Его сопровождающий забежал вперед и отпер перед ним тяжелую дверь. За ней оказалась комната размером с теннисный корт. Вдоль стен стояло несколько книжных шкафов, в стену был вмонтирован настоящий закопченный дочерна камин, а ближе к окну застыли, словно голосуя "за", игральные автоматы - "однорукие бандиты". Но самое большое и, надо думать, самое почетное место здесь занимали всевозможные спортивные тренажеры.
- Присаживайтесь, - сказал Миша Кун-Фу, кивнув на высокие брезентовые маты, что валялись в центре комнаты.
Тим и Серега, немного помявшись, уселись. Миша о чем-то вполголоса переговорил со своим сопровождающим, и тот моментально испарился.
- Ну что? - словно продолжая прерванный разговор, поинтересовался Миша Кун-Фу и опустился на мат рядом с мальчишками.
- Ничего, - пожал плечами Серега.
- Ничего, - сказал Тим.
Миша внимательно посмотрел на них.
- Это хорошо, - значительно кивнул он после паузы.
Тут пришел громила-адъютант и прикатил на тележке поднос, уставленный низкими широкими чашками.
- Сакэ употребляете? - поинтересовался Миша.
- А что это?
- Японский шнапс. Для настоящих мужчин.
Миша Кун-Фу подмигнул Сереге.
- Нет, - сказал Серега. - Не хочу.
- И я не хочу, - эхом отозвался Тимофей.
- А "чанконале" когда-нибудь пробовали?
Тим открыл рот, чтобы спросить, что это такое, но Серега сразу ответил за обоих:
- Нет. И не хотим.
- Тогда обычного чаю, - Миша кивнул своему громиле-адъютанту.
Тот снял с тележки две чашки с чаем и подал их мальчишкам. Потом он укатил вместе со своей тележкой, а Миша Кун-Фу нашарил на полу небольшой пульт с кнопочным управлением и направил его на левую от входа стену. Стена разъехалась в стороны, словно ширма, открыв гигантский мерцающий телеэкран.
Послышалось шипение, на экране замелькали белые полосы, потом появилось изображение тигра, застывшего в прыжке. Вокруг тигра появилась круглая рамка, а под ней - иероглиф, похожий на человечка, танцующего на вершине дерева. Послышался монотонный сюсюкающий голос диктора, говорящего на каком-то из восточных языков.
- Вы знаете, кто я такой? - неожиданно спросил Миша Кун-Фу.
Тим и Серега оторвались от экрана, где уже вовсю носились, горланили и метелились между собой спортсмены в пестрых кимоно, и посмотрели на Мишу.
- Я последний московский ниндзя, - сказал он.
Глава 16
Все словно сговорились.
Колька Барбус позвонил как-то Тимофею и говорит:
- Куда это вы с Серегой пропали? Сема Дворский говорил: вы к Ахмету собирались на поклон. Вы что - совсем свихнулись?
- Ничего серьезного, - сказал Тим. - Поклонились и ушли.
- На Ахмета наезд был, - страшным шепотом сообщил Барбус. - Его чуть не прирезали. Он девятерых скрутил, насилу отбился. А потом череп себе выбрил.
Тим с трудом удержался, чтобы не засмеяться.
- А зачем он брился-то?
- Денег много увели. Чужих денег. Убивается Ахмет - вот и побрился. А может, повырывал себе все волосы… Мы с пацанами думали: может, и вас с Серегой там случайно зарезали. Или в заложники взяли.
- Делать нам больше нечего. Мы в спортивную секцию записались. По боксу.
- Спятили, - немедленно поставил диагноз Барбус. - Так что же - заправка теперь побоку?
- Не знаю, - сказал Тим.
И только он с Барбусом распрощался, как из гостиной выплыли мама с папой (у них выходной был) и решили устроить ему допрос.
- Ты целыми днями шляешься черт знает где, - сурово сказал папа. - В чем дело?
- Лето, - сказал Тим. - Каникулы.
- Раньше, когда ты на заправке пропадал, я хоть точный адрес знала, где тебя искать, - металлорежущим голосом заговорила мама. - А сейчас? Вчера вечером я вдруг спохватилась, всех твоих друзей обзвонила: где Тимоша? где Тимоша?.. И все как воды в рот набрали - все до одного! Что это значит?
Тим вспомнил, в котором часу он вчера вернулся домой (кажется, было около двенадцати; родители уже спали - или делали вид, что спят), и ему расхотелось продолжать разговор на эту тему. Все равно им ничего не докажешь.
- Я же говорил вам, что в спортивную секцию записался, - сказал он, отвернувшись в сторону.
"Есть ли на свете хоть парочка родителей, которым не нужно врать?" - подумал он с тоской,
- Я десять раз слышал о твоей секции, - рявкнул папа. - И десять раз просил тебя познакомить меня со своим тренером! Где он? Где?.. Я что-то не вижу его!.. - Папа сделал вид, будто ищет тренера. - У нормальных людей принято, чтобы родители знали, с кем их сын проводит время!
- Ты посмотри на свои руки! - воскликнула мама. - И на свое лицо!..
Она развернула Тимофея к зеркалу.
- Где ты заработал эти фонари? Кого, скажи на милость, ты дубасишь так, что руки твои уже который день не заживают?!
Тим глянул на свои опухшие ладони. Подумаешь… По сравнению с тем, как они выглядели неделю назад, - это еще ничего.
- Это все Сережка твой! - продолжала набирать обороты мама. - Этот баламут!.. Раньше он один ходил подбитый, улицу освещал, а теперь скучно ему стало, видишь ли!.. Мать болеет, а он, вместо того чтобы поддержать ее в трудную минуту…
Тут папа выразительно посмотрел на маму, и она, замолчав, вышла на кухню. Папино лицо стало чернее тучи,
"Сейчас скажет, что мама извелась совсем", - подумал Тим.
- Видишь, до чего мать довел? - сказал папа.
- Все будет хорошо, папа, ты же сам знаешь.
- Я ничего не знаю. И откуда мне знать?.. Ты начинаешь рассказывать нам о своих делах, только если на тебя хорошенько насесть.
- Это возраст такой, переходный.
Папа пропустил реплику мимо ушей.
- Если ты еще раз… - угрожающе начал он.
- Я буду приходить домой вовремя, - быстро сказал Тим. - Честно. Я… я очень постараюсь.
Он и вправду намеревался очень постараться.
* * *
Миша Кун-Фу сказал им тогда: "Деньги у меня есть. Много денег, гораздо больше, чем может себе представить семиклассник" - и добавил: "Только денег моих вы не увидите, потому что вы их не заработали, а я - заработал". Серега спокойно сказал: "А мы у вас их и не просили". Миша никак не отреагировал и продолжал: "Но зато я могу научить вас драться". Тим спросил: "А зачем?" А Миша удивился и ответил: "Разве вы не собираетесь еще раз наведаться в гости к Ростику Зельнову? По-моему, идея с "харли-дэвидсоном" не так уж и плоха". На что Тим и Серега сказали, что могли бы попробовать еще разок, вот только синяки немного подживут. "А нечего ждать, - сказал Миша. - Надо тренироваться. И если через месяц регулярных тренировок вы не сможете разобрать по кирпичикам ваш "Дом Ашеров" - то я не последний московский ниндзя, а последний дурак".
Он показал мальчишкам несколько фильмов, только это были не "Зеленый шершень" и не "Путь дракона", а любительские фильмы, снятые в одном из древних японских кланов. Седенький старичок в черном глухом костюме двигался, словно танцуя, по спортивному залу и 'что-то бормотал себе под нос.
- Это сэнсэй Такэнаучи, - сказал Миша. - Его далекие предки служили правителю Окинавы. До последней поры он был единственным хранителем фамильных секретов стиля Такэнаучи-рю.
- Он танцор? - спросил Серега.
Старичок описал еще один круг по залу и вдруг легко подпрыгнул вверх. Он сделал какое-то быстрое неуловимое движение - камера даже не успела проследить за ним. Крупный план: легкая щепка "вертолетиком" спускается к полу; рядом с ней еще одна и еще… Целый десант щепок. Потом камера поехала вверх. Баскетбольный щит был проломлен в центре, словно в него попало чугунное ядро.
- Этот танец называется саенара-джитсу, - не поворачивая головы, сказал Миша. - От пола до баскетбольного щита не меньше двух с половиной метров. Несколько лет назад сэнсэй Такэнаучи мог поразить цель и на высоте трех метров.
Ритм странного танца ускорялся. Старик играючи разбил в щепки баскетбольный щит в противоположном конце зала. Потом, сделав невероятный кульбит (камера опять заметалась в стороны), он переломил "хребет" спортивному коню. Металлические ноги снаряда беззвучно разъехались в стороны, а старичок продолжал самозабвенно выписывать круги.
- Обратите внимание, - сказал негромко Миша Кун-Фу, - сэнсэй не напрягается. Он двигается, как кошка, которая гуляет сама по себе.
Старик, казалось, лишь тронул пальцами ноги стену, рядом с которой находился оператор, - ив ней тонкими трещинами обозначился круг размером с "тарелку" спутниковой антенны. Еще одно прикосновение - и кусок стены рухнул, взметнув вокруг себя красную пыль. Оператор вышел наружу через отверстие, а спустя несколько секунд мальчишки увидели залитый солнцем осенний сад на вершине холма. Камера неторопливо развернулась. На экране появился домик, спрятавшийся в полуголых зарослях вербы. От стены отлетел толстый пласт штукатурки, и движение на экране замедлилось - Миша включил покадровый просмотр. Тим с Серегой видели, как плоскость стены постепенно вздувалась, словно гигантский фурункул; швы кирпичной кладки, обнажившейся под штукатуркой, расходились в стороны. Внезапно навстречу камере вылетел фонтан ярко-красной пыли: несколько кирпичей буквально превратились в туман, сквозь который проглядывали очертания кулака.
Стена рухнула. Когда пыль осела, мальчишки увидели фигурку старика, как ни в чем не бывало продолжающего свой танец.
- Понравилось? - спросил Миша Кун-Фу.
- Да, - сказали Тим и Серега. - Такого мы еще не видели.
- Этот комплекс сэнсэй Такэнаучи называет "саенара-джитсу для умственно отсталых". Смотрите, сейчас будет самое главное.
Старик остановился, глядя куда-то вверх. С верхушки вербы сорвался лист и, кружась, медленно поплыл вниз. Сэнсэй, застыв на месте, следил за его полетом, затем поднял вверх ладонь правой руки, выставив два пальца - указательный и средний. Когда лист приблизился к руке, старик вдруг оглушительно закричал (что-то вроде "яяяй!") - и листок, коснувшись его пальцев, вдруг распался на две половинки, словно разрезанный бритвой.
Тим и Серега приходили на занятия к Мише Кун-Фу каждый день, за исключением выходных, когда бдительные родители Тимофея были дома. Они брали с собой только тренировочную форму - Миша сразу предупредил их: "Никаких конспектов!"
А также - никаких разговоров и намеков в присутствии посторонних ("Если кто-нибудь что-нибудь пронюхает - головы пооткручиваю", - пообещал он. Понимать его здесь следовало буквально).
На некоторое время мальчишкам пришлось перейти на одноразовое питание. Миша Кун-Фу запретил завтракать и обедать - только легкий ужин и чай в течение дня. Зато на вторую неделю тренировок он чуть не силой заставлял съедать в неимоверных количествах жирное рагу "чанконале" - излюбленное блюдо японских борцов сумо, которое готовил им молчаливый громила-адъютант.
- Вы согласились учиться у меня, - сказал Миша Кун-Фу в первый день тренировки. - На некоторое время вы поступаете в полное мое распоряжение. Если я буду недоволен кем-то, мое право его наказать. Наказать так, как я сочту нужным.
Миша заставлял их целыми часами неподвижно сидеть на корточках, уставившись перед собой. Это называлось "дза-дзэн". "Вы должны уметь слушать свое тело", - говорил он.
Ежедневно с десяти утра до полудня Тим с Серегой, застыв в позе дза-дзэн, занимались мысленными поисками загадочной точки "ки" - источника жизненной энергии.
- Почувствуйте ее так, словно там у вас лежит кошелек с восемнадцатью тысячами! - орал Миша Кун-Фу.
Спустя несколько дней он показал простые на вид упражнения, заставляя отрабатывать их до полного изнеможения. Приставной шаг - и удар. Приставной шаг - и удар. Приставной шаг - и…
- Лажа! - в тысячный раз кричал Миша Сереге. - Удар должен на сотую долю секунды опередить ногу иначе это будет ПРОСТО УДАР, какой может выполнить любой уличный мальчишка!
В зал принесли тяжеленный мешок, наполненный песком (его тащили четверо здоровенных громил), и поставили стоймя.
- Смотри! - сказал Миша.
Он ступил - и ударил. Мешок даже не пошевелился, кулак словно врезался в каменное изваяние.
- Видел?..
А затем Миша снова ступил - и одновременно выбросил руку. Послышалось глухое БУХ - и мешок опрокинулся.
- В первом случае била только рука. Во втором - рука плюс тело. Вместе они могут равняться энергии движущегося поезда - при соответствующей тренировке, конечно. Все уловил?
Серега торопливо кивнул. .
И снова пошло-поехало: приставной ша-а-(удар!)-аг… приставной ша-а-(удар!)-аг…
Ближе к вечеру - лошадиная доза рагу "чанконале", и снова тренировка. Мальчишки в кровь разбивали руки и ноги о макивары - доски, покрытые грубой кожей, и тяжелые пуки соломы, подвешенные к потолку.
- Не скулить! - прикрикивал на них Миша Кун-Фу, когда кто-нибудь начинал с сомнением разглядывать появившееся на ребре ладони или костяшках пальцев живое мясо.
Он заставлял их прыгать на гимнастическом бревне, раскачивающемся на канатах. Падения и ушибы нисколько не смущали его. С каждым днем бревно становилось все уже и поднималось все выше.
Однажды Тим отказался забираться на бревно, сказав, что не собирается ломать себе шею, и Миша Кун-Фу схватил его шею своими железными пальцами и сказал: "Бели полезешь, то, может, еще и не сломаешь. Не полезешь - я тебе гарантирую летальный исход". И Тим полез.
Друзья не раз говорили между собой о том, что, если бы знали, на что их подбивает Миша Кун-Фу, - они бы ни за какие коврижки не согласились на тренировки.
- Этот урка точно повыламывает нам руки, пооткручивает головы и закопает в лесу.
На следующий же день Миша сказал им:
Если кто-то из вас захочет уйти не попрощавшись, то может уже сейчас начинать обход соседей по подъезду и собирать деньги на собственные похороны. Запомните: я вас из-под земли достану.
Плохо было то, что мальчишки совершенно перестали понимать, когда Миша шутит, а когда говорит серьезно.
Глава 17
В один из выходных Димка Шарло принес плохую новость: Квашеный снова появился на заправке.
- Барбуса отметелили так, что его родная мама не узнала. И остальным тоже досталось. Витьке Снегиреву бровь рассекли, Смольского ногами запинали. Я даже зубы почистить не могу - челюсть болит… Короче, труба дело.
- А Генка с Семой где были? - спросил Тим.
- Сема давно уже не появляется. А у Будильника сигареты кончились, он в город поехал. И тут сразу - эти…
"Будильник определенно темнит, - подумал Тимофей. - Он прямо как летучий голландец, только наоборот: тот появляется накануне беды, а этот - исчезает".
- Квашеный дань требует. Десятку в месяц с носа, - продолжал Шарло.
- Именно десятку? - уточнил Тим.
- Думаешь, мало?
- Нет, не думаю. А что ребята?
- Я ж говорю - труба дело. Надо давать, иначе с заправки нам придется убраться, - Шарло поморщился. - Да и не в ней дело - ну ее к лешему, эту заправку! - тут обидно просто: Квашеный нас за мамкиных сынков держит, понимаешь?
- А сколько их человек было?
- Много. Человек восемь. Бритоголовые битюги. Здоровые, сволочи…
Нетрудно было догадаться, почему Квашеный определил именно такой размер дани. Ростик напоминает Тимофею о его долге за прошлую игру.
И Тим решил отдать долг - благо что у него были и другие причины появиться в "Доме Ашеров".
Он поднялся этажом выше и позвонил в Серегину дверь. Открыла Евгения Львовна. За последний месяц она постарела лет на десять, вдобавок почему-то перестала красить волосы, и Тим обнаружил, что они стали наполовину седые.
Серега с аппетитом уписывал на кухне макароны с огурцом. Вилку он держал, далеко оттопырив указательный палец: на днях он разбил его, отрабатывая удар с труднопроизносимым названием "дзедангяку-цуки"… Кстати, Тим заметил, что с некоторых пор они с Серегой стали гораздо больше съедать за обедом - и это хоть немного успокаивало родителей.
- Привет. Я и не слышал, как ты позвонил, - сказал Серега, продолжая сосредоточенно жевать. - А ты зря вставала, мам, - повернулся он к Евгении Львовне. - Я бы сам открыл.
- Ничего страшного, - сказала она.
Тим заметил, что Евгения Львовна все время поднимает брови, чтобы не видны были тонкие морщинки под глазами.
- Но я, пожалуй, и в самом деле пойду… - тут же добавила она. - Напои гостя чаем. - Она строго глянула на Серегу и вышла.
- Ей становится хуже? - спросил Тим.
- Не знаю, - огрызнулся Серега. - Она мне ничего не говорит. Чего пришел?
- Надо с Ростиком потолковать. Квашеный снова с цепи сорвался, к нашим пацанам на заправке цепляется. Деньги требует.
Тим вкратце рассказал о последних новостях,
- А я тебе говорил, - подняв вверх опухший палец, сказал Серега. Он вообще-то любит строить из себя провидца. Хотя здесь он был полностью прав. - Ростик никому ничего не спускает просто так. И ничего не забывает.
- Ага. Понял, - кивнул Тим. - Ты со мной пойдешь?
Серега добил последнюю макаронину и подвинул к себе чашку с дымящимся чаем, накрытую огромным ломтем батона с сыром.
- А куда ж я денусь? - вздохнул он. И развел руками, демонстрируя, что ему и в самом деле деваться некуда.
Но в тот день они так и не добрались до "Дома Ашеров". Заявился Снегирев со своей рассеченной бровью ("Четыре шва наложили!" - с гордостью сообщил он) и сказал, что сегодня в здании кинотеатра "Импульс" проводится компьютерный фестиваль "Денди" и "Сега".
- Вход бесплатный! Пятьдесят восемь приставок! Работают с десяти утра до десяти вечера - садись и играй!.. Честное слово. Я сам слышал. По московскому каналу передавали.
- Так ведь туда народу, наверное, слетелось, как мух, - неуверенно сказал Тим.
- Пятьдесят восемь приставок, балда! - Витька постучал пальцем по вспотевшему лбу. - Это ж сто шестнадцать человек одновременно играть могут!.. Дошло?
И Тим с Серегой не устояли. И пошли пешком до метро и отправились в кинотеатр, а по пути за ними увязались еще Наташка Решетникова и Барбус. Барбуса и в самом деле было не узнать, потому что у него распухла губа и заплыл глаз.
Они приехали на метро и убедились, что вход в кинотеатр и в самом деле бесплатный; и народу, надо сказать, в самом деле было, как мух. У входа стояло человек пятьдесят, и в основном это были малыши, которые плакали и кричали: "Купи Денди-и-и-и-и-и!", а еще их мамы, которые этих малышей успокаивали и говорили им: "Тшш-ш-ш!". А Колька Барбус сказал, что этот фестиваль нарочно был устроен для того, чтобы малыши так кричали, потому что какая-нибудь из мам наверняка не выдержит и купит своему малышу "Денди", чтобы он наконец заткнулся.
- Это называется рекламное мероприятие, - сказал он веско.
А по вестибюлю расхаживал бородатый дядька в чалме и шлепках, и Барбус сказал, что это волшебник Джафар из игры "Персидская принцесса". Тим заметил еще несколько похожих дядек в чалмах, только вместо шлепок на них были тяжелые ботинки, и Барбус сказал, что это переодетые омоновцы, которые следят за порядком.
Напротив дверей, ведущих в зал, стояла очередь. Витьку Снегирева оставили там, а все остальные пошли пропустить по стаканчику "Спрайта", потому что в кинотеатре было страшно душно. Возле буфета на стене висело объявление:
"СУПЕРПРИЗ!