Орёт и топает ногами по полу. Ещё раз прошу пойти в свою комнату и посидеть там пятнадцать минут. Начинает бросаться на меня. Делает выпады в мою сторону: ногами топает и за руки хватает, может бросить что-то небольшое, кричит:
– Я тогда буду так орать, что соседи придут!
Подобное поведение настолько для меня необычно, что я впадаю в ступор, говорю строго нечто вроде: "Здесь я главная, и я прошу тебя посидеть в комнате. Если ты меня не слушаешься, тогда и я не собираюсь слушать то, что ты мне говоришь…" – и остаток дня разговариваю с ним сухо и односложно.
Такие ситуации повторяются примерно раз в неделю.
Потом Кирилл снова становится слащаво-прекрасным, виснет на мне, но осадок и ощущение, что это какой-то непонятный мне мальчик, – долго меня не покидают. Внешне я спокойна, виду не подаю, но внутренне очень расстраиваюсь.
Разговаривала сегодня с ним долго о том, как важно сохранять хорошие доверительные отношения в семье, рассказывала, чем мама отличается от воспитательницы из детского дома, и о том, почему маму нужно слушаться. Мне кажется, особого впечатления эта беседа на Кирилла не произвела. Стоял, смотрел прямо, без эмоций, потом, когда я закончила говорить, отвернулся и ушёл играть.
Очень много времени с Кириллом проводит Тимур. На Галю в прошлом году Тимур очень положительно влиял, да и сейчас продолжает. В отношениях сын – лидер, много поправляет, направляет и объясняет. Очень надеюсь, что Кирилл со временем начнёт тянуться за ним.
И очень надеюсь, что скоро напишу сюда о каких-нибудь положительных переменах и успехах Кирилла. Пока он мне напоминает Кая с льдинкой в сердце из сказки про Снежную королеву. Сколько же времени должно пройти, чтобы он стал самим собой?
9 декабря 2015 г.
Вдруг стало понятно, в чём моя проблема. Я нервничаю из-за того, что другие от меня ждут скорейшего и идеального разрешения каких-то спорных моментов с Кириллом. Это на меня давит.
Мы живём себе спокойно, ничего особо страшного не происходит (истерика раз в неделю – да многие родители кровных детей о таком только мечтают!), но мне то пишут, то звонят разные волонтёры или знакомые, которые либо участвовали в пиаре Кирилла, либо брали детей из того же детдома, даже из той же группы.
И они спрашивают, задорно так, с уверенностью, что я до сих пор не могу поверить в своё счастье, что такого золотого мальчика отхватила: "Ну как вы там? Где фотки и рассказы со счастливым концом?!"
А мне нечего им сказать. Да и не хочу я сейчас про это говорить, даже фотографии со дня рождения Кирилла показывать (а они есть, и был хороший праздник, но не хочу я).
С одной стороны, я понимаю, что если я не хочу то пусть все идут лесом. С другой стороны, чувствую давление на себя, мол, забрала ребёнка, неизвестно что тут с ним делаю, а народ беспокоится.
А ведь каждый приёмный родитель понимает, что не нужно ждать любви, тем более безусловной, ни от ребёнка, ни от себя к ребёнку. Потому что любовь – это чувство, которым невозможно управлять.
Перед тем, как поехать за ребёнком в детский дом, мы спрашиваем себя, а готовы ли мы просто жить вместе с этим ребёнком (тем более что мы его и не знаем ещё толком)? Готовы ли заботиться о нём, даже если особой любви не возникнет? И если мы решаем, что да, мы сможем так жить, потому что не для любви мы его забираем, а потому что у нас есть потребность помочь ему, есть и силы, и возможности, – тогда я еду и привожу ребёнка домой.
Но и у меня, и у мужа есть родители, родственники, друзья, виртуальные знакомые, которые особенно не углублялись в тему приёмного родительства. Они не знают, что такое адаптация, не знают, что дети, которые с рождения живут в детском доме, понятия не имеют, что такое мама (как бы жалостливо они не пели о ней песни на утренниках), и ни в какую семью они на самом деле не хотели. Подобные дети просто не представляют, что такое семья и зачем она нужна.
Но зато эти люди с вдохновением рассказывают мне о том, что всё лечится любовью. Нужно просто взять на ручки восьмилетнего мальчика, крепко-крепко прижать к себе и любить, пока он не оттает. Всё ведь так просто, ну!
Я когда слышу такое, сначала несколько секунд чувствую себя бездушной тварью. Потом вспоминаю, что эти люди ни разу не общались с детьми из детского дома, а если предложить им взять одного семилеточку себе, чтобы проверить, действует ли предложенное мне средство, – скорее всего, откажутся. "Нет, я не могу", – скажут.
И потом мне: "А ты можешь, у тебя получится, ты и отогревай любовью. А не можешь отогревать, тогда и брать нечего". И обидятся. Они ведь хотели как лучше, со всей душой ко мне, а я им такое предлагаю.
Не нужны мне подобные советы. Они меня сильно сбивают с толку. Начинает мучить совесть. Ну как же так, ведь у мальчика никогда не было мамы, которая обнимала бы его нежно и говорила, что он у неё самый-самый. А я его к себе в дом притащила и так скупа на материнское тепло. Тимурку, небось, и обнимаю как положено, и говорю, что надо. Сердце у меня, что ли, каменное? Мачеха я, а не мать!
Но давайте трезво взглянем на ситуацию.
Кирилл. Мальчик отказник, с серьёзным хроническим заболеванием, про родителей ничего не известно, "национальный", как говорят среди приёмных родителей. За семь лет жизни в детском доме никто так и не взял направление на знакомство с ним.
А сейчас он дома. Мама, папа, братья, сёстры, бабушки и дедушки! Одет во всё новое, кушает за двоих (четыре килограмма за два месяца прибавил). В магазины с собой беру, на почту, по делам за собой таскаю. Книжки вслух читаем, слова по карточкам учим, познавательные фильмы смотрим, к школе готовимся. Музыку включаем, поём и кружимся. Каждый день – ванна с пеной и куча солдатиков в лодке. Ну, хорошо же ему живётся?
Проблемы, которые я описываю в дневнике, – это проблемы, о которых Кирилл не знает. Это то, что я вижу в нём и хочу исправить. Потому что если эти проблемы исправить, то мне легче будет с ним жить. Возможно, я даже смогу его полюбить. А Кириллу моя любовь будет на пользу, хотя он и без неё проживёт. Потому что, во-первых, Кирилл не знает, какая она должна быть, любовь материнская, а во-вторых, я забочусь о нём точно так же, как о других детях, и подобная забота вполне может сойти за любовь.
А значит, нет никакой спешки. Я могу позволить себе не следовать советам людей, которые не в теме. Могу не писать о нём, если нечего написать. Могу не брать Кирилла на ручки, если мне не хочется, но если захочется, могу обнять и сказать, что он молодец.
И как только я всё это подумала, мне сразу стало легче. Я поняла, что никому ничего не должна. Не нужно торопиться исправить все недостатки Кирилла, не нужно себя заставлять делать то, что не хочется.
10 декабря 2015 г.
Вспомнила вдруг вчера вечером – когда я была маленькая, папа каждое утро рисовал и вырезал мне лошадку из бумаги. И я брала её с собой в детский сад. Счастливая была невероятно.
Я решила нарисовать кого-нибудь Вадиму, потому что он никак не хотел укладываться спать. Изобразила рыбку на картоне. Вырезала. Он был так рад! Пошёл с ней спать и всё утро сегодня играл, пока она не истрепалась.
Вечером спрашиваю:
– Вадим, кого тебе нарисовать?
– Жирафа! – говорит. Нарисовала и вырезала жирафа. Снова ребёнок счастливый пошёл спать.
Детей так просто порадовать, но взрослому иногда бывает сложно додуматься до настолько простых решений.
* * *
Особенно жаль больных детей. Глубокое такое и честное чувство жалости. Долго думаем и решаемся забрать этого ребёнка домой. Ухаживаем, помогаем, стараемся сделать его жизнь прекраснее. Испытываем удовлетворение, что всё правильно, ребёнку тут лучше, мы молодцы, не спасовали, приняли правильное решение, справимся. Живём дальше.
Но вдруг ребёнок становится любимым. И жалость к нему превращается в острую. Настолько, что нужно заново смиряться с его диагнозами и состоянием.
У меня так было с Кристиной и Галей. Теперь вот с Ниной.
13 декабря 2015 г.
Больше года объясняю Гале разницу между сантиметрами, миллиметрами, дециметрами и метрами. Верёвочки разной длины нарезала, полоски из бумаги клеила, строительным метром размахивала – всё без толку. Вроде, кажется, поняла, какие-то задания сделала, а в следующий раз уже снова путает или забывает.
И вот сегодня снова задания на сравнение: что меньше – 10 см или 10 дм?
Галя сидит с кислой миной.
Прошу:
– Галя, покажи сантиметр пальцами, сантиметр – это сколько?
Галя неуверенно раздвигает руки на ширину плеч. Всё ясно.
Говорю тогда:
– Галя, запомни, сантиметр – это жук. Дециметр – это хомяк. Миллиметр – это микроб такой, он как точка. А метр – это большая собака. Так что меньше, десять жуков или десять хомяков?
Галя радостно:
– Жуков, конечно!
И дальше пошло как по маслу. Запомнили, что на спине у собаки помещается паровозик из 10 хомяков, на хомяке – 10 жуков, на жуке – цепочка из десяти микробов. Галя радостно выполнила все задания. Всё-таки верёвочки разной длины для неё были слишком абстрактны, нужно было внести какое-то разнообразие. Она прямо оживилась, как будто то, что она считала непреодолимым, вдруг стало понятным. Надеюсь, теперь запомнит надолго.
* * *
Сегодня, пока Мария писала экзамен по истории мира, я развлекала Кристинку. Надела ей свою кофту на молнии.
Дети смеялись, а потом Галя тоже захотела попробовать надеть. Надела и говорит: "Как в ней хорошо: тёплая и пахнет как мама…" Я кофту обратно не требовала, и Галя ходила в ней до тех пор, пока другие дети не стали просить её поносить. Весь вечер надевали по очереди, отнимая друг у друга.
16 декабря 2015 г.
Вчера мне прислали ещё одну фотографию из дома ребёнка, в котором когда-то жила Нина.
Сегодня между делом я показала её Нине.
Нина знает, что у меня есть специальная папка, куда я складываю все её найденные фотографии. И мы всегда вместе с большим удовольствием смотрим и фото, и видеоролики, которые мне удалось заполучить.
Но как только Нина увидела эту фотографию, она вдруг закричала. Лицо покраснело, глаза налились слезами.
– Как ты узнала, что я там была?!
Мы с Галей даже испугались. Я сказала:
– Просто прислали из детского дома эту фотографию, узнали, что ты теперь живёшь со мной…
Нина закатила глаза и больше ничего внятного не сказала. Перешли на другую тему.
А я весь вечер думаю, что это было.
И почему в детском доме остались всего три фотографии Нины? Я видела много, больше двадцати фотографий детей её группы, и нигде, ни на мероприятиях, ни на концертах, ни на общих фото Нины почему-то нет.
У Кирилла и Гали – увесистые стопки с детскими фотографиями за разные годы.
Смотрю на неё весь вечер и думаю: что за жизнь у неё была все эти семь лет? И как она смогла сохранить свою жизнерадостность?
22 декабря 2015 г.
У второклашек начались уравнения.
И снова мы с Галей штурмуем неприступную крепость.
Объясняю так:
– Всё просто: сначала ищем, где в уравнении целое, а где части. Целое обводим карандашом, чтобы не запутаться. Чтобы найти целое, нужно сложить части, а чтобы найти часть, нужно из целого вычесть известную часть…
Галя мрачнеет.
Объясняю на рисунке – ноль эмоций.
Рву бумажку на две части и показываю, что если так приложить – это целое, а разделить – это части. Галя не прониклась.
Сбегала за пластилином. Принесла красный кусочек и зелёный. Слепляем вместе – это целое, разламываем – части. Не понимает. Просто не понимает суть этих слов: "целое" и "части". Слишком абстрактно это для Гали.
Ну раз это абстрактно, тогда я решаю нарисовать и вырезать из бумаги куклу. Потом отрезаю ей голову. Как, спрашиваю, целую куклу сделать?
– Нужно голову к телу приставить, – отвечает Галя.
– А как мне увидеть на столе только часть куклы? Только голову, например?
– Забрать у целой куклы тело…
– Ну! Так и в уравнении то же самое, смотри!
И только так, каждый раз обращаясь к бумажной кукле, решили три столбика уравнений.
29 декабря 2015 г.
Главный итог года – это, конечно, пополнение в нашей семье.
Ровно год назад мы даже представить себе не могли, что 2016 год будем встречать вдевятером.
И меня это в который раз поражает. Как стремительно всё меняется в нашей жизни.
С одной стороны, это мы сами решаем, делаем какие-то шаги вперёд. И долго думаем, чтобы принять взвешенное решение.
Но с другой стороны, мне иногда кажется, что всё само собой как-то складывается, а мы только делаем вид, будто именно так и планировали. И Саша подтверждает, что чувствует то же самое.
Как бы то ни было, жить стало интереснее. Я уже совсем не замечаю, какая за окном погода, есть ли снег этой зимой, скоро ли весна. Жизнь у нас такая насыщенная, что всё это больше не имеет особого значения. И мне теперь совершенно некогда заниматься самокопанием.
Лет пять назад я запросто могла впасть в недельную депрессию, размышляя над несовершенством мира. А сейчас, с того момента как я просыпаюсь, и до той секунды, когда падаю обратно в кровать, я настолько нахожусь под впечатлениями дня, эмоциями, постоянно анализирую происходящее, и у меня совершенно нет сил выдумывать какие-то дополнительные тревоги. И мне очень нравится это состояние.
В уходящем году многое переменилось. Прежде всего, в нас самих. Мы открыли сами в себе и друг в друге столько всего нового и сплотились ещё крепче. Мы многому научились за этот год и ежедневно продолжаем учиться.
Я раньше думала, что жизнь с ребёнком-инвалидом трудная и несчастная. Мы отгораживались от этой темы, и казалось, что у инвалидов какой-то другой, параллельный нашему мир. И вдруг будто пелена с глаз упала. И выяснилось, что мы очень многого не знали, не понимали и не чувствовали. Какое счастье, что это произошло!
В этом году мои отношения с родителями перешли на какой-то новый уровень. Если раньше они часто критиковали мои поступки и образ жизни, то сейчас стали уважать и поддерживать. Переживают и болеют за нас каждый день. Это очень важно.
Уже полтора года, как мы переехали в Подмосковье. И до сих пор не можем прийти в себя, спрашивая друг у друга: "Что мы здесь делаем? Как нас сюда занесло?" Цепь счастливых случайностей и удачных стечений обстоятельств. И, конечно, помощь и поддержка добрых друзей.
Ещё в этом году мы познакомились и подружились со многими прекрасными людьми. Теперь мне кажется, что раньше я просто не замечала, сколько хороших, добрых и умнейших людей вокруг. Это очень радует и вдохновляет меня.
Наладилось обучение детей.
Мария снова стала ходить в музыкальную школу теперь уже более осознанно. Регулярно занимается живописью и французским. Со школьной программой справляется практически без моей помощи. И читает, читает, читает…
Тимур увлечённо занимается танцами и мечтает стать врачом. Много читает. В школе чувствует себя отлично.
Галя неплохо закончила вторую четверть. По сравнению с тем, как ей сложно было адаптироваться к школе в первой четверти, – прогресс очевидный! С удовольствием читает и слушает книги. Стала гораздо увереннее в себе.
Вадим всё больше понимает, лучше разговаривает. Научился принимать условия, договариваться. С ним нелегко, но легче, чем раньше. Немного рисует, лепит из пластилина, слушает сказки, если есть настроение.
Кристина начала говорить коротенькие фразы. Чётко произносит: "Дай мне попить!" Некоторые слова получаются частично: "Дай мне пече…(нье)". Забавно, но вместо просьбы "Дай!", она теперь всегда говорит с вызывающей интонацией: "А мнее?!" И ещё Кристина удивительно музыкальная девочка.
Кирилл показал нам, что такое классическая адаптация, о которой пишут в книгах. Очень полезный опыт для нас, считающих себя опытными приёмными родителями. Но ничего, настраиваемся друг на друга. Учимся понимать, слышать и чувствовать. Что касается учёбы в школе, я за него спокойна. Читает и пересказывает лучше некуда, свободно пишет прописью, с математикой за первый класс справляется легко. Вот над кругозором работать ещё и работать. А над умением дружить, выбирать, мечтать, договариваться – тем более.
Нина хорошо адаптируется и жадно впитывает всё новое. Читает слова из 5 букв, решает задачи и примеры в десятке, слушает аудио-сказки и хорошо их пересказывает.
В этом году мы впервые участвовали в областном конкурсе и к своему удивлению выиграли его.
Ещё в этом году было приобретено много новых прекрасных детских книг. Особенное удовольствие каждый вечер читать и обсуждать их вместе с детьми.
15 января 2016 г.
Тимур и Галя успешно отучились первую неделю после каникул. С вдохновением делали уроки, отвечали в школе.
Все каникулы решали с Галей примеры в столбик, задачи и уравнения, и она заметно окрепла в этом деле. Почти не ошибается, и главное, чувствует себя уверенно.
Тимур завтра впервые выступает на сцене. Репетирует танец, волнуется.
Кирилл стал гораздо быстрее и качественнее читать. За каникулы прочитал все пять книг про Сашу и Машу Анни Шмидт, сегодня закончил читать книгу рассказов Носова и взялся за собачку Соню. Время от времени прошу его пересказать прочитанное, и он делает это очень близко к тексту, чуть ли не наизусть. Пишет Кирилл уже довольно свободно, переписывает каждый день тексты на шесть строчек. По математике начали решать задачи в два действия.
Нина ежедневно два раза в день читает слова и решает примеры.
Вадим стал рисовать человечков и дома. Всё лучше говорит и понимает. Настроение как всегда неустойчивое, то веселится, то рыдает и скандалит. Любимые занятия: строить из конструктора или лепить из пластилина.
Кристинка говорит всё больше новых слов. Когда она вдруг произносит что-то неожиданное, мы радуемся всей семьёй.
Мария вчера сдала экзамен по русскому, до конца восьмого класса ей осталось сдать 5 предметов: физику, химию, обществознание, английский и алгебру. Очень радует, что я больше не участвую в её подготовке к аттестациям, она разбирается и сдаёт всё самостоятельно. В музыкальную школу и на живопись буквально летает. Ей безумно нравится там учиться, появилось много друзей. Большую часть времени занимается французским. Её прогресс и интерес к языку меня радуют.
20 января 2016 г.
Нина и Кирилл очень расстраивают меня тем, что, попадая в затруднительную ситуацию, ничего не предпринимают, не просят помощи, а просто бездействуют. Например, у нас сейчас иногда довольно резко меняется напор воды в ванной и неожиданно может пойти буквально кипяток. Но что Кирилл, что Нина – оба будут сидеть молча красные как раки, пока я не замечу и не сделаю похолоднее.