В этом наказе подробно разъясняется, как отражаются погромы в глазах культурных государств. Призывая войска к порядку, авторы приказа предлагают войскам одинаково корректно относиться ко всем национальностям, в том числе и к еврейской, и указывают на сочувствие со стороны всего галицийского еврейства делу украинского государственного строительства. Тем же наказом возлагается ответственность на командиров частей за всякие беспорядки, среди порученных их командованию войск, и предписывается образование особых надежных патрулей для наблюдения за войсками.
Наказ той же дивизии от 24 июля предает военному суду казака Савиченко по обвинению в изнасиловании Суры М. Интересно отметить, что в этом же наказе предлагается нарядить стражу для охраны суда.
Наказ Омельяновича-Павленко по Особой конной дивизии от 15 сентября 1920 года устанавливает личную ответственность командиров за дальнейшие грабежи подчиненных им казаков.
Во множестве наказов приводятся также случаи самочинных грабежей и насилий в селах Галиции со стороны так называемых надднепрянских казаков. Открытое забирание скота и хлеба у крестьян происходят повседневно, невзирая на угрозы командующих армиями и отдельными частями расстрелами.
Один из наказов на имя 6-й стрелецкой дивизии, от 6 сентября 1920 года, приводит случай приостановления грабежа и насилования еврейских женщин и девушек благодаря вмешательству подоспевших бунчужного Головчука и стрельца Гарбаря. Последние силой оружия обратили грабителей в бегство, причем успели захватить и перевязать двух донских казаков из этой группы грабителей и насильников.
Командир дивизии, полковник Безручко, выразил Головчуку и Гарбарю благодарность за выполнение ими долга службы и распорядился об оглашении их поступка как примера для подражания в частях, сотнях и командах дивизии.
15 сентября 1920 года начальник инспекторского отдела штаба тыла армии издал наказ о расстреле без суда, на месте совершения преступления, виновных в грабежах и мародерстве (§ 3 названного наказа).
Наказами атамана Тютюника и начальника штаба Вовка 23 августа и 8 декабря 1920 года повелевается расстреливать без суда на месте "негодяев", виновных в грабежах мирного населения. За попустительство и недонесение объявляется телесное наказание до 125 ударов нагайкой. Тот же атаман Тютюник сообщает в своем докладе министру по еврейским делам от 4 июня 1920 года о расстреле по его приказу, в местечке Мерено, казака, причинившего ранения еврейскому мальчику.
20 сентября 1920 года Петлюра обратился к армии с наказом, в котором он взывает снова к сохранению порядка и воздержанию от грабежей и насилий.
5 октября Омельянович-Павленко вновь предписывает расстреливать погромщиков и грабителей на месте преступления.
11 октября Петлюра издает наказ по армии о немедленном предании Чрезвычайному военному суду всех грабителей. Прокурорам высших военных судов предлагается следить за точным исполнением этого наказа. Начальников частей, виновных в укрывательстве грабителей, подлежит тоже предавать суду.
В числе документов за 1921 год имеется подробное обращение Петлюры к населению Украины и повстанцам. Привожу это обращение полностью.
"К вам, непреклонным борцам, напрягающим последние усилия, чтобы защитить родную хату от врага, к вам, покрывшим себя своею обороною родины славою на весь свет, к вам, дорогие братья, будет мое слово.
Наши палачи большевики распространяют повсюду слухи, что будто бы повстанцы уничтожают еврейское население. Я, главный атаман украинского войска, не верю в это, не верю, ибо знаю украинский народ, который, будучи угнетенным грабителями-завоевателями, не может сам угнетать другой народ, который одинаково с ним страдает от большевистской власти.
Поглядите вокруг себя, присмотритесь внимательно, и вы увидите, что не только крестьянство, но и ремесленники и торговцы, одним словом, все честное и живое на Украине стонет под ярмом коммунистов. Всех, кто добывает себе средства к жизни честным трудом рук или ума, коммунисты хотят загнать, как скотину, в общий хлев – коммуну.
Еврейское население, мелкие торговцы, ремесленники и рабочие, которые, как и все трудящиеся, зарабатывают кусок хлеба своим трудом, также обижены и ограблены большевистским режимом. Товары из лавок торговцев, инструменты и станки у ремесленников отбираются для коммуны. Разве это не разорение для еврейского населения. Разве еврейское население, умирающее с голоду, может быть довольным большевиками. Еврейское население, как и вы, крестьяне, ждет не дождется освобождения от коммунистов грабителей.
Если вы встретите среди коммунистов евреев, помните, что они для своего народа такие же предатели-каины, забывшие веру и законы отцов своих, как и те наши изменники, которые пристали к коммунистам; и несправедливо было бы взваливать вину за них на весь народ еврейский, как невозможно взваливать вину за наших изменников на весь украинский народ. Я знаю, что от этих изменников отказалось честное еврейское общество и заклеймило их.
Я уверен, что вы это хорошо понимаете и что не вы уничтожаете еврейское население, а уничтожают его сами коммунисты и те бандиты, которые при коммуне расплодились на нашей земле.
В своей борьбе с нашим народом большевики не брезгают ни ложью, ни подкупами. На награбленное чужое золото они, разославши по всем странам своих представителей, основали на всех языках газеты, в которых клеймят наше святое дело – освободительное движение нашего народа, рисуют его как бандитское, погромное и на каждой странице кричат о еврейских погромах, которые будто бы чинят украинские повстанцы.
Рабочие и крестьяне некоторых стран, которые не видели своими глазами большевиков, считали их народолюбцами, верили их клевете на украинских повстанцев и к нашему освободительному движению относились с подозрением.
Но та сердечная встреча, которую устроило еврейское население при возвращении нашего войска на родную территорию в минувшем году, те слезы, какими еврейское население провожало отступавшее наше войско, и тот ужас, какой охватил еврейское население при набеге большевиков, те десятки тысяч евреев, которые потянулись за нашим войском, спасаясь от большевиков, и которые тут вместе с нами делят нашу судьбу и мечтают нашими мечтами – все это убедило мир, что бандиты не мы, а большевики.
Тяжело мне слышать эту клевету на вас, братья крестьяне, и, если бы завелась среди вас какая-нибудь паршивая овца, которая пачкает всех вас постыдными поступками, вы должны выбросить ее из своих рядов немедленно.
Как головной атаман украинского войска, я приказываю вам: большевиков-коммунистов и иных бандитов, чинящих еврейские погромы и уничтожающих население, карать беспощадно и как один стать на защиту бедного измученного населения и вашими военными судами расправляться с бандитами немедленно.
В скором времени я возвращусь с украинским войском и правительством на Украину, и те, которые вредили нашему делу, приставали к повстанцам ради грабежей и погромов, будут жестоко наказаны по законам военного времени, как изменники нашему народу и помощники врагам.
Петлюра".
Наряду с выступлениями Петлюры и Омельяновича-Павленко, как представителей армии, правительство, в свою очередь, предпринимало на всем протяжении 1920 года все от него зависящее для преодоления погромной пропаганды. Один факт пребывания во главе правительства таких испытанных общественных деятелей, как Прокопович и Левицкий, сам говорит за себя.
Особенно чутко прислушивалось правительство к голосу тех евреев, которые являлись сторонниками самоопределения народов бывшего Российского государства без каких бы то ни было ограничений воли этих народов. Имена Зангвилля и Люсьена Вольфа, которые выявили довольно ярко свои симпатии к украинскому движению, как таковому, и не вступили на путь отождествления всего этого движения и его лучших представителей с антиеврейскими погромами и погромщиками, пользуются особым почетом и уважением со стороны украинских общественных и политических деятелей. Точно так же популярным является доктор Иохельман, ввиду основания им в Англии "Федерации украинских евреев".
В декабре 1920 года министр иностранных дел Никовский обратился к Зангвиллю, Л. Вольфу и Иохельману от имени украинского правительства с письмами, в которых отмечены чувства симпатии и благодарности представителей украинского движения к этим лицам.
В письме к Люсьен-Вольфу министерство указывает на отсутствие осведомленности в Западной Европе по поводу украинского движения. Этим отсутствием точных и правильных сведений широко пользуются враги украинской государственности и стремятся поставить в вину всему украинскому народу те злодеяния, которые чинят преступные элементы в благоприятной для них обстановке хаоса, полной разрухи государственной и общественной жизни. В этом хаосе "потонула приведенная в такое состояние большевистским варварством вся территория бывшей России". Находя, что из всех необоснованных и несправедливых обвинений, предъявляемых ко всему украинскому народу, наиболее тяжким и позорным является обобщение всех украинцев с погромщиками, Никовский высказывает Люсьен Вольфу признательность за то, что он не вступил на путь такого рода обобщений. "Украинский народ и правительство Украинской Народной Республики преисполнены глубокой веры, что в вашем лице они сохранят и в будущем своего искреннего друга и защитника их законных прав и домоганий", – говорит Никовский в заключительной части своего письма к Л. Вольфу.
В письме к Иохельману отмечается с признательностью учреждение по его инициативе "Федерации украинских евреев" в Англии.
Наконец, в обращении к Зангвиллю Никовский останавливается на выступлениях Зангвилля в печати и на публичных собраниях в защиту свободы самоопределения всех народов и благодарит Зангвилля за проявляемый им интерес к украинскому движению.
В своем ответном письме от 25 января 1921 года Л. Вольф между прочим подчеркивает, что он действительно симпатизирует устройству Украины на основах самоопределения и ее усилиям приостановить большевистский российский потоп. "Мое личное отношение не должно быть, однако, обобщаемо с взглядами моего Комитета", – продолжает Л. Вольф, указывая, что Joint Foreign Comittee должен быть нейтральным в политических вопросах. Затем Л. Вольф выражает от имени комитета благодарность за пионерскую работу украинского правительства и народа в деле признания прав меньшинств и советует украинскому правительству выступить вновь с заявлением, что оно отвергает от себя ответственность за ужасные погромы. Последние, по мнению Л. Вольфа, явились следствием того хаоса, который царит на Украине.
Глава 23. Проект анкетной комиссии для расследования погромов. Данные Темкина о погромах
Одним из наиболее интересных и ярких моментов в истории украино-еврейских взаимоотношений является обращение украинского правительства осенью 1919 года к еврейским общественным деятелям и организациям с просьбой об учреждении ими анкетной комиссии для расследования на месте причин погромов, с целью обнаружения действительных виновников.
8 сентября министр Темницкий и украинский посол в Берне Василько телеграфно обратились к графу Тышкевичу, главе делегации в Париже, с просьбой пригласить от имени правительства господ Усышкина, Гольдштейна, Моцкина, Ахад-Гаама и Иохельмана (первые три находились тогда в Париже, последние два – в Лондоне) в качестве членов комиссии для обследования на месте погромов. В телеграмме было указано, что Директория и правительство придают большое значение такого рода обследованию печальных погромных событий, ввиду известной объективности названных еврейских деятелей и того доверия, которое питает к этим именам еврейство. Со своей стороны правительство обещало всяческую помощь властей в работе комиссии.
9 сентября делегация обратилась ко всем указанным лицам с приглашением, текст которого является тождественным с содержанием телеграммы Темницкого и Василько.
К сожалению, здоровье почтенного У. Гинзберга (Ахад-Гаам) оказалось настолько расшатанным, что он сразу же вынужден был отказаться от участия в проектируемой комиссии. В своем письме от 12 сентября он отметил благородство побуждений украинского правительства в деле создания анкетной комиссии, которая могла бы, по его мнению, способствовать и освещению правды, и устранению существующей нищеты и несчастия, как результатов погромов.
Что касается Моцкина, Усышкина и Гольдштейна, то они в своих ответных письмах советовали украинскому правительству обратиться непосредственно к Комитету еврейских делегаций при Конференции мира в Париже.
Моцкин приветствовал в своем письме с большой симпатией предложение украинского правительства о посылке анкетной комиссии, благодарил за оказанное ему доверие и выразил уверенность, что Комитет еврейских делегаций в Париже, в согласии с правительством Украинской республики, организует такого рода комиссию.
Нельзя было не согласиться с правильностью того взгляда, что обращение к организациям, а не к отдельным лицам является более удобным. В этом же смысле высказался тогда и Вишницер, который вел переговоры по вопросу об анкетной комиссии с еврейскими общественными деятелями в Лондоне. Решено было, согласно предложению Вишницера, вступить в контакт с шестью еврейскими организациями, с Комитетом еврейских делегаций в Париже, с Alliance Israélite Universelle, Joint Foreign Comittee, с Сионистской организацией, с Еврейской территориалистской организацией и с American Jewish Comittee.
11 октября 1919 года граф Тышкевич обратился от имени украинского правительства ко всем названным организациям с письменным приглашением о принятии ими участия в анкетной комиссии. В этих письмах Тышкевич указывает, что украинское правительство боролось и продолжает бороться с антисемитизмом и погромами, что оно усматривает в евреях своих друзей, что оно первое в Европе дало национальным меньшинствам наиболее широкую национальную автономию. Тышкевич заранее обещает, что правительство отнесется с величайшим вниманием ко всем предложениям и советам, которые ему будут представлены со стороны комиссии в направлении способов для прекращения злодеяний, ложащихся пятном на всю страну. Все расходы, сопряженные с поездками и трудами комиссии, украинское правительство брало, по заявлению Тышкевича, на себя. Тышкевич выражает надежду, что приглашение правительства будет принято во имя блага обоих народов, как украинского, так и еврейского.
20 октября получился ответ от Зангвилля. Содержание его письма, поскольку оно касается общеукраинского и еврейского вопроса, уже было приведено мною в предыдущей главе этой книги. В данном же случае остается лишь привести ту часть письма, которая относится к приглашению Еврейской территориалистской организации принять участие в анкетной комиссии. Зангвилль благодарит за приглашение, ссылается на свое болезненное состояние (он находился в то время на излечении в Новом Уэльсе) и полагает, что в лице доктора Иохельмана Еврейская территориалистская организация будет в достаточной мере представлена в анкетной комиссии.
Л. Вольф от имени Joint Foreign Comittee ответил, что после тщательного рассмотрения вопроса о поездке анкетной комиссии на место Joint Comittee не находит возможным принять приглашение украинского правительства. Анархическое состояние, в котором пребывает Украина, исключает, по мнению комитета, возможность обследования на месте и восстановления истинной картины погромов. В заключение Л. Вольф выражает от имени комитета благодарность украинскому правительству за его наилучшие намерения в вопросе обследования причин погромов и за его дружественное расположение к еврейству Украины.
К сожалению, я не нашел в архиве украинской делегации в Париже никаких следов об ответах со стороны Комитета еврейских делегаций и других организаций, к которым было адресовано приглашение украинского правительства о принятии ими участия в анкетной комиссии. Знаю только, что в личных переговорах украинской делегации с Комитетом еврейских делегаций представители последнего приводили против поездки на место те же мотивы, на какие сослался Joint Comittee в письме Л. Вольфа.
Так безрезультатно закончилась энергичная попытка украинского правительства сделать все от него зависящее для выяснения истины в кошмарном вопросе еврейских погромов, для проведения грани между действительными виновниками, убийцами, провокаторами и попустителями – и между честными, ни в чем не повинными людьми. В пылу естественного гнева, скорби и негодования, вызванного в еврействе потрясающе жестокими погромами, нельзя было и ожидать со стороны еврейства спокойного и объективного суждения о таких событиях. Когда же было предложено самому еврейству взять на себя функции следствия и морального суда над виновными, ни одна из еврейских организаций фактически не воспользовалась таким высокосправедливым предложением, дышащим объективностью и доверием к этим организациям.
Приблизительно в то же время (декабрь 1920 года) в газетах появились сведения о том, что министр иностранных дел Соединенных Штатов Лансинг намерен объявить украинское еврейство состоящим под защитой американского правительства. Украинское правительство, в сознании своего бессилия преодолеть хаотическое состояние значительной части страны, с радостью приветствовало эту весть о намерении Америки стать на помощь украинскому еврейству. Оно печатно выразило свое полное удовлетворение по этому поводу, вновь указывая на свое тяжелое положение между большевиками, армиями Деникина и Галлера, при полном отсутствии помощи со стороны иностранных держав. Петлюра предложил в связи с этим, чтобы все украинские миссии, находящиеся за границей, сообщили посольствам Соединенных Штатов о его личной готовности, а также о готовности украинского правительства предоставить себя в распоряжение всех американских органов, которым будет поручена защита еврейских интересов на Украине.
Увы – и на сей раз все закончилось приведенными газетными сообщениями. Прекрасные намерения Лансинга так и не осуществились. Еврейство по-прежнему оставалось беззащитным среди океана анархии и разнузданности преступных элементов. Украинское же демократическое правительство по-прежнему не имело достаточных сил для одновременной борьбы против нескольких врагов и параллельного поддержания порядка даже на той небольшой территории, которая находилась еще тогда под его номинальной властью…