13 ноября 1951 г., выступая в Бостоне, сенатор Р. Никсон разразился гневной критикой в адрес администрации президента Г. Трумэна: "Эта администрация доказала совершенную неспособность очиститься от коррупции, которая полностью ее разъела, и восстановить доверие и веру народа в моральные качества и честность правительственных служащих. Беда, однако, не только в самом существовании коррупции, а и в том, что ее защищают и с ней мирятся Президент и другие высшие чиновники Администрации. Мы имеем коррупцию, защищаемую теми, кто занимает высокие посты. Если они не видят коррупцию, или принимают ее существование, как можем мы ожидать, что они сами наведут порядок?" [13.2].
Однако став президентом, сам Р. Никсон порядок тоже не навел и окружил себя коррупционерами. Взяточником оказался даже человек номер два в американской исполнительной власти - вице-президент США С. Агню. В июне 1973 г. в отношении его было начато расследование по факту уклонения от уплаты налогов и получения взяток. В уклонении от налогов и в большей части случаев получения взяток он так и не признался, но факт получения взятки в 1967 г. (когда он занимал должность губернатора штата Мэриленд) Агню все-таки признал и заключил с правосудием сделку о признании вины, по которой он признавал свою вину в одной взятке и возмещал причиненный штату ущерб, и ушел в отставку. Но не спешите аплодировать независимому американскому правосудию! Впоследствии С. Агню написал воспоминания, в которых утверждал, что президент Никсон задолго до скандала требовал от него уйти в отставку, и только потом возникло дело о взяточничестве - как способ давления. Получается, что если бы вице-президент был более покладистым (или догадался бы, например, "занести" своему старшему партнеру по исполнительной власти его долю), то дело о взяточничестве вообще бы не появилось. Как видим, взятки в США берут иногда и министры, и вице-президенты, а разоблачение и уголовное преследование коррупционеров является не достижением американского правосудия, а инструментом для устранения конкурентов или неугодных.
Такова реальная, а не глянцевая демократия.
Война в условиях демократии - это специфическая форма ведения бизнеса, в ходе которой деньги, собранные с налогоплательщиков, передаются коррумпированными чиновниками за взятки коммерческим фирмам-поставщикам путем проведения государственных закупок на военные нужды по завышенным ценам. Чем больше потери собственной армии, тем больше тратится денег на новые закупки, и тем выгоднее бизнес. Чем дольше длится война, тем больше тратится денег на новые закупки, и тем выгоднее бизнес. Если война будет остановлена (не важно, каким способом - победой или капитуляцией), бизнес закончится. Именно поэтому война во Вьетнаме затягивалась всеми возможными способами, именно поэтому армии не давали победить, и при этом даже публично заявляя, что победа в войне невозможна, эту войну все равно не останавливали и придумывали различные предлоги, чтобы продлить ее подольше.
Какова была "цена вопроса" в период Вьетнамской войны?
В докладе "Costs of Major U.S. Wars" ("Затраты на основные войны США"), представленном Конгрессу США 24 июля 2008 г. под номером "Order Code RS22926" Исследовательской службой Конгресса (Congressional Research Service, CRS) указано, что затраты на войну во Вьетнаме по тогдашнему курсу составили 111 0000 000 000$, что в 2008 г. - 686 000 000 000$. И это только конкретно на войну во Вьетнаме, без учета прочих текущих военных расходов. Эти 686 миллиардов перекочевали из карманов налогоплательщиков на счета различных фирм, кормившихся от военных заказов, и частично - в карманы тех чиновников, которые распределяли военные заказы и получали за это "откаты". И если бы не было длительной, многолетней войны, гигантская прибыль была бы упущена. Если бы война была быстрой и победоносной, необходимости в длительных и многолетних расходах не возникло бы, и заинтересованные лица прибыль не получили бы. 686 миллиардов - разве это не аргумент, чтобы угробить ради таких денег несколько десятков тысяч своих соотечественников? Для людей без моральных принципов, стремящихся получить деньги любыми способами, всякие слезы, слюни и сопли не имеют никакого значения.
"Обеспечьте 10%, и капитал согласен на всякое применение, при 20% он становится оживленным, при 50% положительно готов сломать себе голову, при 100 процентах он попирает все человеческие законы, при 300% нет такого преступления, на которое он не рискнул бы, хотя бы под страхом виселицы" (Даннинг Т. Дж. Тред-юнионы и стачки. Лондон, 1860). Эту фразу К. Маркс процитировал в своем "Капитале". Актуально во все времена.
Однако специфика демократии заключается в том, что иногда происходят выборы. А в США выборы в Конгресс происходят каждые 2 года. Между тем, избиратели стали понимать, что с Вьетнамской войной что-то не в порядке.
Как пишет генерал Ф. Дэвидсон: "… американский народ решил, что война "топчется на месте", а "топтаться на месте" означает для американцев проигрывать… от поддержки войны стали отступаться бизнесмены, специалисты, представители среднего класса, оказавшиеся на одной стороне "баррикад" с профессурой, интеллектуалами и молодежью. К истошным воплям вроде "война аморальна!" добавилось более спокойное, но куда более деструктивное выражение "она заходит в тупик". (…)
Как выяснилось по результатам предварительных выборов в Нью-Гемпшире, значительная часть американцев считала, что Джонсон проводит во Вьетнаме слишком мягкую линию" [13.2].
Т.о., американцы были недовольны отсутствием результатов в войне, понимали, что она заходит в тупик, и дело движется к проигрышу из-за слишком мягкой линии президента во Вьетнаме.
Естественно, среди американцев было значительное число пацифистов (в основном призывники, не желающие идти в армию; будущий президент Б. Клинтон даже скрывался от призыва в Канаде), но основная масса американцев - это люди с зашкаливающим уровнем патриотизма, которые поют американский гимн, вывешивают звездно-полосатый флаг перед домом и не приемлют никакого другого результата войны, кроме победы. Как говорил ветеран Вьетнамской войны сенатор Д. МакКейн (только по поводу другой войны - иракской), "уйти - значит проиграть войну, а американцы войну не проигрывают". Как объяснить таким людям, почему армии не дают нормально работать, почему президент и верхушка министерства обороны изо всех сил мешают армии победить врага?
И, наконец, главное. Далеко не вся американская элита была заинтересована в такой Вьетнамской войне. Главным противником затягивания войны была ФРС. И вовсе не потому, что банкиры против коррупции, или им жалко погибающих соотечественников. В данном случае был трезвый деловой расчет (исходя из собственных интересов).
Доллар принимается в других странах главным образом потому, что США считаются самой сильной страной мира, их ненавидят, но при этом боятся и уважают, и принимают американские деньги именно как деньги самой сильной страны мира. Доллару доверяют именно как валюте главного центра силы на планете. И по этой причине любое проявление слабости США губительно для доллара. Увидят, что Америка ослабела - перестанут бояться, перестанут уважать, перестанут доверять доллару.
Длительная война во Вьетнаме, в ходе которой Америка демонстрировала просто чудеса слабости, оказывала самое негативное влияние не только на ее репутацию в мире, но и на репутацию доллара как валюты этой страны.
В интересах финансовых властей США была быстрая и решительная победа над Вьетнамом, что укрепило бы авторитет Америки как самой сильной страны мира, и тем самым укрепило бы авторитет доллара.
Можно ли было победить? Без проблем!
В конце декабря 1972 г., перед самым подписанием фактической американской капитуляции, президент Никсон, дабы хоть как-то сохранить лицо и показать вьетнамцам, которые уже явно и неприкрыто издевались над Штатами, отказываясь продолжать переговоры о своей фактической победе, что Америка еще чего-то стоит, разрешил американским войскам провести "рождественские бомбардировки" Северного Вьетнама - операцию "LINEBACKER II". Вот что пишет об этом Ф. Дэвидсон:
"В результате двенадцатидневной кампании военный потенциал Северного Вьетнама, его промышленность и экономика оказались практически уничтоженными. Фактически на территории страны уже не осталось объектов, по которым можно было бы нанести удары на законных основаниях. Кроме того, коммунисты лишились возможности защищаться от налетов в дальнейшем. Все аэродромы лежали в руинах, к тому же у ПВО кончились ракеты, и в последние три дня операции американские самолеты выполняли боевые задания в условиях практически полного отсутствия зенитного и истребительного противодействия.
Потери авиации США от всех средств ПВО противника, вместе взятых, составили всего двадцать шесть самолетов (включая пятнадцать В-52)".
Президент не мешал своей армии всего 12 дней, и этого оказалось достаточно, чтобы уничтожить весь военно-экономический потенциал Северного Вьетнама! Если бы американские президенты просто не мешали своей армии, война бы закончилась за несколько недель полной победой Штатов.
Антиамериканистам наверно неприятно читать такую положительную оценку американской армии, Однако, недооценка врага - это величайшая ошибка. Только правильное понимание силы врага поможет бороться с ним эффективно. Если враг сильнее - надо это признать, и постараться стать такими же сильными. Врага надо не презирать, а изучать.
Возможности американской армии информированным людям были известны, и они требовали победы. Поэтому тем представителям американского ВПК - бизнесменам и чиновникам, которые делали бизнес на затягивании войны, нужно было найти оправдание, отговорку, отмазку, какую-нибудь уважительную причину, по которой действия армии ограничиваются, и ей не дают воевать в полную силу.
И в качестве такой "уважительной причины" было создано антивоенное движение. Отсутствие решительных действий и ограничения, наложенные на американскую армию, решили свалить на злобных пацифистов, якобы связавших правительство по рукам и ногам.
Наиболее подходящей для пацифизма аудиторией была молодежь призывного возраста и их родители. Американская армия до 1973 г. комплектовалась по призыву, а воевать в джунглях многим молодым людям не хотелось. Однако, таких было меньшинство - патриотизм среди американцев культивируется с начальной школы (включая пение гимна в начале уроков), и потенциальные уклонисты от призыва не являлись большинством. Уклонист в условиях войны - это дезертир, а назвать себя дезертиром - значит, навлечь на себя позор и осуждение окружающих.
Поэтому было решено дать потенциальным уклонистам моральное оправдание - они не хотят воевать не потому, что боятся, а потому, что воевать - это не гуманно, жестоко и аморально. И американские СМИ начали промывание мозгов аудитории в соответствующем духе.
Характерные цитаты из книги Ф. Дэвидсона: "… американские граждане, читая газеты и поглядывая на телеэкраны, находили там кровь, грязь и ужасы войны и постепенно приходили к мысли, что сомнительные цели, преследуемые США во Вьетнаме, просто всего этого не стоили. (…)
Газеты шокировали американский народ, телевидение же нанесло сокрушительный удар по моральному состоянию граждан и вызвало в них стремление отказаться от поддержки военного курса. (…)
Никогда прежде не было у СМИ столь же четко отработанной, всеми их силами поддерживавшейся коллективной установки на ложь и искажение фактов. (…)
Освещение новогоднего наступления телевидением показало пугающую мощь этого средства массовой информации и влияние, которое оно может оказывать на ход событий. (…) Все эти придерживающиеся довольно разных политических взглядов люди сошлись во мнении, что для государства совершенно невозможно продолжать войну, когда каждый вечер на экранах телевизоров люди видят кровь и ужасы сражений. (…)
Все это - и полное искажение СМИ картины новогоднего наступления, и голоса радикалов, завывавших об аморальности войны, - могло бы не иметь столь плачевных последствий, если бы в феврале и в начале марта 1968-го президент Джонсон проявил себя сильным лидером нации. Он не обратился к народу по телевидению через день-другой после начала наступления коммунистов и не сказал, что, хотя для американцев и их союзников нападение противника оказалось до некоторой степени внезапным, все равно теперь выигрывали они. Он не заявил решительно, что СМИ неверно освещают события во Вьетнаме. Джонсон не сделал шагов, подобных тем, которые предпринял Рузвельт после Перл-Харбора, чтобы собрать разделенных, деморализованных и дезориентированных граждан под "президентскими знаменами"… В моменты кризиса американцы желают слышать президента, они хотят, чтобы он откровенно сказал им, что и как нужно сделать, чтобы продемонстрировал - у них есть вождь, храбрый человек, глава. Ничего подобного народ от Джонсона так и не дождался.
Почему так произошло - по-прежнему загадка" [13.2].
Обратите внимание - все американские СМИ имели коллективную установку на ложь и искажение фактов, чтобы подчеркивать кровь, грязь и ужасы войны, и, как отмечает генерал Дэвидсон, такого не было никогда прежде. Добавим, что и никогда после такого тоже не было. Американские СМИ и до, и после Вьетнамской войны - всегда и во всех случаях, кроме этого - поддерживали американскую армию. А здесь все коллективно, как по команде, начали ее дискредитировать. И президент Джонсон, от которого все патриоты ждали, когда же он наконец опровергнет ложь, распространяемую через СМИ, отмолчался и никак по этому поводу не высказался.
Для генерала Дэвидсона "почему так произошло? - по-прежнему загадка". Однако никакой загадки здесь нет. Американские СМИ создавали для Джонсона, а впоследствии - и для Никсона, удобный предлог, чтобы удерживать армию от решительных действий, ведущих к победе - это же не гуманно и аморально, вот и все телеканалы об этом говорят. Поэтому войну можно было затягивать до бесконечности, чтобы не мешать ВПК обогащаться на военных поставках.
Могла ли американская бюрократическая верхушка дать команду американским СМИ (телевидению, радио и т.д.), как надо освещать войну во Вьетнаме? Очень даже могла.
Среди россиян бытуют два мнения: 1) все американские СМИ скуплены финансовой олигархией, и говорят только то, что им прикажут банкиры; 2) в Америке все СМИ свободные и независимые, и поэтому там свобода слова. При этом упускаются из виду некоторые существенные обстоятельства. Во-первых, форма собственности на СМИ не имеет никакого значения для возможности со стороны государства ими управлять. Во-вторых, гарантированная 1-ой поправкой к Конституции США свобода слова ограничивается легким движением руки правительственного чиновника. В США никто не имеет права вот просто так взять и начать теле - или радиовещание. Для этого надо получить лицензию в специальном государственном органе - Федеральной комиссии по связи. Она может лицензию выдать, а может и не выдать (с 1942 г. по 1952 г. не выдали вообще ни одной лицензии). При этом ранее выданную лицензию можно отобрать - в соответствии с американским законодательством получатель лицензии обязан "вести передачи в интересах и на благо общества", а если передачи ведутся не в интересах и не на благо общества, то лицензию можно отобрать и вещание таким образом прекратить. А под нарушение формулировки "в интересах и на благо общества" можно подвести вообще все что угодно.
Руководствуясь самым демократическим в мире американским законодательством, комиссия может закрыть любую американскую радиостанцию, любой американский телеканал - под любым надуманным предлогом. Достаточно было американским СМИ тонко намекнуть, что гадить на свою армию во время войны - это "не в интересах и не на благо общества", и они бы моментально заткнулись, а если бы сами не заткнулись, их бы заткнули, т.е. закрыли. Однако правительство так не сделало. Значит, антивоенная пропаганда, позволявшая мешать своей армии одержать победу, была правительству выгодной.
Есть у американского правительства и еще один инструмент обуздания СМИ - военная цензура. Любые сообщения журналистов из зоны военных действий, или касающиеся темы военных действий, проверяются военными цензорами и пропускаются в газеты или в эфир только в случае, если они не наносят никакого ущерба армии. Цензура вводилась в американских СМИ во время 1 МВ, во время 2 МВ и был даже создан специальный правительственный орган - Управление цензуры, во время войны в Корее, во время первой войны с Ираком в 1991 г., во время бомбардировок Югославии в 1999 г., во время подготовки войны с режимом талибов в Афганистане в 2001 г., во время второй войны с Ираком в 2003 г.
Т.е. военная цензура вводилась во время всех серьезных военных конфликтов, кроме Вьетнамской войны. До и после цензура была, а во время этой войны почему-то не было.
И нельзя сказать, что вопрос о цензуре не обсуждался. Ф. Дэвидсон пишет: "Максвелл Тейлор говорил в присутствии нескольких высших офицеров на неформальной встрече, что самую крупную ошибку во время войны во Вьетнаме правительство допустило, не введя цензуру на новостных программах". [13.2]. Однако военную цензуру так и не ввели.
Почему до и после Вьетнамской войны такую "ошибку" не допускали, а в этом случае - допустили? Потому что антивоенная истерия в СМИ была выгодна правительству, позволяя ограничивать активность армии и не допускать победы, затягивать войну на длительный срок, а следовательно - получать возможность и дальше наживаться на военных поставках.
Еще одним элементом антивоенной кампании, мешавшей армии одержать победу и приводившей к затягиванию Вьетнамской войны, были массовые демонстрации и марши протеста, в ходе которых, как принято считать, недовольные американцы протестовали против жестокой, бесчеловечной и аморальной войны, которую вела их собственная армия.
Наиболее известные акции протеста против Вьетнамской войны, происходившие в Вашингтоне с 17 апреля 1965 г. по 24 апреля 1971 г. при численности от 5 до 600 000 участников.
С точки зрения обывателя вроде бы все понятно: люди не довольны политикой правительства и поэтому вышли на улицу. Так легко рассуждать, сидя в удобном кресле перед телевизором и глядя на каких-нибудь очередных "мирных демонстрантов", протестующих в какой-нибудь очередной стране.
А теперь посмотрим на митинги, демонстрации, марши и прочие акции протеста с точки зрения их практической организации. Недовольные люди есть всегда и везде. Говорят, что абсолютно всем довольны только трупы, а живым людям всегда что-нибудь не нравится. Проблема в том, что сам по себе факт недовольства еще не означает участия в акциях протеста.
Например, в России есть несколько десятков миллионов автомобилистов. Почти все автомобилисты недовольны сотрудниками ГИБДД. Но из этих десятков миллионов недовольных даже сто человек на акции протеста не выходят! Почему? Потому что организацией таких акций протеста никто не занимается. Недовольные люди сами по себе протестовать на улицы не выходят, пока их кто-нибудь не позовет, пока их кто-нибудь не соберет в одном месте и не скажет, что делать. Пока кто-нибудь не организует акции протеста, они сами по себе стихийно не начнутся.