Карл злился, хотел отомстить за наскоки казаков и драгун. Больше недели осаждал и штурмовал крошечную крепость Веприк, положив больше тысячи своих подчиненных. А в Гадяче его армии было тесно, продовольствие в округе заканчивалось. Когда ослабели морозы, король выступил в рейд на Слобожанщину, к Харькову. В этом последнем походе шведы совсем озверели. Разграбив села, попавшиеся на пути, поджигали их. Всех людей, не успевших скрыться, истребляли. Уничтожили местечки Опошня, Краснокутск, Олешня, Коломак, Хуры, Лутище, Городню, Мурахву, Рашевку, Рублевку. Но подоспели царские драгунские полки. Вместе с местными казаками стали обкладывать шведов со всех сторон. Нападали мелкими наскоками. Они были очень злы. Видели пепелища селений, видели валявшиеся повсюду трупы замученных крестьян, баб, детей. Налетев на шведский отряд, пощады не давали.
А в тылу у Карла русские захватили его базу Гадяч. Король повернул обратно и решил брать Полтаву. Он ошибочно считал, что в городе имеются большие склады боеприпасов и продовольствия. Здесь можно будет дождаться армии Лещинского и Крассау из Польши. Мазепа обнадеживал помощью татар. А кроме того, изменили запорожцы. В январе 1709 г. царю доложили – в Перекопе делегация Гордиенко от имени Мазепы вела переговоры с крымским ханом. Уговаривала татар вступить в войну. Доказывала, что для их вторжения сложилась самая благоприятная ситуация. Да, из этого было видно, насколько изменилась Сечь! В свое время Сирко казнил украинцев, надумавших переселиться к "басурманам". А теперь с "басурманами" сговаривались, как им лучше напасть на Украину, по какой дороге идти, как взаимодействовать с казаками.
Неожиданным образом сказалось и возвращение из ссылки Палия. В Сечи было немало его приверженцев. Как только пролетел слух, что популярный предводитель появился на Киевщине, многие казаки засобирались к нему. Уходили именно идейные борцы за Украину, сторонники единства с Россией. Оставались противоположная партия и всякий сброд. В феврале Гордиенко с тысячей казаков выступил в Переволочну. В русской ставке и в окружении Скоропадского его поход расценили правильно – хотят соединиться с врагами. Полетели приказы войскам перекрыть запорожцам путь к шведам. Через миргородского полковника Апостола обратились к запорожскому полковнику Нестулею, державшемуся отдельно от Гордиенко. Апостол приглашал его к себе. Намекал, что для Нестулея и его отряда отложиться от кошевого атамана будет выгодно.
Но предательство уже вызрело, закружило головы сиромы. Если Украина не подчинялась Мазепе, то для казачьего сброда наказание непокорных оказалось отличным поводом поживиться! В феврале-марте мелкие отряды запорожцев рассыпались по Полтавщине, принялись грабить деревни. Якобы за непокорность Мазепе! А Нестулей некоторое время кочевряжился, изображая независимость, но к Апостолу все-таки не поехал. Снялся с места и двинулся к своему кошевому. Гордиенко в Переволочне созвал раду, поставил вопрос – с Москвой идти или с Мазепой? Сюда, на казачью раду, приехали и послы крымского хана. Уверяли, что они готовы выступить.
Правда, более проницательный человек на месте Гордиенко мог раскусить, что татары лукавят, всего лишь провоцируют запорожцев. Все обещания они давали только устно, ни разу не подтвердили их на бумаге. Но Гордиенко на это не обратил внимания. Он зачитал универсал Мазепы – будто Петр намерен ликвидировать их "вольности", выслать всех казаков за Волгу. Звучало не слишком оригинально и не слишком убедительно. Но бочки с вином обеспечили нужный энтузиазм, и сирома дружно заорала – идти с Мазепой и шведами.
17 марта запорожцы неожиданно напали на отряд русских драгун бригадира Кэмпбэла. Он стоял беспечно, был захвачен врасплох. Казаки перебили около 100 драгун, 154 захватили в плен. Часть из них послали "в подарок" крымцам, а 90 русских повезли к шведам. 19 марта Гордиенко с отрядом приехал в село Будищи, где остановился Карл. Запорожцы передали ему пленных и принесли присягу. Шведский король наградил их, выделил по 20 талеров на казака. Мазепа добавил по 10 талеров. Итого получилось по 30 сребреников. Молва о разгроме Кэмпбэла растекалась по Украине, масштабы этой победы фантастически преувеличивались. К Гордиенко начали стекаться всевозможные разношерстные отряды, раскатавшие губы погулять и пограбить. Численность его войска достигла 6 тыс. (Сам он хвастался даже о 15 тыс.)
Хотя действительное положение шведов оставалось невеселым. В Польшу царь послал корпус генерала Гольца. Вместе с правобережными казаками он возле Подкамня разгромил армию Лещинского и приданные ему шведские полки. А польский "барометр" был чутким. Шляхта стала разбегаться от слишком уж ненадежного короля. Вишневецкие закинули удочки, что готовы обратно перейти на сторону Петра. Как выяснилось, даже жена гетмана Сенявского успела удрать от него ко двору Лещинского. Теперь прислала царю трогательное письмо, просила заступиться перед мужем, чтобы простил и позволил вернуться. О приходе подкреплений из Польши больше говорить не приходилось. Но в ставке Карла об этом не знали. У короля не было связи с Лещинским и Крассау. К ним писали повторные призывы поспешить, а гонцы не доезжали до адресатов.
В апреле 1709 г. шведская армия подступила к Полтаве. Там было 4270 солдат полковника Келина, 19 орудий. Крепость была слабенькой. Оплывшие от дождей и талых снегов земляные валы, поверху деревянный палисад, по сути, забор. Но к гарнизону присоединились 2 тыс. местных горожан и казаков. Сдаваться отказались. Отбили несколько штурмов, сами ходили на вылазки. А Петр решил, что шведов достаточно измотали, ослабили, можно дать генеральную битву. К Полтаве двинулась вся русская армия.
Авантюра запорожцев развивалась своим чередом. С Гордиенко из Сечи схлынула самая буйная часть казаков. Царь и Скоропадский задумали этим воспользоваться. Среди казачьей старшины всегда существовало соперничество, и родилась идея устроить "переворот". Конкурентам Гордиенко намекнули – их поддержат. Подпитали деньгами, подогрели недовольство кошевым. Один из старшин, Сорочинский, взбудоражил казаков, оставшихся в Сечи, созвал внеочередную раду, и Гордиенко объявили низложенным. Кошевым атаманом стал Сорочинский – он бывал с делегациями в Москве, царь знал его и считал "добрым человеком".
Однако царская игра с перевыборами все-таки провалилась. "Добрый человек" Сорочинский… тоже изменил! Ведь в Запорожье политика зависела не только от начальников. Но и начальник, если хотел завоевать популярность, должен был потакать желаниям сиромы. Сорочинский и казаки, оставшиеся с ним, сидели в Сечи, истинной обстановки не представляли. К ним доходили слухи, что Карл и Мазепа одолевают русских, вот-вот возьмут Полтаву. А провокация крымцев удалась в полной мере. Запорожцы поверили – со дня на день появится хан с ордой. Вместе с татарами и шведами их ждет сказочный грабеж, фантастическая добыча – русские города!
Но хана не было. А в Киеве по приказу царя было сосредоточено три пехотных полка для экспедиции против Сечи. Возглавили ее Григорий Волконский и полковник Яковлев. Солдат посадили на лодки и двинулись вниз по Днепру. Запорожцы пытались остановить экспедицию у Переволочны. Тут стояла тысяча казаков, они сагитировали часть местных жителей, собирали вокруг себя всякие буйные ватаги. Вооруженная толпа достигла двух тысяч. Но это была именно толпа. Ее опрокинули единственной атакой. Гнали, кололи и рубили. Бегущие прыгали в Ворсклу, многие утонули.
На подмогу Яковлеву шла конница – драгуны и донские казаки. Они обнаружили, что под Керебердой стоят еще полторы тысячи запорожцев, а рядом, в Решетиловке, шведы. Донцы скрытно подкрались к ним. Сперва налетели и разгромили сечевиков, а потом обрушились и побили их иностранных союзников. Царь до последнего момента не терял надежды образумить изменников. Посылал увещевательные письма, обещал прощение. Но все усилия остались тщетными. 11 мая экспедиция достигла Сечи. Ворота были заперты. Стены усыпали защитники, дымились фитили у пушек.
Яковлев все-таки пытался избежать кровопролития. Вступил в переговоры. Сходились несколько раз с казачьей делегацией. Вроде бы она склонялась к сдаче, вырабатывали условия. Запорожцы спорили о тех или иных пунктах, просили прерваться для совещаний. Но неожиданно открылось, что они обманывают. Кошевой Сорочинский сбежал в Крым, обещал привести татар. А сечевики ждали помощи и тянули время. 14 мая полки Яковлева пошли на приступ. По ним ударил страшный залп десятков орудий. Ошарашив солдат картечью и ядрами, запорожцы выплеснулись в яростную контратаку. Штурмовые колонны отшвырнули. Около 300 человек было убито, несколько десятков защитники захватили.
Причем пленных вывели на вал и принялись умерщвлять после страшных мучений и надругательств. Таким способом сечевые предводители силились запугать русских, а своих подчиненных повязать намертво, отрезать для них возможность капитуляции. Но солдаты, видя жуткую смерть товарищей, разъярились. К вечеру подошла подмога, полки драгун и украинские казаки полковника Галагана, раскаявшегося мазепинца. Он когда-то сам был запорожцем, жил в Сечи, знал особенности и слабые места укреплений. С его помощью спланировали второй штурм, и войска ворвались в Сечь. Ожесточившиеся солдаты пленных не брали. Командиры их и не удерживали. Только нескольких "знатнейших воров" уберегли для расследования и публичной казни. Собрали богатые трофеи, накопленные запорожской старшиной, насчитали более 100 пушек. А Сечь разорили и сожгли, "дабы оное изменническое гнездо весьма искоренить".
Другим запорожцам, разошедшимся по Украине, тоже стало припекать. Правда, они старались избегать встреч с регулярными войсками. Но украинские крестьяне разобрались, что это не войско, а сборища грабителей. Взялись уничтожать их безо всякой жалости. Одна из таких банд добралась аж до Чугуева. Основной состав здешних казаков находился в армии. Но вооружились оставшиеся дома старики, молодежь. Окружили и перебили 150 запорожцев. Группы и отряды, разгулявшиеся по окрестным районам, стали отходить к шведам. Сюда же устремились казаки, разбежавшиеся после разгрома Сечи. У Карла и Гордиенко собралось 8 тыс. запорожцев.
Хотя и здесь их участь оказалась довольно жалкой. Шведы с ними не считались. Жалованья не платили. Предоставляли питаться тем, что сами добудут. Король со своими солдатами их не равнял, ответственных задач не доверял. Но нашел отличное применение нахлынувшим к нему изменникам. Направил их на осадные работы. Чтобы сберечь кровь и жизни шведов, запорожцы под пулями рыли траншеи и апроши вокруг полтавских стен. Роптали, стонали. Некоторые удирали. Но это было опасно. Теперь запорожца могли прикончить в любой украинской деревне. Большинство вынуждено было смиряться, отирались у шведов в качестве чернорабочих.
А боевые действия вокруг Полтавы разгорались все жарче. Меншиков сумел провести в город подкрепления. 2 июня Карл забросил осажденным уже седьмое свое послание. Предлагал сдать крепость на любых условиях – пускай гарнизон сам выберет, чего он хочет. Но в случае отказа король грозил уничтожить всех защитников и жителей. Келин ответил спокойно. Дескать, о ваших предложениях мы уже знаем из писем, "коих семь имеем". "Тако же знаем, что приступов было восемь", и неприятели "более 3 тысяч человек на валах полтавских положили. Итак, тщетная ваша похвальба: побить всех не в вашей воле состоит, но в воле Божьей".
4 июня к армии приехал царь. Его полки стали выдвигаться к городу. Численность войск оказалась примерно равной, с обеих сторон по 47–48 тыс. Но теперь у Петра были боевые, обкатанные части, отлично обученные и вооруженные. А у Карла осталось 30–32 тыс. шведов, причем часть из них была ранеными и искалеченными, кадровых бойцов разбавили слугами, поставленными в строй, – среди пленных их насчитали 3,5 тыс. Остальные войска были разносортными добавками: 3 тыс. мазепинцев, 8 тыс. запорожцев, 8 хоругвей вспомогательной кавалерии из волохов, неизвестное число поляков, разохотившихся сходить на Москву. По артиллерии у русских было подавляющее превосходство – 102 орудия против 39 вражеских. Да и для них уже не хватало пороха, весь расстреляли.
Петр действовал спокойно и уверенно. Выманивал неприятеля на себя, на свои полевые укрепления и батареи. Карл, как обычно, горячился. Сам гонялся за казаками и накануне битвы получил пулю в ногу. Узнав, что к русским идут значительные резервы, он принял решение – в ночь на 27 июня приказал атаковать. А дальше как раз и сказалось, насколько изменилось качество армий. Первый, самый страшный удар шведской конницы и штыковую атаку лучших королевских частей наши солдаты выдержали. Подкрепить их оказалось нечем. Когда русские контратаковали, враг сломался и побежал. Мазепинцы и запорожцы в Полтавской битве не участвовали. Их сочли слишком ненадежными и оставили в тылу прикрывать обоз. Но это дало им возможность вовремя удариться в бега.
Откатывались вместе с поредевшими и растрепанными шведскими войсками. Вдогон выступил Меншиков с корпусом из 9 тыс. кавалерии. Карл и остатки его воинства собрались в Переволочне, на берегу Днепра. Средств для переправы не было, поступали известия, что русские уже близко. Приближенные уговаривали короля оставить войска и уезжать. Мазепа тоже доказывал, что надо перебираться за Днепр. Широкая река прикроет, и можно будет укрыться в Очакове, в турецких владениях. Он даже не стал дожидаться своего покровителя. Его казаки обшарили берег, нашли лодки, перевезли не только гетмана, но и его телеги с барахлом. Запорожцы и без лодок обошлись. Конные поплыли через реку, держась за лошадей. Пешие пользовались подручными средствами – бревнами, досками, бочками. Наконец, и Карла уговорили. Вместе с ним переправились 729 офицеров и драбантов.
А через пару часов появился Меншиков с конницей. Шведы были совершенно деморализованы, измучены и сдались. Пленных набралось 16 295 человек. Да под Полтавой взяли 6 тыс. Убитых начситали 9300. Неприятельская армия перестала существовать. За Днепр, в погоню, отправили отряд Волконского. Киевский губернатор Голицын тоже выслал драгун на перехват короля и Мазепы. В общем-то, поймать их было вполне реально. Турецкое начальство в Очакове уже получило известия, что случилось под Полтавой, с русскими оно теперь ссориться боялось и не пустило беглецов в город. Шведы и мазепинцы повернули к Бугу. Но и преследователей тормозили различные препятствия. Сперва они столкнулись с той же проблемой, что и враги, – как перебраться через Днепр? Когда все же переправились и доскакали до Кременчуга, Волконский докладывал – устают лошади, плохо с продовольствием.
Ну а беглецы напоследок переругались. Запорожцы с запозданием сообразили, куда их завела измена. Удирают на чужбину, и ждет их участь жалких изгнанников. Они взбунтовались против Мазепы. Намеревались разграбить телеги с имуществом, которые гетман сумел сохранить. А кто-то подбросил идею выдать Мазепу царю. Это понравилось, зашумели, что Петр за такой подарок наверняка простит их, еще и наградит. Но судьбой союзника обеспокоился Карл. С ним находился посол Лещинского, Понятовский, король поручил ему заступиться за гетмана. Дипломат с задачей справился, ловко оплел казаков речами. Внушил, что сейчас не подходящий момент для разборок, надо держаться вместе. В результате запорожцы упустили свой шанс.
А нового им уже не представилось. Карл и Мазепа быстренько перемахнули через Буг, турецкий паша города Бендеры предоставил им убежище и охрану. Тут как тут появились и русские драгуны. Налетели, порубили шведов, не успевших уйти за реку, – спаслось всего 350 человек. Запорожцев и мазепинцев уцелело гораздо больше. Они разбежались кто куда, посыпались в воду, форсируя Буг вплавь.
А в России и на Украине праздновали победы, награждали героев. Для Мазепы учредили особую награду, "Орден Иуды". Он был изготовлен из серебра весом 10 фунтов (4 кг) на цепи весом 2 фунта (800 г). На нем был изображен Иуда, повесившийся на осине, рядом мешочек с 30 сребрениками и надпись: "Треклят сын погибельный Июда, еже за сребролюбие давится". Предполагалось "наградить" изменника, когда он попадет в руки государя. Турки Мазепу тоже презирали. Он остановился в шатре возле Бендер, просил пашу выделить ему какой-нибудь дом. Тот ответил – если гетмана не удовлетворили дворцы, которыми жаловал его царь, то здешние дома ему и подавно не подойдут.
Поэтому русские дипломаты полагали, что османские власти не будут держаться за него. Петр назначил за его выдачу 300 тыс. руб. Посол в Стамбуле Толстой подтверждал – перед такой суммой вряд ли устоят. Опасались лишь, как бы предатель не "обрезался". То есть не прошел через обряд обрезания, не принял ислам. Единоверцев Турция не выдавала. Но для бывшего гетмана обрезание не понадобилось. Крушение планов, утрата блестящего положения и богатств стали для него слишком болезненными. На чужбине он прожил меньше трех месяцев, 22 сентября 1709 г. он умер.
Кстати, именно тогда был впервые использован безграмотный оборот "в Украине" вместо "на Украине". Он родился в шведской пропагандистской реляции о Полтавском сражении. В Стокгольме плохо представляли, что речь идет об "окраине". Только слышали о некой далекой стране под таким названием. Для шведского народа было составлено воззвание, что "в Украине произошел не слишком удачный бой". Русские навалились огромнейшими силами, 200 тыс. человек, поэтому "среди шведских солдат было много убитых и раненых. Но король жив и здоров, так что не произошло ничего страшного, надо благодарить Бога!..".
Запорожцы в изгнании
В конце 1708 г. Петр I разработал губернскую реформу. Изначально губернии были гораздо больше, чем в последующие времена. Царь разделил всю страну на шесть частей, и в составе одной из губерний, Киевской, он впервые объединил несколько разнородных частей Украины – "Киевщину", Гетманщину, Слобожанщину и Запорожье. Хотя, конечно же, еще никто не мог предполагать их будущего выделения в одно государство. Наоборот, они объединялись под властью русского губернатора и Гетманщина прочнее привязывалась к России.
А Полтавская битва не только ознаменовала перелом в Северной войне. Она перетряхнула весь мир, невиданно подняла престиж России. Наша страна одолела "непобедимых", уничтожила армию, которую боялась вся Европа! Англичане, голландцы, немцы ошалело освобождались от штампов, которыми сами же ослепили себя, – о "слабости" русских, "позоре Нарвы". Обхаживали царских дипломатов, будто еще вчера не корчили презрительных гримас. Теперь льстили, изображали лучших друзей. У французов одним махом рухнули надежды, что Швеция, разобравшись с русскими, придет им на помощь. Они начали прощупывать почву для замирения, и война за испанское наследство покатилась к концу.