- В Свирелии нет воды, надо откопать реку Свирельку и немедленно развернуть строительные работы, - сказал, будто дал распоряжение, Лягушонок, Он любил покомандовать, и это у него получалось.
- А я буду сажать деревья, чтоб скорее стало прохладно, - не желая отстать от Лягушонка, заявил Коренёк.
- Пожалуй, уважаемый Гарпун прав, - подал голос и профессор Гематоген. - Правда, среди нас много слабых здоровьем, и пилюли из серебряных почек были бы очень кстати... Но раз уж все собрались, откладывать поход не стоит. Отправляйтесь в Свирелию, а я приеду, как только сделаю из почек лекарства... Если в походе кто-нибудь заболеет, его будет лечить мой ассистент Витаминчик.
- Ни в коем случае, профессор! Без вас я в пустыню не поеду! - нервно выкрикнул Витаминчик и зябко повёл плечами.
- Удивительный вы человек, Витаминчик! - шепнул ему учитель Минус. - Во время войны вы пересиливали свою боязливость, а теперь опять, как огня, боитесь всего неизвестного...
А Гематоген только с укором посмотрел на своего ассистента, протёр запотевшие очки и, помолчав, сказал решительно:
- В конце концов, поедем все вместе! Я и там могу работать,..
- Что ж, - согласился учитель Минус, - выступим в поход теперь же, я и сам рад этому... А Булыган к нам скоро не придёт...
- Если и нападёт булыганец, тоже врасплох не застанет, - воинственно пыхнув трубкой, скова заявил Гарпун. - Пока мудрец Гранат мудрил над серебряным кустом, мы тоже не сидели сложа руки... В случае чего - продержимся! - И Гарпун распахнул милицейскую куртку, чтоб все увидели под ней морскую тельняшку.
- С волшебными пилюлями кто хочешь пойдёт воевать, а вот мы возьмём да и пойдем без всяких пилюль!.. В молодости ведь повоевали, теперь небось умней стали... - загалдели свирельцы.
Гарпун многозначительно посмотрел на Лягушонка.
Лягушонок, видя, что все взоры обратились к нему, принял важный вид и сказал:
- Дело вот в чём. Камни, раскалённые на солнце, боятся холодной воды... От воды они трескаются... На булыганцев надо действовать водой, за это я голосую двумя руками!
- Что ж, пожалуй, предложение дельное, - поддержал Лягушонка Гематоген. - С медицинской точки зрения это верно: на разгорячённые головы хорошо действуют холодные примочки... Но надо подумать, как лучше разработать эти процедуры.
- Правда, как же действовать водой? Из чего обливать? - послышались со всех сторон вопросы.
- Это пока военная тайна! Не задавайте лишних вопросов! - заявил Лягушонок, сообразив, что ему представляется случай стать самым главным. - А шифрованно эта операция будет называться... ну, хотя бы...
- Операция "холодный душ"! - вставил своё словечко Чик.
- Каждый мальчишка норовит командовать... - недовольно буркнул Лягушонок.
Но название всем понравилось. Тогда Лягушонок и Гарпун отозвали в сторону Фитилька и стали ему что-то шептать.
Фитилёк выслушал их и обещал сделать необходимую для операции аппаратуру.
- Я тоже всё это время без дела не сидел, - смущаясь, сказал он. - Привёз полную коляску удобных лёгких щитов... Будем защищаться от булыганских копий... И ещё много маленьких пик. Нужны только наконечники для них. - И Фитилёк посмотрел на трёх друзей - Шишку, Стружку и Мушку.
- Наконечники сделаем, - деловито сказал Шишка. - Алмаз - самый твёрдый камень. Он будет хорошо дробить каменные туши булыганцев.
- Мы переписывались с изобретателем Фитильком и обещали ему алмазные наконечники... - объяснил Стружка.
- У нас полные рюкзаки алмазов, мы их нашли в горах, - заверил всех Мушка.
- Хорошо, пусть будут на всякий случай, - похвалил Фитилька и трёх друзей Лягушонок. Он уже освоился в роли командира и лишь иногда поглядывал на Гарпуна, ожидая одобрения.
- А ещё, - сказал Тромбус, - на поле боя надо выстроить оркестр из свирелей, и...
- Ну уж! На войне - свирели!.. - перебил Лягушонок. - Боевого духа у нас и без музыки хватит!
- Я буду сочинять походные песни, - робко предложил Чик.
- Послушайте! - не сдавался маэстро. - Ведь наши враги - это люди с окаменевшими от зла сердцами... У нас есть волшебная скрипка, ока поёт голосом серебряного дерева. Может быть, музыка подействует на врага...
- И скрипка и музыка на войне не нужны, - сказал старый солдат Гарпун.
Тромбус умолк, прижав пальцы к вискам. Он был слишком слаб, чтоб затевать спор.
Немедленно начались хлопоты и сборы. Все газеты и радио обратились к жителям других стран, чтобы они помогли свирельцам. Отовсюду двигались тракторы, экскаваторы и бульдозеры. Машин этих набралось столько, что все гаражи и склады страны оказались битком набиты.
Из некоторых стран в подарок свирельцам прислали даже осликов и верблюдов: раз уж Свирелия - пустыня, должны же в ней быть верблюды!
Мешки с семенами для будущих лесов и мешки с хлебом грузили на верблюдов и на машины. Одним словом, готовились к походу вовсю.
И, конечно же, Фитилёк сделал к сроку то, что обещал, для операции "холодный душ". Он ни на шаг не отходил от какого-то ящика, прикрытого чехлом, и поправлял чехол то там, то здесь.
- Что у тебя там? Приоткрой хоть уголок! - приставали к изобретателю свирельцы.
- Отойдите в сторону! Сказано - военная тайна! - отрезал Фитилёк, подражая Лягушонку.
Наконец приготовления окончились. Все собрались, чтоб проститься с теми, кто оставался.
Не взяли в поход Тромбуса и Гарпуна.
Сперва Гарпун сердито стучал костылями, уверял, что он и одноногий сумеет хорошо воевать, и хриплым голосом призывал в свидетели тысячу морских дьяволов. Но потом вдруг затих, махнул рукой и грустным голосом назвал себя "несчастным калекой". Бедный Гарпун, легко ли ему было - ему, старому бравому вояке!
Маэстро Тромбус тоже был опечален до слёз, и профессор Гем утешал его как только мог:
- И вам тоже нужен покой, участие в походе пагубно отразится на вашем здоровье. Обещаю, как только обработаю почки серебряного дерева, я вылечу и Гарпуна, и вас, и вы вернётесь на родину. Пока же - полный покой.
- Хорошо! - покорно кивнул Тромбус. - Пусть тогда вместо меня едет Виолка. Она хоть и маленькая, но сможет быть вам полезной.
- Только детсада нам не хватало в походе! - проворчал Лягушонок.
Виолка мигом очутилась около верблюда и стала подпрыгивать, пытаясь взобраться на него. Но верблюд был очень большой, а Виолка - маленькая. Она оглянулась на Лягушонка, который оказался поблизости, в надежде, что он подсадит её, но Лягушонок с пренебрежением посмотрел на неё и показал ей спину.
Девочка хотела обидеться, но потом опять стала подпрыгивать, и так подпрыгивала бы ещё долго, если бы не появился Чик со стулом. Он подставил стул, и Виолка влезла на верблюда, благодарно взглянув на Чика.
А маэстро в это время говорил учителю Минусу:
- Я не уверен, увижу ли снова родину, может быть, и не доживу до такого счастья... Возьмите от меня хотя бы вот это... - И, нервно подмаргивая, он протянул учителю свёрток нот - "Победную симфонию".
Потом маэстро торопливо засеменил к сидящей на верблюде Виолке. Все терпеливо ждали, каждый понимал, как нелегко несчастному отцу разлучаться с единственной дочерью.
Но отец и дочь, кажется, вовсе не предавались прощальным нежностям. Тромбус деловито говорил что-то, а Виолка в ответ кивала бантом.
Любопытный Лягушонок приблизился было к ним, делая вид, будто хочет осмотреть верблюда. Но маэстро уже в последний раз обнял дочь и отдал ей футляр с розовой скрипкой.
- Возьми ноты у учителя и каждый день упражняйся! - шепнул он на прощанье и отошёл от Виолкиного верблюда, который был не в духе и намеревался плюнуть в доброго маэстро.
- Прощайте! Добрый вам путь! Привет родине! - дрожащим голоском выкрикивал Тромбус, страдальчески подмаргивая.
А Гарпун дымил своей трубкой так яростно, что скоро из-за дыма все потеряли его из виду.
Глава шестая.
КАК СВИРЕЛЬЦЫ ДВИНУЛИСЬ В ПОХОД И ЧТО ПРОИЗОШЛО В ПУСТЫНЕ
Впереди двигались грузовики и бульдозеры, за ними шёл отряд трудолюбивых осликов, а замыкал шествие караван верблюдов, с удовольствием переваливающих с бархана на бархан.
Возглавлял караван важный двугорбый верблюд. За его хвост был привязан второй верблюд, за хвост второго - третий, и так весь караван - будто цепочка. Только трёх молоденьких верблюдов не стали привязывать, и они, шагая в хвосте каравана, могли беседовать друг с дружкой и резвиться.
На первом верблюде-вожаке мирно восседали Коренёк и Лягушонок. А ведь сначала из-за этого верблюда они чуть-чуть не поссорились.
Первым вознамерился взобраться на верблюда Коренёк, но к нему подскочил Лягушонок.
- Я - главный строитель Свирелии, я должен ехать на первом верблюде! - напустился он на Коренька, намереваясь попросту столкнуть его с верблюда.
- Зато я - главный лесовод, меня послал сам Гранат! - закричал в ответ Коренёк.
Они долго размахивали руками и спорили, кто из них главнее, пока в спор не вмешался рассудительный Минус.
- Ну что вы, маленькие, что ли! - сказал он с укором и удивлённо добавил: - И из-за чего, собственно, ссора? Один будет командовать строительством канала, другой - посадкой леса. Значит, оба вы главные, так и садитесь на первого верблюда вдвоём.
Коренёк и Лягушонок простили друг другу обиды и взобрались на верблюда-вожака. Каждый из них по очереди сидел то между горбами, то на хвосте, и спорить больше было не о чем. Наоборот, скоро выяснилось, что Коренёк и Лягушонок очень похожи, оба люди деловые, силачи и любят поворчать. Не удивительно, что они быстро подружились.
Ехать на верблюдах хотелось всем, но всем мест не досталось. Минусу, Грушке и ещё кое-кому пришлось ехать на осликах и в кабинах грузовиков. Оркестр занял весь кузов самой большой машины. Хвойка сидел в кабине и бережно придерживал на коленях рюкзак Коренька, где были спрятаны мешочки с материнской землёй и эликсирными порошками.
Чик верхом на Аргамаке ехал то около одного верблюда, то около другого, стараясь держаться подальше от Коренька. Он что-то строчил в свою записную книжку и звонко распевал песни собственного сочинения. Оркестр аккомпанировал ему, а участники похода дружно подхватывали припев. На плечах Чика и на спине Аргамака бесцеремонно хозяйничали семь воробьев. Чем дальше в пустыню, тем меньше встречалось птиц. И хотя воробьи были крикливы и драчливы, хотя они беспокоили Чика и его Желтопузика, Чик всё равно любил их.
- Развёл тут птичий базар! - не упустил случая поддеть Чика Лягушонок.
Но когда на него никто не смотрел" Лягушонок забывал важничать и, наблюдая, как хорохорятся и шумят воробьи, тоже усмехался.
На последнем в цепочке верблюде ехала Виолка, позади неё уже бежали только три друга-верблюжонка, нагружённые мешками и баками с водой. Присматривать за верблюжатами поручили Шишке, Стружке и Мушке.
Бойко шагая по песку, верблюжата вслух мечтали о том, как хорошо было бы прогуляться на свободе и полакомиться вкусными колючками. Ведь верблюжата выросли в зоопарке и отродясь не видели настоящей пустыни.
- Вы везете важный груз, - строго сказал Шишка, услыхав их разговор.
- Только не потеряйте мешки и не разлейте воду, - попросил Стружка.
- Надеемся, на вас можно положиться, - добавил вежливый Мушка.
Дав наставления верблюжатам, Шишка, Стружка и Мушка заговорили о своих делах. Они то и дело останавливали осликов, подбирали разные камешки и рассовывали их по рюкзакам.
Караван шёл через страны, что лежали по соседству со Свирелией, и тоже превратились в пустыню.
Было так жарко, будто здесь собрали самые горячие пески со всех пустынь света, но поход проходил довольно весело. Даже Виолка переносила жару терпеливо, и только одно чрезвычайно раздражало ее - что в пустыне много пыли.
- Какая гадость! - тихонько говорила она, брезгливо отряхиваясь, и, дёргая Фитилька за рукав, просила его изобрести пустынный пылесос.
Услышь эти слова Лягушонок, бедной Виолке не спастись было бы от его насмешек!
Только Гематоген был задумчив и печален. Поход в Свирелию, неожиданная весть от Граната, которого он считал погибшим, - всё это взволновало старого профессора. Покачиваясь на верблюде, он слушал шуршание песков и думал о тех временах, когда был молод.
Иногда Гематоген отвлекался от грустных размышлений - ему то и дело приходилось посматривать на песок, чтоб верблюд не наступил па змею или ядовитого паука.
Один раз свирельцам повстречался даже удав. Он хотел наброситься на ослика, но Коренёк тут же уложил его на месте из Осечкиного ружья.
- Развелось змей - шагу не сделаешь! - ворчал Лягушонок.
- Как жить и работать в таких условиях! - стонал Витаминчик.
- Сколько всякой нечисти нанесли булыганцы, - бормотал профессор. - Теперь людям и животным каждую минуту будет грозить смерть.... А ведь змеиный яд лечебен... Гм... Надо что-то придумать...
Он поднёс к глазам ладонь козырьком и, прищурившись, посмотрел туда, где ехала машина с нарисованной на боку чашей со змеёй. На машине была нагружена разная аппаратура для походной лаборатории и больницы. В кузове сидели Витаминчик и сестричка Ампулка. Ампулка прижимала к груди санитарную сумку с красным крестом и заботливо придерживала ящик с аппаратурой. Витаминчик, обвязав голову носовым платком, чтобы не случился солнечный удар, то и дело подносил к носу флакончик настойки из трав и громко чихал.
Профессор усмехнулся, поудобнее устроился на своём верблюде и незаметно для самого себя задремал.
Наступила ночь, экспедиция стала располагаться на отдых.
- Есть древний обычай пустыни - ложась на песок, окружать себя шерстяной верёвкой, - сказал учитель Минус. - Колючий верёвочный забор будет отпугивать ползучего гада...
Свирельцы достали из багажных тюков верёвки, разложили их кольцами и каждый улёгся в серединку кольца. Чику не хватило верёвки, и вместо неё он окружил себя Желтопузиком.
До утра по пустыне разносилось дружное похрапывание. Только добрая сестричка Ампулка не сомкнула глаз - по просьбе Витаминчика она за одну ночь связала ему шерстяные носки до самых колен, и Витаминчик, решив спасаться в этих носках от "ползучего гада", не расставался с ними до конца похода.
Утром огромное солнце выплывало из-за барханов, вечером тонуло за ними. Семь дней продолжался поход.
Лягушонок время от времени доставал из сумки карту и, послюнявив карандаш, отмечал на ней путь.
- Мы следуем правильным курсом, - сказал он однажды. - Скоро будет Свирелия.
Но не успели свирельцы ступить на землю своей родины, как им навстречу вырвался столб пыли и песка, а сквозь пыль обозначилось длинное, кишащее змеями туловище Ядозуба. По приказу Булыгана, он охранял границы Свирелии и, завидев людей, качал старательно работать хвостом. Подползти близко к свирельцам он боялся и только пылил и пылил издалека.
Но никто не испугался Ядозуба. Лишь воробьи, всегда такие храбрые, вдруг забеспокоились и полетели было прочь, что-то чирикнув Чику на прощанье.
- Куда же вы, воробушки! - позвал их Чик. - Разве я дам вас в обиду?.. Не бойтесь!
Воробьи тут же вернулись, наперебой крича обрадованному Чику:
- Нич-ч-ч-чего мы не боимся!..
- Пожалуй, не мешает выпить по кружке воды, подкрепить силы, - предложил рассудительный Минус.
- Караван, стой! Все к баку с водой! - крикнул Лягушонок.
Свирельцы столпились вокруг машины, где стоял большой бак, и стали пить, а капли падали на песок и шипели, как на раскалённой сковородке.
Коренёк прицелился было в Ядозуба, но тот успел отползти подальше и стал бить, крутить хвостом с такой силой, что поднялся ураган.
- О, горе мне! - воскликнул вдруг Гематоген, от которого никто ещё не слыхал ни одной жалобы. - Я потерял очки и теперь не смогу работать!..
Он растерянно мигал воспалёнными веками и готов был заплакать от огорчения.
Все принялись искать профессорские очки.
А Ядозуб тем временем не зевал и подкрался к трём верблюжонкам.
Один верблюд вёз два запасных бачка с водой, другой - два мешка с семенами деревьев, которые свирельцы собрались посадить в пустыне, а третий, самый молодой верблюжонок, - два небольших тюка с еловыми шишками, чтобы тоже посадить их и чтобы опять в Свирелии росли ёлки.
Зоопарковские верблюжата не привыкли возить груз, да ещё по жаре. Они отстали от каравана, плелись, еле передвигая ноги, и сердито отплёвывались.
- Ах, я больше не могу! - сказал верблюжонок, который вёз бачки с водой, и со стоном упал на песок, расплёскивая воду.
- И я! - жалобно откликнулся второй и опустился рядом с приятелем.
Третий, самый молоденький, молча растянулся на песке и закрыл глаза.
Ядозуб, увидев, как из бачков полилась вода, стал в ужасе мести своим мощным хвостом с метёлкой, нагонять песчаные горки и засыпать воду вместе с верблюдами, баками и мешками. И там, где только что лежали три обессилевших верблюда, поднялись три бархана, точь-в-точь такие, какими рябит вся пустыня. Покончив с этим делом, Ядозуб, поднимая вихри пыли, пополз в Булыганию, к своему повелителю.
- Ну куда, куда они могли запропаститься! - страдальчески повторял Гем, имея в виду потерянные очки.
Трудно сказать, сколько времени потратили бы свирельцы на поиски профессорских очков, если бы не Желтопузик. Чик шепнул ему что-то, Желтопузик заскользил по песку туда, где недавно прошёл караван, и скоро вернулся с очками.
От души порадовавшись вместе с профессором, свирельцы хотели было двинуться дальше, но тут обнаружилось, что пропали три верблюжонка.
- Сбежали-таки!.. Ну, это им даром не пройдёт, пусть только появятся! - сердито пообещал Шишка.
- Они только прогуляются и вернутся, - пробовал заступиться за верблюдов Стружка.
- Мы сами виноваты, что недосмотрели, - тихо заключил Мушка.
- Могут погибнуть запасные баки с водой, - проворчал Лягушонок. - Нечего и надеяться, что бездельники не расплескают её!..
- Лишь бы не потерялись мешки и тюки с семенами, - забеспокоился Коренёк. - Правда, я их крепко увязал, но вдруг верблюжата начнут прыгать и рассыплют их... Хорошо ещё, что не погрузил на них эликсирные порошки и материнскую землю... Они у Хвойки, Хвойка их сбережёт...
- И всё случилось из-за моих очков! - сокрушался профессор Гематоген и нервно хрустел пальцами, хотя сам терпеть не мог этой привычки. - Что же теперь делать?
- Надо поехать за ними, - твёрдо сказал Шишка.
- Может, они сами догонят нас? - неуверенно предложил Стружка.
- Сами потеряли, сами и разыщем, - решил совестливый Мушка.
Три друга вскочили на своих осликов и повернули назад.
- Не потеряйте компас и не заблудитесь! - крикнул им вдогонку Лягушонок.
