ПИСЬМО БОРИСА БРАТУ, 28 ИЮЛЯ 1956, Л. - М.
Дорогой Арк!
Согласно кондиций приступаю.
Общее впечатление. Отменное. Мне это в общем понравилось больше, чем то же самое у любого другого писателя, исключая только Уэллса и Толстого. Заметь, у Беляева хуже! Может быть, потому что всё это мне как-то ближе, я сам представлял себе это примерно так. С художественной точки зрения пока обвинений предъявлять не намерен - надо обсосать предварительно. Некоторые главы написаны очень хорошо - последняя, например. Некоторые - довольно бледно (я понимаю, это не критическое замечание, а просто взгляд и нечто, импрешнз, так сказать - надо обдумать). О содержании кое-что скажу ниже - здесь всё более конкретно. Лично мне кажется, что даже в таком виде это годится к печати, хотя считаю, что с чисто художественной точки зрения вторая глава "Пепла" или "Первые" были явно лучше.
Конкретные замечания по плану и содержанию.
(Сразу же примечание: все последующие замечания основаны исключительно почти на принципе: "А вот я бы э-э-э… сделал бы… э-э-э… не так…")
а). Контра:
1. Часть перегружена техническими терминами и описаниями. Не говоря о том, что это, вообще говоря, снижает художественную ценность произведения - это просто непонятно. Я более или менее разбираюсь в такого рода вещах, но сплошь и рядом я глядел в книгу как баран. Это жюльверновщина и притом дурного сорта - поверхностная жюльверновщина - и не понятно, и не объясняется. Убрать.
2. Совершенно (см. примечание!) неудовлетворителен образ Краюхина. Я чувствую - это тебя Ленка настрополила сделать из него обыкновеннейшего человека. А на самом деле это - герой Лондона и Верна! Гигант! Абсолютно нетривиальный, удивительно необычный, совершенно непонятный человек. Обыкновенного в нем только административная жестокость и принципиальность. На нем должен отдыхать взор читателя, утомленного техническими подробностями и описаниями красной Алексеевой рожи. [На полях рукописно: "Ведь и у Уэллса - даже у него! - был Гриффин наряду с миссис Холл ". ] Это - символ всей повести, ее начало и конец, самый собирательный образ, в котором всё: жажда приключений, фанатизм, непрерывная будничная работа, подвиги, страшные тайны и пр. В повести он должен пройти мимоходом, а не торчать в каждой главе. Это - живая легенда, летопись всей эры космополетов - о нем часто говорят, его имя упоминается на каждой странице, но самому ему делать на оных страницах в общем нечего. Так. Теперь утри холодный пот ярости и перечитай примечание.
3. Алексей какой-то не такой. Это, конечно, самая трудная и основная фигура, я понимаю. Сделать его чертовски тяжело. Сам я даже плохо представляю его, но то, что я представляю, - совсем не то, что у тебя. Какой-то он у тебя забитый, напуганный, робкий, чуть ли не заискивающий. Может быть, ты хотел сделать его таким - дело твое, но мне он не понравился в общем (иногда он хорош, последняя глава, испытание вездехода, разговор с Вяльцевым - но таких мест немного).
4. Совсем уже частная вещь: я не совсем согласен с составом экспедиции. Обязательно нужен радист. Мало того, чтобы каждый из них мог собрать радиомаяк - тогда от каждого можно требовать, чтобы он и вездеход мог водить. В экспедиции должен быть обязательно хоть один специалист по следующим отраслям знания: космонавтика, геология, радио, медицина, военное дело. Я мыслю экипаж "Хиуса" (кстати, почему - "Хиус"? Почему не "Умбракул, испещренный звездами"? ) в следующем составе: капитан-пилот, штурман-пилот-механик-радист, геолог-начальник, геолог-биолог-врач, военспец-танкист-пустынник-барханник. Можно радиста отделить от штурмана. Кроме того, каждый из них знает элементы радиотехники, медицины и вождения вездехода. Обязательно!
б). Про:
1. Куча идей. Наметил общую нить развития действия. Главное, конечно, идеи.
2. См. 1. В общем, я устал барабанить. Что у тебя хорошо, ты и сам знаешь. Главное, что в общем - всё хорошо.
Знаешь, что замечательно? Очень часто мы думали просто параллельно. "Как аргонавты в старину" я хотел сделать эпиграфом первой части. Один из членов экспедиции (правда, другой - не венерианской) читал у меня вслух капитанов. Ты сам убедишься, что при описании ракетодрома у нас будут попадаться просто одинаковые фразы (если, правда, я не переделаю главу снова). Правда, теперь это сильно смажется, и вот почему. В твоем варианте масса идей, я их постараюсь обсосать и сделать так, как мне нравится. Уж не обессудь - сам виноват, зачем прислал часть прежде, чем я кончил? Ладно, ладно - знаю, что ты сейчас говоришь. Сам.
Короче, кончаю. Ежели что забыл, напишу позже. Пока [Подпись]
P. Т. Начну теперь писать как бешеный - ты меня вдохновил.
БН упоминает вторую главу "Пепла". О повести "Пепел Бикини" АН вспоминал:
ИЗ: АНС. В ПОДВАЛЕ У РОМАНА
Руденко: Когда вы родились как братья Стругацкие? Когда вы стали настоящими писателями?
АС: Ну, не знаю… "Лицом к лицу лица не увидать…" Могу лишь сказать с определенностью: когда вышел "Пепел Бикини", политический роман, политическая повесть, когда ее издали, нам стало ясно: не боги горшки обжигают, можно продолжать и дальше.
Биленкин: А кто был соавтором?
АС: Некто Лева Петров. Мы с ним работали вместе в разведке на Дальнем Востоке, а потом, когда демобилизовались, он стал в АПН работать, женился на внучке Хрущева. И безвременно умер…
ПИСЬМО АРКАДИЯ БРАТУ, 31 ИЮЛЯ 1956, М. - Л.
Здравствуй, Боб.
Получил твое письмо с оценкой. Очень польщен, что оценка хорошая и т. д., но, по-моему, ты немного перехвалил, хотя, разумеется, кое-чему мы все-таки научились. В этих восьми главах есть масса слабых мест, и их не может не быть, потому что вся идея состояла именно в том, чтобы дать ось, стержень, отправную точку для будущей повести. Это я рассматриваю как скелет, обросший массой ракушек, который нужно как следует обчистить и нарастить на него новое полезное мясо. Но все же по твоей критике у меня есть несколько замечаний.
1. Технические термины и описания. Трудно спорить против того, что они получились дубовыми и неудобопонятными, но так. Но не думаю, что мы сможем обойтись без них вообще. Технические описания нужны обязательно - без этого нельзя осуществить повести как таковой. Без них тебя не пустят в издательство. Другое дело - найти другие слова, термины, принципы, наконец, вот над этим надо подумать.
2. Образы - и не только Краюхина и Громыко, но и всех остальных - даны только в схеме, по тому же "скелетному" принципу. Чтобы их развернуть как следует, нужно будет найти и вставить в повесть новые ситуации, исправить и индивидуализировать язык героев и т. д. Но с другой стороны ты совершенно прав, когда говоришь о робости и забитости Алексея - так и было задумано, и я рад, что это удалось. Основания см. ниже.
3. Насчет состава экспедиции - я не нахожу особенно нужным ввести специально радиста. Это, конечно, мелочь, и, если нам понадобится еще один человек, то введем, а если нет - обойдемся.
Теперь во избежание misunderstanding, хочу изложить тебе свои взгляды на задачу 1-й части. 1-я часть повести должна:
а) дать завязку (естественно);
б) ознакомить читателя со всеми героями;
в) освободить все последующие части от необходимости вводить в них технические описания;
г) показать Алексея Петровича в обстановке, в которой все окружающие чувствуют себя как рыбы в воде, а он - растерялся и, естественно, робеет с непривычки, готов выдержать все нападки и упреки, признает превосходство над собой всех. В дальнейших частях, когда все оказываются в одинаковом положении, он чувствует себя увереннее. Т. е. я мыслю дать характер Громыко в процессе развития.
Вот так. Далее, я приступаю сейчас ко 2-й части и буду делать ее по твоему плану (за вычетом, конечно, того, что не совпадаете содержанием 1-й части). И мне нужна программа 3-й части, последней. Примерно рассчитывай так: 2-я часть - 5 глав, 3-я - 10 глав. В 3-й части одну из глав посвятить событиям на Земле или на искусственном спутнике.
Самое же главное состоит в том, что я не понимаю теперь метода твоей работы. Единственно приемлемыми, хотя и практически неравноценными являются 2 пути. 1-й - длинный и сложный, сулящий массу осложнений: ты будешь писать свое, не обращая внимания на то, что сделано мною. Синтезировать наши работы будет в таком случае гораздо сложнее. 2-й - наилучший, по моему глубокому убеждению, состоит в следующем: на базе имеющейся теперь в твоем распоряжении схемы создавать новые эпизоды, вычеркивать то, что тебе не нравится, добавлять и убавлять, изменять как угодно в пределах основной идеи и заданных действующих лиц и ситуаций (их, впрочем, тоже можно изменять). Все эти изменения по мере их накопления пересылать мне на просмотр и оценку, на что я буду отвечать согласием или несогласием. Практически это делается очень легко и просто. "…20 стр., после строки 6 сверху вставить: то-то и то-то. 73-я стр., после строки 7-й сверху вычеркнуть начисто 40 строк, вместо них вставить: то-то и то-то, 93-я стр. строки такие-то вычеркнуть вообще" и т. д. Это очень ускорит нашу работу и тогда можно надеяться, что к моему отпуску - я приеду в Ленинград в конце декабря - вчерне у нас всё будет готово, во время отпуска проведем последние считки, подчистки и поправки, отдаем машинистке, получаем 4 экземпляра и в конце января я иду в редакции. По-моему, это самый верный и короткий способ. Причем, за тобой остается полная свобода действий, вплоть до переноса полигона из тундры в пустыню и превращения Алексея Петровича в красавца-брюнета с академическим образованием.
Свои соображения по этому плану прошу сообщить немедленно, а также прислать то, что у тебя сделано, чтобы я мог немного ориентироваться в твоем стиле и ходе мыслей. Сколько можно просить?
Вот пока всё. Жму руку, твой Арк.
Привет маме, скажи, чтобы продолжала писать. Она молодчина.
Арк.
ПИСЬМО БОРИСА БРАТУ, АВГУСТ 1956, Л. - М.
Здравствуй, Аркаша!
Вот, посылаю наконец тебе первую главу в моей интерпретации. Она совсем сырая, конечно, стилистически ее надо обработать, но идею я думаю там не менять. В общем эта глава есть начало части, имеющей следующий план:
I. Звездолет "Астра-12" (Включает твою первую главу "Разговор").
II. Будни (включает твои главы "Экипаж Хиуса", "Разговор с Вяльцевым", "Будни" и др. в сокращенном виде. Ты, по-моему, всё это слишком растянул, но это только моя точка зрения).
III. Испытание огнем (почти точно твой вариант).
IV. Загадка Яниса (рассказ Строгова: он к тому времени понравится и поведет "Хиус").
V. Как аргонавты в старину (возвращение и отлет "Хиуса"). Вне зависимости от того, понравится тебе моя первая глава или нет, по-моему целесообразно избрать для первой части именно этот план. Понимаешь, мне кажется, что твой план - это, так сказать, только первое приближение, самый тривиальный случай, где всё идет по порядку, за А следует Б, и пр. Мой план дает второе литературное приближение и либо принимается, либо требует третьего приближения.
Заодно о методах нашей работы. По-видимому, при создавшейся обстановке, когда ты перегнал меня на целую часть, целесообразнее всего делать так: ты даешь первое приближение, я второе и так далее. Короче, пиши сейчас вторую главу, я буду добивать первую во втором приближении по этому плану или по тому, который ты пришлешь, прочтя сие письмо. Третье приближение мы сделаем вместе у нас, когда ты приедешь. Таков мой план дальнейшей работы.
А пока - желаю пера и вдохновенья (перо - в зад).
[подпись]
Поздравляю с днем рождения! Да будет путь твой усеян благами и хрустящими банкнотами. Ур-р-ра!!!
Упомянутые в приведенном письме главы частично сохранились. "Звездолет "Астра-12"" опубликована в 11-м томе собрания сочинений (издательство "Сталкер"), "Будни" - в НС-1.
Следующее письмо было направлено вместе с бандеролью, в которой пересылался очередной вариант рукописи СБТ.
ПИСЬМО АРКАДИЯ БРАТУ, СЕНТЯБРЬ 1956, М. - Л.
Допускается - любая правка, любые вставки, любые купюры.
Требуется: прислать письмо с подробной описью мест, которые ты считаешь удачными, и мест, которые по твоему мнению нужно исправить, либо выбросить безоговорочно, либо заменить. С указанием страницы и строчек, если возможно.
Давай-давай!
Заходил в редакцию астрономии. На днях тебе посылают кучу какого-то барахла. Жму руку, Арк.
Тем временем в хабаровском журнале "Дальний Восток" (№ 5) выходит повесть Л. Петрова и АНС "Пепел Бикини". И хотя здесь нет никакой фантастики, но на судьбу писателя "Братья Стругацкие" публикация этого художественно-публицистического сочинения повлияла самым серьезным образом.
ИЗ: АНС. И СНОВА ВСТРЕЧА…
Первая наша вещь не была фантастической. Дело обстояло так. В 1953 году американцы взорвали атомную бомбу над одним из островов атолла Бикини. Радиоактивная пыль накрыла шхуну с японскими рыбаками "Счастливый Дракон". Бедные невежественные рыбаки решили, что на них сыплется пепел горящего неба, считали это доброй приметой, собирали его… Разразился огромный международный скандал. Рыбаки были уложены в госпиталь, их пытались лечить, но знали о лучевой болезни в то время слишком мало… Я в это время служил на Дальнем Востоке и по долгу службы имел дело с прессой США, Японии и других стран. Зарубежные газеты были наполнены сообщениями о трагедии шхуны. Нам показалось, что всё это - готовый сюжет. Я и мой покойный ныне друг Лев Петров написали об этом повесть "Пепел Бикини", она была издана в журнале "Дальний Восток", затем - в "Юности" и вышла в Детгизе.
Взгляд на ту же книгу - с точки зрения БНС:
ИЗ: БНС. БОЛЬШАЯ СТРУГАЦКАЯ ЭНЦИКЛОПЕДИЯ
Но опубликовать свою фантастику он нигде не мог. И тогда со своим другом Левой Петровым они написали публицистическую повесть "Пепел Бикини". Ее удалось напечатать. Это было в середине 50-х. Я, помню, тогда говорил своей любимой девушке: "Мне бы один рассказик только опубликовать. Больше мне ничего не надо. Только один рассказик!"
ИЗ: БНС. НЕОПУБЛИКОВАННОЕ ИНТЕРВЬЮ ДЛЯ "НЕЗАВИСИМОЙ ГАЗЕТЫ"
Это было сочинение, главным образом, публицистическое, написанное по материалам японской и американской прессы, но содержащее в то же время и некоторые элементы художественной литературы. Для своего времени - это было очень даже недурно написано, читалось легко и интересно, было, разумеется, вполне идеологически выдержано, и в 55–56 годах уже шли переговоры об издании.
Впрочем, нам уже тогда ясно было, что это всё не то. Писать надо было фантастику. И только фантастику. И ничего, кроме фантастики.
Вслед за публикацией в "Дальнем Востоке" в 1957–1958 годах последовали еще две - уже в Москве, в изрядно отредактированном виде. Еще одно ее издание - газетное - было уже в новейшие времена, в 1994 году, в Хабаровске. И тем не менее текст "Пепла Бикини" достаточно редок. Здесь мы публикуем кульминационную главу повести в ее первой, "дальневосточной" редакции.
ПЕТРОВ Л., СТРУГАЦКИЙ А.
ГЛАВА ИЗ ПОВЕСТИ "ПЕПЕЛ БИКИНИ"