Левые эсеры были арестованы и уведены в неизвестном направлении, а в зале Центральной Рады начался форменный бедлам. Представители различных фракций кричали, что произошел военный переворот, что Ковенко стал украинским Наполеоном, что честных революционеров сегодня же расстреляют и их надо немедленно спасти... Часть социал-демократов оправдывалась тем, что арестованные - шпионы, агенты большевиков и враги Украины.
На следующий день выяснилось, что арестованные имели тесные связи с лидерами левых эсеров Советской России, которые уже вошли в ленинское правительство и санкционировали поход на Украину. Очевидно, левые эсеры готовили на Украине "взрыв изнутри", связавшись с неустойчивыми армейскими частями. Всплыла и тайная телеграмма Сталина, в который он заявлял, что такой "взрыв" готовится и что скоро "Винниченко будет сменен левым эсером".
В тот же день, около десяти вечера, в возбуждении от увиденного и в горячке поисков "армии", теряя всякую надежду на возможность отстоять столицу, Петлюра искал кадры для своего Гайдамацкого коша Слободской Украины. К этому времени в кош записалось только 190 добровольцев (сведенные в пешую сотню поручика Виноградова и конную "атаманскую" сотню прапорщика Ляховича), и с таким количеством бойцов выезжать на фронт было просто нелепо, хотя обмундированы гайдамаки Петлюры были с шиком: необычно высокие смушковые шапки с красными шлыками, рыжие короткие кожухи вместо шинелей, кожаные красные залихватские штаны, с кавалерийскими карабинами через плечо, с кинжалами кубанских казаков у пояса...
Вооружившись револьвером и взяв с собой штабс-капитана Удовенко, Петлюра, сев в последний трамвай, что следовал от Крещатика на Подол, поехал "поднимать" на сопротивление юнкеров Второй юнкерской школы...
Старшие офицеры школы, несмотря на поздний час (11 вечера), смогли очень быстро собрать в главном зале школы на Подоле до 200 юнкеров и несколько десятков офицеров. Петлюра вышел на огромную сцену шумного зала в расстегнутой солдатской шинели, одинокий и не слишком впечатляющий... Никто не ожидал от него чуда... Агитаторов с марта 1917-го юнкера видели сотни:
"Будущее свободной Украины, юнкера, именно сегодня, а не потом или через год, судьба вашей Родины в ваших руках! Сегодня или никогда вы можете защитить Украину и свободу и совершить чудо! Четыре дня назад большевистская тирания разрушила последнюю надежду всех честных жителей Российской республики - разогнала Учредительное собрание в Петрограде! Разгон сопровождался расстрелом демонстрации населения столицы и убийством депутатов Учредительного собрания. Если большевики вступят в Киев, они также не дадут собраться Украинскому Учредительному Сейму, который, как вы знаете, намечен на конец января... Большевики расстреляют ваших офицеров, как это было в Харькове в декабре, убьют ваших родных и близких, превратят вас в рабов и людей второго сорта. Вы будете бояться своей тени! Только вы сможете защитить вечные лозунги: Свобода, Равенство, Братство! На фронте сейчас нет сил, чтобы остановить красную орду. Я верю, что только молодые львы с криком "Слава Украине!" пойдут на пулеметы, смогут изменить ход всей истории. Я уже собрал в Киеве Гайдамацкий Кош Слободской Украины, что будет освобождать Восток нашей республики... Я не приказываю, а призываю вас, юнкера, стать добровольцами моей армии и записаться в курень "Черных гайдамаков" Слободского Коша! Если вы верите мне, если вы чувствуете ответственность перед Украиной - вы встанете под мои знамена! Свобода или смерть! Родина или смерть!"
Последние слова Петлюра уже кричал. Тишина. Потом шквал аплодисментов... После пламенной речи отставного военного министра пылкие юноши с криками "Слава!" окружили Симона и начали с энтузиазмом качать его на руках. Он умел убеждать... В его словах была завораживающая сила... Тогда в очередь "на смерть" записалось 148 юнкеров...
Утром к юнкерской школе подали трамваи, которые отвезли юношей на станцию Киев-Товарная, к эшелонам. Далее состав отогнали на станцию Дарница. На фронт юнкера в этот день не попали из-за саботажа внезапно "покрасневших" железнодорожников. В Дарнице тоже нашлась мужская работенка - юнкера захватили 12 пушек со снарядами у украинского артиллерийского дивизиона, который отказался выступить на фронт и самораспустился...
"Солдатики" - хитрые, хуторские дядьки - уже тянули домой все "плохо лежавшее и в хозяйстве полезное" имущество дивизиона, начиная от коней и сбруи и кончая пушками. Юнкера, оцепив казармы, разогнали солдат и силой вернули пушки "в строй".
16 января эшелон с юнкерами все же выехал на позиции и вечером того же дня прибыл на прифронтовую станцию Яготин. На этой станции Полтавской железной дороги юнкерам снова пришлось разоружить большевистски настроенных солдат, которые, подняв "бузу", ждали прихода "красных как освободителей".
Юнкера еще не знали, что в самом Киеве в этот роковой день началось большевистское восстание, грозившее крахом их надеждам, и что их штыки будут просто необходимы столице. Эшелоны с юнкерами, минуя Яготин, отправились на станции Бобрик и Кононовка, где к этому времени сосредоточились петлюровцы и прибыл атаман Волох.
Справка: Волох Емельян Иванович (1886-1937) - виднейший деятель украинской революции. Участник Первой мировой войны, штабс-капитан, организатор "украинизации" Харьковского гарнизона, командир полка. Во время захвата большевиками Харькова бежал с небольшим отрядом в Полтаву. Волох и его отряд добровольно вошли в Слободской Кош, признав руководство Петлюры как наиболее авторитетного человека. Личный друг Петлюры. В 1918-1919 гг. на командных должностях в "петлюровской армии" (комдив, комкор). В декабре 1919 г. предает Петлюру и переходит вместе со своей частью на сторону Красной Армии. Занимал руководящие должности в УССР. В 1933 г. арестован как враг народа, расстрелян в лагере.
Концентрация этих частей была связана с решением Петлюры провести контрнаступление против "красных" на станцию Гребинка и дальше на Полтаву.
На станции Кононовка собрались "черные гайдамаки" и несколько десятков сечевиков - всего 180 солдат при 2 пушках. На маленькой станции Бобрик, куда 17 января прибыл Петлюра со штабом Коша, - "красные гайдамаки", сечевые стрельцы и остатки отдельных украинских отрядов - всего около 700 человек при 8 пушках. С этими небольшими силами в 880 человек Петлюра рассчитывал оборонять Киев от Первой армии большевиков в 2500 человек.
Получив страшные известия о трагедии на станции Круты и о восстании в Киеве, Петлюра собрал офицеров коша и сечевых стрельцов, чтобы вместе обсудить дальнейшие действия. "Прекратить войну и капитулировать..." - предлагали одни. "Повернуть в Киев, разгромить восстание и продолжить борьбу против наступавших на линии Днепра", - требовали другие.
Еще 14 января Шинкарь направил киевских добровольцев прикрывать Черниговскою железную дорогу: сотню студентов и гимназистов, "курень смерти" и юнкеров 1-й юнкерской школы имени Хмельницкого - всего 420 человек при одной пушке и 8 пулеметах. Шинкарь прекрасно знал, что столь малочисленными силами не удастся закрыть брешь на Черниговской дороге. В отчаянии он посылал молодых идеалистов, не нюхавших пороху, на явную смерть. Их задачей стало только задержать наступление...
15 января эти части прибыли на станцию Круты, где встретили "красных" уже на следующее утро. Студенческая сотня была практически не подготовлена к бою, многие гимназисты и студенты в первый раз взяли в руки винтовки. Но они были полны решимости преградить собой путь на Киев, хотя на столицу по Черниговской железной дороге наступало до 5 500 обстрелянных солдат и балтийских матросов 1, 2 и 3-й армий большевиков. В неравном бою украинская оборона была разгромлена, общие потери составили 150 человек.
Разгром под Кругами окончательно открыл "красным" путь на Киев. Отходя от станции Круты, студенческо-юнкерский эшелон прибыл утром 17 января на станцию Бобрик, где расположились петлюровцы. Остатки "куреня смерти" Петлюра снова отправил прикрывать Черниговскую дорогу, а гимназистов и юнкеров направил в Киев - против восставших.
Тогда же проходил бой у станции Кононовка, где 180 петлюровцев столкнулись с "красной" колонной Петра Егорова в 1100 человек, состоявшей из донецких и харьковских красногвардейцев. В двадцатиградусный мороз гайдамаки окопались и приготовились к обороне. Огнем винтовок и пушек были отбиты две атаки противника, после этого "красные" смогли окружить станцию, а гайдамакам и стрельцам ничего не оставалась делать, как сесть в поезд и выехать в Яготин, что в 90 километрах от Киева, взорвав позади себя железнодорожный мост через речку.
В 9 часов вечера 17 января было окончательно решено возвращаться в Киев и подавить восстание, которое угрожало Центральной Раде. Петлюра вышел на ночной перрон станции Бобрик и обратился к столпившимся на станции бойцам с речью. Он рассказал о критическом положении на фронте, о восстании в Киеве, о том, что грозит Центральной Раде. Петлюра не скрывал плачевного состояния обороны:
"Есть два выхода из существующего положения: или мы сложим оружие и, смирившись с потерей независимости Украины, разойдемся по домам, или мы быстро рванемся в Киев, подавим восстание и будем оборонять Киев по Днепру. Какое будет ваше решение, бойцы? Будем ли мы продолжать борьбу?"
"Вперед на Киев! Свобода или смерть!" - громыхала толпа...
Но путь частям Петлюры на Киев неожиданно отрезало новое восстание еще вчера абсолютно надежного украинского полка имени Наливайко (1300 человек) в провинциальных Броварах. Солдаты полка арестовали своих офицеров, подняли красное знамя и готовились не допустить "реакционера" Петлюру в Киев. На этот раз спас положение буйный атаман Волох (бывший шахтер, бывший -художник, бывший штабс-капитан)... На собрании мятежного полка он круто, матерно обругал восставших, убедив их, что солдат просто обвели вокруг пальца агитаторы. Во время собрания 150 сечевиков окружили казармы и вскоре разоружили огромную силу - 1300 солдат при 8 пушках и 75 пулеметах. Петлюровцы разогнали разоруженных солдат, а оружие, которое даже невозможно было увезти с собой, облив бензином, уничтожили; 60 человек из мятежного полка перешли на сторону Петлюры, остальные - разошлись по домам...
Январское восстание большевиков в Киеве описано в сотнях советских исторических монографий, диссертациях, статьях. Но до сих пор правдивой и полной картины этого восстания историками не воссоздано. И мы, не претендуя на это, лишь коротко напомним о важнейших событиях 15-19 января 1918 года, предшествовавших появлению войск Петлюры на улицах горящего Киева.
Восстание рабочих в Киеве было полной неожиданностью не только для украинской власти, но и для самих рабочих, которых большевики готовили поднять "бунт", но чуть позже, когда "красные" войска с востока подойдут к самим стенам Киева, примерно на 20-22 января. Но события подстегнули действия неугомонного коменданта Ковенко...
Крупнейший на Украине военный завод "Арсенал" и его рабочие были постоянной головной болью для политиков Центральной Рады. Рабочий коллектив завода был еще в середине 1917 года распропагандирован большевиками и бредил Советской властью, коммунизмом. В октябре 1917 года он уже подымал восстание против Временного правительства. С приходом к власти Центральной Рады рабочие завода рвались в бой уже против "буржуазных националистов".
Тут, на "Арсенале", был центральный штаб большевиков, их надежда, их пушечное мясо - Красная гвардия... Центральная Рада, зная что на "Арсенале" в ближайшее время готовится восстание, еще 4 января направила на завод надежный отряд "вольных казаков" под руководством Ковенко. После непродолжительной перестрелки у арсенальцев были изъяты винтовки и пулеметы, некоторые из организаторов красногвардейских отрядов были арестованы. Но взвинченные рабочие, несмотря на формальное закрытие завода властями, продолжали приходить на завод и готовиться к выступлению.
Комендант города наконец решил полностью ликвидировать опасность восстания - вывезти весь уголь с завода, чтобы остановить производство и выкурить рабочих из цехов в двадцатиградусный мороз. Однако об этом "зло-казенном" плане стало известно большевикам и рабочим, и они решились поднять восстание ранее запланированного срока, толком не подготовясь к нему и не разработав даже общий план выступления.
Подтолкнули к восстанию и аресты левых эсеров, и решение 9-й сессии пленума Центральной Рады, утвердившее Четвертый Универсал о разрыве Украиной государственных связей с Россией и о независимости Украины. Об этом решении рабочим стало известно уже вечером 15-го...
Были у восстания в столице и объективные обыденные причины: инфляция, падение жизненного уровня, угроза массовой безработицы, невыплата зарплат, острая нехватка хлеба...
15 января рабочие "Арсенала" нашли место (недалеко, на улице Московской), где было спрятано конфискованное в "Арсенале" оружие, и, захватив его, снова перевезли на завод. В "Арсенале" в этот день был создан штаб восстания, туда же призывались все большевистские, красногвардейские силы Киева. К арсенальцам присоединились не только рабочие многих предприятий, люмпены, но и большая часть солдат трех украинских полков, что были сагитированы большевиками. Всего на заводе собралось до 700 хорошо вооруженных людей.
В то же время в других районах Киева - на Подоле, Шуляевке, Демеевке, в районе железнодорожных мастерских собирались свои красногвардейские вооруженные отряды, общая численность которых составила около 1400 человек. Всего киевских восставших насчитывалось около 2100 человек. У них было 2 броневика.
В распоряжении Центральной Рады в Киеве на начало восстания оказалось всего около 2-х тысяч штыков и 3 броневика (Богдановский, Богунский, Полуботковский, Гордиенковский именные полки, курени: Черноморский и сечевых стрельцов, отряды "вольных казаков"). Еще три украинских именных полка объявили сразу же о своем нейтралитете. Кстати сказать, 50% солдат в Киеве достаточно апатично взирали на События и даже продавали оружие и патроны восставшим. Этим примерным равенством сил противников и объясняет затяжное военное противостояние в Киеве.
Главным успехом войск Центральной Рады было блокирование восставших в разных частях города. Каждый район восстания действовал на свой страх и риск и подчас не имел связи со своими союзниками, да и не стремился к соединению. Восставшие были перебиты по одиночке... В то же время и сама Центральная Рада, ее силовые структуры оказались фактически парализованы восстанием, и только военные (Ковенко, Шинкарь, Петлюра...) решали тогда судьбу столицы. Как пишет очевидец, оборона украинской власти велась тогда "стихийно", "сама собою"...
Вечером 15-го января члены Центральной Рады опять пережили несколько неприятных минут - к дому, где заседала Центральная Рада, вышли вооруженные солдаты Богунского полка, протестуя против арестов левых эсеров и против того, что охрану Киева Центральная Рада передала "вольным казакам", которых многие обыватели называли "преступными элементами". Делегаты сразу подумали о худшем: их хотят "разогнать", но пронесло, выступление оказалось только "бэшкетом".
Утром 16-го января к воротам "Арсенала" подошли части "вольных казаков" с одним броневиком, они еще надеялись снова разоружить "арсенальцев" и вывезти с завода уголь... Увидев украинские части, рабочие "Арсенала" ответили огнем. "Арсенал" первым восстал и первым был полностью блокирован войсками УНР. В первый день боев, когда под "Арсеналом" было в два раза меньше украинских солдат, нежели восставших на заводе, у арсенальцев был шанс прорвать осаду и вырваться в центр города на объединение с восставшим Подолом. Однако у арсенальцев не было разведки, они думали, что у завода собрались все лучшие войска УНР. Шанс был упущен.
В то время когда проходили бои за "Арсенал", возникали новые очаги восстания на рабочих окраинах Киева. Бои приняли затяжной, позиционный характер. Многочисленные штурмы "Арсенала" ничего не давали, так же, как и вылазки восставших за территорию завода. Большевики пытались посеять панику в городе, бессистемно обстреливая центральные кварталы из пушек и отключив в Киеве водоснабжение и электричество. "Главной приметой тех боев была полная невозможность четко провести фронт, на котором идет бой. Бои разгорались неожиданно, там, где начинали стрелять в украинцев восставшие, которые проскальзывали очень легко по всему Киеву, потому что Центральная Рада не располагала достаточными силами, чтобы надежно охранять город, а на протяжении всего времени борьбы не издала ни одного приказа", - вспоминал очевидец.
16 января восстал Подол, затем 130 красногвардейцев с Подола прорвались в верхнюю, центральную, часть города и по улице Владимирской подошли почти к самому зданию Центральной Рады, обстреливая его окна из пулеметов. Осколки разбитых стекол падали прямо в зал заседаний. Восставшие были в 200 шагах от Рады. Положение становилось критическим... Деятели Центральной Рады и служащие секретариата вооружились, заседание было прервано, делегаты спустились в подвал.
Тогда около 30 офицеров военного министерства, что находилось в двух кварталах от позиций подольских красногвардейцев, во главе с заместителем министра полковником Жуковским, взяв винтовки, пошли в штыковую атаку и обратили в бегство передовые силы восставших у Золотых ворот и отеля "Прага". К офицерам присоединилось еще до сотни солдат... Этими силами они отогнали "красных" за Святую Софию.
Большевики, потеряв 80 человек убитыми, бежали на Подол. Но на следующий день еще 120 красногвардейцев с Подола пытались прорваться на Крещатик. Часть центра города оказалась в руках восставших, и их отряды опять рвались на Владимирскую к зданию Центральной Рады. И снова судьба Центральной Рады весела на волоске. Только своевременное появление на месте боев 250 солдат из украинизованного Гордиенковского полка, что прибыли в столицу из Прибалтики, спасло судьбу Центральной Рады. И снова восставшие были загнаны на Подол, оставив на Крещатике и соседних улицах около 70 убитых. Лишь к 20 января восстание на Подоле было подавлено.
18 января во второй половине дня петлюровцы подошли к днепровским мостам и увидели панораму Киева. Через реку доносились раскаты артиллерийской и пулеметной стрельбы. И рабочие слободки, что на левом берегу Днепра, встретили прибывших огнем. К Киеву надо было еще прорваться через восставшие окраины. Разметав окопавшихся большевиков, части петлюровцев вышли на мост через Днепр, который также пришлось штурмовать с боем.
Восставшие Киева обороняли мост силами 60 красногвардейцев при броневике и нескольких пулеметах. Штурм был отчаянный, ведь гайдамаки знали, что счет времени пошел на минуты, что в Киеве решалась в эти часы судьба страны. Во главе цепи гайдамак бежали Петлюра и Волох. Петлюра тогда почувствовал в Волохе человека храброго, сильного, преданного идее... Но как потом Петлюра "обожжется" на этом человеке!
Он тогда еще не знал, что именно в этот серый день - среду, 18 января - в Киеве произошли серьезные политические изменения. Премьер Винниченко распустил социал-демократический Совет министров УНР, предоставив одному из лидеров эсеров, Всеволоду Голубовичу, сформировать новый кабинет.