Целую тебя, мой дорогой Ивик, всей душой. Очень люблю тебя, голубчик. Будь хорошим, чистым, любящим, умным. Благословляю тебя. Помни всегда светлую тетю Олечку. Она всегда с тобой и молится за тебя, и оберегает всех нас. Да, милый, помни это. Такие светлые души – вечны. Они живут. Помни: всегда, всегда, особенно в трудные ми нуты, взывай сердцем: "Милая, светлая тетя Олечка… родная моя… помолись за меня, будь со мной, вразуми меня, помоги мне!" И всегда она с тобой будет, и ты это будешь чувствовать. И будет тебе легко и благополучно. Молись Богу, это для души нужно, а она – только близкая молитвенница наша, твоя… Я чувствую это, милый. Помни: духовные связи с близкими не порываются с уходом из жизни. Наша жизнь только бледная оболочка Вечной Жизни. Жизнь не умирает: это знает религия, но к этому придет и наука. И потому наша земная жизнь, полная случайностей, в сущности – не случайна, а лишь некая ступень, переход к непостижимому для нас теперь, но – верному. И конечно, не бессмыслица, как иногда кажется. Это дает нашему деланию на земле прочность и смысл. Целую тебя. Поцелуй маму, спасибо ей, что посетила тетю Олечку. Привет Ивану Иванычу. Твой дядя Ваня.
18. IV. 38.
Дорогой мой Ивик,
что же ты меня забыл? А дни у тебя свободные. Плохо это, брат. Значит, – нет чувства. Ну, что поделаешь, – не ждал. Будь здоров. Я уезжаю послезавтра, совсем, в Цюрих, хлопотать о визе и паспорте. Если удастся – дальше в Прагу, а нет, – по верну в Париж В Праге остановка дней на 5–6. А там в обитель преп. Иова (адрес в журнале).
Адреса не могу дать, если будете мне писать – пока на прежний адрес, мне перешлют. Привет маме и Ивану Ивановичу.
Да, плохо это: я о тебе думаю, а ты и думать забыл.
Дядя Ваня.
На всякий случай дам адрес: Mr S. Varsavsky (для меня), Slezska, 114. Praha XII, Tche…
Нехорошо, Юля, что Ивик давно ни слова мне. Или вы не чувствуете, как я одинок.
22. IV. 38. Цюрих.
Милые мои Ивушка и Юля,
завтра – в Прагу, куда должен быть в 9-35 вечера, за 1 1/2 часа до Св. Заутрени. Пока пишите мне по адресу: S. W. Varsavsky, Slezska, 114. Praha XII.
Ивик, все о себе напиши.
Ну, Господь с вами. А вчера, устав от борьбы с консулами – вот племя-то поганое! – думал было в Париж. Ох, эти нансеновские волчьи билеты. Каково же рядовым русским людям! У меня хоть заручки, и мои слова действуют! Привет Ивану Иванычу. Пока ничего, только за эти 3 дня хлопот устал. Дядя Ваня. Хочу писать в тишине.
3. V.38.
Hotel "Ametiste"
(Вот какой "драгоценный"!)
Прага XII, Polska, 9.
Милый мой Ивунок,
спасибо за хорошее письмо, – написано свободно, лег ко, совсем по-русски. Умница ты! Рад, что отдохнул. – Действуй дальше, заканчивай год. Знай, что ждет тебя летний отдых. Придет срок – подумай, где тебе лучше будет. Тебе надо – общение с молодежью, по твоему выбору. Хочешь на юг – поезжай, может быть, Серовы поедут. Но не одного лишнего дня после экзаменов не торчи в Париже. Напиши мне, что надо тебе справить, чтобы одеться прилично, и как тебе лучше подходит. Я постараюсь прислать. Пиши мне ВСЕ откровенно, посоветуйся с мамой. – Я здесь с 23 апреля, приехал истомленным, читал публично 29-го, с температурой, т. к. не хотел срывать вечера. После – слег, 4-й день не выхожу. Сегодня 1-й день температура нормальна. Придется еще 2 дня посидеть. Скучно. Трогательны заботы епископа Сергия и всего духовенства, прихода. Все визиты и посещения – отклонил, – к себе не пускаю, – утомляют. Вечер прошел – полным-полно, слава Богу, голос выдержал. Но чего мне это стоило! Довольно. Бог даст, 5-го в четверг утром выеду в обитель: pocta Zadomirova u V.Svichika– Monastere de St.Job. Tehec… мне. Жду покоя в обители, отдохнуть и – писать. Скучаю по могилке. Это – последнее мое странствие. Бог даст, вернусь в Париж – найму небольшую квартиру, возьму услужницу, русскую старушку, может быть, ты ко мне переберешься, – увидим. Христос с тобой. Хорошо, что поговел. Так и поступай. Хор. – тет. Олечку навестил. Целую тебя, милый. Поцелуй маму. Привет Ивану Иванычу. Твой всегда дядя Ваничка.
Письмо твое – интересное, умное. Что нужно – напиши.
7. VIII. 38. Paris.
Здравствуй, дорогой мой Ивик, болезнь и жара мешали на писать тебе, а потом мучился я, отыскивая квартиру. Квартиру нашел я сам и снял с 15.Х. А пока на этих днях уеду с Сергеем Михеевичем на юг около Ментоны. Головокружение кончилось через неделю после твоего отъезда. Но работать в этой ужасной комнате не могу. На юге, если здоровье позволит, пробуду до октября, т. к. некуда мне выехать. Квартира моя – на rue Bouleau, около Зеелера, № 91, совсем близко от marche рк st Claud, 2-й этаж, на солнце, полный комфорт, 2 комнаты и ниша для спанья. Дом очень чистый, новый, улица тихая. Но цена… 7600 франков, да горячая 12 франков в м. и холодная 12.50 вода платная, да налог. Но мне уже трудно ночевать по чужим углам, довольно. Хочу быть у себя. Изволька сейчас же написать мне, на какие три № поставить мне в рулетке? Та-ак… Задумайся – и назначь, и напиши мне я поставлю на твое счастье. Всего № в рулетке от zero до 36:0,1,2,3 36. Если доберусь туда, непременно сыграю. Тебе напишу с моря. Едем, должно быть, числа 15–16 августа, в такси клиента Серова, по 150 франков с человека, только за бензин. Целую тебя, милый, и благословляю. Твой крестный отец и дядя Ваня. Пиши!
Ив. Шмелев.
А если вернешься в Париж – поживи в Берже де Женес.
Невероятно длинны чешские адреса!
1.9.38
Дорогой мой Ивик,
я здесь с 26 августа, живем с Сергеем Михеевичем Серовым в огромном парке, одни, очень тихо. Измучился я в Париже, в грохоте – теперь отдыхаю. Открытку твою получил, рады, что тебе живется нескучно. Когда ты собираешься в Париж? Напиши мне. Помни, что в Европе положение довольно напряженное, – многое может случиться, – как бы не при велось тебе задержаться вне Франции! Не лучше ли будет, если ты не станешь откладывать отъезд до конца сентября? Я предполагаю вернуться в Париж числа 24–26 сентября, и мне надо устраиваться на новой квартире. Вот кстати ты мне и по можешь, пока не начнутся уроки в лицее. Помни, – еще раз, – что политическое положение очень обостренное, – сужу по газетам. Не задерживайся.
Благословляю тебя, мой мальчик, и целую. Доктор шлет привет. Здоровье мое пока лучше, здесь полный покой.
Твой дядя Ваничка – Ив. Шмелев.
29.9.39
en russe
Милый Ивик,
я вернулся совсем из Ste Genevieve, сегодня утром. Пища в Maison-Asile не по мне, стали появляться желудочные боли. Жду, что навестишь. Целую.
Твой дядя Ваничка.
Привет!
9. Х. 39.
ecriten russe
Желаю тебе, милый мой мальчик, здоровья, душевной бодрости и удачи в занятиях. Твою открытку получил сегодня, в день моего Ангела, и это было мне в радость.
Извещай о себе. Живу одиноко, хочу приняться за работу – писать, забыться в эти суровые дни.
Господь сохранит тебя!
Целую.
Твой дядя Ваничка.
Что тебе нужно будет, – напиши. Пиши ясный адрес, может быть, неверно пишу – Carre Prime? (и. ф. хозяина).
7. XI. 1939.
ecrit en russe
Милый мой мальчик,
целую тебя и благословляю. Скучаю без тебя. Уверен, что работаешь ты молодцом, – математика для тебя в радость. Хворать я – пока – не хвораю, начинаю писать. Нет, пока ты недалеко от меня, я не одинок, – а вот напиши-ка мне, когда тебе нужно послать денег? – и сколько. Да, "щедро" тебя наградил Mr Gent.! Ну, Бог с ним. А я тебе советую написать ему – "ты, папа, должно быть, полагаешь, что я, как воробей, живу на всем готовом, ни сею, ни жну, а Господь питает с неба манной".
Приехал бы я тебя повидать, да это трудно, в другом ты departament, и надо вьдирать кучу бумаг, да и времени у тебя свободного мало. Слыхал я, что тебя одновременно и в армию готовят (prep, milit. super). Очевидно, как математика, – для соответствующей работы. Это хорошо. Ну, дай Бог тебе здоровья и успехов. Друзья меня не забывают. Всегда думаю о тебе. Помни: что нужно тебе – пиши, постараюсь послать. Ну, крепко обнимаю, мой милый Ивик, Господь с тобой. Не забывай тетю Олечку. Твой дядя Ваничка. И.Ш. Напиши мне.
17. XI. 39.
Милый мой Ивик,
рад твоему письму, пиши еще, как живется и работается, мне все интересно о тебе. На этих днях получу денег и дам маме купить тебе книг. Хороша ли у тебя комната, и кто такая твоя хозяйка? Разные бывают бабы, бывают и "зловредные". Но ты парень с выдержкой. А все-таки напиши. Почему ты не устроился с товарищем Шуйским или еще с кем?
Как с бурсой? Надежда есть? Напиши. Какие планы, и если призовут, – пошлют ли в школу – на специалиста-офицера? В пехоту или в артиллерию? Ведь ты великий математик, – как полагаешь? А ценного человека надо и дня войны использовать наиболее соответствующе. Великолепный инженер был бы из тебя, и химик, и механик, и все такое.
Все узнай, и знания свои цени и умей показать, чтобы знали, – что ты из себя представляешь. Когда думаешь приехать на вакации? Обнимаю, целую, благословляю. Твой дядя Ваничка.
Ивик, деньги я получил и пишу маме о книгах.
17.1.1940.
en russe
Милый мой Ивик,
получил две твои открытки. Слава Богу, я не лежу, гриппа, слава Богу, не было, а лишь бронхит. Напечатал рассказ "Рождество". Пишу еще. У меня тепло. Бывают друзья. Вадима Николаевича мобилизовали было на казенный завод, как безработного, но завод его, по слабости здоровья, забраковал. А то было далеко уехал, к Лиону. Теперь опять заходит. Мариша Деникина работает в Тулузе бухгалтером, получает 1.100 франков, а работы – от 7 часов утра до 7 часов вечера. И будто еще родителям присылает. Бросил читать газеты, доктор не велит, и я доволен, меньше мусору в голове. Дни прибывают, весна ближе, да веселого так мало. Ну, работай, пиши мне. Не замучивай себя, не стоит. Покупай апельсины каждый день. Изволь съедать 1–2 штуки. Целую. Твой Ив. Шмелев.
Дядя Ваничка.
Изволь купить Thioco. Ешь масло!! и сахару. Купи хорошего.
6. И. 1940. en russe
91, рю Буало, Париж, 16.
Сегодня получил твою открытку – и сейчас же пишу.
Дорогой мой, славный Ивик,
очень меня встревожило твое письмо: уж если ты говоришь – "совсем разболелся", то, зная, как ты вообще легко от носился к недомоганиям раньше, чувствую, что это не пустяк, твоя затянувшаяся болезнь. На днях я увижусь с Серовым, спрошу его, не лучше ли тебе приехать в Париж, показаться ему. А пока не только полощи горло, но, может быть, надо смазывать его, – помнишь, тетя Оля всегда мазала тебе, по указанию доктора, – не знаю только, чем: кажется, йод с глицерином?.. Я тебе, узнав, пошлю рецепт. Прошу тебя, не выходи, если жар – что делать, ну, пропустишь несколько дней, дома позаймешься, товарищи, может быть, дадут тебе запись лекций, хоть бы Шуйский… – Но надо беречься во избежание осложнения, можно схватить воспаление легких, помни! А главное, питайся лучше, не жалей денег, если надо – напиши, вышлю. Может быть, апельсины сейчас раздражают горло кислотой? Хоть они и дезинфицируют. Есть у тебя деньги-то? Тиокол принимай, не забывай. И немедленно напиши мне, как твое состояние, не ухудшается ли? И еще – взвешивался ли ты? Надо следить, не худеешь ли, не теряешь ли в весе? Очень прошу, напиши.
Ты мне не сообщал – ах ты, скромнюга! – что тебе назначена государственная стипендия. Я узнал от доктора. Поздравляю тебя, дорогой мой мальчик, горжусь тобой, молодчина! – Ведь это ты сам завоевал, своим трудом, волею, упорством, сознательностью. Дар, способности, – все так, это дар природный, незаработанный, от Бога, от случая… но одного дара мало: без труда, без воли, без усилий, т. е. без жертвенности… дар – то сокровище, которое не хранят, которое дымом разойдется, пропадает. Ты, милый, этот дар пустил в работу, и слава тебе. Это для меня – редкая радость за эти последние годы моего сиротства. Обнимаю тебя, дорогой мой, да хранит тебя Господь! Что тебе нужно – напиши, я сделаю.
Все говорят о тебе – да, молодец!