- Эй! - громко сказал голос. Петька открыл рот, чтобы все-таки поведать о своей беде, но сосед по кабинке продолжал: - А ты что, Федор, совсем, что ли, не хочешь? Лови момент, ведь неизвестно, когда полетим. Через час или через два…
Стало ясно, кто находится в двух шагах от него: бортпроводник. Да еще не один, а с каким-то Федором.
Поневоле вспомнилось короткое замешательство стюарда, когда еще там, в самолете, кто-то высказал предположение о неисправности двигателя. Нет, пожалуй, стоит повременить и не давать пока о себе знать. Возможно, из разговора удастся выяснить истинную причину посадки авиалайнера именно здесь, в Нижнем Новгороде.
- И все-таки, Федор, как ни суди, а мне этих олухов жалко, - снова послышалось из-за перегородки.
- Каких олухов? - наконец-то отозвался невидимый Федор. Голос у него оказался неприятный, прокуренный с хрипотцой.
- Ну, пассажиров.
Петька замер. Стало быть, его решение затаиться было верным.
- С чего это вдруг? - спросил Федор.
- Ну как они теперь доберутся до места назначения?
Петька понял, что сейчас он узнает что-то важное. Пожалуй, будет неплохо, если он запишет этот разговор на диктофон. Потом это пригодится.
Бумажкин начал осторожно расстегивать сумку. Но не успел бегунок молнии осилить и десяти сантиметров, как остановился и не двигался ни в одну, ни в другую сторону. Заело!
- Кстати, Федор, что я хочу сказать. Не вышли бы эти придурки из салона, никто бы их выпроводить не смог. У меня такое было. Когда я в авиакомпании "Пассаж" работал. А тут еще и мужика подставили.
- Господи, ты скоро? Какого еще мужика?
- Ну, представителя. Того и глядишь, его толпа растерзает.
- Ну и кретин же ты, - заскрипел Федор, - точно кретин. На фига тебе чужие проблемы на себя навешивать! Ты лучше думай о том, что уже через несколько часов по Ираку бродить будем…
Бегунок по-прежнему не сдвигался с места. Петька в отчаянье сжал губы. Какой разговор проходит мимо!
- Бродить, бродить, - пробурчал бортпроводник.
- Ладно, ты, давай там скорее шевели мозгами. - В голосе Федора теперь уже слышалось раздражение. - И это… Не вздумай такие глупости еще кому-нибудь ляпнуть. Хорошо, если просто лишишься работы. Был тут у нас придурок наподобие тебя…
- И что? - испуганно спросил проводник.
- Ничего. Успел вовремя смотаться, а то неизвестно чем бы все закончилось.
При этих словах Петька решил оставить замок сумки в покое и не связываться с диктофоном. А Федор продолжал:
- Генеральный-то наш, Сыроедов, мужик больно серьезный, и жалостливых, наподобие тебя, терпеть не может. Ну, ты скоро там?
- Все, бегу!
Было слышно, как Петькин сосед по кабинке пересекает помещение. Еще немного, и эти двое совсем уйдут. Бумажкин не знал, радоваться этому или огорчаться. С одной стороны, он опять неизвестно на какое время останется один, но с другой - будет наконец-то в полнейшей безопасности. Бортпроводник-то - мужик нормальный, но вот от Федора всего что угодно ожидать можно. Это точно.
- Стой! - вдруг резко произнес хриплый голос. - Вот мы с тобой здесь болтаем, а ты уверен, никого больше не было?
- Так все кабинки-то закрыты… - растерянно пробормотал его собеседник.
- Вот то-то и оно! Иди-ка, проверь на всякий случай. Вдруг кто заблудился. Так это самое… Надо помочь выйти…
У Петьки перехватило дыхание. Весь он покрылся холодным липким потом. Опять послышались быстрые шаги и звук открываемых кабинок. Петька находился в последней. Наконец, дошла очередь и до нее. Бортпроводник изо всех сил дернул за ручку двери.
- Эй, есть тут кто? - громко спросил он.
Петька замер.
- Нашел кого-нибудь? - донеслось из умывальной. - Я сейчас!
- Да нет, - испуганно пробормотал тот, от кого всецело сейчас зависела Петькина судьба. - Здесь только веники да швабры. Да ведра.
- Тогда давай скорей. Некогда.
Хлопнула дверь. Стало тихо. Петька вытер со лба пот, с трудом избавился от противной дрожи во всем теле, поднялся, машинально отодвинул рычажок шпингалета и вышел из кабинки. Только тут до него дошло, что то, над чем он бился больше часа, вдруг произошло безо всяких усилий, как бы само собой, в одно мгновение. "Что за чертовщина?" - подумал Петька и несколько раз передвинул туда-сюда уже до боли знакомую железяку. Без проблем! Ну просто мистика какая-то! Даже не верилось, что столько времени он не мог сдвинуть ее и на миллиметр.
Так ничего и не поняв, Петька вышел в умывальную, помыл руки, сполоснул лицо и поднял голову. Из зеркала на него смотрел худой невысокий пацан в очках. Петька вздохнул. Как ни говори, он явно проигрывал по сравнению с толстым, упитанным, со щеками, как спелые помидоры, Поповым. К тому же тот за последние полгода еще так вымахал, что стал чуть ли не на голову выше Бумажкина, хотя всегда отставал от него на полсантиметра.
Петька еще раз взглянул на свое отражение, показал ему язык и выскочил в зал.
Глава 6. Знакомство с коллегой
Петька выскочил в зал с твердым намерением сообщить обо всем, что только что узнал, всем пассажирам. Он был уверен, что возле билетной кассы по-прежнему толпятся пострадавшие от произвола авиакомпании "Фортуна", а перед ними продолжает свои разборки Гималайский Медведь. И тогда он, Петька, протиснется вперед. Встанет рядом с Медведем и расскажет все, что с ним было в туалете. И про шпингалет, и про бортпроводника, и про невидимого Федора, и про услышанный разговор. Но, оказавшись в зале, Бумажкин на какое-то время застыл с раскрытым ртом. Зал аэропорта был пуст.
Петька протер очки и надел снова. Да, ему не мерещилось: зал на самом деле был пуст. Только за стеклом по-прежнему розовело круглое лицо кассирши, а чуть поодаль стояли Крокодилица и представитель авиакомпании, который с сосредоточенным видом нажимал указательным пальцем на кнопки мобильного телефона.
"Да куда же все могли деться? - с недоумением думал Петька. - А может… Может их похитили инопланетяне? Да ну, чушь какая-то… Но что теперь делать? Подойти к Крокодилице с представителем? Как-то неудобно. Да и поверят ли?"
Все же Бумажкин сделал несколько шагов по направлению к ним и остановился. Вот если бы такое случилось в каком-нибудь детективе Агаты Кристи. В его воображении вновь появилось, теперь уже лукавое лицо старушки-писательницы: она улыбалась с обложки книги и игриво грозила пальчиком… Так вот, если бы такое случилось в одном из ее произведений, то все можно было бы разложить по полочкам. С кем-то из пассажиров (по чьей-то злой воле, конечно), произошел бы несчастный случай, кто-то попал бы под машину… Словом, в итоге в живых осталось бы всего несколько человек, и среди них тот, кто совершил все эти злодеяния. Интересно, кто же? А тот, кого меньше всего можно было бы в этом подозревать, крокодилица, например. Или неприметный на первый взгляд пассажир в куртке-аляске. Ну, о котором Петька еще подумал, что из него вышел бы неплохой террорист.
Услужливое воображение тут же нарисовало, что в ответ на Петькино сообщение все моментально пришло в движение: срочно созвана пресс-конференция, территорию аэропорта оцепляет милиция, преступников арестовывают, а пассажиров, пострадавших от произвола работников авиакомпании, немедленно отправляют специальным рейсом в Читу. Он понимал, конечно, что такое бывает только в книгах да кинофильмах, и все же, все же и все же так хотелось, чтобы его слово отозвалось именно таким образом.
И тут Петька увидел соседа по полету. Тот быстрыми шагами пересекал зал. Недолго думая, Бумажкин устремился ему навстречу, но немного не рассчитал скорость и траекторию движения и они едва не столкнулись лбами.
- Ой, извините, - отскочил в сторону Петька.
- Ничего страшного, - успокоил его сосед. - Для всех нас посадка в Нижнем Новгороде - стресс.
Петька хотел сразу же рассказать, что с ним было, но не знал, как начать и спросил:
- А остальные где?
- На втором этаже. В зале ожидания. Только что объявили, что в лучшем случае самолет полетит в Читу в четверг…
- Как - в четверг?! - с недоумением, и в то же время с отчаяньем воскликнул Петька. Он уже забыл о том, что еще минуту назад он горел желанием сообщить кому-нибудь из взрослых о подслушанном разговоре. Услышанная им информация тут же перенесла в его голове события десятиминутной давности на задний план. Как - в четверг? Ведь в четверг он уже должен возвращаться обратно! Вот ничего себе, хорошенькое дельце все каникулы просидеть в этом дурацком аэропорту!
- Слушай, - просто, будто к ровеснику, обратился к Петьке собеседник и положил руку ему на плечо, - пошли, перекусим, а? После всей этой нервотрепки жутко есть хочется. Да, кстати, пришло время познакомиться. Смирнов. Сергей.
Петька чуть заметно поморщился. Такой представительный человек, и такая слишком уж незамысловатая фамилия.
- А я - Бумажкин. Петр.
Как ни странно, теперь уже Петька совсем не горел желанием как можно скорее рассказать о подслушанном им разговоре. Придет время, и расскажет. Да и ситуация со шпингалетом не казалась ему мистически-необъяснимой. Просто в какой-то момент железяку заклинило, вот и все. В жизни, наверное, и не такое бывает.
Буфет, как и зал ожидания, находился на втором этаже. Смирнов выбрал столик возле самых перил. Отсюда хорошо было видно все, что творилось внизу (а пока, впрочем, там ничего не творилось), а из огромного окна прекрасно просматривался аэродром. На взлетной полосе одиноко и неподвижно, словно затонувший корабль, стоял самолет авиакомпании "Фортуна". Но это только на первый взгляд так казалось. Присмотревшись, Петька понял, что самолет не так уж одинок: возле него, словно муравьи, суетились какие-то люди.
- Садись, - сказал Смирнов. - Пиво будешь?
- He-а. Колу, если можно.
- Можно. А беляши?
- Угу.
Сергей поставил на столик бутылки с пивом, колой, тарелку с беляшами. Тут только Петька почувствовал, как проголодался. Теперь услышанное в туалете и вовсе отошло чуть ли не на последний план.
Петька за обе щеки уплетал беляши, запивал холодной колой, и ему казалось, что никогда в жизни не едал он подобной вкуснятины.
Смирнов не спеша попивал "Балтику" и расспрашивал Петьку о том, где он живет, кто у него родители и как они могли отпустить его одного в столь далекое путешествие. Узнав, что отец у Петьки журналист, и не только журналист, но и главный редактор журнала "Просторы", а сам Петька едет выполнять ответственное задание, Сергей только хмыкнул. Но Петька почувствовал, что с этой минуты они стали как бы на равных и что теперь он может позволить себе задавать такие вопросы, которые, пожалуй, не осмелился бы задать просто попутчику.
- Да, а эта в зеленом, кто? - поинтересовался Бумажкин, почему-то ни с того, ни с сего вспомнив Крокодилицу.
- В каком - зеленом? - не понял Смирнов.
- Ну, женщина, большая такая, во всем зеленом. Еще с перьями на шляпе.
- Ну да…
- Вот не заметил… Ну ладно, в зеленом так в зеленом… Это - председатель комитета экономики администрации Читинской области, Светлана Ивановна Причуда.
- Прозвище такое? - уточнил Петька. Вдруг вспомнились вафли и торт под названием "Причуда".
- Нет, фамилия.
Наконец, наевшись беляшей и откинувшись на спинку стула, Петька решил, что вот сейчас, пожалуй, самое время поведать Смирнову о том, что же с ним произошло. За соседним столиком послышалась какая-то возня и звук отодвигаемого стула… Бумажкин со Смирновым разом повернули головы: это, держа в руках три бутылки пива, шумно усаживался Гималайский Медведь.
Петька начал рассказ. Когда он дошел до услышанного им разговора неизвестного ему Федора и бортпроводника, Сергей помрачнел. Когда же заговорил об Ираке, темные глаза Смирнова стали совсем черными.
- Значит, опять Ирак! - воскликнул он.
- Ирак…
- И опять "Фортуна"!
- "Фортуна"?..
- Вот сволочи, а! - Смирнов быстро взглянул на Бумажкина. - Ах да, ты же ничего не знаешь, - произнес он и начал свой рассказ. Петька весь обратился в слух. И конечно же не заметил, что не только он.
Глава 7. Чудной Мужик
- Дело в том, что я представляю информационную программу Читинского телевидения "За Байкалом", - начал Смирнов.
Услышав это, Петька чуть было не подскочил на стуле от радости: он давно мечтал познакомиться с тележурналистом. И причиной тому был папик: он считал, что для того чтобы работать на телевидении, нужно обладать особыми качествами. Ну, например, быстро находить общий язык с разными людьми, уметь логически выстраивать материал и, главное, оперативно его обрабатывать. Особенно это касалось журналистов-информационников.
Теперь Петьке стало понятно, почему Смирнов, узнав о том, что отец у него - журналист, а сам Петька едет выполнять задание редакции, стал относиться к нему, несмотря на разницу в возрасте, с такой доверительной теплотой. Ведь они оказались коллегами.
- Честно скажу, - продолжал Сергей, - не знаю даже, кем бы я был, если бы не Говорухины.
- Говорухины? Кто это?
- Журналисты. Ведущие "Криминальной хроники". Их не только в городе, но и во всей области знают. Профессионалы высочайшего класса. Ничего не боятся. И пацан у них такой же. Кажется, как и ты, в девятом учится. Совсем недавно Говорухины делали материал о гуманитарной помощи. Пришла из Японии в Читу и исчезла. Так вот, оказалось, что в этом была замешана целая группировка. А главной в ней была женщина. Классная руководительница их сына. Дети ей кличку "Заноза" дали, терпеть ее не могли, и, как оказалось, не зря.
- Как же так может быть? Учительница - и главарь банды. Разве такое возможно? - удивился Петька, вспомнив своих учителей. Никого из них он не мог бы представить на месте этой Занозы.
- Дело в том, что потом выяснилось, что и диплом у нее купленный, и что она вообще никакого отношения к школе не имеет. В той истории все было: и угрозы по телефону, и похищение ребенка. Детектив, да и только! В конце концов пацан Говорухиных каким-то образом оказался возле студии, чтобы предупредить мать об опасности, и угодил под пулю.
"Угодил под пулю". Вот это да! Как бы и Петьке хотелось с риском для жизни спасти кого-нибудь из своих близких!
- И что теперь?
- Говорят, в больнице лежит. Слава Богу, все обошлось. Так вот я к чему это? Да к тому, как порой истинные профессионалы могут повлиять на выбор жизненного пути. Я ведь пришел на практику с тайной мыслью бросить учебу. Как-то так получилось, что разочаровался в журналистике. А как с Говорухиными познакомился, как посмотрел, как они работают, так все эти глупые мысли моментально вылетели. Закончил университет с красным дипломом, работать на студии предложили. Вот как бывает! Но это так, предисловие. Теперь, как говорится, о сути дела.
Чуть больше месяца назад меня отправили в авиакомпанию "Фортуна", чтобы сделать репортаж о намечающейся акции протеста ее работников. А точнее, профсоюз компании решил провести собрание, на котором должны были быть выдвинуты требования ее руководству. Дело в том, что там уже несколько месяцев не платили заработную плату.
- Да что вы! - изумился Петька. - Разве такое может быть?
Он, конечно, не раз из средств массовой информации слышал о том, что в регионах страны рабочие предприятий время от времени то бастуют, то голодуют, и все это было связано с несвоевременной выплатой зарплаты, но, признаться, никогда это не принимал всерьез. В Москве такого не было, а Сибирь, Урал, Дальний Восток, Приморье казались ему такими же недосягаемыми, как, скажем, Греция, Египет или Саудовская Аравия.
- Да ты что, с луны свалился, что ли! - в свою очередь изумился Сергей. - Ах да, я и забыл, что ты же - москвич. Ну так слушай. Приехали мы со съемочной группой в "Фортуну", сняли все, что нужно: собрание рабочих, здание аэропорта, взлетную полосу и обратно собрались ехать. То есть водитель и оператор уже в машине сидят, а я чуть-чуть задержался, кое-что нужно было у генерального директора компании, Сыроедова, и у его зама узнать. Времени - в обрез, такие материалы в тот же день выдаются… Ну так вот: сделал я все дела и к машине бегу…
По интонации, с которой была произнесена последняя фраза, Петька понял, что сейчас услышит что-то важное и, поправил очки. У него была характерная особенность: он чем лучше видел, тем лучше слышал.
- Подбегаю я к нашему уазику, а рядом с ним какой-то мужик стоит, с ноги на ногу переминается. Я взглянул на него мельком и отметил про себя, что лицо у него больно чудное: красное, в оспинах, нос как рубильник. Я уже в машину собирался запрыгнуть… Не ту-то было! Чудной Мужик, как я его про себя окрестил, встал прямо передо мной, взбудораженный весь, и говорит скороговоркой:
…Товарищ журналист, в нашей компании такое происходит! Этот генеральный Ирак… Словом, мне нужно срочно вам что-то рассказать…
Мне пришла в голову мысль, что скорее всего здесь репортажем для программы "За Байкалом" не ограничишься. Наклевывается нечто такое, за что впору приниматься Говорухиным… Впрочем, почему именно им, а сам я что, не способен, что ли? Неплохо было бы попробовать свои силы и в этом жанре. А то, что наклевывается, это точно… Да и сам генеральный директор произвел на меня очень странное впечатление. Какой-то он скользкий, что ли. В этот момент Чудной Мужик приблизился ко мне и зашептал:
- Я тут техником работаю, и вот сегодня днем… - Вдруг он отпрянул в сторону и, глядя куда-то поверх меня, громко и бодро добавил: - Ладно, Серега! Страшно рад, что тебя встретил! А с капустой я завсегда тебя выручу, какой разговор! Хоть двести килограммов отвалю! Позвони мне только сегодня вечером!
И, быстро сунув мне в руку какую-то, свернутую в трубочку бумажку, со скоростью пули рванул к зданию аэропорта. А я, повернувшись, чтобы сесть наконец-то в машину, вдруг нос к носу столкнулся с самим Сыроедовым.
- Знакомый? - как бы между прочим, поинтересовался он.
- Н-да, - почему-то ляпнул я. И добавил совсем уж несуразное: - Служили вместе.
В глазах у Сыроедова мелькнула какая-то непонятная мне искорка и тут же погасла.
- А-а-а… - протянул он, - ну тогда все понятно. - И безо всякого перехода добавил: - Когда материал в эфир-то выйдет?
- Сегодня в семь вечера, - ответил я, садясь в машину.
- Счастливого пути! - пожелал мне Сыроедов, и снова в его глазах мелькнула непонятная и, прямо скажем, какая-то не очень приятная искорка. Но что она обозначала?
Уазик тронулся и, мы поехали. Я откинулся на спинку сиденья и попытался разобраться и в себе, и в том, что только что произошло. В душе была какая-то тревога, ощущение, что этот, казалось бы, незначительный инцидент будет иметь серьезные последствия. И для меня, и еще в большей степени, для Чудного Мужика. Но почему?