Через неделю из Эстонии прибыла передвижная автолаборатория с целым обслуживающим штатом. Вновь прибывшие разместились в гостинице "Волга", в центре Калинина. В предвкушении удачи, гуляли по городу, громогласно обсуждали подробности предстоящей эксгумации и репатриации. Ежедневные сходки происходили в помещении правления региональной "Эстонской общины", а вечером - в ресторанах. Когда же к подготовке празднества подключился региональный финский национально-культурный центр, стало ясно, что скрывать происходящие раскопки от властей долго не получится.
Тем более что забурлило и Бурашево. Правда, благодаря тому, что безымянное кладбище находилось на отшибе и родственниками не навещалось, сами раскопки пока оставались втайне. Но нехорошие слухи, что в районе старых захоронений наблюдается подозрительное оживление, доползли до района.
Отныне Понизов каждый день начинал со звонка председателю райисполкома. Бодро рапортовал, что растерянные эстонцы действительно мечутся по поселку. Но без дозволения районных властей к реальным раскопкам не приступают. Отчитавшись, спешил к Щербатову поторопить.
Поторапливал больше для собственного успокоения. И Щербатов, и Порешало работали, не теряя времени. Пятно быстро сужалось. Весь вопрос заключался в том, что произойдет прежде: поисковики доберутся до могилы Пятса или калининские власти доберутся до самих поисковиков, после чего раскопки будут свернуты самым решительным образом.
Счет пошел на дни.
7.
Понизов припарковал машину на набережной Волги, возле памятника Афанасию Никитину. Напротив, через дорогу, стояла опрятная церквушка, в которой размещалось Калининское бюро экскурсий и путешествий, - цель его поездки.
В прохладном, из нескольких комнаток, помещении было тихо.
Экскурсоводы с утра выходят "на линию" - проводят экскурсии. Незанятые в этот день сотрудники засели по библиотекам. Разрабатывают новые маршруты: автобусные, трамвайные, пешеходные. Без работы не сидят. Да это и невозможно, потому что возглавляет бюро Лева Псахис. Леву знает весь город. Полненький, рыжеволосый, с живым смуглым лицом, с которого не сходит заинтересованное выражение. У Левы две страсти. Основная - он едва ли не лучший по области краевед, влюбленный в ее историю. И если узнает про что-то неизведанное, на подвижном Левином лице азарт быстро сменяется беспокойством, - ему не терпится пуститься по новому следу, пока не обогнал кто-то другой. Вторая Левина страсть, еще со времен Дворца пионеров, - фото- и видеосъемка. Собственно, благодаря ей Понизов с ним в свое время и познакомился. Надо было сделать очень качественную фотосъемку места убийства. Вспомнили о Псахисе. И тот здорово помог. На цветном панорамном снимке отчетливо различались даже зыбкие следы ног на речном песке. Расстались они, как у Понизова часто бывало, добрыми приятелями. Изредка созванивались.
В Левушкиной помощи Понизов нуждался и сейчас. Чтоб не возникло поводов для инсинуаций, эксгумацию необходимо задокументировать на месте: на видео, на фото.
Распахнутый директорский кабинет был пуст. Понизов принялся озираться.
- Вы, наверное, насчет проведения экскурсии? - окликнули его. Из-за перегородки поднялась изящная фигурка с раскосыми глазами и длинноватым носом, придававшим лицу необъяснимое обаяние. Пшеничные волосы оттенялись легким загаром. Глаза и особенно нос показались Понизову смутно знакомыми. В свою очередь, сотрудница мельком, из вежливости глянула на визитера, вдруг сощурилась, заморгала и - отчего-то зарделась.
- Я, собственно, к директору по личному вопросу, - Пони-зов как-то растерялся. Нереальное ощущение овладело им: не запомнить такое необычное лицо было невозможно. Но он не помнил. И всё-таки где-то видел! Может, в другой жизни?
- Ба! Да у нас гости, - из санузла вышел, вытирая на ходу руки носовым платком, сам директор. - Познакомься, Светик! Не приходилось прежде сталкиваться с сыщиками? Так вот он, собственной персоной! Правда, бывший, но бывший лучший.
Левушка с чувством потряс лапу Понизова.
- Менты бывшими не бывают, - привычно отшутился Понизов.
- В какой ипостаси понадобился на сей раз? Как фотограф или?..
- В обоих. Есть очень интересная тема для краеведа.
Левушка оседлал ближайший стул, жестом пригласил поближе девушку.
- Света - наша сотрудница. Не помешает? - поинтересовался он вскользь.
Тревожащий Светин взгляд мешал Понизову отчаянно. Но, конечно, он согласно кивнул.
Зная любопытную Левушкину натуру, Понизов постарался с порога заинтриговать фигурой президента Пятса, тяжкой судьбой его, историей розысков.
Левушка слушал с приоткрытым ртом, посапывая от возбуждения. То и дело подскакивал, подталкивал свою помощницу. Но когда Понизов закончил, задал вполне логичный вопрос:
- Раскопки санкционированы?
Врать Понизову не хотелось:
- Для тебя - да. Если что, сошлетесь на председателя поссовета.
- А для вас? - не поднимая глаз, уточнила Светлана.
Понизов нахмурился:
- Это уже мои дела. Соглашайся, Лева! Оба окажемся в выигрыше. Первооткрыватель - это знак на всю жизнь.
На румяном лице Псахиса проступила мука. В нем боролись азарт поисковика и опасливость чиновника, которого втягивают в сомнительную несанкционированную авантюру. Риск показался слишком велик. Лева огорченно воздел полненькие рыжеватые руки.
- Мы согласны! - опередила его Света.
Ручки Левушки опустились.
- Свет не видывал такой авантюристки! - пожаловался он. - И чего я, простофиля, на ней женюсь. Кстати, забыл представить, - моя невеста!
При слове "невеста" у Понизова всё разом срослось.
…Это было лет восемь назад. Только в июне.
Николай Понизов вышел из здания УВД на площадь Мира. Подмигнул постовому у входа. Глубоко вдохнул теплый, пахнущий Волгой воздух. Выдался чудный денек. Только что лейтенанта милиции Понизова за задержание вооруженного особо опасного преступника - знаменитого Порешало - премировали почетной грамотой и денежной премией и перевели из участковых в уголовный розыск. К тому же Пашка Гулькин из кадров догнал в коридоре и нежданно-негаданно вернул шестимесячный долг.
В кармане вдруг образовалась невиданная сумма, которой хватало, чтоб заменить движок на "Яве".
Понизов верил в судьбу и удачу. И сегодня она просто ломилась к молодому лейтенанту. А когда нам сопутствует удача, окружающие ощущают ее кожей и стремятся хотя бы прикоснуться. Встречные девушки с интересом постреливали глазками на ладного парня в водолазке, повторяющей рельеф фигуры, и, даже разминувшись, с надеждой оборачивались.
Сокращая маршрут, Понизов пошел к Волге наискосок, через территорию школы. За трехэтажным зданием гремела музыка, на асфальтированной площадке выстроилась школьная линейка. Толпились разодетые выпускницы, - по всему городу шел последний звонок.
В кустах у тропинки всхлипнули. Понизов заглянул. На скамейке, съежившись, подрагивала закутанная в плащ-болонью девчушка.
- Отставить плач! - потребовал бодрый Понизов. Приподнял за подбородок головку. Припухлое от слез личико с потеками дешевой косметики. Длинный, шмыгающий нос.
Девушка сердито мотнула головкой:
- Слушайте! Чего хапаете? Идите своей дорогой!
- Твои? - догадался Понизов, показав в сторону линейки.
Девушка кивнула.
- А ты чего?
- Платье сожгла. Гладила и сожгла!
- Что? Из-за этого?! - Понизов удивился женской неадекватности. - Неприятно, конечно. Но надела бы другое.
Она зарыдала с новой силой.
Только сейчас до Понизова дошло, какую сморозил бестактность: нет там никакого другого. И это-то, может, сама пошила.
- Ничего страшного! Завтра схожу к директору. Заберу аттестат. Подумаешь! - девушка отерла от потеков глаза, оказавшиеся большими и раскосыми. С тоской скосилась в сторону линейки и, помимо воли, хлюпнула.
Колю пронзила жалость к этой трепетной гордой пичужке.
- Поехали! - потребовал он.
- Ч-чего?
Понизов бесцеремонно поднял ее со скамейки, повлек на набережную.
- Но я не понимаю… - девушка вяло сопротивлялась. - Кто вы? Зачем?
- Бюро добрых услуг! - невразумительно представился Понизов.
Энергичным взмахом остановил легковушку. Усадил на заднее сидение ошарашенную девушку, втиснулся следом.
Через три остановки машина по знаку Понизова прижалась к бордюру. Они выбрались наружу.
- Приехали! - сообщил Понизов.
Девушка подняла головку. Ротик ее непроизвольно открылся. Перед ними сияла вывеска - "Салон для новобрачных". Мечта юности семидесятых-восьмидесятых. Многие специально подавали заявления в загс, чтобы получить заветную справку, дающую право "отовариться" в "мире грез". А, отоварившись, забирали заявления обратно.
В витринах красовались разодетые манекены.
Девушка сглотнула слюну и попятилась.
- Что вы хотите? - пролепетала она. - У меня всё равно нет денег!
- А у меня нет времени! - отбрил Понизов. - Гляди веселей, принцесса!
Провел пальцем вдоль позвоночника, заставив распрямиться. Подхватил под руку.
В утренний час посетителей в салоне не было. Несколько продавщиц щебетали у входа, обсуждая вчерашние похождения. С удивлением оглядели бравого усача в сопровождении заплаканной, закутанной в дешевую болонью девочки-подростка.
- Моя невеста, - представил Понизов. - Надо одеть.
- Уж больно молода, - усомнилась дородная, лет тридцати, женщина с биркой на халате "Старший администратор".
- Зато свежа, - отпарировал Понизов.
Администраторша усмехнулась. Протянула руку, требуя справку.
- Я сам вместо справки, - огорошил ее Понизов. Подхватив под пухлый локоток, отвел в сторону. Доверительно пригнулся. - А вот ответьте, вы родную милицию любите?
- Ну-у, - неопределенно протянула администраторша.
- По справке или всей душой? Вот если завтра вы вдруг позвоните: "Коля, беда", как, по-вашему, я пойду справки собирать или примчусь на помощь?
Администраторша хмыкнула, выдернула из-под прилавка бланк справки с печатью:
- Что одеваем? Платье, конечно?
Понизов глянул на переступающую стертыми босоножками, пунцовую от волнения девчушку:
- Вааще!
- В копеечку станет.
- А ништяк! Кто за нами считает?
- Девочки, одевайте невесту, - приказала администраторша. Бросила руку сверху вниз. - От и до!
Девчушка метнулась к Понизову. Жалобно зашептала:
- Но послушайте! Если вы рассчитываете…
- Полно блажить! Там уж линейка вот-вот закончится, - оборвал ее суровый опекун.
- Давайте, пока народ не пошел! - поторопила администраторша. - Как вашу невесту зовут?
Понизов вопросительно вздернул подбородок.
- Света! - выдохнула девчушка.
Трепещущую Свету повлекли в кабину.
Довольный Понизов хлопнул в ладоши:
- Девчата! За чашку кофе продаю свежий анекдот.
Через пятнадцать минут невесту вывели на всеобщее обозрение. Прежняя пичужка испарилась. Появилась светловолосая раскосая, в платье колоколом, на каблучках хрупкая невеста. Длинноватый нос придавал тонкому вытянутому личику особенное обаяние.
- Статуэтка! - с легкой завистью оценила администраторша. - Может, упаковать?
Смущенная, счастливая, юная Света смотрела на доброго волшебника. Он подошел, и сам пораженный:
- Какая ж ты Света? Свет полно. Только не светят. Нарекаю тебя Светланкой! Вырастешь, может, хоть кому-то счастье выпадет.
На секунду взгрустнул. Подставив локоть, гордо вывел на улицу. Взмахом подозвал дежурящий у входа "жигуль". Усадил:
- Удачи!
Светланка вдруг испугалась, заметалась:
- Но подождите! Это же всё не так… Я отработаю, отдам. Не сразу, конечно! Хотя бы телефон…
Понизов сунул водителю купюру:
- Езжай, невеста! И - умой их всех!
Машина тронулась. Из окошка высунулось жалобное личико:
- Но хоть кто вы?!
Через полминуты "трешка" проскочила светофор и замешалась в общем потоке.
Понизов сунул руку в карман, извлек единственную затерявшуюся десятку.
- Нормальный ход! Еще и деньги остались, чтоб отметить, - порадовался он.
Положительно, сегодня он сам себе нравился.
…Понизов скосился влево.
- Светланка! - удостоверился он. - Как же повзрослела-то!
- Так вы знакомы? - забеспокоился Левушка.
- Можно сказать, что нет, - успокоил его Понизов.
Зазвонивший телефон избавил обоих от объяснений.
Левушка послушал. Глаза сделались удивленными. Протянул трубку Понизову:
- Это… тебя почему-то.
- Я оставлял координаты!.. Слушаю… Когда?! Без ошибки?.. Ни в коем случае! Наоборот, засыпьте как было. Сами никому! И своим передай, чтоб рты не открывать. Оставь одного-двух для присмотра. Через пару часов подгоню всю экспедицию. Как раз ближе к вечеру! И помните, - ни гу-гу!
Он положил трубку. Заблестевшими от азарта глазами оглядел собеседников:
- Похоже, всё срастается.
- Хорошо бы согласовать, - протянул Левушка.
- Некогда согласовывать. Эксгумация - сегодня вечером.
Левушка вдруг обрадовался:
- Как раз сегодня не могу. Вечером веду спецкурс в университете.
Понизов, поморщившись, протянул руку для прощания.
- Тогда я смогу! - вступила Светланка с вызовом. - Фото, видеокамера есть! Не так, конечно, как Лев Максимович, владею. Но, думаю, получится. Как оформим, Лев Максимович? Как командировку от бюро или за свой счет?
- Что ж, - Левушка, боявшийся чего-то подобного, уныло вздохнул. - Придется перенести семинар. А что делать? Сам такую выбрал, что того и гляди под цугундер подведет.
8.
Эксгумация едва не сорвалась. Неожиданно воспротивились руководители экспедиции Валк и Вальк. Оба категорически отказывались извлечь тело до получения необходимых согласований. Все эти дни они безуспешно ходили по областным инстанциям, предъявляли справки, запросы. От них требовали новых. Они собирали. Их направляли в другие кабинеты, где они возбужденно трясли новыми справками и получали новые запросы. Теперь они с надеждой ждали ходатайства от правительства Эстонии, что должен со дня на день подвезти Александр Тоомс.
К удивлению Понизова, на немедленной эксгумации и идентификации останков настояла Гусева, вместе с "экспедиторами" хлопотавшая по начальству. В отличии от правильных эстонских эмиссаров она понимала, чем может закончиться проволочка, и настаивала с удивительной для старого человека энергией. В отсутствие Александра Тоомса именно старушка превратилась в двигатель всего дела. Ее убежденность поколебала даже Валка и Валька.
На кладбище с остальными Понизов намеренно не поехал, - памятуя, что несогласованные раскопки совершались как бы помимо него. Но, занимаясь другими делами, с беспокойством поглядывал в окно.
Наконец к поссовету подъехал автобус, посыпались наружу люди, большей частью - незнакомые. Валк и Вальк, подхватив с двух сторон, помогли сойти Гусевой. Не было отчего-то Щербатова. Видно, укатил по своим делам. По общему оживлению стало понятно, - предприятие увенчалось успехом. В кабинет ввалились, шумные, праздничные. Расселись без приглашения.
Понизов вопросительно вздернул голову. Валк с Вальком принялись переглядываться, уступая один другому право похвастаться.
В результате рассказывали все, перебивая и подправляя друг друга.
О могильщиках, что ждали у раскопанной могилы. Об изъятии образцов, что произвели под видеозапись. О генетической экспертизе прямо на месте, в автобусе, подтвердившей, что извлеченные останки безусловно принадлежат Константину Якобовичу Пятсу. Об извлеченных крестике и запонках.
Большинство участников, в том числе внук президента Пятса, с кладбища уехали в Калинин и сегодня же вечером возвращаются в Эстонию, увозя с собой несомненные доказательства, что место захоронения первого президента страны установлено.
- В Эстонии уже знают, - выдохнул наконец Хенни Валк.
- Мы сделали людям праздник, - вдохнул следом Густав Вальк.
- Что ж, - Понизов поднялся. - Поздравляю всех с удачей. Дабы не возникло недоразумений, выезжайте поскорей. Еще лучше - прямо сейчас.
Хенни и Густав переглянулись.
- Куда? - спросили в унисон.
Понизова нехорошо кольнуло.
- Останки в автобусе?!
- Почему в автобусе? - переспросили оба.
- Так они опять зарыли! - сообщила Гусева. - Я им тоже говорила, - забирайте! Так нет, присыпали холмиком. Дощечку поставили красивую!.. Всё у них по правилам, - не как у людей.
Понизов вперился в торжествующих экспедиторов.
- Почему не вывозите?! - грозно потребовал он объяснения.
Оба экспедитора насупились.
- Мы согласились на проведение идентификации останков, да! Мы сделали это нарушение. Этого очень ждали в республике. Но проводить репатриацию без официального разрешения не имеем права. Такого разрешения мы пока не получили.
- И не получите! - не удержался Понизов.
Эстонцы, обескураженные, переглянулись.
- Нет, мы добьемся, - возразил Валк. - Мы всё делаем по процедуре.
Понизов взъярился:
- Ребята, вы здесь уже чертову уйму времени. И, сколько могу судить, едва ли не все дни тратите на хождения по инстанциям. Много вам наразрешали?!
- Нет, - признали эстонцы. - Но теперь, когда мы получим ходатайство от правительства республики…
- Вы что, вообще не въезжаете, в какие игры играете?! - не сдержался Понизов. - Впрочем, как угодно. Ездите, хлопочите. Хлопотуны! Через годик-другой, глядишь, добьетесь.
- Но мы не можем без разрешения! - едва не в отчаянии выкрикнул Валк. - Это незаконно… Если только?
Валк и Вальк, не сговариваясь, с умоляющими лицами подступились к председателю поссовета, намекающе закивали на печать.
Понизов демонстративно стряхнул печать в ящик стола:
- Ребята, не нахальничайте! Чем мог, помог. И так подставился сверх меры.
Удрученные "экспедиторы", признавая его правоту, отступились. Но внезапно вмешалась Гусева.
- Что ж, - горько произнесла она. - Видно, и впрямь каждый отмеряет меру по себе.
- Да поймите, упрямая женщина! - вскричал задетый за живое Понизов. - То, чего вы требуете, это действительно не уровень поселкового главы. И почему на самом деле, если сами эстонцы не желают нарушать чужой закон, я должен идти против собственного государства и подставлять голову?
- А почему свою голову подставил главврач больницы Понизов? - отчеканила Гусева, подрагивающим, неожиданно молодым голосом. - Его-то дело вообще была сторона. А он вступился и погиб.
Николай от неожиданности поперхнулся.