"Что касается открытия второго фронта в Европе, в частности во Франции, то оно, как видно из Вашего сообщения, намечается только на август-сентябрь, – писал в ответ Сталин. – Мне кажется, однако, что нынешняя ситуация требует того, чтобы эти сроки были максимально сокращены и чтобы второй фронт на Западе был открыт значительно раньше указанного срока. Для того чтобы не дать врагу оправиться, по-моему, весьма важно, чтобы удар с Запада не откладывался на вторую половину года, а был бы нанесен еще весной или в начале лета. По имеющимся у нас достоверным сведениям, немцы за период времени с конца декабря, когда действия англо-американских сил в Тунисе почему-то приостановились, перебросили из Франции, Бельгии, Голландии и самой Германии на советско-германский фронт 27 дивизий, в том числе 5 танковых дивизий. Таким образом, вместо помощи Советскому Союзу путем отвлечения германских сил с советско-германского фронта получилось облегчение для Гитлера, который ввиду ослабления англо-американских операций в Тунисе получил возможность перебросить дополнительные свои войска против русских". Черчилль в ответных посланиях постарался убедить советского лидера, что раньше августа высадку на севере Франции осуществить невозможно, поскольку необходимые для этого войска и транспортные средства находятся в Северной Африке. Вопрос о том, зачем тогда нужно было начинать операцию "Торч", повисал в воздухе.
Как и в прошлом году, британский премьер откровенно врал своему адресату. Весной 1943 года было уже предельно ясно, что "прыжок через Ла-Манш" не состоится в текущем году. Более того – Рузвельт считал задачей-максимум заставить англичан приступить к операции весной следующего, 1944 года! Черчилль уже начинал говорить о том, что и этот срок невозможно будет выдержать.
Скрывать новый перенос сроков от советского руководства больше не представлялось возможным. 4 июня Рузвельт отправил в Москву телеграмму, в которой заявил о том, что высадка во Франции состоится не ранее 1944 года. Пока же основной целью является вывод из войны Италии. Реакция Сталина не заставила себя ждать: 11 июня в Вашингтоне и Лондоне получили письмо, которое, опять же, хотелось бы процитировать здесь целиком:
"Ваше послание, в котором Вы сообщаете о принятых Вами и г. Черчиллем некоторых решениях по вопросам стратегии, получил 4 июня. Благодарю за сообщение.
Как видно из Вашего сообщения, эти решения находятся в противоречии с теми решениями, которые были приняты Вами и г. Черчиллем в начале этого года, о сроках открытия второго фронта в Западной Европе.
Вы, конечно, помните, что в Вашем совместном с г. Черчиллем послании от 26 января сего года сообщалось о принятом тогда решении отвлечь значительные германские сухопутные и военно-воздушные силы с русского фронта и заставить Германию встать на колени в 1943 году.
После этого г. Черчилль от своего и Вашего имени сообщил 12 февраля уточненные сроки англо-американской операции в Тунисе и Средиземном море, а также на западном берегу Европы. В этом сообщении говорилось, что Великобританией и Соединенными Штатами энергично ведутся приготовления к операции форсирования Канала в августе 1943 года и что если этому помешает погода или другие причины, то эта операция будет подготовлена с участием более крупных сил на сентябрь 1943 года.
Теперь, в мае 1943 года, Вами вместе с г. Черчиллем принимается решение, откладывающее англо-американское вторжение в Западную Европу на весну 1944 года. То есть – открытие второго фронта в Западной Европе, уже отложенное с 1942 года на 1943 год, вновь откладывается, на этот раз на весну 1944 года.
Это Ваше решение создает исключительные трудности для Советского Союза, уже два года ведущего войну с главными силами Германии и ее сателлитов с крайним напряжением всех своих сил, и предоставляет советскую армию, сражающуюся не только за свою страну, но и за своих союзников, своим собственным силам, почти в единоборстве с еще очень сильным и опасным врагом.
Нужно ли говорить о том, какое тяжелое и отрицательное впечатление в Советском Союзе – в народе и в армии – произведет это новое откладывание второго фронта и оставление нашей армии, принесшей столько жертв, без ожидавшейся серьезной поддержки со стороны англо-американских армий.
Что касается Советского Правительства, то оно не находит возможным присоединиться к такому решению, принятому к тому же без его участия и без попытки совместно обсудить этот важнейший вопрос и могущему иметь тяжелые последствия для дальнейшего хода войны".
Попытка Черчилля оправдаться в последовавшем пространном ответе вызвала со стороны Сталина еще более резкую отповедь: "Вы пишете мне, что Вы полностью понимаете мое разочарование. Должен Вам заявить, что дело идет здесь не просто о разочаровании Советского Правительства, а о сохранении его доверия к союзникам, подвергаемого тяжелым испытаниям".
5 июля 1943 года началась Курская битва. Советские фронты вновь должны были выдержать мощный удар германских танковых группировок. Четырьмя днями позднее союзники высадились на Сицилии. Несмотря на явное нежелание итальянцев воевать и практически полное отсутствие немецких войск, операция затянулась. Только 17 августа англичане и американцы овладели островом. 3 августа началась переправа через Мессинский пролив. Через пять дней итальянское правительство объявило о своем выходе из войны. Однако радость союзников была преждевременной: в рамках операции "Ось" подразделения вермахта молниеносно заняли северную и центральную часть Апеннинского полуострова. Вместо легкой прогулки наступление англичан и американцев в Италии превратилось в долгое и кровопролитное прогрызание бесконечных линий германской обороны.
Советские войска тем временем не только смогли остановить немецкие танковые клинья на курском выступе, но и перешли в контрнаступление, освободив Орел и Белгород. Стало ясно, что даже без открытия Второго фронта Красная Армия способна оттеснять немцев на запад – пусть и не так быстро, как хотелось бы. Все более остро вставал вопрос о встрече трех глав государств.
На протяжении довольно длительного времени Сталин по различным причинам отказывался приехать на конференцию с Рузвельтом и Черчиллем. Однако в 1943 году его точка зрения изменилась. Личные переговоры должны были не в последнюю очередь помочь сдвинуть с мертвой точки проблему Второго фронта. Для подготовки конференции лидеров трех государств в октябре 1943 года в Москве состоялась встреча министров иностранных дел Великобритании, США и СССР. 1 ноября был подписан "особо секретный протокол", в котором США и Великобритания подтвердили свои намерения осуществить "прыжок через Ла-Манш" в 1944 году. Правда, и в этом случае не обошлось без лазейки: представители западных стран внесли в документ оговорку о том, что осуществление операции будет зависеть от определенных условий.
В конце ноября Сталин, Рузвельт и Черчилль впервые встретились лично. Это произошло в Тегеране. На повестке дня стояло множество вопросов, однако проблема Второго фронта занимала среди них одно из главных мест.
Следует сказать, что между англичанами и американцами на тот момент наметились серьезные разногласия. Черчилль с упорством британского бульдога цеплялся за свою "периферийную стратегию", требуя в качестве следующего шага высадку на Балканах. Однако Рузвельт был неумолим: следует предпринять десантную операцию через Ла-Манш, как того требуют русские. Дело было не в том, что американский президент принимал близко к сердцу нужды союзника. Однако осенью 1943 года советские войска нанесли очередной мощный удар вермахту на Украине. Был освобожден Киев, Красная Армия приближалась к довоенным границам СССР. Теперь предметом беспокойства Рузвельта было не возможное поражение русских, а, наоборот, слишком быстрое их наступление. Если Красная Армия возьмет хороший разгон, она, чего доброго, окажется на французском берегу Ла-Манша раньше англичан и американцев. Рузвельт считал это недопустимым: западные союзники должны первыми войти в Берлин, тем самым закрепив за собой право решающего голоса на переговорах по поводу судьбы послевоенной Европы.
Однако до Берлина как с запада, так и с востока оставались еще многие сотни километров. Для Сталина куда более насущной задачей было заставить западных союзников все-таки выполнить свое давнишнее обещание. Тема операции "Оверлорд" (так теперь называли высадку в северной Франции) была поднята в самом начале конференции. Рузвельт и Черчилль поспешили заверить Сталина, что высадка – дело решенное и будет осуществлена в мае-июне 1944 года. До 1 мая десантную операцию, по их словам, было невозможно провести по причине неблагоприятных погодных условий. Однако советский лидер прекрасно знал цену обещаниям своих коллег. Он продолжал развивать тему Второго фронта, настаивая на том, чтобы все второстепенные операции были свернуты, а на пути к "Оверлорду" наконец-то сделаны решающие шаги. В частности, Сталин поднял вопрос о командующем операцией. В своих мемуарах Черчилль так изложил этот эпизод:
"Затем Сталин задал самый важный вопрос:
– Кто будет командовать операцией "Оверлорд"?
Президент ответил, что это еще не решено. Сталин прямо сказал, что операция будет сведена к нулю, если вся подготовка к ней не будет поручена одному человеку. Рузвельт разъяснил, что это уже сделано.
Английскому генералу Моргану выделен объединенный англо-американский штаб, и он уже в течение значительного времени разрабатывает планы этой операции. Фактически все уже решено, за исключением того, кто будет верховным командующим. Сталин заявил, что необходимо немедленно назначить человека, который нес бы ответственность не только за разработку плана, но и за его осуществление. Иначе может получиться, что, по мнению генерала Моргана, все будет уже готово, а верховный главнокомандующий, когда он будет назначен, может придерживаться совершенно иного взгляда и пожелает все изменить.
Я сказал, что генерал Морган был назначен несколько месяцев назад объединенным англо-американским штабом с согласия президента и моего согласия главным штабным офицером при верховном командующем (который должен быть назначен). Правительство его величества выразило готовность действовать под началом американского командующего, поскольку Соединенные Штаты несут ответственность за сосредоточение сил вторжения и будут иметь превосходство в численности войск. С другой стороны, на Средиземном море фактически все военно-морские силы являются английскими, и мы имеем там также значительное превосходство в вооруженных силах. Поэтому мы считаем, что командование на этом театре должно быть поручено англичанину. Я сказал, что вопрос о назначении верховного главнокомандующего скорее подлежит обсуждению тремя главами правительств, чем на довольно широком заседании. Сталин сказал, что Советское правительство не претендует на право голоса в этом назначении. Оно желает лишь знать, кто будет этим главнокомандующим. Очень важно, чтобы это назначение было сделано по возможности скорее и чтобы генерал, который будет избран для этого, нес ответственность не только за подготовку плана, но и за его осуществление. Я согласился, что вопрос о том, кто будет командовать операцией "Оверлорд", является одним из важнейших моментов, которыми нужно заняться, и заявил, что он будет решен не позже ближайших двух недель".
Жесткая линия Сталина заставляла западных лидеров волей-неволей двигаться в направлении открытия Второго фронта. Однако даже после решений, принятых на Тегеранской конференции, никто не гарантировал соблюдения Лондоном и Парижем взятых на себя обязательств. Срок высадки был передвинут еще раз, пусть и ненамного – с 1 мая на 6 июня. Именно в этот день английские и американские пехотинцы наконец-то появились на французском берегу, где их ждал самый горячий прием со стороны немцев. Второй фронт, которого так долго ждали в Москве, был открыт.
Однако почему именно высадку во Франции называют Вторым фронтом? Неужели англичане и американцы больше нигде не воевали? Конечно же, воевали. Еще Черчилль в 1942 году говорил, что Второй фронт, собственно, уже существует. О том же самом говорят и некоторые сегодняшние историки и публицисты. Дескать, напрасно советская пропаганда обвиняла Лондон и Вашингтон в затягивании с открытием Второго фронта – фронт-то давно уже существовал. Однако, если бы это было столь очевидно, вряд ли Сталин стал бы с маниакальным упорством настаивать на высадке во Франции – а Рузвельт и Черчилль соглашаться с ним. Западные лидеры могли бы в любой момент ответить: "Мы уже и так сковываем большое количество немецких дивизий, чего Вы, дядя Джо, еще от нас хотите?"
На самом деле не могли. Чтобы понять, почему, давайте переберем все версии альтернативного "Второго фронта", открытого нашими западными союзниками.
1. Северная Африка. Боевые действия здесь продолжались с 1940 по 1943 год, основной груз несла на себе британская армия. История началась с того, что в июне 1940 года, испытывая острое головокружение от немецких успехов, итальянский диктатор Бенито Муссолини объявил войну Франции. В условиях, когда французская армия находилась не то что на грани, а за гранью поражения, это на первый взгляд не грозило ему совершенно никакими осложнениями.
Правда, нападение на Францию автоматически означало для итальянцев войну с Британией. Однако летом 1940 года у англичан были задачи посерьезнее, чем наказать итальянцев. В Лондоне ждали со дня на день высадки пехотинцев в фельдграу где-нибудь в районе Дувра. Только осенью британцы смогли перевести дух – и с удивлением обнаружить, что итальянцы за это время не предприняли ровным счетом ничего для захвата английских колоний в Африке.
Между тем у итальянских военных были на руках все карты. Их группировка в Ливии многократно превосходила силы, которые англичане смогли сосредоточить в Египте. Правда, 90 километров в восточном направлении итальянская армия все-таки смогла пройти (правильнее было бы сказать "проползти"). Однако на этом задор иссяк.
Англичан в Египте было гораздо меньше. Но у них был намного выше боевой дух, лучше выучка и организация, современнее вооружение. В начале декабря генерал Уэйвелл перешел в наступление. Месяц спустя британцы вступили на территорию Ливии. Итальянцы поспешно отступали, бросая вооружение и технику и потеряв 150 тысяч человек одними только пленными. Остановились англичане только в феврале и только потому, что потребовалось срочно перебросить крупный контингент в Грецию.
Муссолини вынужден был обратиться за помощью к Гитлеру, который был вне себя от злости. Позорное поражение итальянцев в Ливии изрядно подпортило тщательно создававшийся вермахтом имидж стран Оси. В директиве сухопутным войскам Гитлер заявил, что "помощь Германии на Средиземном море, где Англия ввела против союзников превосходящие силы, необходима из стратегических, политических и психологических соображений".
Для начала на Сицилию прибыл немецкий 10-й авиакорпус. В качестве разминки он потопил британский тяжелый крейсер "Саутгемптон" и тяжело повредил авианосец "Илластриес". Британские моряки, уже привыкшие чувствовать себя в Средиземном море как дома, вынуждены были быстро пересмотреть свои взгляды. 14 февраля в Триполи начали выгружаться первые части 5-й легкой дивизии. Командовал ими генерал Роммель, прославившийся в ходе кампании против Франции.
Роммель, прозванный "Лисом пустыни", впоследствии стал очень популярен не только у немцев, но и у их противников. До сих пор в большом количестве на Западе выходят биографии Роммеля, подробные описания боевых действий, в которых он принимал участие. Мотивы немцев понятны – на протяжении почти двух лет Роммель, имея в своем распоряжении весьма скромные силы, наносил британской армии одно поражение за другим. Англичан и американцев тоже понять легко: на протяжении почти трех лет западные союзники не воевали практически нигде, кроме Северной Африки. Чтобы придать этой кампании оттенок героизма, следовало превратить Роммеля в непобедимого полководца, а сами операции в Ливии и Египте – в титаническую битву.
Впрочем, было чрезвычайно трудно скрыть тот факт, что масштаб сражений в Северной Африке был далеко не титаническим. В конце марта 1941 года у Роммеля была одна только 5-я легкая дивизия. Ближе к лету к ней присоединилась 15-я танковая дивизия. В это время у границ СССР оказались сосредоточены 153 дивизии, в том числе 21 танковая и 14 моторизованных. Масштаб, понятное дело, был несопоставим.
В дальнейшем силы, находившиеся под командованием Роммеля, постоянно росли, но все равно не шли ни в какое сравнение с задействованными на Восточном фронте. В октябре 1942 года под командованием "Лиса пустыни" находились 4 немецкие и 8 итальянских дивизий, располагавшие в общей сложности 500 танками. С воздуха их прикрывали около 300 самолетов. Число соединений противостоявшей им 8-й британской армии на бумаге выглядело похожим – 11 дивизий и 4 отдельные бригады. Однако на деле англичане обладали кратным численным превосходством над немцами. В частности, танков у них насчитывалось 1100, самолетов около 1200. 8-я армия начала успешное, хотя и довольно медленное наступление на запад.
В начале ноября, как уже говорилось выше, англичане и американцы высадились и в западной части Северной Африки. Немцам волей-неволей пришлось перебрасывать через Средиземное море значительные (по меркам этого театра военных действий) силы. В конце 1942 года в Тунисе была создана немецкая 5-я танковая армия. Громкое слово "армия" не должно вводить читателя в заблуждение. Штаб армии был создан на скорую руку из штаба 90-го армейского корпуса. По своему составу армия тоже скорее напоминала корпус: всего лишь три немецкие и одна итальянская дивизии. Тем не менее немцы смогли нанести своим противникам ряд болезненных ударов.
В феврале 1943 года все немецкие и итальянские подразделения в Северной Африке были объединены в группу армий "Африка". В ее рядах насчитывалось около 300 тысяч солдат и офицеров, из них 116 тысяч немцев. В мае месяце прижатые к морю и отрезанные от Италии флотом и авиацией западных союзников подразделения группы армий "Африка" были вынуждены капитулировать. В плен попало 250 тысяч человек (эта цифра, впрочем, некоторыми историками считается завышенной).
Иногда приходится слышать упреки в адрес Гитлера по поводу того, что он недооценил стратегическое значение Северной Африки и посылал Роммелю слишком мало подкреплений. Такие претензии выглядят более чем странно. После нападения на Советский Союз было вполне естественным напрягать все силы для того, чтобы разгромить этого наиболее опасного противника. Поставив на колени СССР, Гитлер получал свободу рук и мог выгнать англичан хоть из Северной Африки, хоть с Британских островов. Захватив Египет, он не получал никакого значимого стратегического преимущества. Марш-бросок танков Роммеля на Баку или тем более Бомбей является не более чем мечтами фанатов "Лиса пустыни". Для любого снабженца организация подобного рейда – даже в условиях полного отсутствия сопротивления противника – превратилась бы в кошмар.