Вопросы были по обыкновению достаточно идиотскими, касались они и "права на существование", и "непонятности" песен Гребенщикова, но музыканты уже привыкли к подобного рода закидонам – продолжаются они и по сей день.
"Аквариум" играл живьем (БГ, Ляпин, Трощенков, Дюша и Фан). Были исполнены "10 стрел", "Игра наверняка", "Город", "Встань у реки", "Орел, Телец и Лев", "Искусство быть смирным", "Пока не начался джаз", "Аделаида", "Золото на голубом", "Глаз", "Моей звезде".
После того как "Аквариум" сыграл концерт на "Ринге", который смотрела вся страна, пришло время "больших концертов".
С 28 октября по 2 ноября "Аквариум" дает восемь концертов в ленинградском Дворце спорта "Юбилейный". Было продано 56 тысяч билетов – их раскупили мгновенно. "Аквариум" был первой в стране группой, которая вышла на стадионные концерты.
Аппаратура на сцене стояла допотопная, слов в зале было почти не слышно, группа работала на износ, как-то выкручиваясь на сцене с тем, что было, чтобы публика хоть что-то услышала. Радости эти концерты музыкантам – в отличие от публики – не принесли. Борис Гребенщиков получил нервное истощение – это не фигура речи, это диагноз врача, лидер "Аквариума" был полностью вымотан, и ему требовался серьезный отдых и восстановление.
После телевизионных эфиров, показанных по всей стране, и концертов на стадионе "Мелодия" уже не боялась "опальных музыкантов", ибо они стали "не совсем опальными". Раз их показывают по ТВ, значит, "можно" – и фирма выпустила тот самый виниловый диск, получивший в народе название "Белый альбом". Перед началом производства состоялся худсовет, на котором присутствовали Алла Пугачева и Андрей Вознесенский – они и помогли утвердить выпуск альбома. Первый тираж составлял 25 тысяч в Москве и 10 тысяч в Ленинграде – и был распродан мгновенно.
Вышел также "миньон" группы с четырьмя песнями – "Жажда", "Колыбельная", "Танцы на грани весны", "Пока не начался джаз".
Группа за этот альбом не получила ни копейки.
Концертная ставка Бориса Гребенщикова, как автора всех песен и солиста, на концертах в "Юбилейном" составляла 36 рублей за концерт – при полных аншлагах и проданных 56 тысячах билетов.
В феврале 1987 года проходят концерты "Аквариума" в БКЗ "Октябрьский" – в них принимал участие оркестр старинной и современной музыки, – и в группе начинают постоянно играть скрипач Андрей "Рюша" Решетин и альтист Иван Воропаев.
Начинается киноэпопея "Аквариума", которая будет продолжаться довольно долго. Начал ее известный (и очень хороший) режиссер Алексей Учитель с документальной картиной "Рок" – Гребенщикову было уделено одно из ведущих мест, но сам фильм – на него, конечно, в то время валом валили – один из примеров совершенно "советского" понимания рок-музыки, взгляд из-за железного занавеса, причем не наружу, а внутрь. При этом смотреть картину достаточно интересно – в первую очередь из-за документальных кадров с любимыми артистами.
Далее была "Асса" Сергея Соловьева – по слухам, роль Бананана писалась для Гребенщикова, который с ужасом отказался и привел Соловьеву Сережу Бугаева "Африку", оставшись на картине в качестве композитора.
Последние пять лет автор этой книги занимается исключительно кинематографом, в том числе и подбором музыки для кино. Поработав в профессиональном кино какое-то время, я отчетливо понял, что привлекать для написания киномузыки рок-музыканта – значит убить время, потратить деньги, а потом сделать все то же самое, только с другим композитором, "заточенным" на киномузыку. Все объясняется тем, что киномузыка – это не музыка в обычном понимании этого слова. Идеальная киномузыка – это музыка, которую зритель вообще не слышит. Есть другой путь – высокая, идеальная мелодия, как у Морриконе, – и на ее основе создается основной музыкальный трек. Но в киномузыке нет и не может быть законченных произведений – сюит, сонат и даже песен. Рок-музыканты же приносят двадцать законченных пьес – с началом, развитием, кульминацией и финалом, отдают режиссеру – и делай с этим добром что хочешь.
Эти пьесы могут быть прекрасными, но все они самодостаточны и ни в каком видеоряде не нуждаются, не говоря уже о том, чтобы как-то ими передавать состояние героя и договаривать за него в музыке то, чего он не говорит в кадре.
В девяноста девяти процентах случаев рок-музыканты с этим не справляются – ни наши, ни, условно говоря, "западные". Даже великий Стэнли Кларк хоть и писал для кино довольно много, но успешной и "правильной" его киномузыку назвать сложо.
Рок-музыкант может посвятить себя кинематографу, но для успеха дела это требует полной его переквалификации, переосмысления подхода к написанию музыки.
В случае с "Ассой" звезды встали так, что все получилось. По нескольким причинам.
Во-первых, кино Соловьева – кино стопроцентно авторское, некоммерческое – при всем бешеном успехе "Ассы". Такое было время; как говорил сам Гребенщиков о своих последующих стадионных концертах, "с осени 86-го мы перемещались со стадиона на стадион под такие бурные овации, как будто лично отменили советскую власть".
Был такой достаточно короткий временной промежуток, когда самым коммерческим было некоммерческое кино. Это время быстро прошло, но Соловьев с "Ассой" в него попал очень точно.
При этом все смотрели на "Ассу" как на нормальный мейнстримовый фильм, и он получил широкий прокат. Работа над картиной тоже шла по обычным, размашистым советским меркам – и у Гребенщикова случайно получилась отличная звуковая дорожка.
Я пишу "случайно" – при всей моей любви к Борису лично и творчеству "Аквариума" в частности. Он шагнул в область, пока что ему чуждую, он занялся делом, которое делать не умел, – но, в силу стечения обстоятельств, таланта и обаяния БГ, все получилось.
"Аквариум" играл в студии, по сути, джемы, а Борис отбирал то, что ему казалось интересным и соответствующим картинке в кадре. Плюс электрическая версия "Плоскости" (которая сама по себе получилась удачной, но это не киномузыка, это самостоятельная песня) и несколько вещей из "Треугольника".
Песен в картине достаточно, открою маленький профессиональный секрет – в тех случаях, если кино не о музыке и не о музыкантах (а "Асса" – не о музыке и не о музыкантах), песни обычно ставятся в картину с единственной целью – компенсировать отсутствие динамики (либо физического действия, либо драматургического) и, в общем, "поднять" картину (чтобы не сказать "спасти").
В общем, все получилось как нельзя лучше: Соловьев – великолепный режиссер, шагнувший (как и БГ) на совершенно незнакомую ему территорию, за счет своего таланта и профессионализма снял отличное авторское кино… про любовь бандита (поскольку профессиональный актер и мощнейший "киночеловек" Станислав Говорухин легко перетягивает весь фильм "на себя") таким образом, что получилось оно о проблемах постсоветской молодежи.
Не в последнюю очередь за счет закадрового участия "Аквариума".
В 1987 году "Аквариум" впервые начинает работу над новым альбомом в официозной советской студии "Мелодия".
После совершенно домашней, привычной студии Тропилло "Мелодия" была совершенно чужой территорией. Там, как и во всех бывших советских аппаратных – хоть на радио, хоть на телевидении, – сохранилась атмосфера советской конторы, производства, атмосфера, совершенно лишенная даже намека на творчество.
Я бывал на "Мелодии" и даже записывал там музыку, я все это видел и чувствовал. Уюта там ноль, так же как и в других официозных местах, – какие бы мягкие кресла туда ни тащили новые, уже в XXI веке, хозяева.
Впрочем, "хозяева" (если иметь в виду звукорежиссеров, а не администрацию) ни в чем не виноваты. Они просто оказались в таких условиях, и им нужно было как-то адаптироваться.
Александр Докшин, один из "заслуженных" работников "Мелодии", прекрасный звукорежиссер и музыкант, стал, например, впоследствии членом группы "Аквариум", ее "штатным" звукорежиссером, – но до этого было еще далеко.
Работать на "Мелодии" группе было тяжело – здесь никогда еще не писали рок-музыку как таковую (никто ведь не считает советские ВИА рок-музыкой – там был совершенно иной подход к звуку и ко всему, кроме звука, – к чувству, к смыслу, ко всему). Группа пыталась найти взаимопонимание с местными звукорежиссерами. В конце концов какое-то понимание процесса выстроилось, и хотя не удалось записать все те песни, которые хотелось, на "Равноденствии" появились ранее не планировавшиеся "Поколение дворников", "Золото" и "Аделаида".
Звук "Равноденствия" в результате получился настолько мягким и психоделическим, что ничего подобного в смысле классической психоделии здесь еще не было – из ряда Beach Boys самого начала 70-х, периода "Surf’s Up" и Kinks времен "Village Green". Неземные бэк-вокалы группы, космический, отстраненный тембр голоса Гребенщикова, по максимуму использованные "Вау-вау", тремоло, хорусы и флэнжеры, струнные оркестровки и флейты, духовые, спрятанные назад, смягченные барабаны – в первых двух песнях, квазисимфонический "Наблюдатель", напоминающий лучшие песни из первого альбома Эла Купера (не путать с Элисом Купером), чудесное мягкое многоголосие "Партизанов полной Луны", торжественная "Лебединая сталь" – словно эхо "Дня серебра" с true-rock-гитарой Ляпина, до удивления изящная "Золото на голубом" – продолжение привычной акустики "Аквариума", только на два уровня выше, – с фантастической, причудливой вокальной линией и совсем какой-то юношеской блок-флейтой.
"Дерево" – дебют аккордеониста Сергея Щуракова в качестве музыканта "Аквариума"; Сергея привел Сева Гаккель, и "Щур" остался в группе на довольно долгий срок.
Андрей "Рюша" Решетин и Иван Воропаев ко времени начала записи "Равноденствия" уже были постоянными членами группы. Состав на записи: БГ, Дюша, Гаккель, Рюша, Воропаев, Ляпин, Титов, Трощенков, Фан, Вячеслав Егоров, а также Иван Шумилов, Вячеслав Харипов, Дмитрий Кольцов, Сергей Щураков.
"Равноденствие" – последний альбом "старого "Аквариума"". Музыкантам стало тесно в рамках одной группы, у каждого были свои пристрастия, свои цели и своя жизнь. "Аквариум"-1 подходил к концу.
Зимой 1987 года "Аквариум" играет в Москве и Ленинграде совместные концерты с британским фолковым певцом Билли Брэггом, 13 декабря 1987 года Борис Гребенщиков улетает в Америку.
Оставшиеся в Ленинграде музыканты группируются вокруг Дюши, Андрея Романова, – и на свет появляется группа "Трилистник".
Борис же улетел в Америку с запасом новых песен, которые были написаны им во время работы над "Равноденствием", – позже они будут собраны в альбом "Наша жизнь с точки зрения деревьев".
Борис приезжает в Ленинград, уезжает обратно в Америку – работать над англоязычным проектом – и снова возвращается. В группу приходит Олег Гончаров – звукорежиссер и музыкант, задержавшийся в "Аквариуме" на долгие годы.
В 1988 году снимается знаменитый клип "Поезд в огне" (режиссер Сергей Дебижев), летом 1988-го группа впервые выезжает за границу – в Монреаль, где выступает на концерте "Врачи за безъядерный мир".
На одной сцене с "Аквариумом" – Кросби, Стиллс и Нэш. После концерта вышеупомянутые звезды дарят Дюше гитару (от Кросби), а группе – многоканальную студию "Таскам" и целый ящик с лентами.
Параллельно Борис и Александр Титов (единственный из "Аквариума", принимавший участие в работе над этим проектом) записывают "Radio Silence". Запись проходит в США, Великобритании и Канаде. Дирижирует и продюсирует альбом Дэйв Стюарт (Eurythmics).
24–15 ноября в Ленинграде, в СКК, проходит международная презентация "Radio Silence"; на сцене с музыкантами "Аквариума" – Дэйв Стюарт и Рэй Купер.
После этих концертов из группы уходит Сева Гаккель.
Киноэпопея продолжается – "Аквариум" под названием "Русско-Абиссинский оркестр" участвует в записи сразу двух саундтреков – к фильму "Черная роза" Сергея Соловьева и к "Золотому сну" Сергея Дебижева, а Дюша записывает первый альбом "Трилистника" – "Матросская тишина".
Дюша не был исключением – весь "Аквариум" переживал тогда период странного увлечения творчеством ленинградской, как теперь бы сказали, "арт-группы" "Митьки". Я до сих пор не понимаю, почему эта безвкусица так прижилась и почему "Аквариум" довольно долгое время наряжался в тельняшки.
Борис привозит из Америки шубы и вообще приличную одежду жене, что-то для дома – поскольку дома не было по большому счету ничего (его комнату на улице Софьи Перовской несколько раз грабят, проникая в помещение через крышу).
Гребенщиков, несмотря уже на свой статус "почти заграничного артиста", продолжает курить "Беломор" и делает это с таким изяществом, что даже модник Цой не может перейти на сигареты, подражая своему старшему товарищу.
22 мая 1989 года в США, Европе и СССР выходит альбом "Radio Silence" – в хит-параде "Billboard" он занимает 198-е место, компания CBS заключает с Борисом Гребенщиковым контракт на 8 альбомов.
В СССР пластинка раскупается с бешеной скоростью, при этом все критики и поклонники альбом ругают, но продолжают покупать. В нем есть тайна, в нем есть жизнь и переживания – слушатель понимает это, но определить сразу – где, в какой песне и что именно – не может. Это общее настроение альбома, это "переход границы" – в буквальном и метафорическом смыслах одновременно.
Запись "Radio Silence" шла на протяжении года, и весь этот год был, по словам самого БГ, "грандиозным приключением".
Приключение началось, естественно, еще в СССР, когда "органы" уже решили выпустить БГ, но прямо ему об этом не сообщили.
На таможне в Пулково его завернули и сказали, что он никуда не летит.
БГ, совершенно убитый, поехал на такси домой, вернулся в свою комнату в ужасном расположении духа, вернее – уже безо всякого расположения.
Раздался телефонный звонок, и ГОЛОС сказал раздраженно: "Уже идет регистрация, где вы болтаетесь, принято решение о том, что вы едете…" Или не так он сказал, но смысл был именно этот. "Органы" напоследок немного поиздевались над музыкантом в тулупе и летних кроссовках, несущемся вновь в Пулково – ночью, по занесенным снегом улицам на случайно пойманном такси.
А в Нью-Йорке был Дэвид Боуи, который предложил Борису участие в любом из его проектов в любом качестве. У БГ хватило мужества отказаться – уже тогда было понятно, что в результате получился бы еще один альбом Боуи "при участии БГ".
Продюсером "Radio Silence" стал Дэйв Стюарт, и год БГ работал на так называемом "Западе" – работал по-настоящему, погруженный в "настоящую" рок-атмосферу, первым из русских рок-музыкантов узнав и прочувствовав, как это все делается "на самом деле", как создаются альбомы, которые в Ленинграде уже стали бесспорной классикой, и что за люди их записывают.
"Radio Silence" был совершенно не похож на привычный "Аквариум". БГ объясняет это тем, что "после 11 альбомов ехать в Нью-Йорк записывать 12-й точно такой же было бы странно", – и он совершенно прав.
Это модный рок-альбом, один из немногих, записанных русскими музыкантами на Западе, который вполне соответствует критериям мирового музыкального рынка.
Клип на песню "Radio Silence" поднимается до пятой строки чарта "Billboard". С "американским" альбомом БГ все в порядке.
В "Аквариуме" тем временем идут разброд и шатания. Сева ушел, но состав увеличился – появились флейтист Олег Сакмаров, великий теоретик музыки, и басист Сергей Березовой.
Группа работает над записью альбома "Феодализм" – он так и не будет окончен, по рукам долго будут ходить пиратские версии с разным порядком песен, записанных в очень разном качестве.
"Феодализм" – очень хороший альбом. Гребенщиков называет его "…первым ритмичным альбомом "Аквариума"". Это, в общем, правда. Он ритмичный. И при этом какой-то странно легковесный – хотя громкий и мощный, с затягивающими песнями, на некоторые из которых были сняты клипы ("Сестра", "Боже, храни полярников").
Альбом в целом легок – но странно недосказан (не по причине недописанности).
Кажется, что в группе сильно вырос профессионализм, но возникли какие-то проблемы с идеологией.
С одной стороны, "Аквариум" был уже практически международно признанной, "взрослой" группой, играющей и записывающей альбомы в Англии и Америке, собирающей стадионы на родине и имеющей дискографию, которой позавидовали бы многие музыканты и в России, и на Западе.
С другой – местечковое "митьковство", бесконечное пьянство… Нужно было либо как-то заканчивать, либо превращаться в веселых, безобидных и бесполезных "митьков" окончательно.
Осенью 1990 года "Аквариум" записывает еще один саундтрек – для "Черной розы – эмблемы печали" Сергея Соловьева, который погрузился в авторское кино с головой. И правильно сделал – в то никому не понятное время еще была возможность снимать авторское кино как продюсерское, сейчас с этим стало куда сложнее.
Саундтрек выходит на фирме "Мелодия" в виде двойного винилового диска.
Зимой 1990-го окончательно проясняются отношения БГ и его западных партнеров. В один прекрасный день, когда Борис Гребенщиков вновь прилетел в Лондон и зашел в лондонский офис СBS, чтобы уточнить что-то по текущей работе, он не увидел знакомых клерков. Все было другое – оказалось, что компании CBC больше не существует. Она была куплена корпорацией Sony. Борис вежливо поинтересовался, как будут развиваться события, – но передача дел одного гиганта рекорд-индустрии другому гиганту была столь суетна, что поглощала все время сотрудников, тут было не до восьми пластинок, переписывались контракты на сотни миллионов. Борис уже начал работу над вторым альбомом, и CBS эту работу оплачивала. В суете на это никто не обратил внимания. Небо благоволило Гребенщикову и на этот раз – он получил свободу и остался при правах на "Radio Silence" и новый, уже почти записанный альбом, который получил название "Radio London".
Борис закончил работу над ним в Лондоне – в домашней студии басиста Eurythmics Чучо Мерчана при участии Севы Гаккеля. По сути, это демо-запись, но звучит она вполне полноценно. Это подтверждает тот факт, что в 1996 году диск вышел, – а БГ вряд ли стал бы выпускать недоделанный материал.
В нашей стране его знают куда меньше, чем "Radio Silence", – и зря, пластинка очень крепкая и "настоящая".
14 марта 1991-го во Дворец спорта "Юбилейный" в рамках фестиваля, посвященного 10-летию рок-клуба, проходит последний концерт "Аквариума" первого состава – после концерта группа официально распадается. Состав, который видели зрители, – БГ, Дюша, Рюша, Гаккель, Фан, Щураков, Ляпин и Березовой.
На сцену вместе с "Аквариумом" выходит Майк и поет с Борисом "Пригородный блюз". Это был последний концерт "Аквариума" тех лет и последний выход на сцену Майка. Летом Майк умер от кровоизлияния в мозг.
Борис Гребенщиков, измотанный распрями внутри группы, которая была распущена, остался без денег, а в результате семейных проблем – фактически и без жилья, контракт с CBS был разорван, впереди была пустыня – шли девяностые, страна гудела как пустая железная бочка, было холодно и неуютно. Нужно было чем-то согреваться.