- Может быть, - сказал он, - тебе интересно будет услышать -
Про то, как Маленькое Орлиное Перо один ночевал в палатке и сделал великое Открытие
Как-то за ужином Маленькое Орлиное Перо грыз морковку и вдруг сказал:
- А я, между прочим, ночую сегодня в палатке.
Катенька даже поперхнулась от удивления.
- Мне, может, послышалось? - строго переспросила она, когда откашлялась.
Но Маленькое Орлиное Перо не смутился.
- Да, - повторил он, смело на неё глядя, - я сегодня ночую в палатке.
Дело в том, что несколько дней назад Якоб Борг поставил в саду за домом небольшую палатку. Там был внутри шест, а ещё два крохотных марлевых окошка, чтобы смотреть, как там на улице, дождь идёт или, может, солнце светит.
В этой палатке Якоб Борг любил отдыхать с друзьями после обеда. Они там разговаривали, играли и время от времени выглядывали в марлевые окошки узнать, как там, дождь идёт или солнце светит. Но чтобы ночевать в палатке, до этого ещё никто не додумался.
Никто, кроме Маленького Орлиного Пера.
Он тоже не сразу на это решился. Такая ночёвка - дело всё-таки не простое. Надо было как следует обдумать и взвесить, чем это грозит. Всех возможных опасностей он насчитал тридцать семь. Опасностью номер один было внезапное наводнение - оно могло его унести вместе с палаткой; опасностью номер четырнадцать - столкновение с кометой. Опасностью номер двадцать два - внезапное нападение стаи голодных волков. А опасностью номер тридцать семь была соседская корова Мариелла. Она любила щипать сочную траву, но могла ненароком сжевать заодно и палатку, ведь корова-то была уже совсем старая и полуслепая.
Да, было, конечно, страшно, и всё-таки ещё сильней оказалось желание стать великим Путешественником и Открывателем. Ведь Путешественник и Открыватель, как известно, должен преодолевать любые опасности, и ночёвка в палатке могла как раз стать хорошей тренировкой.
В общем, Маленькое Орлиное Перо подумал, подумал и после всех колебаний вечером объявил о своём решении друзьям. Он, правда, сомневался, оценят ли они, с каким это связано риском, но решил, что это лучше объяснить им потом, когда все приключения будут позади.
Катенька просто в ужас пришла. И напомнила ему ещё про одну опасность, не включённую в список:
- А твой насморк? Там ты совсем простудишься! - сказала она. - Нет, выбрось эту затею из головы.
Зато на других решение Маленького Орлиного Пера произвело сильное впечатление. Все только рты раскрыли. Каждый смотрел на него с завистью и думал, наверно: а способен ли я на такую смелость?
- Глупости, глупости, - не уступала Катенька. - Ладно ещё, если бы Хвостик решил ночевать в палатке. Ослы вообще обычно не спят в комнате.
Нет, с этим Маленькое Орлиное Перо никак не мог согласиться. Кто, в конце концов, собирался стать Путешественником и Открывателем, он или ослик? И потом, он же знал Хвостика, тот просто лёг бы в палатке и сразу заснул, даже не подозревая, какие вокруг опасности.
Хвостик тоже не был в восторге от Катенькиного предложения. Представить только - сменить свою тёплую постель на холодную, со сквозняками, палатку… От одной мысли об этом у него шёрстка на спине дыбом вставала.
К тому же он лично никогда не слыхал, чтобы ослики спали не под красным диваном, а где-то ещё. И что он станет делать в палатке, если ночью проснётся от голода? В доме он мог потихоньку пробраться на кухню, чтобы хоть взглянуть, что там есть, а потом, успокоившись, снова заснуть. Но как быть в палатке, где нет никакой кухни?
Словом, он был очень доволен, когда Маленькое Орлиное Перо всё-таки настоял, что пойдёт ночевать в палатку один.
Когда все умылись и почистили зубы, Маленькое Орлиное Перо взял свой лук и стрелы, взял фонарик, тёплое одеяло и ещё кое-какие необходимые мелочи. Потом попрощался со всеми, и Якоб Борг долго его обнимал.
На улице было уже совсем темно. Над палаткой светила луна, лес невдалеке казался мрачным, зловещим. И тишина была такая, что Маленькое Орлиное Перо боялся дышать.
Для храбрости он стал говорить вслух сам с собой:
- Я думаю, самое главное для Открывателя - вести дневник. На всякий случай.
Он имел в виду тридцать семь грозивших ему опасностей. Пусть потом все: Якоб Борг и Катенька, Бродяга Панадель, Принц Понарошку и осёл Хвостик, - пусть все прочтут, что с ним было.
Поэтому он достал школьную тетрадь, подарок Якоба Борга, и задумался, с чего начать.
- Озаглавить можно, наверное, так: "Первая Экспедиция Маленького Орлиного Пера". Или лучше: "Открытия и Находки Маленького Орлиного Пера".
Тут была, пожалуй, неясность. Он ведь ещё не знал, удастся ли этой ночью что-нибудь открыть или найти, поэтому решил вопрос о заголовке отложить до утра. А пока надо просто сделать первую запись.
- Пожалуй, лучше всего написать так: "Пока что всё спокойно". Или, может быть: "Я ужасно одинок в этой палатке".
Он уже решил записать в дневник обе эти фразы, как вдруг вспомнил, что писать не умеет.
- Вот глупость-то! Что делает в таких случаях настоящий Открыватель? Придётся завтра попросить, чтоб Якоб Борг сам занёс мои Открытия в дневник.
А чтобы до той поры ничего не забыть, он поставил в тетради два знака. Один кружок, который означал: "Пока всё спокойно", и одну кляксу, означавшую: "Я ужасно одинок в этой палатке".
Маленькое Орлиное Перо долго смотрел на эти записи и повторял обе фразы до тех пор, пока не заметил, что ему от этого становится только тоскливей и страшней. Надо бы записать ещё что-нибудь другое. Но сколько он ни вслушивался и ни вглядывался в марлевые окошки, то в одно, то в другое, было всё так же тихо и так же одиноко.
И ещё становилось не по себе от того, что никаких Открытий и Находок почему-то всё не было.
- Не понимаю. Просто не понимаю. В конце концов, должно же что-то произойти. Не может же всю ночь быть тихо да тихо.
И он разок-другой шмыгнул носом, потому что опять забыл дома свой носовой платок.
Так он сидел, закутавшись в клетчатое одеяло, и дожидался Открытия. Хорошо бы, конечно, лечь и заснуть, тогда ему не пришлось бы всё время думать про своё одиночество. Но он никогда не слыхал, чтобы великие Путешественники и Открыватели спали. Поэтому он продолжал сидеть и прислушиваться.
В уме у него уже сложилась третья запись для дневника, вот какая: "Боюсь, в этой части света уже нечего открывать", - как вдруг он услышал какой-то шорох. Он осторожно подполз к марлевому окошку и выглянул.
Вновь послышался шорох, кто-то крадучись пробирался по траве.
Потом он увидел тень.
Громадная чёрная тень двигалась через лужайку к палатке. Он затаил дыхание. Тень приближалась.
Знать бы ему, которая это из тридцати семи опасностей! Но от ужаса он ни одной не мог вспомнить.
А ещё хорошо бы поставить знак в дневнике, чтобы Якоб Борг и другие узнали когда-нибудь, сколько страху ему довелось натерпеться. Но он не мог шевельнуться.
Шорох прекратился. Тень, наверное, была уже возле самой палатки. Маленькое Орлиное Перо схватился за свой лук, но пустить стрелу не решался. "Что, если выстрел только разъярит чудовище? Может, оно увидит, что я его не трогаю, и тоже меня не тронет. Или подумает, что в палатке никого нет, и пойдёт себе дальше".
Да, это было бы, конечно, лучше всего.
Однако чудовище - страшная чёрная тень - продолжало стоять у палатки. И вдруг постучалось. Раз, другой.
Маленькое Орлиное Перо натянул на голову одеяло и решил притвориться мёртвым. Он слышал, как чудовище называет его по имени, но не отзывался. Он думал о Якобе Борге, о Панаделе. И конечно, о Катеньке. Взглянуть бы на неё ещё хоть разок, и всё.
Нет, было уже поздно. В палатку вновь постучались, и чей-то голос спросил шёпотом:
- Маленькое Орлиное Перо, ты уже спишь?
Маленькое Орлиное Перо молчал.
Он закрылся с головой одеялом и тяжело дышал. Как бы хотелось ему сейчас лежать вместе с друзьями под красным диваном! Он услышал, как медленно открывается полог палатки. "Может быть, кто-нибудь после хотя бы найдёт мой дневник, - подумал он. - И может, даже сумеет его расшифровать".
Тут одеяло с его головы стянули, и он услышал голос Панаделя:
- Что это ты делаешь? Зачем ты сидишь под одеялом, а, Маленькое Орлиное Перо?
Это в самом деле был Панадель, его славный друг, Панадель-Бродяга.
Маленькое Орлиное Перо глубоко вздохнул.
- Ох, Панадель, - с облегчением сказал он, - я, понимаешь, жду Открытия.
- А что ты хочешь открыть? - спросил Панадель.
- Не знаю, - сказал растерянно Маленькое Орлиное Перо. - Боюсь, что-нибудь открыть вообще очень трудно.
- Да, - кивнул Панадель понимающе, - настоящее Открытие - самое трудное дело.
- И к тому же, знаешь, - добавил Маленькое Орлиное Перо, - у Открывателей такая опасная жизнь.
- Это верно, - глубокомысленно сказал Панадель. - Но всякая профессия требует жертв.
- А что это значит: "требует жертв"? Бродяга посмотрел на него удивлённо:
- Как, ты не знаешь, что это значит?
- Нет, - признался Маленькое Орлиное Перо. - А это очень важно?
- Ещё бы! - сказал Панадель. - Важней некуда. То есть, скажу я тебе, нет на свете ничего важней, чем приносить жертвы ради своей профессии и своего долга.
- А как это приносить жертвы?
- Ну… по-всякому. Если кто-нибудь, например, тебе наврёт с три короба - так это потому, что профессия того требует. И долг. Ты себе представить не можешь, на что только некоторые не идут ради своей профессии.
- Какой ужас! И что… все должны приносить эти… жертвы? - спросил Маленькое Орлиное Перо озадаченно.
- Все, - грустно кивнул Панадель. - Профессия нелегко даётся.
Маленькое Орлиное Перо глубоко вздохнул:
- Нет, боюсь, у меня это не получится.
- Вот хочешь, я тебе расскажу один случай? - оживился Панадель. - Когда я ещё был Профессором…
- Ты был Профессором? - удивился Маленькое Орлиное Перо.
- Да. Профессором и Железнодорожником. Все Бродяги бывают когда-нибудь Профессорами и Железнодорожниками, - объяснил Панадель.
Маленькое Орлиное Перо смотрел на него в изумлении.
- Да, так вот, когда я был Профессором, - продолжал Панадель, - я был знаком с одним Генералом. У него была профессия - стрелять в людей. С ним из-за этого не очень-то дружили. В конце концов к нему просто перестали даже ходить в гости, потому что он во всех хотел только стрелять и стрелять. Генерал переживал ужасно. Как же ему выполнять свой долг, если никто к нему больше не приходит? Кончилось тем, что он выстрелил сам в себя.
- Ужасная история! - проговорил Маленькое Орлиное Перо.
- Наоборот, - возразил Панадель. - Когда он стрелял, он чувствовал себя счастливым и довольным, ведь он выполнил свой долг. Это был самый умный из Генералов, какого я знал.
Маленькое Орлиное Перо помолчал немного и покачал головой.
- Взрослые бывают такие странные. Не думаю, что я когда-нибудь стану взрослым.
- Да, смешно и говорить, - согласился Бродяга.
Так за разговорами шло время. Маленькому Орлиному Перу стало сразу легче, ведь теперь он не один должен был ждать своего Открытия. И он изобразил в дневнике закорючку, означавшую: "Пришёл мой милый друг, Панадель-Бродяга. Теперь я не одинок". Иногда они выглядывали в марлевые окошки - Маленькое Орлиное Перо в правое, Панадель в левое. И убеждались, что луна по-прежнему светит и что дождя нет.
Вдруг Панадель сказал:
- Тс-с!
Маленькое Орлиное Перо замер.
Он тоже услышал отчётливый шум. Что-то неизвестное ползло мимо палатки, шелестело, шуршало травой. Маленькое Орлиное Перо весь напрягся. Наконец-то Открытие было, можно сказать, у порога. Или, верней, у палатки. И он теперь совсем не боялся, ведь с ним был Панадель.
Полог палатки шевельнулся и показалась чья-то рука.
- А, это ты! Входи, Понарошку! - воскликнул Бродяга.
И в палатку действительно вполз Принц Понарошку.
Втроём стало ещё веселей. Панадель достал из кармана пальто потрёпанную карточную колоду и предложил сыграть в игру под названием "Толстая Селёдка".
Это оказалась довольно странная игра, потому что Бродяга всё время менял правила. Один раз ему достался самый большой козырь, бубновый туз, так он этим тузом сходил два раза. И объяснил, что в "Толстой Селёдке" именно этой картой можно ходить сколько угодно.
Но в другой раз бубновый туз оказался у Принца Понарошку, и тогда Панадель заявил, что этим тузом вообще ничего нельзя бить.
Принц Понарошку удивился, но Бродяга объяснил, что "Толстая Селёдка" - это такая игра, где карты всё время меняют цену.
- Если ты, конечно, понимаешь, что я имею в виду, - добавил он.
Стоит ли говорить, кто всё время выигрывал? Панадель жульничал ужасно, у него всегда оказывалось на две карты больше, чем у других.
Они играли уже десятую партию и вдруг услышали, как кто-то зовёт по имени Маленькое Орлиное Перо. Все так и замерли: неужели Открытие набрело, наконец, на них?
И это, надо думать, было не последнее явление за ночь.
Утром, когда солнце уже давно взошло, Катенька вышла в сад. В руках у неё был кофейник с какао и свежие булочки. Она заглянула в палатку и увидела, что все ещё спят. Под клетчатым одеялом лежали Маленькое Орлиное Перо и Бродяга Панадель, Принц Понарошку, Якоб Борг и осёл Хвостик. Слышался только храп.
- Так я и думала, - покачала головой Катенька. - Все пятеро под одним одеялом. Ну что за мальчишки!
Потом они пили какао, ели булочки, и Панадель с набитым ртом спросил:
- Так как же твоё Открытие, Маленькое Орлиное Перо?
Маленькое Орлиное Перо задумался, а потом сказал:
- Кажется, я всё-таки кое-что открыл.
- А что это ты пишешь в своей тетрадке? - поинтересовался Якоб Борг.
- Это мой дневник, - объяснил Маленькое Орлиное Перо. - Здесь я отмечаю тайными знаками свои Открытия и Находки.
- Может, прочтёшь нам? - попросил Принц Понарошку.
- Прочти, пожалуйста, - присоединился к нему Хвостик. - Я больше всего на свете люблю слушать про Открытия.
Побледнев от волнения и гордости, Маленькое Орлиное Перо вслух начал читать:
- "Открытия и Находки Маленького Орлиного Пера, которые он сам сделал". Это такое заглавие.
- Очень хорошее заглавие, - одобрил Якоб Борг. - Сразу ясно, чего можно ждать.
Маленькое Орлиное Перо покраснел от радости.
- "Открытие первое. Пока что всё спокойно. Я ужасно одинок в этой палатке. Боюсь, в этой части света уже нечего открывать.
Пришёл мой милый друг, Панадель-Бродяга. Теперь я не одинок.
Мы с Принцем Понарошку играем в "Толстую Селёдку". Бродяга всё время выигрывает.
Теперь пришёл Якоб Борг. Мы совсем не устали.
Осёл Хвостик тоже поместился в палатке.
Утром пришла Катенька с какао и свежими булочками.
Я открыл, что у меня очень хорошие друзья".
Маленькое Орлиное Перо кончил читать. Все в палатке молчали.
Даже Катенька была тронута.
- Но всё-таки с насморком ночевать в палатке не стоит, - сказала она.
А Панадель обнял храброго маленького индейца за плечо. Ему пришлось откашляться, прежде чем он сумел сказать:
- Ты сделал замечательное Открытие, Маленькое Орлиное Перо. Не думаю, что в мире можно открыть что-нибудь прекраснее и важней.
Маленькое Орлиное Перо был счастлив. Он теперь чувствовал себя настоящим Открывателем.
3
ГЛАВА ТРЕТЬЯ,
в которой я залезаю на Непобедимую Крепость и узнаю, почему Катенька так грустила в свой день рождения, а Якоб Борг не хотел идти на праздник
Наступило лето.
Я гулял вдоль речки Блаберки. На душе было невесело. Опять никто не писал мне писем. И вообще всё было не так. Прямо хоть сам себя утешай. Вдруг кто-то окликнул меня:
- Эй!
Я обернулся. Никого.
Я пожал плечами и пошёл было дальше. Вдруг снова:
- Эй!
Я стал вертеть головой во все стороны: влево и вправо, назад и вперёд. Никого.
- Я здесь, наверху. На Непобедимой Крепости, - послышался голос.
Тут я поднял голову и увидел Якоба Борга. Он сидел на большой старой ветле и махал мне оттуда.
- Давай залезай ко мне! - позвал он.
- А как? - спросил я.
- Сейчас, подожди.
Он сбросил вниз верёвочную лестницу, и я легко взобрался по ней наверх.
- Добро пожаловать на Непобедимую Крепость! - приветствовал меня Якоб.
- А что такое Непобедимая Крепость?
- Я так назвал это дерево, - гордо объяснил он. - На него никому не взобраться. Здесь я непобедим, понимаешь?
Верхушка у ветлы была отпилена, от ствола во все стороны росли зелёные ветки. Якоб там довольно удобно устроился.
- Ничего местечко, - одобрил я.
- Ещё бы! - сказал Якоб. - Отсюда знаешь как здорово эйкать!
- Это как?
- Ну, проходит мимо человек, а ты сверху крикнешь: "Эй!" Он вертит головой во все стороны, не может понять, кто это его окликает.
- Вроде как я сейчас, да?
- Ага, - кивнул Якоб, довольный. - Меня-то ему не видно. Знаешь как интересно!
Он втащил верёвочную лестницу наверх и сунул её в какую-то расщелину. Тут я заметил у самой верхушки дупло.
- А там что? - спросил я.
- Идём, покажу, - сказал Якоб.
Он протиснулся в дупло и позвал откуда-то из глубины:
- Давай!
Я тоже попробовал залезть, но для меня отверстие оказалось слишком узким.
- Не получается! - крикнул я. Якоб высунулся, оглядел меня.
- Да, ты немного толстоват, - подтвердил он.
- А что там у тебя внутри? - поинтересовался я.
- Там внутри… - Он осекся и посмотрел на меня испытующе. - А ты правда туда не полезешь?
- Исключено, - ответил я.
Это его успокоило.
- Там внутри у меня игрушки разные. И ещё кровать.
- Кровать? - изумился я. - Да как же она там уместилась?
- Ну, она маленькая, - объяснил Якоб. - Маленькая кровать, и ещё стул, и лампа.
Я удивился ещё больше:
- Так много туда вошло?
- Конечно, - сказал Якоб. - Жаль, что ты такой толстый! Я бы тебе показал. Ещё там аквариум, телевизор, шкаф, полный шоколада, и ещё…
- Нет, нет, - остановил его я, - не может быть! В таком небольшом дупле не может поместиться столько вещей!
- Да они все маленькие. И телевизор маленький, и шкаф маленький.