Владимир Познер: Если б Вы могли пообщаться с любым из людей, которые когда-либо существовали на Земле, одним, кто бы это был?
Владимир Мединский: Христос.
Владимир Познер: Вы согласны с изречением "Патриотизм - это последнее прибежище подлеца"?
Владимир Мединский: Это неправильная цитата.
Владимир Познер: Исправьте .
Владимир Мединский: Даже для негодяя патриотизм может стать искупительным прибежищем.
Владимир Познер: Нет, цитата правильная, она по-английски звучит, могу Вам сказать, я её не придумал, именно так. Имеется в виду, что когда нечем больше прикрыться, подлец прикрывается вот патриотизмом. Так, десятый вопрос.
Владимир Мединский: Я с Вами поспорю вне эфира об этом.
Владимир Познер: Давайте. Десятый вопрос. Когда Вы окажетесь перед Богом, что Вы ему скажете?
Владимир Мединский: Тогда уже поздно что-то говорить, судят по делам.
Владимир Познер: Это был Владимир Мединский. Спасибо большое.
Владимир Мединский: И Вам спасибо.
Владимир Познер: Совсем недавно, будучи на семинаре, я узнал вещь, которая меня совершенно поразила, и я о ней скажу чуть позже. Вот давайте сравним то, как народ жил в 1985 году, и как он живет сегодня. Вот, строго говоря, нечего сравнивать. Если брать такие общепринятые показатели уровня жизни, как, скажем, количество автомобилей на душу населения, реальные доходы, наличие в магазинах продуктов питания и товаров народного потребления, число выезжающих за границу людей, то окажется, что день сегодняшний превосходит 1985 год в десятки и даже в сотни раз по этим показателям. Другими словами, вот если исходить из этих и подобных исследований, то надо сказать, что народ живет несравненно лучше сегодня, чем он жил в 1985 год. А теперь то, что меня поразило. Согласно недавнему опросу общественного мнения, очень тщательно проведенному, 68 % опрошенных у нас считают, что в 1985 году они жили лучше, чем живут сегодня, 68 %. Вот как это надо понимать? Вот, по-моему, только так: ощущение того, как человек живет, определяется не только его материальным положением, то есть не хлебом единым. Оказывается, что решающим являются совершенно иные вещи. Ну, например, понимание того, куда идет твоя страна, и какая тебе отведена в этом роль. Например, понимание того, что ждет тебя и твоих детей завтра и послезавтра. Например, ощущение, что ты гражданин страны, а не просто статистическая единица, и тебя рассматривают именно как гражданина. Ну, наконец, скажем, наличие какого-то идеала или хотя бы идеи, ясное представление о приоритетах твоего общества. И, конечно, отсутствие постоянного стресса, опасений, связанных с тем, будет ли у тебя завтра работа. И, как выясняется, никакие материальные блага не могут компенсировать отсутствия, скажем так, элементарного внутреннего равновесия, отсутствия чувства защищенности, справедливости и доверия к власти. Вот отсюда - 68 %.
Удачи вам. И приятных сновидений.
"Кто не кормит свою культуру, будет кормить чужую армию"
Должно ли государство тратиться на культуру? Да, обязано. Потому что это не благотворительность, а инвестиции в важнейшую отрасль, в которой "производится" главная ценность страны - гражданин. Культура во всем своем многообразии - это пространство созидательного сотрудничества государства, гражданского общества и деятелей искусства. Еще одна обязанность государства в этом симбиозе - обеспечивать сохранение, преемственность и приумножение нравственных ценностей российской цивилизации.
Тема "Государство и культура" вызывает сегодня в профессиональном сообществе "мильон терзаний".
На самом же деле терзаний никакой не мильон. Терзаний всего два: о деньгах и о свободах.
Консервативное большинство гражданского общества возмущается тем, что государство безынициативно, ограничивается раздачей материальных благ и ничего не запрещает.
Творческое же сообщество, напротив, при малейшем проявлении государственной воли не менее возмущенно указывает на "возвращение цензуры" и "долг государства" регулярно финансировать как плоды, так и сам процесс "свободы творчества". Причем критерий, если не лицемерить, прост: чем больше денег и чем меньше требований к результату - тем как бы больше свободы.
От какого наследия мы отказываемся
Если присмотреться, оба терзания и все вытекающие из них лозунги - классический случай подмены понятий: подмены культурной политики цензурой, а свободы - самолюбованием и сомнительным вкусом. Они имеют смысл только в той концепции культурной жизни, которая сложилась на заре постсоветской России.
В 1990-е и "нулевые" под давлением "творческих элит" и под лозунгами "решительного разрыва с тоталитарным советским прошлым" в отношениях государство/культура, по сути, восторжествовала фантасмагория: "Хотим как при Сталине - только без Сталина". А именно: государство должно оставить за собой обязательство тотального и безоговорочного финансирования творческой деятельности - но получателей "денежного содержания" от каких бы то ни было обязательств великодушно избавить.
Такая концепция ущербна тем, что рассматривает государство, творчество, общество и собственно деятелей культуры как совершенно не связанные друг с другом сущности.
Впрочем, такая модель "культурной политики 1990-х" возникла в конкретных обстоятельствах - то было время ценностной дезориентации общества, и какие претензии задним числом ей ни предъявляй, она худо-бедно способствовала сохранению российской культурной сферы в самые непростые времена.
Культурная политика: постановка задачи
Но эти времена прошли. Вслед за "переходным периодом" и "преодолением последствий" пришло время созидания. В том числе и в сфере культуры.
С принятием в декабре 2014 года "Основ государственной культурной политики" мы вступили в новый период, когда "…государственная культурная политика признаётся неотъемлемой частью стратегии национальной безопасности", а сама культура "…возводится в ранг национальных приоритетов".
И это не откровение, это констатация очевидного.
Ведь культура - это духовное и материальное выражение того, что мы сами думаем о себе, о своей стране и своих ценностях, о современности и исторических традициях, а также о будущем. В этом качестве она действительно имеет стратегическое значение для развития страны.
Следовательно, культурная политика не может описываться только в терминах экономики или только в терминах "свободы или цензуры". И уж ни в коем случае - в терминах "оказания и потребления услуг".
В этой статье мы рассмотрим следующие составляющие государственной культурной политики:
• экономика культуры;
• ценностное содержание культурного творчества;
• свобода и ответственность творчества в публичной культуре, их соотношение с нашими историческими и культурными традициями;
• механизмы госуправления в культуре.
Чему нас учит история отечественного театра
Я буду опираться преимущественно на историю русского репертуарного театра - первого в отечественной истории феномена публичной профессиональной культурной деятельности (если не считать сказителей-былинников да ярмарочных скоморохов). Именно на примере истории театра начиная с XVIII века можно проследить, как выстраивалось сложное, но созидательное сотрудничество искусства, государства и общества.
И сегодня наш театр остается образцовой классической школой для всех видов искусств. С точки зрения "производственной" он обладает типичными "средневзвешенными" характеристиками. Это, в частности:
• низкий удельный вес доходной составляющей;
• напротив, огромная исторически сложившаяся затратная материальная база (достаточно сказать, что многие театральные комплексы - сами по себе памятники, культурное достояние мирового значения);
• распространенность театральных учреждений по всем регионам России, разнообразие их форм: от академических до студий самодеятельности;
• инфраструктура полного цикла (система образовательных учреждений, специализированная пресса, творческие союзы, премии, фестивали и пр.).
Кроме того, именно современный театр вызвал в последние месяцы громкие дискуссии - и о допустимости нравственно рискованных экспериментов на сцене, и об оправданности вмешательства общества в художественное творчество.
Ну и наконец, именно директор первого русского публичного театра, учрежденного императрицей Елизаветой в 1756 году, А. П. Сумароков (1717–1777) точно сформулировал триединую суть симбиоза государства, общества и искусства. Во-первых, государство призвано активно поддерживать "высокое" искусство, а просвещенные сословия призваны ему в том споспешествовать. Во-вторых, сами деятели искусства должны не самовыражаться, а "воспитывать вкусы" в народе. В-третьих, художник, власть и общество должны стремиться действовать заодно, руководствуясь общими ценностями.
Собственно, "Основы государственной культурной политики" в XXI веке - всё о том же.
Экономика культуры: от монарших милостей до госзадания
Присматриваясь к зарубежному опыту, мы увидим сегодня, по большому счету, три модели экономики культуры: китайскую, европейскую и американскую. Все три предполагают субсидирование культуры.
В Китае это доведенная с характерной кропотливостью до абсолюта советская модель финансирования культуры. Причем сегодня китайские товарищи ко всему прочему еще и в числе мировых лидеров по доходам с продаж культурного продукта.
В Европе (наиболее ярко - во Франции) это поддержка национальной культуры в основном через механизмы "квотирования, льготирования и дотирования" с целью сохранить само ее существование в условиях господства "земшарного Голливуда".
В США культурная сфера рассматривается строго как бизнес: и как бизнес, доходный сам по себе, и как инструмент глобального "ценностного" доминирования, что для США тоже бизнес. Формально основное бремя спонсорства несут частные лица и/или корпорации. Но не стоит забывать, что бизнес - это и есть системообразующий институт американской нации, "учредитель" и американского государства, и американской финансовой системы.
Вернемся, однако, к истории русского театра.
"Делом государевым" он стал с первых шагов. Конечно, первые постановки при дворе Тишайшего были не более чем царским развлечением. Однако вскоре просвещенная русская публика уже была приучена к спектаклям европейским: у нас уже вовсю выступали французская и немецкая труппы, итальянские комедия дель арте и опера. Именно при этих обстоятельствах делал свои первые шаги русский театр. Показательно, что театральные подмостки сразу стали местом взаимопроникновения и конкуренции русской и европейской культуры, что вообще характерно для нашей культурной жизни.
К слову, на содержание иностранных трупп казна поначалу выделяла денег куда больше, чем собственно на русскую сцену. Со временем ситуация меняется: империя делает ставку на воспитание "собственных Платонов" и рассматривает публичное искусство как инструмент такого воспитания .
Театр логично превращается из самодеятельности подвижников и забавы элиты в госучреждение, финансы на его содержание вносятся в роспись казенных расходов. К XIX веку театральное пространство России становится очень пестрым: это уже не только пять столичных императорских театров, но и театры Москвы, и казенные провинциальные театры, и антрепризы, и товарищества актеров, и множество народных полупрофессиональных театров. Плановые убытки императорских театров покрываются Кабинетом Его Величества. К концу XIX века мы видим в России и до 300 репертуарных частных театров, среди которых особняком стоит спонсируемый Саввой Морозовым Московский Художественный.
В ХХ же веке государство (уже советское) взяло на себя содержание всей культурной отрасли полностью и безоговорочно - от классики до самодеятельности. В конкретное время и в зависимости от конкретного вида деятельности схемы финансирования практиковались разные. Например, советское кино - рентабельное хозяйство, и на этом рынке различные госпредприятия (студии, кинотеатры, прокатчики и пр.) состояли между собой в хозрасчетных отношениях. Цирк временами также приносил немало валюты. А театр, как и повелось еще при царях, оставался дотационным - сметное финансирование, по сути, с полным покрытием расходов.
С течением времени совершенствовались формы и методики распределения госсубсидий, пройдя путь от случайного меценатства до системной политики. За последние годы удалось выработать сложную, но логичную систему параметров, которыми в ФЗ-83 (8 мая 2010 года) описывается финансирование учреждений культуры, в том числе так называемое госзадание.
В театральном деле госзадание предусматривает обязательства по количеству показанных спектаклей, премьер, гастролям, заполняемости зала, приросту посещаемости… Обратим внимание: всё (!) содержание театра - эксплуатация хозяйства, расходы на ремонт, при необходимости реконструкция и реставрация зданий, - как и при советской власти, полностью на государстве; а вот доходы (билеты, буфеты, спонсорские, сдача в аренду помещений etc) полностью остаются в распоряжении театра.
Маркетинг в культурной политике
В XVIII - начале XIX века интерес публики к русскому театру только предстояло разбудить: для начала вообще надо было приучить к русскому языку и русским сюжетам на сцене! Понятно, никакой речи об "окупаемости" в таких обстоятельствах идти не могло - выручали казенные дотации.
В дальнейшем театры, расширяя аудитории "вглубь", за счет неаристократических сословий, одновременно пытались совместить просветительскую миссию с экономикой .
Проблему доступности театра радикально решила советская власть: она просто игнорировала коммерческую составляющую. Что в ее логике было естественно: культура в целом и театр в частности считались инструментом пропаганды коммунистических ценностей и воспитания граждан в их духе. Мало того, именно в советскую эпоху наша страна стала первой в мировой истории, где всестороннее совершенствование человека декларировалось как приоритетная задача государства и даже смысл его существования.
Соответственно, гарантия равного и обязательного (именно!) доступа к произведениям искусства была тоже заботой государства. Отсюда агрессивный и эффективный "маркетинг" в сфере культуры во всех его проявлениях: и "навязывание моды" на культурно насыщенный досуг, и масштабное продвижение культурных учреждений и произведений искусства, и доступные цены на билеты, и обязательные культпоходы в рамках программы школьного образования и воспитания.
Сегодня мы думаем, как сделать востребованный театр более доступным: кое-где цена билета доходит до 25 тыс. рублей (хотя это, конечно, прецеденты эксклюзивные), а это, по сути, вводит "имущественный ценз". Но простого ответа на этот вопрос нет. И госфинансирование пока недостаточное, и проблема спекулянтов маячит на горизонте, и мотивацию театров больше зарабатывать самим, выпуская интересные и востребованные спектакли, нельзя понижать… Сложная тема.