В Атлантическом учении наравне с 500-тонными подлодками и специально оборудованной для того плавбазой "Саар" действовали еще и большие субмарины I серии U-25 и U-26. Таким образом, были опробованы действия уже всех типов подлодок, находившихся в составе Кригсмарине. Итоги учений были весьма обнадеживающими и показали, что тактика совместного использования подлодок для нападения на вражеские конвои обладает значительным "жизненным потенциалом". В короткое время совместное использование фашистских подводных сил при атаках конвоев противника стало приносить желанные "плоды".
И подлодки из одной из заграничных баз рейха, например, из тайной базы "Норд", могли бы сыграть здесь существенную роль. Ведь еще в 1938 году Карл Дениц предложил военно-морскому командованию разместить одну из имеющихся подводных флотилий за границами Третьего рейха (например - на Скандинавском полуострове):
- Предлагаю разместить одну из имеющихся флотилий подводных лодок за границей. Расположенная там флотилия в мирное время будет оказывать сдерживающее политико-военное влияние, а после начала войны окажется в выгодном положении для нанесения точного удара по коммуникациям противника. Случайно ли совпадение, но, повторюсь, наибольшие успехи подводными лодками Деница были достигнуты именно в 1940 году. Вместо ответа приведу следующий пример.
20 сентября 1940 года в районе Исландской котловины шесть "серых волков" по наведению подводной лодкой U-47 за две ночи потопили одиннадцать транспортов конвоя союзников НХ-72 и один - повредили. Через месяц группа из восьми фашистских подводных лодок неподалеку, в районе скалы Роколл, последовательно атаковала три союзных конвоя (SC-7, НХ-79А, НХ-79) и потопила из их состава тридцать восемь транспортов. Хотелось бы отметить, что литером "НХ" обозначались конвои для доставки особо ценных грузов и в каждый собирались только самые быстроходные транспорты. А здесь атаковано сразу целых три. При этом потери - не меньше тридцати быстроходных транспортов. Это ли не успех? В 1942 году успехи "серых волков" были еще более значимы.
Вот как выглядела информация о деятельности фашистских подлодок в 1942 году, предназначенная только для военных моряков и летчиков США:
- Бойня, проводившаяся вдоль нашего Атлантического побережья германскими подводными лодками в 1942 году, являлась таким же национальным бедствием, как если бы диверсанты уничтожили пять наших крупнейших заводов Если на каждую подводную лодку приходилось потопление двух судов тоннажем по 6000 тонн и одного танкера водоизмещением 3000 тонн, то в общей сложности наши потери во время этой кампании соответствовали потере 42 танкеров, 8 шестидюймовых гаубиц, 88 двадцатипятифунтовых орудий, 40 двухфунтовых орудий, 24 броневиков, 50 транспортов, 5210 тонн боеприпасов, 600 винтовок, 428 тонн боезапаса для танков, 3000 тонн различных запасов и 1000 цистерн с бензином Для того чтобы уничтожить такое количество вооружения и военного снаряжения во время воздушных бомбардировок, потребовалось бы 3000 воздушных налетов.
Ну, как впечатляет? А ведь это данные только о воспитанниках "папаши Деница".
Меж тем в Мировом океане, в том числе опираясь и на тайные базы, действовали еще и фашистские вспомогательные крейсеры, которых по праву называли "незаметными кораблями".
Выходя в океан, как правило, они маскировались под торговые суда нейтральных стран. Иногда - даже под суда противника. Обычно у них на борту устанавливалось до шести артиллерийских орудий среднего калибра, несколько торпедных аппаратов и гидросамолет-разведчик. Все свободное место на таком "транспорте" было занято запасами продовольствия и горючего, достаточными для многомесячного океанского плавания. На должности командиров вспомогательных крейсеров подбирались наиболее смелые и находчивые моряки, способные хладнокровно обмануть врага. Внешне "незаметные корабли" ничем не отличались от обычных торговых судов, поэтому встреча транспорта противника с замаскированным рейдером чаще всего заканчивалась исчезновением английского судна или судна Британского союза, который даже не успевал передать в эфир сигнал о встрече с немцами.
Дальше - больше. При планировании в 1940 году материально-технического обеспечения действий надводных рейдеров Кригсмарине с использованием специальных судов снабжения и танкеров, одновременно была предусмотрена возможность использования этих же вспомогательных судов в различных районах Мирового океана как снабженцев для "серых или полярных волков". Первый успешный опыт был приобретен уже 17 июля 1940 года, когда подводная лодка UA получила от немецкого вспомогательного крейсера "Пингвин" дизельное топливо, продовольствие и торпеды. На фашистскую субмарину было "передано 11 торпед и 70 тонн дизельного топлива". Но и англичане не бездействовали.
Уинстон Черчилль, в то время Первый морской лорд, твердо считал, что уже зимой 1940 года нацистские подводные лодки превратились в главную опасность для Британских островов. В Комитете обороны Великобритании он стал инициатором создания новой системы национальной противолодочной обороны, и председателем специально созданного военно-морского подкомитета, который тщательно прорабатывал любые вопросы, касавшиеся боев за Атлантику. Он считал, что только одной стаи "серых волков" требовались два корабля снабжения и до шести танкеров с дизельным топливом.
Следовательно, с началом действий "волчьих стай" количество находившихся в море вспомогательных кораблей Кригсмарине сразу же возросло. Но эти корабли можно перехватывать в Северном проходе или в проливе Ла-Манш. Хуже, если эти "снабженцы" не проходили через районы, расположенные возле Британских островов. В этом случае англичанам были нужны радикальные, а порой и "хирургические" меры. Не удивительно, что очень скоро собственный вклад "Базис Норд" в бои за Атлантику был замечен английскими морскими разведчиками, которые легко выявили интенсивный радиообмен информацией между торговыми судами в ранее редко посещаемом Мотовском заливе. Столь необычная оживленность движения судов в районе полуострова Рыбачий определялась тем, что германские рейдеры полностью зависели от пополнения запасов продовольствия и топлива. А в феврале 1940 года, после захвата английскими крейсерами в Атлантике нескольких фашистских вспомогательных судов и транспортов, в районе Кольского полуострова резко возросло количество встреч советских дозорных кораблей с английскими разведывательными кораблями и подводными лодками. И это прямо указывало на то, что британские разведчики правильно использовали поступившую информацию от пленных немецких моряков.
Начиная с 20 февраля 1940 года, радиоразведка Северного флота стала ежедневно докладывать командованию об обнаружении в непосредственной близости от наших территориальных вод в Баренцевом море радиопереговоров норвежских и английских кораблей. И они откровенно активизировались после того, как в марте 1940 года гросс-адмирал Э. Редер предложил использовать "Базис Норд" как передовой опорный пункт для высадки горных стрелков на Британские острова. Ведь, кроме изучения навигационно-гидрографических условий норвежского побережья (с целью предварительной подготовки высадки десантных частей и разведывательно-диверсионных групп), англичане стали вести интенсивную топографическую разведку побережий Финмарк и Кольского полуострова, а также подходов к порту Петсамо. Уже позже мы узнаем, что все это проводилось в интересах подготовки англо-французского десанта на Кольский полуостров или на северное побережье Скандинавии, и оценим, к чему нас едва не привела "межгосударственная дружба" с Третьим рейхом.
Однако уж совсем не случайно в те дни на всех командных пунктах береговой артиллерии Северного флота были вывешены силуэты английских крейсеров, которым в Норвежском и Баренцевом море действительно хватало работы.
Например, для выхода в океан всего лишь одного тяжелого рейдера нацистам приходилось держать в районах ожидания сразу шесть судов снабжения и танкеров. И особенно были важны последние, ведь топливо с захваченных торговых судов не подходило для главных двигательных установок немецких рейдеров. Даже при действиях по соседству однотипных кораблей. Так, автономность рейдера "Дойчланд" позволяла действовать без пополнения запаса топлива до одного месяца. А вот "Адмирал Шеер" был вынужден встречаться с транспортами снабжения и танкерами через каждые три недели. И вновь не удивительно, что специально выделенные крейсеры Королевского британского флота активизировали охоту за германскими судами снабжения, особенно в самых отдаленных районах северной части Атлантического океана Поиск и уничтожение немецких судов и кораблей снабжения стали для них одним из основных способов действенной борьбы с рейдерами и кораблями-блокадопрорывателями.
С этой поры фашистские суда снабжения перехватывались англичанами и военными моряками стран Британского союза значительно раньше, чем они успевали достичь районов встречи с рейдерами или с "серыми волками". Если для экипажей надводных рейдеров это стало серьезной, но не смертельной проблемой, то для подводных экипажей это могло быть "смерти подобно".
После захвата острова Исландия английским десантом (в июне 1940 года) "время тепличных условий" для фашистских подводников закончилось. Их субмарины уже не могли действовать безнаказанно на дальних океанских коммуникациях. Союзные конвои стали обеспечиваться противолодочным охранением более чем на половине маршрута через Северную Атлантику. Вскоре наметился спад и в успешности действий немецких "морских волков". В июле все нацистские подлодки потопили лишь тридцать шесть транспортов, что стало полным провалом в действиях немецких подводников. Уж не поэтому ли 19 июля 1940 года на тайную базу в Западной Лице прибыли помощник военно-морского атташе Германии, корветтен-капитен Вильгельм Шторх и представитель германского посольства Курт Крепш?
Официально они посетили "Базис Норд" для ознакомления с ходом строительства сооружений и объектов. А фактически? Кто же такой Крепш? Только ли "представитель" германского посольства? Это неясно и сегодня, но ниже о нем еще будет рассказано.
И все же в те дни гросс-адмирал Эрих Редер и его разведчики-аналитики до конца не осознали всей важности трансокеанского маршрута, который появился у Германии благодаря дружбе с Советской Россией. Истинное значение советского Заполярья и районов Северного морского пути (а вернее - отсутствие надежного контроля над ними) они оценили только в середине 1943 года Послевоенный анализ всего хода Второй мировой войны показывает, что одной из главных причин разгрома гитлеровской Германии стали возникновение проблемы подвоза стратегического сырья из стран Дальнего Востока и крушение гитлеровских планов захвата территорий Советского Союза, богатых стратегическим сырьем, и установления прямых сообщений с дальневосточными источниками стратегического сырья. Поражение фашистской армии под Курском и последовавшие затем поражения на всем Восточном фронте резко обострили потребность германской военной промышленности в таких дефицитных видах сырья, как каучук, вольфрам, свинец и редкоземельные металлы. Их потребление практически уравнялось с поступлением полуфабрикатов сырого металла. Только в никеле, магнии и олове, по данным Управления военно-хозяйственного планирования, удалось увеличить среднемесячную добычу. Вряд ли это произошло из-за увеличения поставок из Юго-Восточной Азии. Ведь большая часть германских судов-блокадопрорывателей и транспортных подводных лодок либо не достигали места погрузки, либо были уничтожены до возвращения в германские и французские порты назначения. А вот отдельные районы норвежской провинции Финмарк, советской Арктики, Латинской Америки и Антарктики могли быть весьма и весьма полезны.
Итак, мы совсем близко подошли к ответу на вопрос: "Почему адмиралы и разведчики Третьего рейха так стремились поближе познакомиться с нашим Заполярьем?" Пришла пора более подробно ответить на него. Одновременно - рассказать о рожденных в недрах абвера "арктических" загадках нацистов, на большинство из которых не будет точного ответа, пока в России не будут организованы в эти районы серьезные экспедиции. Но чьи призрачные следы мы можем отыскать в советской Арктике и сегодня.
Глава 2. Следы "призраков" со свастикой даже у Таймыра
1. СТО ШЕСТНАДЦАТЬ ЧАСОВ ПОЛЕТА "ГРАФА ЦЕППЕЛИНА" ДЛЯ НАУКИ. И НЕ ТОЛЬКО…
Появление в Арктике нацистских подлодок, создание тайных стоянок и сооружение складов не могли бы состояться, если бы не один научный полет над советской Арктикой. Сегодня в России мало кто знает об арктическом полете дирижабля "Граф Цеппелин", рассказы о котором некогда звучали из любого громкоговорителя и не сходили со страниц даже поселковой газетенки. Сегодня этот пробел будет восполнен.
Арктика всегда была ближе к землям рейха и потому осваивалась основательнее и энергичнее, чем ледяные горы шестого континента. Но лишь сегодня стало известно, что еще кайзеровские военные моряки начали осваивать будущий трансокеанский маршрут. Правда, в те дни на Севере они не уходили дальше островов Новой Земли и уж тем более не могли представить себе, что через тридцать лет их правопреемники - подводники Кригсмарине воочию увидят синие массивы куполообразных вершин горных хребтов на берегу Лены. С началом Второй мировой войны в сферу жизненных интересов рейха был включен еще и Северный морской путь, "накоротко" соединяющий Атлантический и Тихий океаны. Существенную роль в изучении советской Арктики сыграли наши совместные советско-германские исследования Баренцева и Карского морей в 1927 году. Затем - совместная работа на Новой Земле и на Земле Франца-Иосифа во время проведения Второго МПГ. Правда, советские историки долгие годы об этом почему-то старались не вспоминать. Поэтому подробный анализ тех, скорее разведывательных, чем научных, исследований еще ждет своего часа.
Широко известный в 30-е годы прошлого столетия арктический полет дирижабля "Граф Цеппелин", состоявшийся в июле 1931 года под командованием доктора Гуго Эккенера был забыт в СССР с началом Великой Отечественной войны. И не расскажи о нем после войны бывший радист экспедиции Эрнст Кренкель в своей книге "RAEM - мои позывные", советские читатели, вероятно, и понятия не имели бы об этом весьма интересном историческом событии. Причины этой странной забывчивости в Советском Союзе хорошо представил датчанин Стеенсен в своей книге "Северный морской путь", которая была издана в 1957 году. Здесь он прямо указал, что советская наука благодаря этому полету получила ценную научную информацию. Однако еще более ценные материалы получили немецкая наука и военное командование, которые сыграли свою роль во время военных действий Кригсмарине против Северного морского пути спустя десять лет.
Впервые о таком полете заговорил германский воздухоплаватель Вальтер Брунс, который выступил с проектом организации воздушного сообщения между Европой и Америкой вдоль северного побережья Сибири. На основе этого проекта в 1924 году было создано международное общество "Аэроарктик" по изучению Арктики с помощью воздухоплавательных судов. Первым его председателем стал знаменитый полярный путешественник Фритьоф Нансен, который всегда был искренним сторонником научного исследования арктических пустынь. Однако большинство членов общества составляли представители Германии, которые с похвальной настойчивостью и напористостью стремились использовать все полеты воздушных исполинов в своих национальных целях. Несложно догадаться, что первый предметный разговор о полетах в Арктику произошел в 1928 году в Мурманске на заседании Международного арктического конгресса общества "Аэроарктик".
После смерти Ф. Нансена в 1930 году общество "Аэроарктик" возглавил уже капитан Вальтер Брунс, который продолжил реализацию замыслов своего предшественника и даже спланировал нескольких полетов германских воздухоплавательных кораблей (цеппелинов) в высоких широтах Арктики, но почему-то уже… только над советским сектором.
Дирижабль "Граф Цеппелин" (LZ-127) был замечательным образцом воздухоплавательной техники для своего времени. Его длина составляла 236,6 метра, ширина - 30,5 метра и высота - 35,5 метра Объем дирижабля - 105 тысяч кубометров, из них под несущий газ было выделено 75 тысяч кубометров, а остальные предназначались для хранения горючего газа, на котором работали его моторы. Пять двигателей дирижабля типа "Майбах", мощностью по 530 л.с. каждый, позволяли доставлять сорок тонн груза (либо двадцать пассажиров и пятнадцать тонн почты или иных грузов) на расстояние в четырнадцать тысяч километров с крейсерской скоростью более ста километров в час. Три германских радиста одновременно на трех приемниках могли круглосуточно принимать длиннейшие метеорологические сводки от всех главнейших радиостанций мира. Воздушное судно LZ-127 заметно отличалось от своих предшественников.
Во-первых, в качестве гелия - горючего для его моторов использовался водород. А во-вторых - два коридора внутри каркаса, обеспечивших свободный доступ механиков к любой из пяти моторных гондол.
На борту дирижабля находились сорок шесть аэронавтов. Советский Союз представляли: научный руководитель экспедиции, известный полярный исследователь профессор Рудольф Самойлович, профессор-аэролог Павел Молчанов, инженер-дирижаблестроитель Федор Ассберг, радист Эрнст Кренкель. В состав научной группы, которая составляла третью часть всех воздухоплавателей, были также включены: три американца, один швед, один швейцарец и шесть немцев. Двадцать шесть человек составляли штатный немецкий экипаж "Графа Цеппелина".
Зачем доктор Эккенер включил в команду корабля сверх штата сразу пять человек, и кто были эти "воздухоплаватели"? Ответа на этот вопрос пока найти не удалось.
Официальные цели воздушной экспедиции были более чем мирными.
В прежние годы этот германский дирижабль уже совершил кругосветное путешествие и несколько трансатлантических перелетов (в том числе - и в Бразилию). В новом полете предполагалось проверить технические возможности использования дирижабля в высокоширотной Арктике, провести разнообразные исследования по маршруту и в особенности - осуществить детальную аэрофотосъемку многочисленных арктических островов и архипелагов. Специально дня решения этих задач доктор Эккенер добился, чтобы на борту дирижабля была установлена самая современная кино- и фотоаппаратура Вот как о ее технических возможностях рассказывал позже Рудольф Самойлович:
- Мы хотели применить более усовершенствованный способ для производства геодезической съемки и решили произвести ее с воздуха. Наш корабль был снабжен соответствующими аппаратами. Один аппарат снимал вертикально, другой - под углом в 20 градусов. Таким образом, мы получили очертания берега и всего района, прилежащего к нему. Но о реальных возможностях бортовой фото- и киноаппаратуры узнать не удалось, все полученные в полете материалы были засвечены в Германии.
Во время экспедиции исследователи собирались совершить длительную посадку на острове Домашнем (у берегов Северной Земли), где уже год в тяжелых условиях работали советские ученые под руководством Георгия Ушакова. Далее "Граф Цеппелин" должен был пролететь вдоль северо-восточного берега Сибири вплоть до Новосибирских островов. Но первоначальный план был изменен прямо во время полета.
Единственная посадка дирижабля на советской территории, которую разрешил доктор Эккенер, состоялась 25 июля 1931 года, то есть еще в начале пути, на Комендантском аэродроме города Ленинград. Здесь воздухоплаватели быстро пополнили запасы водорода, глизентина (незамерзающего балласта) и питьевой воды.