А еще были найдены: дохлая мышь в количестве одной штуки, флакончик от духов (старый, не пах ничем), ремешок от сандалетки, один, вялая какая-то жаба (отползла с нашей дороги с явным презрением, даже не прыгала) и ржавая железяка непонятного назначения.
И вот со всем этим добром, изрядно исцарапанные ветками непролазных кустов, мы вывалились у ворот, завершив тем самым полный круг обхода периметра забора, прямиком на встревоженные очи нашей воспиталки и суровой заведующей садиком.
Ну еще бы! Происшествие, ЧП - потерялась неизвестно куда средняя группа детей практически всем составом!!
И тут - здрасьте вам! Туточки мы, исследования проводим!
Крик до небес, выяснения, что делали и где были, и самый главный вопрос - кто это придумал?! Дайте зачинщика для расправы!!
И вся эта тусовка юных натуралистов дружно указала пальчиками на меня.
Нет, ну а кто?
И пошла Танечка в угол - размышлять о своем неправильном поведении, никак не соответствующем… Чему там, не помню? Идеалам будущего строителя коммунизма - не, это перебор, это чуть позже, уже в школе было про идеалы-то. А в садике - не подобающему для хорошей, воспитанной девочки, во! Именно!
Да! И еще обязательно упоминали таких хороших, уважаемых, правильных родителей, и как я их подвела! Да уж, не повезло родителям!
Даже хорошую, правильную и замечательную старшую сестрицу, прошедшую заключение этим же садиком, мне припоминали и в укор ставили - какая была воспитанная и спокойная девочка! Все читала-читала, и такая послушная! А ты?!
А что я?! В угол!
Да и ладно! Во всех садиковских углах, в которых мне довелось постоять, а происходило это с регулярным постоянством, мне всегда было чем заняться! Для начала у меня с собой имелся в кармане добрый друг и приятель: старый, ржавый гвоздь, которым я усердно расковыривала стены. Не из вредности или мстительности какой - боже упаси, я вообще-то (на самом деле) была очень хорошей и доброй девочкой, а исключительно в познавательных целях - интересно же, что там за всей этой краской и побелкой находится и как оно поддается ковырянию.
А еще в тех же карманах находились интересные камушки и фантики от конфет, которые требовалось рассмотреть более подробно и тщательно, а время для этого находилось только в углах, все остальное время я была очень занята. Очень.
Или еще один пример.
Случился как-то в нашем городе ужасный ураган. Просто ураганный ураганище! Вообще-то для наших мест частое явление по осени. Ну так вот, этот был особенно забористый и страшный! А наутро, когда нас привели в садик, обнаружилось, что огромный старинный кедр, что рос сразу за забором детского сада, упал ночью, проломив забор на территорию садика; слава богу, не повредил ни одного строения.
Этот кедр был очень большой. Очень. Такой большой, что неделю, наверное, рабочие не знали, как его надо распиливать и с какой стороны к нему подходить, а еще неделю пилили и убирали.
Думаю, объяснять уже нет необходимости, что для меня этот исполин стал предметом особого притяжения и интереса. Для начала нам строго-настрого запретили к нему приближаться воспитатели и зорко следили за нами.
Ага, сейчас, тот случай! Я и какие-то запреты!
Да я была шустрей любого вжика! И умней к тому же.
И я этот поверженный великолепный кедр весь… весь-весь исползала!! И соорудила там из веток что-то вроде секретного штаба, в который забиралась и с наслаждением слушала громкие призывы воспиталки, потерявшей меня из виду.
И, понятное дело, среди детсадовцев нашлось немало желающих узнать, а как там внутри и что в этом дереве гигантском, с горящими от любопытства глазами выспрашивающих меня, поскольку все уже знали, что я-то в таинственные недра его кроны наведываюсь регулярно.
И я честно рассказала любопытным про штаб и как там и что: как надо пробираться через толстые ветви, и как колко от хвои и пахнет здорово. А еще темно и загадочно…
В тихий час в нашем саду случилось страшное ЧП!
Пропала средняя группа из спальной комнаты!! Практически вся, кроме троих крепко спящих мальчиков!! А еще пропало несколько детей из других групп!! Тихий час сорван!! Дети неизвестно где!! Кошмар!! Ужас!! Ка-ра-ул!!
Не так уж он и был сорван, если честно, - мы почти все в этом кедре, в том самом штабе и заснули… А что? Удобно, уютно и па-а-ахнет обалденно!
На этот раз просто углом не обошлось, еще и родителям настучали и что-то там им такое выговаривали. Точнее, выговаривала заведующая детским садом моей маме, которая пришла меня забирать. И строго так рассказывала ей про очередной проступок доченьки в качестве идейного руководителя детского саботажа дневного сна.
Мама пообещала провести со мной воспитательную беседу и что-то там еще правильное отвечала и обещала, и всю дорогу до дома молчала. А я ждала, когда ж она наконец меня начнет воспитывать и объяснять, какая я плохая и неправильная, и посматривала на нее и вздыхала, предполагая, что ждет меня домашний угол у печки.
Но, как ни странно, нет! В угол меня не поставили. Что-то она мне все-таки внушала про поведение, но как-то дежурно, без огонька и особой строгости, взяла обещание хорошо себя вести в дальнейшем и быстро отпустила. А вечером, когда папа вернулся с работы и мама кормила его ужином, я слышала, как она ему рассказала про происшествие в детском саду и как они оба давились хохотом, чтобы не разбудить нас с сестрой, и, подглядывая из-под одеяла, я видела, как они утирают слезы от смеха и призывают друг друга, прикладывая пальцы к губам (тише, тише!), и снова заходятся удушливым хохотом.
Вот так и протекали мои детсадовские будни.
Были еще и прыжки с крыши пристройки, групповое скоростное лазание на липу из серии "кто быстрей", пересаживание красивых цветов с центральной клумбы под окно спальни нашей группы - то еще занятие оказалось! Вы пробовали когда-нибудь по-серьезному копать игрушечными совочками?! Но я упорная, а коллектив за мной!
А вот захотелось красоты!
И много, много еще чего различного, и… углы, углы, углы!
Вот в одно из таких моих наказных стояний в углу и произошло нечто из разряда чудес, переменивших мою жизнь!
Я уж и не упомню, за что меня тогда наказали, но точно по очередному тыканию детских пальчиков в сторону зачинщика, вернее зачинщицы - дети вообще такие гаденыши предательские, хочу вам сказать! Как-то это у них всегда естественно получается: как поучаствовать в чем интересном, захватывающем, на что своих фантазий и мозгов не хватает, так пожалуйста и с удовольствием, а как отвечать за то самое удовольствие, так сразу же своими малюсенькими предательскими пальчонками тыкают в вожака и активиста неугомонного.
Да и ладно. Как ни странно, я никогда не обижалась. Видимо, ничего иного от них не ожидала.
Так вот. Стою я, значит, себе, ковыряю очередную стену гвоздем, и вдруг передо мной образовывается рука, на ладошке которой лежит четвертинка яблочка. Я сначала не поняла, что это наяву, и даже зажмурила глазешки и покрутила головой.
- Возьми, - сказал кто-то рядом.
Глазешки я разлепила, повернулась и увидела мальчика Юру из моей группы, который протягивал мне кусочек яблока.
- Бери, - повторил он, продолжая держать протянутую мне ладошку. - Вкусное.
Я взяла, посмотрела недоверчиво на эту четвертинку и откусила. Действительно вкусное.
- Не по-честному тебя в угол поставили, - сказал мальчик Юра и вздохнул, - мы же все играли в эту игру, а наказали только тебя.
- Ничего, - поспешила успокоить я его. - Я привыкла.
- А это неправильно, - серьезно заявил он, сдвинув брови.
И на этом самом месте мое детское девичье сердчишко зашлось такой благодарностью и радостью, что я чуть не расплакалась, и смотрела во все глаза на этого удивительного мальчика! А кстати, разговаривать со мной, наказанной, другим детям строго возбранялось воспитателями! А он вот и разговаривает, и яблочко дал, и вообще - смелый и отважный!
И я словно увидела его в первый раз по-настоящему!
И все смотрела, удивляясь.
Конечно, подошла воспитательница и за ручку увела Юру от меня к другим детям, но это уже не имело значения - я твердо решила, что Юра теперь мне большой друг и я его вообще люблю!
Да, так и решила, что люблю!
С этого дня я стала его особо выделять и приглашала поиграть в мои игры сама, и игрушками делилась, и садилась кушать рядом с ним за один столик, согнав с места другого мальчика. Теперь я с ним разговаривала и спрашивала, что ему нравится, а что нет, и предложила дружить навечно!
Дружить навечно Юра согласился и принимал участие во всех моих "проектах" и играх одним из первых и пальчиком обвинительно никогда не тыкал в мою сторону при выявлении инициатора очередного происшествия.
Но, как и положено всем мальчикам, тупил по поводу более высоких эмоций и всяких там любовей, не в пример продвинутым в этом плане девочкам, как известно, более раннего чувственного созревания. Так что вся моя пылкая и бескорыстная любовь была ему недоступна для понимания, как аборигену паровая машина.
Но меня эта мальчиковая "несознанка" совершенно не волновала - главное, что я его любила прямо на века и до высокой высоты!
И если раньше поход в садик по утрам был для меня чем-то вроде каторги, и тащилась я неизменным "паровозиком" сзади за папой или мамой, отводившими меня в сад, то теперь я летела впереди вприпрыжку и нетерпеливо поторапливала их.
Я летала, парила и придумывала еще более интересные и увлекательные игры и занятия, где главную героическую роль отводила Юре!!
Ах, Юра, Юра! Лучший мальчик на земле!!
Только…
Все по-взрослому! В любви, видимо, всегда так - по-взрослому!
На пути моего полного счастья встало трудное препятствие - судьба-злодейка в лице девочки Марины!
О боже, боже! Эта Марина!!
Полная противоположность мне! Тяжелейший антипод!
В детсадовские времена я представляла собой чрезвычайно живую и подвижную девочку, больше похожую повадками на мальчишку: худую, быструю-шуструю, с короткой стрижкой, в коротких юбочках и свитерках, не любившую платья и банты, позволяя эти мытарства надевать на себя лишь по особым праздникам.
И Марина-а-а-а!
Девочка-Мальвина, девочка-кукла, девочка - выставочный экземпляр!
Сейчас такую назвали бы гламурной.
Причесочка - убранные со лба и боков назад волосы, скрепленные сзади роскошным бантом, из-под которого свободно струились по плечам закрученные, чуть ли не уложенные, шикарные локоны. Она этот бант даже во время сна не снимала, так и спала, аккуратно устраивая головку на подушке.
И платья! Всегда платья! Великолепные, с кружевными оборками и неизменным пояском, пристроченным спереди и завязывающимся сзади бантом на талии. Этот бант сзади она с особой тщательностью завязывала после дневного сна.
И всегда белые колготки.
Картинка!
И такая стерва!! Вот с рождения! Вот бывают такие девочки, которые с рождения красотки, картинки и хитрющие стервы! Эта была как раз из этих!
И встала она стеной на моем пути к счастью!
Вообще-то наше противостояние началось давно - ну никак девочке Марине не давала покоя моя популярность у ровесников. Понятное дело, что она-то как раз ни в одной из моих афер, игр и придумок участия не принимала, но, когда "электорат", как овцы (все до одного), шел за мной и участвовал во всех проказах, оставляя ее, принцессу такую, в одиночестве и без свиты, это Марину сильно раздражало, напрягало и категорически не устраивало.
Она тоже, как выяснилось, рулить любила, а тут… Ну, понятно.
Не забывала она и про добивание поверженного врага и практически каждый раз, когда я стояла в углу, говорила мне гадости, правда - издалека, чтобы воспитатели не пожурили ее за разговоры с наказанной.
Разумеется, она не могла не заметить моего особого отношения и внимания к Юре - такие барышни скорее дышать перестанут, чем пропустят и не усекут интригу.
А как только она поняла, что я в него влюблена и мы дружим, тут же включилась в бои без правил! Не за Юру как такового, а против меня.
И по-нес-лась!!
Она начала обхаживать его с особой настойчивостью: угощать сладостями, постоянно находилась рядом с ним, играла во все его игры и говорила-нашептывала гадости обо мне, какие только была способна придумать.
Я же, в свою очередь, действовала более прямолинейно - отодвигала конкурентку, напоминала Юре про нашу дружбу навек, придумывала еще более интересные игры и занятия, чем раньше, и открыто требовала, чтобы Маринка не приставала к нему и к нам двоим. А то и норовила ее оттолкнуть или тюкнуть чем-нибудь. Один раз мы даже подрались на куклах, то есть принялись колошматить друг друга куклами.
Она тут же пожаловалась воспитательнице, и… понятно дело, что в глазах воспитателя Марина всегда хорошая, ну а я - наоборот! И хоть наши "разборки" начинала и инициировала девочка Марина, меня априори считали задирой и зачинщицей.
Вот такая взрослая несправедливость!
Надо отдать должное Юре - жил он себе тихо, мирно и понятия не имел, какие страсти кипят и баталии разворачиваются вокруг его персоны. Был всегда занят своими мальчишескими играми и интересами, большую часть времени проводил все же со мной, поскольку со мной, честно говоря, было не в пример интересней, чем с кем-то еще из группы. Я ведь не только в поиске приключений находилась онлайн, я еще умела рассказывать всяческие интересные истории. У меня старшая сестра бегло читать начала в пять лет. С тех пор читала все подряд и часто мне пересказывала сказки и истории всякие из книжек, а то и вслух читала. А я запоминала сразу же, да еще раскрашивала повествование своими дополнениями.
Детсадовская аудитория внемлела, разинув рты, когда я находилась в особом декламаторском ударе.
Так что любимому Юре интересней было со мной, невзирая на всю неземную красоту Мариночки. Ну, это-то ясно - по младенчеству лет у него такие приоритеты еще преобладали; думаю, будь мы постарше, внешность перевесила бы интеллект.
Впрочем, не суть.
Но, как известно, капля камень точит, а тихое злое слово до сердца добирается, а уж Марина упорством мне не уступала, и ее постоянные наговоры и речи дивные о себе хорошей и прекрасной мало-помалу, но стали иметь некое влияние на предмет моей любви, и вот однажды он заметил:
- А Марина сказала, что ты… - и что-то там обвинительное.
- Да ты что?! - возмутилась от всего своего сердчишки я.
И разъяснила, как на самом деле было.
Первый раз он выслушал со всем серьезом и поверил, кивнув. И второй раз поверил. А на третий призадумался недоверчиво. А на четвертый наглый оговор принял за чистую монету и слушать моих объяснений не стал.
И суровые уроки женского коварства пришлось испытывать и проходить мне, переживая чувство ужасной злой несправедливости и нечестности!
И предательства любви!
И настал тот страшный и черный день, когда дурачок мальчик Юра подошел ко мне и заявил со всей строгостью:
- Я с тобой больше дружить не буду! Мне Марина все рассказала, какая ты нехорошая девочка.
И ушел. А Маринка стояла во время этой отповеди недалеко и улыбалась довольной победной улыбкой!
Я тогда проплакала целый час, и ни одна из воспитательниц не смогла добиться от меня, что произошло. Я замкнулась в себе, ни с кем не разговаривала весь день и все посматривала на торжествующую Маринку, которая демонстративно весь день обнималась с Юрой, когда замечала, что я на них смотрю.
На следующее утро я устроила форменный бойкот и наотрез отказалась идти в садик, да еще и шантаж родителей применила:
- Если вы меня туда отведете, я тогда точно заболею!
- Ну, что случилось, маленькая? - допытывалась мама.
И я, не выдержав ее заботливой нежности, расплакалась и рассказала про Юру, мою любовь к нему навек и Маринку-гадину.
Мама вздохнула, прижала меня к себе, погладила по головке, расцеловала и принялась тихонько меня покачивать, поглаживая по руке, и, как бы рассуждая, заметила:
- Можно, конечно, в садик не ходить какое-то время, но тогда получится, что эта Марина тебя победила.
- Как это? - сильно заинтересовалась я.
- А вот так. Если ты не ходишь, значит, испугалась ее или признала, что она умнее и лучше тебя, и главное, что она рассказала о тебе правду и ты действительно такая плохая, как она говорит. Она же не боится ходить в сад и чувствует себя победительницей, хоть и оговорила тебя и врала.
- А я тогда кто?
- А ты проигравшая и как бы признаешь это, раз боишься с ней встретиться.
- Я не боюсь! - возмутилась я, но, подумав, признала: - Просто теперь получается, что я плохая, а она хорошая.
- У кого получается? - мягко спросила мама. - У Марины и Юры?
- Еще и у воспитательницы, ей она тоже про меня наговорила.
- Ну, с воспитательницей мы отдельно побеседуем! - сказала таким тоном мама, что я тут же не позавидовала той воспитательнице.
Мама у меня такая! Справедливая. И вообще необыкновенная!
- А вот что касается Марины с Юрой, ты же не хочешь, чтобы они чувствовали себя правыми, а тебя считали нехорошей.
- Не хочу, - энергично покрутила я головой и тут же живо поинтересовалась: - А как сделать наоборот? - И предложила свой, очевидный вариант: - Как надавать этой Маринке!
- Нет-нет! - решительно отвергла насилие мама. - Ни в коем случае! Даже не вздумай! Ты же хорошая девочка, разве можно драться!
- Иногда можно, - честно призналась я.
- Нет. Драться ты не будешь, - строго предупредила мама и пояснила: - Это не выход. Есть несколько иных вариантов, - чуть улыбнулась она. - Первый: игнорировать их обоих.
- Чего рирова…? - не поняла я.
- Не замечать, - растолковала мама непонятное слово, - словно их и нет вообще, и неинтересны они тебе вовсе.
- Это трудно, - подумав над предложением, вздохнула тягостно я и спросила: - А второй вариант?
- Придумать что-то интересное, проявить себя, какое-нибудь дело, в котором могут принимать участие другие ребята, и заинтересовать всех. А вот Марину и Юру не приглашать принять участие, как бы они ни просились.
- Я, мамочка, - напомнила ей доченька, еще более тягостно вздохнув, - всегда что-то придумываю и это… как его, проявляю, а потом в углу стою.
- А мы придумаем что-то очень правильное, интересное и хорошее, - уверенно пообещала мама и усмехнулась, погладив меня по голове, - менее разрушительное и опасное.
В садик в этот день я таки пошла. И первый совет мамин воплотила в жизнь - напрочь, то есть в упор, не замечала ни Марины, ни Юры и ходила с гордо задранной головой, чем заставила сильно нервничать соперницу, не понимавшую, что происходит.
А вот не замечала, и все. Словно их и не было.
А придумывать какое-то интересное дело и не пришлось: у нас как раз намечался в группе тематический концерт с чтением стихов и рассказов советских авторов и театральной постановкой.
Вот за что меня сильно любили и ценили воспиталки, так это за умение декламировать и изображать в лицах - артистка я была первая в этом саду, это уж точно! И на любые такие мероприятия, особливо показательные, то есть на которых присутствовало начальство из горисполкома, ставили меня на все ведущие роли.