Открытое противостояние США и СССР началось в июле 1947 года, когда Москва отказалась участвовать в так называемом "плане Маршалла". Этот план был задумкой американцев (одним из его разработчиков был видный русофоб Дж. Кеннан), которые с его помощью хотели создать единую Европу, открытую для движения не только товаров и финансов, но и информации и людей. Однако, несмотря на свою красивую обёртку, план этот на самом деле ставил целью укрепление гегемонии США в Западной Европе и был нацелен на то, чтобы изолировать СССР от Европы и закабалить европейцев не только экономически (Европа брала у Америки кредиты и таким образом превращалась в должника), но и политически. Например, важнейшим политическим условием получения американской помощи для европейских стран-репатриантов было требование США удаления коммунистов из своих правительств. В итоге уже во второй половине того же 1947 года во всех западноевропейских странах, согласившихся на включение в "план Маршалла", коммунисты были выведены из состава правительств. А в самой Америке началась настоящая охота за "красными", то есть за коммунистами.
Приказ президента США Г. Трумэна "О проверке лояльности государственных служащих" повлёк за собой увольнение из правительственных учреждений сотен людей, кто симпатизировал коммунистам. Реакционный антирабочий закон Тафта-Хартли ударил по профсоюзам, лишив их почти всех прав. Закон Маккарэна-Вуда запретил американским гражданам объединяться в прогрессивные организации. Досталось в этой кампании и Голливуду, который за последние несколько лет неоднократно выражал симпатии СССР, создав ряд фильмов, где Советская Россия представала в положительном ключе (речь идёт о фильмах "Песнь о России" (1943), "Северная звезда" (1943), "Русская история" (1944), "Дни славы" (1945) и др.).
Так называемая Комиссия по расследованию антиамериканской деятельности в октябре 1947 года устроила судилище над группой работников Голливуда, уличённых в симпатиях к "красным". Всего обвиняемых было 19 человек: 12 сценаристов, 5 режиссёров, 1 продюсер и 1 актёр. Как писала киновед Е. Карцева: "В течение десяти дней шли допросы. От "недружественных свидетелей" требовали признания в принадлежности к компартии и в том, что в своих фильмах они пытались пропагандировать коммунистические идеи. Всем "недружественным свидетелям" задавали один и тот же вопрос: согласны ли они с мнением Комиссии, что Голливуд должен делать больше антикоммунистических картин?
Тем временем за стенами Капитолия бушевало море протеста. В газетах появилось обращение, подписанное крупнейшими американскими актёрами: Генри Фондой, Кетрин Хепбёрн, Мирной Лой, Грегори Пеком, Хамфри Богартом и другими, протестовавшими против действий Комиссии. Тридцать кинозвёзд и четыре сенатора выступили по радио с требованием прекратить это позорное судилище. В палату представителей была послана специальная петиция. Председатель Американской киноассоциации Эрик Джонстон во всеуслышание заявил, что нельзя делать хорошие фильмы в атмосфере страха.
Под напором общественности Комиссия была вынуждена прекратить заседания, ограничившись привлечением к ответственности десяти "недружественных свидетелей" за "неуважение к Конгрессу". Но начатое ею чёрное дело продолжала уже сама Американская киноассоциация. 24 ноября 1947 года пятьдесят её членов собрались в Нью-Йорке в гостинице "Уолдорф-Астория". Результатом этого совещания была так называемая Уолдорфская декларация, узаконившая введение "чёрных списков" в американской кинопромышленности. Голливуд капитулировал перед реакцией…".
18 августа 1948 года свет увидела секретная директива Совета национальной безопасности США, где были сформулированы цели и задачи антирусской политики американцев. Чтобы читателю стало понятно, о чём именно шла речь в этом документе, приведу из него лишь небольшой отрывок: "Наши усилия, чтобы Москва приняла наши концепции, равносильны заявлению: наша цель - свержение советской власти. Отправляясь от этой точки зрения, можно сказать, что эти цели недостижимы без войны и, следовательно, мы тем самым признаём: наша конечная цель в отношении Советского Союза - война и свержение силой советской власти…
Мы должны прежде всего исходить из того, что для нас не будет выгодным или практически осуществимым полностью оккупировать всю территорию Советского Союза, установив на ней нашу военную администрацию. Это невозможно как ввиду обширности территории, так и численности населения… Иными словами, не следует надеяться достичь полного осуществления нашей воли на русской территории, как мы пытались сделать это в Германии и Японии. Мы должны понять, что конечное урегулирование должно быть политическим…
Все условия должны быть жёсткими и явно унизительными для этого коммунистического режима. Они могут примерно напоминать Брест-Литовский мир 1918 года, который заслуживает самого внимательного изучения в этой связи…"
Итак, "холодная война" была хитроумной задумкой американцев, которые с её помощью рассчитывали рано или поздно поставить на колени СССР. Сталин это прекрасно понимал, однако предотвратить эту баталию или оттянуть её не мог - это было не в его силах. Единственное, что он мог, - это бросать значительные материальные ресурсы в "топку" "холодной войны": деньги необходимы были на подпитку контрпропагандистских акций, но главное - на создание собственной атомной бомбы, дабы защитить себя от возможной атаки или угрозы шантажа со стороны противника. Ведь это именно США в августе 1945 года первыми (и пока единственными) в истории человечества применили атомную бомбу против мирных граждан: стёрли с лица земли японские города Хиросиму и Нагасаки, уничтожив более 200 тысяч человек. На разработку атомного оружия ("Манхэттенский проект") США потратили астрономическую сумму - 2 миллиарда долларов. У разорённого войной СССР таких денег не было, однако Сталин изыскал пусть меньшие, но всё-таки значительные средства на собственный атомный проект, дав задание физикам-ядерщикам в кратчайшие сроки создать и испытать собственную атомную бомбу. В итоге к лету 1948 года ситуация сложилась таким образом, что денег стало не хватать даже на зарплату рабочим.
Чтобы хоть как-то "залатать" эту дыру, властям пришлось изыскивать любые возможности для пополнения государственной казны. В былые времена (например, в 30-е годы) в этом деле сильно бы выручил родной кинематограф, который считался вторым по прибыльности после водочного производства. Но во второй половине 40-х годов советская киноотрасль переживала далеко не лучшее время, только-только возрождаясь после военного лихолетья. Поэтому власти приняли решение заработать деньги не на собственном кинематографе, а на… зарубежном. В результате на советские экраны хлынули так называемые трофейные ленты.
История этих фильмов началась сразу после войны - 11 мая 1945 года, когда министр кинематографии Иван Большаков отрядил в Берлин представительную делегацию во главе с работником Комитета Иосифом Маневичем. Тот должен был отобрать в архиве крупнейшей кинокомпании Европы "УФА", расположенной в Бабельсберге (под Потсдамом), несколько сот фильмов, предназначенных для просмотра в СССР. Однако на тамошнем складе фильмов не оказалось (их гитлеровцы успели вывезти незадолго до штурма города советскими войсками). Тогда путь Маневича пролёг в Рейхсфильмархив. Вот где фильмов было в избытке, причём не только немецких, но и американских, французских, английских и даже советских, созданных преимущественно во второй половине 30-х годов. Чуть ли не со всей Германии туда приезжали гонцы из войск, которые, набрав не по одному десятку бобин с картинами, развозили их по расположениям частей.
Но в мае 45-го года эта лавочка была прикрыта грозным распоряжением коменданта Берлина генерала Берзарина, отдавшего архив в ведение Уполномоченного комитета по делам кинематографии при СНК СССР, а коменданта Потсдама он обязал охранять кинохранилище и без промедления стрелять в тех, кто будет пытаться прорваться в него силой. Так что когда туда приехал Маневич, там удалось навести относительный порядок и начался немедленный отбор фильмов. Этот процесс длился до 4 июля. В итоге из 17352 фильмов, собранных в архиве (6400 - полнометражные, 3500 - короткометражные, 4800 - рекламные ролики, 2600 - хроникально-документальные), для отправки в СССР было отобрано: 3700 полнометражных лент, преимущественно американских, и 2500 короткометражных.
В течение трёх лет эти фильмы лежали на полках Госфильмофонда, пока в августе 1948 года сталинское руководство не решилось по частям выпускать их в прокат. Причём если мексиканские, итальянские, австрийские и немецкие фильмы разрешили к широкому прокату, то американские распорядились показывать только в небольших кинотеатрах и клубах, дабы не злить "дядю Сэма" (фильмы ведь прокатывались без лицензии).
Трофейное кино вызвало небывалый прилив зрителей в кинотеатры. Картины сопровождались вступительной надписью: "Этот фильм взят в качестве трофея после разгрома немецко-фашистских захватчиков в 1945 году", а вместо привычного теперь дубляжа на экране появлялись субтитры. В первой партии фильмов, выпущенных в прокат в 1948–1949 годах, было 50 наименований. Назову их все:
для широкого экрана: "Ом Крюгер", "Каучук", "Сердце королевы", "Песня для тебя", "Бессмертный вальс", "Песнь одной ночи", "Фанни Эльслер", "Рембрандт", "Маленькая ночная музыка", "Индийская гробница" (1–2-я серии), "Грёзы", "Мадам Бовари", "Нора", "Три Кодонас", "Мария Илона", "Нищий студент", "Звери Южной Америки", "Король Калифорнии", "Всегда, когда я счастлива", "Кого боги любят", "Джузеппе Верди", "Маддалена", "Премьера Мадам Батерфляй", "Порт-Артур";
для малого экрана: "Собор Парижской Богоматери", "Отверженные", "Еврей Зюсс", "Принц и нищий", "Гроздья гнева", "Эмиль Золя", "Граф Монте-Кристо", "Капитан Ярость", "Президент Хуарец", "Приключения Марко Поло", "Суэц", "Лондонская Тауэр", "Под рёв толпы", "Тарантелла", "Я слишком мечтаю", "Молодой месяц", "Первая любовь", "Почтовый дилижанс", "О мышах и людях", "Ромео и Джульетта", "Без ума от музыки", "Давид Копперфильд", "Тупик", "Али-Баба и сорок разбойников", "Да здравствует Вилла!".
Естественно, параллельно с этими картинами на экранах советских кинотеатров шли и родные отечественные ленты, правда, в основном старые, а новинок было не много, поскольку Сталин, из-за той же нехватки средств, решил временно сократить выпуск советских фильмов, после чего наступило так называемое "время малокартинья". Кроме этого, были значительно сокращены штаты практически всех советских киностудий.
В сегодняшней либеральной историографии эти события рисуются исключительно с отрицательной стороны: дескать, по прихоти Сталина кинопроизводство в стране практически встало. Однако это была не прихоть вождя, а скорее веление времени. Лишних денег у государства на поддержку кинематографа тогда не было, поэтому и решено было сэкономить на выпуске картин. Людей, которых десятками увольняли с киностудий, отправляли на различные стройки и в производство, поскольку рабочих рук катастрофически не хватало, а экономику надо было восстанавливать, причём опять в кратчайшие сроки, так как на пороге замаячила уже новая война - атомная.
Между тем определённое количество фильмов в стране всё-таки снималось, правда, с каждым годом число их снижалось: так, если в 1946 году на экраны страны вышло 23 новых советских фильма, то два года спустя эта цифра снизилась до 15 картин. Самыми кассовыми из новинок второй половины 40-х годов были следующие ленты (отметим, что половина из них была посвящена событиям минувшей войны):
1945 год - "Без вины виноватые" Владимира Петрова (28 миллионов 910 тысяч); "Близнецы" Константина Юдина (19 миллионов 930 тысяч); "Поединок" Владимира Легошина (18 миллионов 640 тысяч); "Человек № 217" Михаила Ромма (17 миллионов 240 тысяч); "Аршин Мал-Алан" Рза Тахмасиба и Николая Лещенко (16 миллионов 270 тысяч);
1946 год - "Каменный цветок" Александра Птушко (23 миллиона 170 тысяч зрителей); "Небесный тихоход" Семёна Тимошенко (21 миллион 370 тысяч); "Клятва" Михаила Чиаурели (20 миллионов 760 тысяч); "Сыновья" Александра Иванова (18 миллионов 580 тысяч); "Зигмунд Колосовский" Сигизмунда Навроцкого и Бориса Дмоховского (18 миллионов 210 тысяч); "Сын полка" Василия Пронина (17 миллионов 880 тысяч); "Беспокойное хозяйство" Михаила Жарова (17 миллионов 790 тысяч); "Пятнадцатилетний капитан" Василия Журавлёва (17 миллионов 550 тысяч); "Слон и верёвочка" Гавриила Егиазарова (13 миллионов);
1947 год - "Подвиг разведчика" Бориса Барнета (22 миллиона 730 тысяч); "Первая перчатка" Андрея Фролова (18 миллионов 570 тысяч); "Золушка" Надежды Кошеверовой и Михаила Шапиро (18 миллионов 270 тысяч); "Сельская учительница" Марка Донского (18 миллионов 110 тысяч); "Весна" Григория Александрова (16 миллионов 200 тысяч);
1948 год - "Молодая гвардия" Сергея Герасимова (42 миллиона 400 тысяч - рекорд для тогдашнего советского кинематографа); "Повесть о настоящем человеке" Александра Столпера (34 миллиона 400 тысяч); "Сказание о земле Сибирской" Ивана Пырьева (33 миллиона 800 тысяч), "Третий удар" Игоря Савченко (22 миллиона), "За тех, кто в море" Александра Файнциммера (16 миллионов 100 тысяч); "Поезд идёт на Восток" Юлия Райзмана (16 миллионов 100 тысяч); "Первоклассница" Ильи Фрэза (11 миллионов 100 тысяч).
В представленном списке чуть ли не добрую половину составляют представители молодой поросли советской кинорежиссуры, причём славянского происхождения. Это Владимир Легошин, Николай Лещенко, Семён Тимошенко, Александр Иванов, Василий Пронин, Михаил Жаров, Андрей Фролов, Алексей Дикий. Некоторые из них пришли в режиссуру ещё в предвоенные годы (Легошин, Иванов, Тимошенко, Пронин), другие выдвинулись в годы войны (Жаров, Фролов, Дикий), но все они должны были влиться в несостоявшуюся киностудию "Русьфильм".
Приход "славянской волны" наблюдался тогда во многих отраслях хозяйства, что вполне естественно, учитывая, что именно славяне понесли самые существенные потери в войне, и власти теперь пытались компенсировать этот урон путём привлечения представителей именно этой нации к руководящей работе. Точно так же в 20-е годы они поступали и по отношению к евреям, которые пользовались существенными привилегиями как ранее пострадавшая (угнетённая) нация.
Все эти процессы, а также начало "холодной войны" заметно усилили позиции русской группировки в кремлёвских верхах. Однако в ней, как и прежде, не было единства. Как мы помним, в годы войны она разделилась на два крыла: московское (руководители Александр Щербаков и Георгий Маленков) и ленинградское (Андрей Жданов). Однако в мае 1945 года Щербаков внезапно скончался, и позиции Маленкова были существенно поколеблены. Пользуясь доверием Сталина и его личными симпатиями к себе, Жданов провёл несколько успешных операций по захвату командных высот: в частности, поставил своего человека (Михаила Суслова) во главе Агитпропа (Отдел агитации и пропаганды).
Кроме этого, Жданов нанёс несколько ударов по либеральной творческой интеллигенции, обвинив её в безыдейности творчества, искажении советской действительности, заискивании перед Западом, отсутствии патриотизма (Постановления о журналах "Звезда" и "Ленинград", "О кинофильме "Большая жизнь"", "Об опере "Великая дружба"" и т.д.). Все эти факты ясно указывали на то, что Сталин принял вызов противника, объявившего ему "холодную войну", и не собирается потворствовать тем "агентам влияния", кто после окончания войны рассчитывал на более тесное сближение с Западом.
Однако уже в 1948 году Сталин понёс самое ощутимое поражение в этом противостоянии: ошибся, помогая появлению на свет независимого государства Израиль. Естественно, делал он это не бескорыстно, а мечтал, что это новое государство станет союзником СССР в "холодной войне", его форпостом на Ближнем Востоке. Отметим, что причины для таких надежд у вождя были. Во-первых, в Советском Союзе проживало порядка трёх миллионов евреев, которых власть старалась ни в чём не ущемлять, во-вторых - именно победоносная Советская армия внесла существенный вклад в разгром фашизма и тем самым спасла миллионы европейских евреев от уничтожения.
Двух этих причин вполне хватало для того, чтобы Сталин посчитал евреев своими надёжными союзниками и помог им обрести собственное государство. Практически весь 1947 год Сталин через постоянного представителя СССР в ООН Андрея Громыко не только активно поддерживал создание Израиля, но и помогал евреям оружием в их борьбе с арабами. Наконец, в мае 1948 года СССР в течение двух суток признал де-юре объявленную Израилем независимость. Так у евреев появилась своя родина. Но чем они в итоге отплатили лично Сталину и СССР? Тем, что очень скоро взяли курс на сближение с главным стратегическим врагом СССР - США. Для Сталина это стало сильнейшим ударом, фактическим признанием того, что он потерпел сокрушительное поражение на внешнеполитическом фронте. То есть он не только не приобрёл на Ближнем Востоке надёжного союзника, но ещё вдобавок заимел там врагов в лице арабов плюс невольно помог усилиться США. Было отчего прийти в отчаяние. Как отмечал В. Кожинов: "Для Сталина это был страшный проигрыш. Причём я бы сказал, что прежние его надежды на Израиль - это я уже говорю как историк - были в общем-то неразумны. Я даже не берусь разбираться в идеологических настроениях тогдашних руководителей Израиля, да и вообще самого народа Израиля, но дело в том, что СССР находился после войны в ужасном положении.
Это была разорённая страна, которая должна была по кусочкам склеивать разбитую жизнь. И помочь всерьёз Израилю она не могла. Америка, которая только обогатилась за годы войны, обладала гигантским богатством. Поэтому безотносительно к идеологическим и политическим симпатиям руководителей Израиля понятно: заново созидающейся стране, в которую они хотели собрать со всего мира миллионы людей, можно ли было опираться на пережившую тяжелейшую войну Россию, СССР?
А опасность еврейского национализма у нас в этот период стала особенно сильной. Кстати, Константин Симонов, которого никто не подозревает в каком-то антисемитизме, в своих воспоминаниях прямо пишет, что опасность низкопоклонства была и опасность еврейского национализма - тоже…"
Большинство советских евреев без особого сожаления восприняли предательство Израиля, а многие его даже и одобрили. В итоге тысячи евреев стали просить советские власти отпустить их жить в Израиль. И это в тот момент, когда жизнь в СССР, вроде бы, налаживалась: в 47-м году были отменены карточки (СССР это сделал первым из всех недавно воюющих стран), началось снижение розничных цен на товары массового потребления, были восстановлены очередные и дополнительные отпуска рабочим и служащим, установлен 8-часовой рабочий день, прекращены трудовые мобилизации граждан. Наконец, промышленное производство в 1948 году превысило довоенный уровень (и это через три года после окончания войны!). И в этот самый момент, когда многомиллионный советский народ почувствовал веру в собственные силы и готов был с удвоенной энергией восстанавливать разрушенное войной хозяйство, тысячи евреев вдруг надумали покидать СССР, демонстрируя всему миру, что им эти заботы "до лампочки". Естественно, на этой почве стал снова расти бытовой антисемитизм (причём он автоматически распространялся на миллионы евреев, которые даже не думали покидать страну), а власть начала закручивать гайки в отношении вельможных евреев. Как говорится, посеешь ветер - пожнёшь бурю.