешуе. Часам к трем днязакончили чистить улов; полведра пошло на засолку ("семечки" к пиву), а вторая половина - на уху и заготовку для котлет. Где-то часа в четыре легли поспать - встали-то рано. Я ложусь на кровать,закрываю глаза. Состояние еще не сна, но "ухода", все плывет и растворяется в другом бытии. Вдруг сквозь туман полудремы слышу какие-то вздохи. Приоткрываю один глаз и тут же в изумлении таращусь,натягивая одеяло на бороду. Рядом с постелью стоит незнакомая девушка, высокая, стройная, и, молитвенно сложив руки на груди, ломает пальцы. (А нужно сказать, что дверь нашей квартиры я принципиальноникогда не запираю.) Увидев, что я проснулся, девушка патетично восклицает: - Скажите, пожалуйста, когда отправляется маршрутка на Николаев? (А наш сосед по лестничной площадке Виктор - водительмаршрутного такси.) От неожиданности в моей голове что-то смещается, и я решаю, что сегодня воскресенье. За окном недавно слышал звук отъезжающего микроавтобуса; маршрутка же на Николаев отправляетсяпо воскресеньям в шестнадцать часов. - Маршрутка уже ушла. Вы опоздали. - А как же мне уехать? Мне в понедельник нужно быть в Николаеве! - Не знаю. Сегодня уже никак не уедете. Простите, ничем помочьне могу... Девушка, пятясь и все так же терзая пальцы, выходит. Через минуту меня осенило: сегодня суббота, спросонья я перепутал дни. Наверное, Витя поехал на пляж. Выглядываю в подъезд - пусто.Выхожу на балкон - никого. Вздыхаю и ложусь спать. Проходит не более десяти минут. И вот чувствую - в комнате опять что-то происходит. Открываю глаза. Посередине комнаты стоят два араба (как потомоказалось, азербайджанцы) и черный как смоль негр в ослепительно белой майке. Негр широко улыбается и спрашивает: "Батюшка, скажите, а повенчаться завтра можно?" - В полном обалдении отвечаю: "Завтранельзя. Петров пост. После 12 июля". Негр улыбается еще шире: "Отлично, мы обратимся после 12-го". Дверь в комнату закрывается. Кажется, поспать не получится. Но я и тут проявляю излишнее упорство;побродив по квартире, решаю "добить тему" и вновь ложусь в постель. (Малыши все это время мирно спят.) Глаза закрыты, но не спится. Пытаюсь соотнести негра с Кинбурном и с венчанием. Проходят минуты,десяток. Кажется, пора проверить, не материализовался ли в комнате кто-нибудь еще. Открываю глаза. Все в порядке. Материализовался. И все так же бесшумно. Посередине комнаты стоит большойбело-розовый бутуз, трет нос. Сынок Илюша. - Пап, ну мы шашлыки будем делать? Стол в роще уже накрыли... Я вздыхаю. Спать будем в другой раз. На вечерних посиделках в роще: режиссер из Москвы,сбежавший на пару дней на косу со съемок блокбастера; бизнесмен, размышляющий вслух о том, как ему успеть на следующий день подписать контракт в Москве; два православных азербайджанца, рассказывающиемне историю Русско-Японской войны и историю чудесного обретения иконы Божьей Матери "Порт-Артурской". Венчаться желает их знакомый, директор новой гостиницы. Тот присутствует тоже - большой, цветабелого, но водку не пьет - "за рулем" (тут смеются те, кто знают косу). Рядом - эфиоп Амндэ, опять же православный, отставной офицер ВМС, ныне менеджер, водку пьет: "Я никогда и не мог представить,что у меня будет такая белая красивая жена!" Напротив него за столом - наш участковый Юра. Юра и Амндэ с некоторой растерянностью поглядывают друг на друга: они похожи, как близнецы, толькорадикально различного цвета. Илюша с Амндэ взахлеб обсуждают, какая прекрасная страна Украина. Юру волнует вопрос, как венчаться некрещеному иудею; внимательно выслушивает ответ и расспрашиваетподробности. Иногда из кустов выглядывает Саша и каждый раз заново со всеми знакомится. Подходят и уходят еще люди... Правда, терзающая пальцы девушка, кажется, не появлялась. Пешком бредет вНиколаев? Ночью везу ослабевшего Амндэ с друзьями в гостиницу. Звезды, тишина. Красиво...13. "Зачем, скажите, вам чужие палестины, вот вам история..."
Едем к морю, лавируя, стараясь не раздавить сиреневые столбики орхидей и воздушные нити ковыля. Луга цветут; полевые цветы мелкие, словно палитра - синие, желтые, фиолетовые, белые -покрывают пестрыми пазлами налитые молодой зеленью плавные изгибы песчаных междуозерий. Берег моря до горизонта в обе стороны пуст, слышен шум прибоя. Вдали несколько темных точек - люди, йетти,ангелы? - без бинокля кто разберет... Вода - прозрачная бирюза, невозможно теплая для мая. Дети барахтаются с мячом, надувными кругами - выгнать из моря невозможно. Вблизи берега играем в "собачку",коей чаще всего оказывается толстый и неуклюжий папа. Держимся за руки и ныряем - кто дольше продержится под водой. С третьего раза побеждает папа - нужно реноме поддерживать. Кресло на песке. Книга.Солнце. Захожу в воду, метров двадцать от берега.Глубина чуть менее полутора метров. На белом песчаном дне меняются узоры солнечных отражений, кристаллы воды свивают жгуты света, преломляютплоскости и перспективы. Вспыхивают темные пятна на песке. Наклоняюсь, становятся видны гнезда мидий. Берег, кресло. Крохотный перочинный нож, кнопка, щелчок, сверкание тонкого лезвия. Рефлексымужского естества радуются блеску. Лезвие аккуратно входит между створками, ножка подрезана, лепестки раскрываются. Обрезается миллиметр ресничек (там, бывает, собирается песок) и "желудочек". Двемидии, пять; горка в ракушечной створке. Капля лимонного сока, кристаллик соли - мидии утонченно-нежны: что там японский ресторан! Берег. Солнце. Дети едят апельсины - местная торговля яблоками небогата. Обратный путь вдоль морского берега. Новенький УАЗик уверенно урчит, преодолевая дюны. Рядом движется шеренга, облава. Дети тащат за собой пластиковые мешки, собирают в них мусор, оставленныйштормами и людьми. По дороге встречаются трое водоплавающих мужиков при "Ниве" - тащат в мусорные пакеты пустые пакеты и бутылки. Жизнь продолжается.