Разумеется, Изабелла собственноручно не пеленала и не кормила с ложки своих двенадцать сыновей и дочерей: у королевы имелись многочисленные протокольные обязанности, дела благотворительности, благочестия и милосердия, она осуществляла разнообразные посреднические функции. Но сохранились счета Изабеллы за одежду и посуду для королевских детей, за продукты питания, за содержание зверинца. Если королева находилась в разлуке с детьми, она посылала им нежные письма; во время эпидемии в Париже она позаботилась о том, чтобы отправить их в безопасное место. Вынужденная обстоятельствами, королева часто бывала противоречивой, эгоистичной и властной, но далеко не чудовищем, как любили ее изображать враги. В заботе о детях проступала лучшая сторона ее натуры, и это было как внезапный проблеск солнца, выхвативший красоту из лап темноты.
Здоровье короля между тем всё ухудшалось, и всё меньше надежд оставалось на его излечение. Странно, если бы произошло чудо исцеления – и в наше время шизофрения считается неизлечимой. После того как медики окончательно вынуждены были признать своё бессилие, королева обратилась к услугам знахарей и шарлатанов. По её приказу в Париже устраивали многочисленные религиозные процессии, и, наконец, из города изгнали евреев. Но даже это не помогло. Самозваные целители были казнены, но королю все равно не полегчало.
В такой ситуации Людовик Туреньский, первый принц крови, занял принадлежавшее ему по праву рождения место рядом с больным братом.
А Валентина следующие одиннадцать лет прозябала в провинции, занимаясь в основном воспитанием детей. Она глубоко страдала, ощущая себя покинутой женой. Но принцесса не погрязла в бесплодных сожалениях и не опустилась ни физически, ни нравственно. Она стала центром провинциального общества, состоявшего из дворян, не боявшихся ее "сатанинских" чар, и образовала некое подобие двора владетельной особы. Валентина занималась музыкой, привечала талантливых исполнителей и сама играла на арфе и других музыкальных инструментах; увлеченно собирала книги, и это собрание впоследствии стало ядром Национальной библиотеки Франции. С горечью слушала она сплетни о любовных похождениях красавца герцога, часто преувеличенные молвой.
В 1402 г. умер отец Валентины, и власть над Миланом приняла его вдова Екатерина как регент при своем сыне, сводном брате Валентины. Принцесса приобрела новый статус наследницы герцогства Миланского.
С этого же времени Изабелла Баварская стала принимать участие в политических делах. Считали, что Карл пожаловал брату герцогство Орлеанское под ее влиянием. Это вызвало взрыв недовольства Филиппа Бургундского – узнав об этом, он чуть не умер от ярости.
Начало политической карьеры королевы Изабеллы казалось обнадеживающим: ей удалось склонить к миру обоих соперничающих принцев. Такова и была общественная миссия средневековых королев – сглаживать острые углы, выступать посредницей между враждующими партиями, утихомиривать бурлящие страсти. Несколько дней спустя бывшие враги принесли клятву на Евангелии о том, что подчиняются решению королевы Изабеллы "отныне быть добрыми, верными и преданными друзьями и давать королю добрые советы касательно его особы и дел королевства".
Влияние Людовик на брата увеличивалось. Принято как о непреложной истине говорить о его любовной связи с королевой, основанной не столько на взаимном влечении, сколько на стремлении обрести союзника, чтобы совместно управлять душевнобольным королем. Быть может, такой молве способствовала репутация Людовик как неотразимого покорителя женских сердец. Но в это время он переживал серьезный роман со знатной дамой Мариеттой Энгиенской, происходящей от короля Людовика VI. О том, что это не простая интрижка, свидетельствовал факт признания принцем рожденного ею ребенка, впоследствии усыновленного Валентиной Висконти. Впервые увидев очаровательного маленького Жана, она воскликнула: "У меня его, должно быть, украли! Как бы мне хотелось быть его настоящей матерью!" Она взяла на себя заботу о воспитании ребенка, не бывшего ей родным.
Обладая богатой фантазией, можно предположить, что у Изабеллы имелись причины для сближения с мужчиной, чью супругу откровенно предпочитал ее муж. Однако в многочисленных хрониках тех лет не проскальзывает даже намека, что преступная связь между королевой и ее деверем существовала.
Действительно, никакого единодушия между Изабеллой и Людовиком не было. В 1396 г. начались переговоры о замужестве старшей дочери короля, семилетней Изабеллы, с английским королем Ричардом II, что привело к очередному обострению отношений между братом Карла, настроенным резко против этого брака, и Изабеллой, поддерживающей позицию Филиппа Смелого. В этом вопросе Карл оказался на стороне жены и дяди.
Эстет, чей двор считался в Европе самым элегантным, Ричард II обладал прекрасной внешностью и утонченными манерами. Считается, что это он изобрел такую невиданную в Средние века вещь, как носовой платок. Ричард восхищался французской цивилизацией и французской роскошью, проявляя странное для своей эпохи и возраста безразличие к боевой славе, и не стремился к авантюрным завоеваниям, хотя его отец и дед покрыли себя славой в Столетней войне. Он был настолько серьезно настроен на мир с Францией, что обдумывал возможность отделения Гаскони от английской короны и создания самостоятельного гасконского государства под властью независимого суверена, своего кузена Джона Гонта. К сожалению, из этого плана ничего не вышло. Испытывая личную симпатию к французскому монарху, Ричард скрепил договор о мире браком с Изабеллой Французской. Англичане еще не забыли другую Изабеллу, Французскую волчицу, и открыто порицали своего короля. По словам Фруассара, они заявляли, что их может погубить собственный король: "У него такое французское сердце, что ему не скрыть этого, но придет день, и он заплатит сполна".
Карл VI выказывал Ричарду искреннюю приязнь. На встрече французского и английского королей в Кале монархам на пиру прислуживали за столом их дяди: Ричарду – герцоги Бургундский и Беррийский, Карлу – герцоги Ланкастерский и Глостерский.
Взаимное притяжение монархов могло способствовать окончанию бесконечного противостояния двух держав; пока же между Францией и Англией было заключено перемирие на двадцать восемь лет.
Однако обстоятельства оказались сильнее обоих монархов.
В вопросе о браке племянницы Людовику Орлеанскому пришлось уступить. Но стоило Изабелле весной 1403 г. с согласия супруга взять на себя регентство, он пришел в бешенство, усилил давление на брата и в один из периодов просветления добился разделения власти с невесткой. Изабелла становилась не единоличной правительницей на время "отсутствия короля", как официально именовались его пароксизмы, но только главой Государственного совета.
Королева задумала женить своего отца на богатой невесте Изабелле Лотарингской. Стефан Великолепный прибыл в Париж, и она принялась хлопотать о заключении почетного выгодного брака. Однако этот план не был осуществлён, среди прочего – из-за противодействия Людовика.
Так что, скорее, королева держала сторону бургундцев.
Но 27 апреля 1404 г. в Брабанте Филипп Смелый скончался от чумы. Изабелла ничем не была обязана новому герцогу. Только после смерти ее благодетеля началось сближение королевы с Орлеанской партией.
Скоро она смогла оценить дальновидность Людовика. В Англии Генрих Болингброк сверг Ричарда II и занял трон под именем Генриха IV. У нового правительства возникла проблема: что делать с супругой свергнутого короля Изабеллой Французской? Людовик Орлеанский заявил, что Генрих "попирает права девственницы и вдовы", и послал Генриху картель. Вызов можно было бросить только равному; тем самым принц давал понять, что не считает Болингброка законным монархом, а всего лишь дядей короля. В ответ король из новой Ланкастерской династии Генрих IV сфабриковал заговор, возглавить который обманом уговорили юную Изабеллу. Очень привязанная к доброму и красивому мужу, девочка стала игрушкой в руках опытных интриганов. Воспользовавшись мнимым заговором для расправы с оставшимися сторонниками Ричарда, Генрих IV заключил французскую принцессу под домашний арест. Теперь она становилась заложницей.
Планы отца чуть было не нарушил старший сын Генри Монмут. Он давно заглядывался на девочку-королеву и теперь желал взять ее в жены. Этому браку помешали как традиционные англо-французские разногласия, обострившиеся после свержения зятя Карла VI, так и непреодолимое отвращение Изабеллы к претенденту на ее руку.
Французы требовали возвращения своей принцессы, и ее, продержав некоторое время в нестрогом заточении, отправили домой. Но приданое долго не возвращали, и это послужило еще одним раздражающим моментом в отношениях Англии и Франции.
В конце концов, получилось так, как хотел Людовик.
26 июня 1406 г. в Компьене была отпразднована свадьба Изабеллы и её кузена Шарля Орлеанского. Бургундцам в очередной раз утерли нос: Изабелла была старшей дочерью короля, а ее сестра Мишель, которая предназначалась сыну Жана Бесстрашного, Филиппу, – младшей.
В этом же году Жан Французский, герцог Туреньский, женился на Якобине Баварской и по настоянию тестя отправился в Геннегау, где ему предстояло править.
Отныне Жан, сын и наследник Филиппа Смелого, встал во главе бургундцев. Унаследовав властолюбие отца, он еще не обладал его дипломатичностью и гибкостью при достижении своих целей. Ситуация для него ухудшалась средневековыми представлениями о том, что двоюродный брат короля не мог иметь той же степени власти и влияния, как его дядя. Жан Бесстрашный никак не желал с этим согласиться. Однако на первом этапе он ещё не мог соперничать на равных с Людовиком Туреньским, братом короля, – он не обладал ни авторитетом своего отца, ни его мудростью. У него не было даже возрастного преимущества: Людовик и Жан были ровесниками, обоим было по тридцать пять лет.
Эти два политика во всем занимали противоположные позиции. Герцог Орлеанский поддерживал авиньонского папу Бенедикта XIII, герцог Бургундский – римского понтифика Григория XII; Людовик стоял за активизацию войны с Англией; герцог Бургундский, в чьи владения входили города Фландрии, предпочитал мир. Родной брат короля заключал союзы с самыми недружественными Бургундскому дому правителями в Нидерландах. Он выдал племянницу за герцога Гельдернского, дав ей в приданое Лимбург, унаследовать который должен был брат Жана, Антуан Бургундский. И все это при попустительстве королевы. Бургундцы только упрекали Изабеллу в неблагодарности, распускали о ней грязные слухи и втихомолку готовили реванш.
Отзвук ходивших тогда сплетен слышится в "Озорных рассказах" Бальзака, в романе "Изабелла Баварская" Дюма и множестве других псевдоисторических произведений. Маркиз де Сад своей "Тайной историей Изабеллы Баварской" внес значительный вклад в формирование образа этой королевы как развратной злодейки. Надо только помнить, что создавалась "История…" 75-летним де Садом, которого давно считали потерявшим разум на сексуальной почве. Г. Бретон, чьи рассказы отличаются пристрастием к скабрезным подробностям и удивительной пошлостью, тоже не прошел мимо судьбы этой женщины, не преминув оставить свой сальный след.
Почти во всех исследованиях, посвященных Жанне д'Арк, любое упоминание об Изабелле имеет негативную окраску. Но иначе и быть не могло. Для того чтобы появилась спасительница-девственница, должна была существовать и погубительница-женщина. На эту роль идеально подошла бы Валентина Висконти, но к тому времени ее уже не было в живых.
Однако вряд ли историки и литераторы покусились бы на королеву, являйся она для нации символом чистоты и супружеской верности. Значит, молва о ее изменах ходила. Вопрос только в том, насколько она была справедлива, кем придумывались сплетни и кому они были выгодны. Беспристрастный наблюдатель отмечал, что, "дабы восстановить (против них) обманутый народ, герцогом Бургундским были посланы по тавернам подлые людишки, распространявшие лживые слухи о том, что касалось королевы и герцога Орлеанского". Современник эпохи Мишель Пентуан утверждал, что слухи эти распускал Жан Бесстрашный, чтобы подобным образом дискредитировать своих политических противников. Очевидно, что непредвзятым людям даже тогда была очевидна подоплека событий.
Королева в это время начала стремительно терять популярность у подданных. Её обвиняли в бесконечных вымогательствах, которыми она занималась в союзе с герцогом Орлеанским, чрезмерной роскоши и расточительстве, что, согласно сохранившимся записям казначейства, соответствует истине. Почти 60 тысяч франков по приказу королевы переправили в Баварию, ещё 100 тысяч получил к свадьбе её брат Людвиг Баварский, кроме того, баварцам были переданы некоторые уникальные экспонаты из королевской сокровищницы.
Утверждение современников о чрезвычайно роскошном образе жизни Изабеллы, по-видимому, справедливы. В частности, историками подсчитано, что расходы личного двора королевы, составлявшие 30 тысяч ливров при Жанне Бурбонской, при Изабелле возросли до 60 тысяч.
Если у юной Элизабет имелось единственное платье, теперь к услугам Изабеллы были прекрасные ткани, кружева, меха; она владела статуэтками из янтаря и нефрита, горного хрусталя или слоновой кости, золотыми шкатулками, украшенными восхитительными эмалями – произведениями терпеливых мастеров Лимузена; наслаждалась тонким запахом духов, – к ее услугам было все, что может украсить женщину, польстить ее самолюбию или показаться любопытным. Она любила разглядывать свои драгоценности. На темно-красном бархате внутренней обивки шкатулок в середине круга колец резного золота были разложены другие, еще более причудливые: кольца в форме сомкнутых рук, браслеты из бесчисленного количества перевитых золотых звеньев, цветы из жемчуга и опалов. В центре лежали перстни с драгоценными камнями, доставленными из чужестранных далеких империй, из-за пустынь и бескрайних соленых океанов. Индийские рубины и сапфиры, алмазы, лазуриты и бирюза – все они сверкали, как капли дождя, на своем бархатном ложе.
Но за обладание всем этим великолепием надо было бороться.
Жан Бесстрашный, обеспечив себе поддержку со стороны горожан и Парижского университета, постепенно стал прибирать к рукам власть. Обеспокоенный этим, герцог Беррийский, дядя Карла VI, заключил союз с королевой и Людовиком Орлеанским, который надеялся получить помощь от графа Арманьяка. Однако в то время это не могло изменить ситуацию. В следующем 1406 г. Жан Бесстрашный добился своей цели: королевским приказом ему были переданы все права и должности, принадлежавшие его покойному отцу.
Несмотря на королевскую милость, бургундское семейство выводила из себя совместная деятельность королевы и брата короля. Им удалось основательно подмочить репутацию Изабеллы, но ее нельзя было устранить физически: королева, мать многочисленных "детей Франции", была недосягаема. Жан Бесстрашный решил избавиться от ее сообщника герцога Орлеанского и самому занять его место. Кроме политических у него имелись и сугубо личные причины. Открыто говорили, что его супруга Маргарита попала в число любовных "трофеев" неотразимого Людовика.
До наших дней дошло два анекдота, свидетельствующие об умонастроениях той эпохи.
Один из них рассказывает, что принц коллекционировал не только женщин, но и их изображения. Другими словами, добившись благосклонности красавицы, он поручал своему живописцу написать ее портрет и помещал картину в потайную комнату, единственный ключ от которой хранился у него самого. Доверенные друзья в виде проявления особого расположения получали приглашение полюбоваться "трофеями" герцога. Однажды, пригласив кузена в гости, он как бы по нечаянности забыл ключ в замке. Много слышавший о "галерее красавиц", Жан Бесстрашный не справился с искушением и вошел в комнату. Там в ряду других изображений он и увидел портрет собственной супруги Маргариты Голландской.
Другой анекдот описывает еще более рискованную ситуацию.
Как-то Жан явился к герцогу Орлеанскому по какому-то неотложному делу и потребовал немедленной встречи. Приближенные пытались задержать бургундца, объясняя, что их господин не может их принять, поскольку занят с дамой. Жан ворвался в спальню, но Людовик успел набросить платок на лицо женщины, а с тела, напротив, скинул покрывало. Он стал шутливо укорять кузена за то, что тот оторвал его от наслаждения таким великолепным телом, хваля достоинства любовницы, но так и не показав лица.
Отчего же герцог Бургундский, конечно, узнавший жену, не заколол ни ее, ни оскорбителя? Наверное, потому, что много лет Бургундский дом добивался брака Жана с Маргаритой, принесшей огромное приданое. А поскольку она была на двенадцать лет старше и мужа, и Людовика, затронуты были не столько сердца, сколько самолюбие обоих.
Жан Бесстрашный, молодой человек непривлекательной внешности, был известен своей жестокостью. Он обладал удивительным хладнокровием и склонностью к интригам, а кроме того, выдающимся умом и безграничной решительностью. Люди жили по его благосклонному разрешению и умирали по его приказу. Недаром на гербе герцога были хмель и крапива: "Я обожгу всех, кто будет перечить мне!" Всегда преследуя личные цели, он твердил об общественном благе и не останавливался ни перед чем.
Такой человек не склонен был терпеть оскорбления, даже если они не были доказаны.
Париж затаился в ожидании: должно было произойти нечто небывалое.
Считалось, что герцог Орлеанский обладает провидческим даром. Однажды он "увидел" картину собственной гибели и описал ее друзьям; удивительно, что с этим рассказом совпали малейшие детали происшедшего в действительности. Хотя не исключено, что эти "совпадения" были замечены задним числом.
Поздним вечером 23 ноября 1407 г., когда он ехал в сопровождении немногочисленной свиты верхом на муле, на старой Храмовой площади на него было совершено нападение. Нормандский дворянин Рауль д'Анкветонвилль отсек герцогу правую кисть, на которой было "волшебное" кольцо, и разрубил голову чуть ли не надвое.
Никто не сомневался в причастности к этому убийству Жана Бургундского, да и сам он каялся и в слезах утверждал, что его попутал дьявол. Герцог бежал во Фландрию, во владения жены, а тело Людовик спешно предали погребению и постарались забыть эту трагическую историю.