– Так вот, в первом деле я тебе помочь не могу. Мы так и не поняли, как ты сюда попала. Потом, – Марк покрутил кистью, – когда всё успокоится, мы можем продолжить эксперименты с аппаратом для чтения снов. В спокойной обстановке. А вот во втором… – Марк наклонился и поймал взгляд Янки, – во втором случае желание у нас совершенно одинаковое.
Он забарабанил пальцами по столешнице.
– Я тебе признаюсь: Королева заигралась. Заигралась со своим величием. Ей тут тесно, понимаете ли! – Марк возмущённо фыркнул. – Клавдия окружила себе лизоблюдами. От самых талантливых придворных она избавилась, выгнала в подъезд. Молчи, я знаю, тебе известно про подъезд. Она упивается восхвалениями. Она мечтает о великих свершениях. В то время как место феев здесь!
Марк вскочил, топнул ногой, взмахнул руками и снова упал на стул.
– Здесь! Где мы родились! Из дворца она не видит, что происходит в квартире. Подданные распустились. Нам необходимо наведение порядка. Но не там, – Марк поднял указательный палец, – не в Москве, а здесь, – он опустил палец, – у нас на родине. Если королева откроет проход и часть феев уйдёт к тебе, резко снизится эффективность работы. Ты думаешь, это она придумала жёстко закрепить за каждым феем его функцию, и разбить эти функции на самые мелкие? Нет, это придумал я. Только так мы можем в полной мере удовлетворять потребности наших больших. А что предлагает она? Половина феев уходит, и она правит двумя квартирами сразу. Но это же невозможно! – Марк развёл руками. – Она не справится. Она не справляется уже сейчас, с этой, одной квартирой. Поэтому, – Марк поднёс ладонь с растопыренными пальцами к лицу Янки и начал их загибать – Я не хочу, чтобы проход в твой мир открылся, это раз. Королева должна покинуть трон, это два. – Он покачал двумя загнутыми пальцами. – Что, не ожидала?
Марк усмехнулся, на этот раз не только ртом, но и глазами. Он наслаждался произведённым эффектом.
Янка согласно покивала. Не ожидала, да, в этом она могла признаться.
– Я думаю о реформах. – Марк встал, нарочито неторопливо, и сунул руки в карманы пиджака. Перед тем, как продолжить, он прошёлся по комнате туда-сюда. – Этих, из подъезда, я верну. Не всех, конечно, – он пожал плечами, – но тех, кто искренне раскаялся. Да, с испытательным сроком и на самые тяжёлые работы, но мы не можем разбрасываться подданными. Для каждого фея я напишу регламент работы. Чтобы учесть каждую мелочь. Чтобы исключить возможность своеволия. Скажи, какой длины большие отрывают зубную нить?
– Не знаю. – Янке не приходило в голову измерять. – Какой удобно, такой и отрывают.
– Вот тебе пример! Это неправильно. Это отсутствие порядка. Я посчитал: оптимальная длина зубной нити – двадцать пять сантиметров. И ты, или… – Марк помедлил, – или другая фея, которая займёт твоё место, должна будет за этим следить. Я привёл этот пример, потому что он тебе понятен. Но такой же порядок должен быть наведён во всём. Почему карандаши у младшего большого разной длины?
– Потому, что разные цвета по-разному расходуются.
В цветных карандашах Янка разбиралась лучше, чем в зубных нитях.
– Ты не находишь это глупым? Фей цветных карандашей должен следить за равномерным использованием цветов.
– А если он поле рисует? Там зелёного много. Или речку? Она синяя.
– Следующий рисунок должен быть чёрным или серым. Сейчас ты ищешь отговорки. А если сделать порядок нашей целью, мы найдём возможности. Ну что, по рукам?
Марк протянул Янке открытую ладонь. Она прижала свои ладони к столу.
– А что вы от меня-то хотите?
– Ах, да! – Марк махнул рукой, как будто для того её и вытягивал. – Я так увлёкся далёкими планами, что забыл о ближайших. Всё просто.
Он развернул стул спинкой к Янке и сел на него верхом:
– Мы должны заманить королеву в ловушку. Сделать так, чтобы она поверила: проход открылся. И полетела. А мы сразу же – чик-чик, – Марк повернул кисть, будто закрывая дверь, – и назад она уже не попадёт.
– Откуда не попадёт?
– Ну что ж, ты уже знаешь так много, что я доверю тебе и это. Вы должны вылететь с ней в форточку. Потом ты быстро вернёшься, а я форточку захлопну. И заклею скотчем. И всё. Вуаля!
Марк раскинул руки и поклонился.
– А если я расскажу? Если я расскажу королеве?
Не то, чтобы Янка взаправду собиралась рассказывать королеве о заговоре Марка, но ей было интересно, что он на это скажет. Вдруг испугается?
– Ха-ха-ха!
Марк рассмеялся, взявшись за спинку стула и откинув голову назад. Вернее, сделал вид, что рассмеялся.
– Дитя моё! Королева тебе не поверит. Из всех фей она меньше всего доверяет тебе. Хотя бы потому, что ты не фея. Да и как ты к ней попадёшь? Расписание встреч Клавдии составляю я. Я её секретарь и советник. И почему ты думаешь, что, полетев выдавать меня королеве, ты пролетишь хотя бы одну комнату? А? – Марк подмигнул. – Феи иногда бесследно исчезают. Разве ты не слышала? Твой друг из подъезда тебе не рассказывал?
Янка сглотнула.
– А кто будет вместо королевы, когда мы, то есть когда она улетит в форточку? – Янка это сказала, но уже догадывалась, что ответит советник.
– То есть как: кто? – он улыбнулся, опять искренне. – Король Марк.
Марк снова встал, застегнул пиджак и щёлкнул каблуками:
– Собственной персоной, перед вами. И я должен тебе сказать, – он навис над Янкой, улыбка стёрлась с его лица, – я всё равно стану королём. С твоей помощью или без неё. Но если ты откажешься помогать, потом, когда трон вместо Клавдии займёт действительно достойный фей, вряд ли твоя жизнь в моём королевстве будет безоблачной. Я даже уверен, что этого не случится. Ты поняла? Ну? Ты согласна?
Янка кивнула. Выхода нет, она должна согласиться, чтобы выиграть время.
– Не слышу!
– Да, согласна, – сказала она, не глядя ему в глаза.
– Ну, вот и славно. Я был уверен, что мы договоримся. До встречи, моя верная… – Марк усмехнулся, – соратница, и будь готова: я могу вызвать тебя в любой момент.
Марк вышел из домика, насвистывая. Янка думала, что он хлопнет дверью, чтобы подчеркнуть свою победу, но он закрыл её за собой аккуратно, практически нежно.
Янка минут десять сидела неподвижно, переваривая разговор. Потом начала лихорадочно собираться. Она должна спешить к фее-крёстной. Марку нельзя позволить захватить власть, он ещё хуже, чем Клавдия.
И ещё кое в чём Янка была уверена. Если она вылетит вместе с королевой в форточку, то форточка захлопнется раньше, чем она вернётся.
* * *
Янка, вжавшись спиной в стену, смотрела на бородавку, жившую своей жизнью на кончике длинного крючковатого носа. Нос по отношению к ней, несмотря на свой размер, казался чем-то второстепенным. Бородавка обосновалась возле переносицы Янки, и, чтобы не упускать её из вида, она так скосила глаза, что они практически увидели друг друга. Фея-крёстная шипела с другого, дальнего конца своего носа:
– Как ты вовремя пришла! Как говоришь, ты называешься? Девочка? Как хорошо, что ты мне попалась, девочка! Я люблю девочек. Вот уж мне повезло! И вот я тебя сейчас!..
Пару часов назад Янка подлетела к опушке леса, росшего под столом. Именно росшего: она очень удивилась, поняв, что маленькие деревца не искусственные, как она думала, а живые. Они росли из аккуратных дырочек, проделанных в паркете, и смотрелись не ростками, а вполне взрослыми зрелыми деревьями, высотой при этом не больше чем в два карандаша.
– На лопату не садиться, на лопату не садиться… – повторяла она про себя как заклинание.
Страшилки про фею-крёстную в сочетании с шагающим домиком, в котором та жила, заставляли Янку нервничать. Что ещё к таким домикам прилагается? Злобные гуси? Янка посмотрела вокруг. Гусей не видно. Из лужи не пить, дизентерией заболеешь, это понятно. Игла в яйце, яйцо в зайце, заяц в утке. Как заяц в утку поместился, это загадка.
Янка, летавшая туда-сюда вдоль границы леса, наконец, решилась и направила зубную щётку к полянке, видневшейся в его центре.
Оп-па! Её полёт над деревьями замедлялся, как будто сзади к щётке прицепили пружинку, и она растягивалась. Янка даже обернулась. Нет никакой пружинки. О-ё-ёй! Пружинки нет, но её тянет назад! Тянет, тянет… Бросает! Уух! Пару раз кувыркнувшись, она всё же удержалась на щётке и удержала щётку в воздухе, чудом увернувшись от ножки стола.
Янка медленно опустилась на пол, ноги слегка дрожали. Ничего, сейчас походят, перестанут трястись. Она решила отправиться через лес пешком. Положила щётку на пол и пошла.
Да уж, забавный лесок. Маленькие, но настоящие фейские деревья, торчащие из паркета. Интересно, сколько сил прилагает главная фея уборки, чтобы хозяйке никогда не приходила в голову мысль вымыть пол под столом? И где тут феи неделю блудили? Ни травы, ни подлеска, за полчаса весь лес насквозь пройти можно, и обратно вернуться. Вон, уже поляну видно. А на поляне домик. Угу. А вот сейчас бы кустики пригодились. Янка хотела сначала понаблюдать за местом обитания феи-крёстной, а потом уже выходить. Или убегать. Смотря что увидит.
"Что за лес, если спрятаться негде? – думала Янка, переползая от дерева к дереву. – Всё у них ни как у людей".
Ну да, у них всё как у фей.
Домик стоял в центре поляны, медленно раскачиваясь на ножках. Терпения Янки хватило минут на пять. Из домика никто не выходил. А он раскачивался. Так и заснуть недолго. Янка вздохнула, поднялась, вытерла ладони о джинсы, и медленно пошла к бабко-ёжкинскому жилищу.
Подойдя поближе, нервно захихикала, зажав рот ладонью. Сам домик сделан из карандашницы, а его ножки – это металлические ножки от игрушечного заводного цыплёнка. Мультик какой-то, честное слово. Сбоку торчал заводной ключик. Так заманчиво торчал. Так привлекательно блестел. Янка посмотрела на дверь, на ключик, на дверь, на ключик.
– А всё равно её дома нет. Точно нет, – бормотала она себе под нос, берясь за ключик и упираясь ногами в пол.
Домик перестал раскачиваться.
Янка напряглась, раздался звук трещотки, ключ повернулся на один оборот. Ещё. Ещё. Ещё. Всё. Упёрся. Её лицо покраснело от напряжения. Может, лучше не отпускать? А что делать? Она теперь ключ не удержит.
– Раз, два, три! – скомандовала она сама себе, и отскочила от домика подальше.
Это она правильно отскочила. Ключик с треском закрутился, а домик замотало вперёд-назад. Он наклонялся почти до пола и, со свистом воздуха в трубе, откидывался в противоположную сторону. Внутри что-то гремело, звенело и бренчало. С каждым движением домик подпрыгивал на цыплячьих ножках, продвигаясь к деревьям.
Янка тоже пятилась к деревьям на противоположной стороне поляны. К фее-крёстной она зайдёт попозже. Через неделю. Или через две. Когда та сделает ремонт. А то что это – пришла в гости, а в доме ни одной целой чашки, половина мебели переломана. Домик мотнулся особенно сильно, что-то затрещало. Нет, вся мебель переломана. В щепки. Ага, точно. В самые мелкие щепки.
В тот самый момент, когда Янка развернулась, чтобы убежать, дверь домика откинулась, грохнув о стену, и из него что-то вылетело. Или кто-то. На взгляд Янки, лучше бы это было что-то. Оно всё равно сломанное, ничего целого в домике остаться не могло. А так даже полезно: не надо выносить, выбрасывать. Оно выбросилось само. Мусор этот выбросился. Например, бывшее кресло. Если кресло скомкать, оно могло бы так выглядеть.
Пока Янка рассуждала, неопознанное нечто долетело до ближайшего дерева, врезалось в крону, и, с треском ломая ветки, сползло на пол. На полу комок развернулся. Это было не кресло. Это была фея. Её голова стукнулась о паркет со звуком пустой тыквы.
Янка зажмурилась. Подумала: достаточно ли быстро она бегает, чтобы убраться из леса живой. Вот сейчас фея как вскочит! Как погонится! Янка открыла глаза. Замерла, готовясь стартовать. Фея не шевелилась. Янка шагнула в сторону леса. Фея не шевелилась. И не кричала. Янка ещё раз шагнула. Постояла, напрягая толчковую ногу. Фея не шевелилась. Янка выдохнула и решительно пошла. Не к лесу. К фее. Она не могла оставить её лежать без движения под деревом. Вздохнув, принялась выкапывать крёстную из кучи листьев и сломанных веток.
* * *
– Что это было? – спросила фея-крёстная через полчаса, ощупывая мокрое полотенце, лежащее на лбу.
Повезло всем.
Повезло фее: она не убилась насмерть.
Повезло Янке: крёстная не могла пошевелиться, так её растрясло, и она не прибила Янку на месте. И Янка успела раз двадцать извиниться. Что не гарантировало ей жизнь, но отодвигало смерть от швабры или ухвата.
Повезло домику: он не сломался.
Даже мебели повезло: фейская мебель, падая, не ломается, как в нашем мире не ломается кукольная. Так что вся обстановка просто перемешалась, как в миксере, и Янка час под командованием феи долго расставляла по местам стулья, столики и кресла, выбирая их из кучи. Найденную волшебную палочку феи-крёстной Янка, от греха, спрятала под диван.
– Вот значит, что Клавка удумала.
Крёстная сидела на кровати и прихлёбывала приготовленный Янкой чай из блюдечка. Седые кудряшки делали её похожей на одуванчик, готовый облететь. Длинный нос и бородавки – на бабу-ягу.
– Какую ещё Ягу? – блеснула глазом крёстная, когда Янка осторожно спросила её о родственниках. – Не знаю таких. Может, она из гномов? Нет? Ну и нечего голову забивать. А кто, говоришь, у Клавки в прихвостнях?
Янка ещё раз перечислила всех, кого знала из свиты королевы. Называть её Клавдией крёстная отказалась.
– Да какая она Клавдия? Клавка и есть. Всех, значит собрала.
– Почему всех, не всех.
– Всех главных фей и феев. А Нона тоже с ними?
– Это кто?
Янка ещё не запомнила всех фей по именам.
– Фея туалета.
– Не знаю, вроде нет.
– Ну, неважно уже. Вот, значит, что Клавка удумала, – в третий раз повторила фея-крёстная. – Не ожидала, что она так далеко зайдёт. А не знаешь ты, почему ко мне никто уже второй месяц не заходит?
Янка рассказала про запрет королевы.
– И что ж они, все послушались? Все до одного? А-я-яй! – крёстная покачала головой. – Это, значит, раньше они ко мне за всякой мелочью шастали: там помоги, здесь посоветуй, а как эта… – фея наклонилась, чтобы не попасть на кровать и сплюнула, – эта корова в короне запретила ко мне ходить, так все испугались и хвосты поджали. Эх! – крёстная хлопнула рукой по одеялу так, что расплескался чай. – На-ка, возьми, остыл уже, – она протянула блюдечко Янке, вытирая подбородок.
Янка поставила блюдечко на стол, и приготовилась рассказывать дальше. Едва придя в себя, фея-крёстная принялась расспрашивать о квартирных делах. Главным образом о том, кто из фей за что сейчас отвечает. Янка даже не подозревала, что она столько успела узнать. Хотя скорее дело было не в её памяти, а в таланте крёстной вести допрос.
– Тридцать пять фей за одним ребёнком! – закатывала глаза носатая старушка. – И отдельная фея соплей! А что она делает, когда большие детки не болеют? Часто болеют? Да вот потому и болеют, с ними носятся как со стеклянными! Ну а теперь дорогая, – крёстная села повыше, подпихнув подушки локтями, и глянула на Янку своими острыми, как булавки, глазами, – расскажи-ка мне, кто ты такая. Никакая ты не зубная фея, это я за версту вижу. Странная ты. Нездешняя.
Янка сказала, кто она.
– Девочка! Вот уж мне повезло! И вот я тебя сейчас!.. – фея-крёстная вскочила с кровати, Янка испуганно отпрыгнула к стене, фея схватила Янку за плечи, подтянула к себе, несмотря на её сопротивление. – Вот я тебя сейчас расцелую!
Фея и в самом деле поцеловала Янку в правую щеку, её нос при этом, скользнув сзади по шее, задел левое ухо.
– До чего же ты вовремя здесь оказалась!
Фея-крёстная сделала ещё одну попытку её поцеловать (от которой Янка успешно отбилась), утащила за стол, посадила напротив себя и слушала её историю, ни разу не перебив, только молча кивая в каких-то важных для себя местах. Ни одного "ух, ты", "ну надо же", или "ни за что не поверю". Самая старая и опытная фея в квартире поверила Янке сразу. Она знала, во что можно верить, во что – нет.
– Как же ты вовремя! – ещё раз проговорила фея, мечтательно глядя в потолок, когда Янка закончила.
– Почему вовремя? – спросила Янка.
– Если бы не ты, Клавка рано или поздно половину фей к себе в свиту заманила, половину – в подъезд выгнала. И всё, пропала квартира. Большим станет неуютно. И они съедут в другую. А в этой никто никогда не поселится. Большие чувствуют: ладно феи в доме живут, или друг друга изводят. А феи – те, что останутся – одичают: не можем мы в безделье жить. А сейчас, – крёстная радостно потирала руки, – самое время порядок навести. Что у нас есть? Клавка собралась к тебе перебираться, – фея загибала пальцы, – Марк, паршивец этакий, Клавку хочет сковырнуть. Всех нормальных фей они измучили, спать не давая, да ещё игрушки по ночам бродят. Чудесный суповой наборчик. Как раз то, что нам надо. Садись, девочка, и слушай, что ты должна сделать.