Вся правда о российских евреях - Андрей Буровский 2 стр.

Получается, в мире существует много разных еврейских народов, и далеко не всегда в таких уж мирных отноше­ниях. И ничего нет в этом исключительного, свойствен­ного одним евреям. Ничего необычного и невероятного. Как говаривал Филипп Филиппович, "нет в этом никакой контрреволюции". А есть такое явление, как суперэтнос. Я лично считаю, что этот термин ввел в науку Лев Николае­вич Гумилев. Те, кто не любит Льва Николаевича, пытаются найти, кто до него уже использовал этот термин... Пока что они этих примеров привести не могут, и я, с позволения уважаемых коллег, буду считать именно Л.Н. Гумилева автором термина.

Суперэтнос - это совокупность нескольких народов. Никогда не найдем мы народа, совершенно изолирован­ного, не имеющего никакой "родни". Всегда существуют несколько более и менее близких народов, имеющих об­щих предков и хоть какие-то общие черты в поведении и в культуре.

Кто-то произнес, что субэтнос - это как подвид в био­логическом виде. Тогда суперэтнос - это примерно то же самое, что и род. В каждом суперэтносе есть народы живые и ископаемые. Точно так же и в животном мире, кстати: есть роды, а в каждом роде живых существ - не­сколько видов, как живых, так и ископаемых. Носороги, например, представлены сейчас на земле пятью видами. А всего известно по крайней мере 26 видов носорогов - 21 из них ископаемые.

У славян тоже есть такие народы... "Повесть временных лет" писала про четырнадцать то ли племенных союзов, то ли небольших народов, расселившихся от Балтики до Черного моря. Славяне живут на земле до сих пор, и вот, эту книгу я пишу на одном из славянских языков. Но ни полян, ни древлян, ни теверцев нет больше на земле.

Ископаемые этносы могут быть даже в языковом смысле понятны потомкам... Но это не делает их дорогими сородичами.

Представьте, что вы пошли в лес за грибами и вдруг встречаете там страшно изможденного, голодного под­ростка и этот парнишка на вопрос: "Ты кто?!" отвечает: "Аз полянин естым".

Сказано не по-русски, но ведь понятно! Вполне понят­но, потому что современный русский язык прямо проис­ходит от древнерусского, на котором говорит наш маль­чик-полянин. Если представить себе действие "машины времени", перебросившей мальчика-полянина в XXI век, то мы имеем реальный шанс побеседовать с собственным предком... Но ведь мы все равно принадлежим к разным народам. Мы - русские, а он, этот мальчик - даже не "древний рус", а полянин...

Точно такое же отношение к современному немецкому народу имеют вандалы, франки, маркоманны, саксы, готы, свевы - германские народности раннего Средневековья.

Расскажу читателю историю, за абсолютную подлин­ность которой не могу ручаться, но которая имеет прямое отношение к теме нашего обсуждения.

...В 1794 году Петр Симон Паллас, член Академии наук Российской империи и этнический немец из Берлина, жил в Крыму. Тогда на всем полуострове, только что присоеди­ненном к России, обитало всего несколько тысяч русских переселенцев. Около двухсот тысяч мусульман и примерно такое же количество христиан, принадлежащих к разным народам, продолжали жить здесь почти так же, как и до появления русских.

Петр Симон Паллас, среди всего прочего, огибал Южное побережье на корабле, собирая образцы горных пород и растений, и во время плавания на корабле впе­редсмотрящий заметил в море лодку... Дрейфует в море лодка, и вроде бы нет никого ни в лодке, ни вокруг. Под­плыли к лодке и обнаружили в ней умиравшего от жажды мальчика лет четырнадцати. Парнишку подняли на борт, смазали жиром обожженные до пузырей руки, напоили и накормили. Попытка объясниться с ним по-русски, по-гречески и по-татарски не имела успеха. В ответ мальчик стал говорить на странном языке, в котором Паллас услышал вдруг знакомые звуки... Он даже понял одну фразу, ответил мальчику по немецки... Мальчик его тоже понял!

- Ты кто?!

- Я гот.

Оказалось, три дня назад мусульмане повторили подвиг древних иудеев, очищавших Палестину от филистимлян: вырезали целую христианскую деревню. Это была послед­няя деревня, в которой еще говорили на готском языке. Нет, не на немецком - на готском. Когда пошла резня и стало понятно, что не отбиться, отец посадил мальчика в лодку, велел грести, что есть силы... У мусульман не было лодок, и мальчик волею судеб оказался последним в мире еще живым готом.

Конец у истории хороший - мальчика усыновил Паллас и вырастил его как интеллигентного немца XVIII века. Но, как вы понимаете, хотя Паллас и испытывал к мальчику, выходцу из тьмы времен, сентиментальные чувства, со­родичами они не были. И учить современный немецкий язык мальчику все-таки пришлось, как учит английский язык русский мальчик, усыновленный американцами...

Или, по крайней мере, как учит польский язык украинец, усыновленный поляками.

К чему это я?!

А к тому, что, восстань из гроба некий мальчик-иу­дей... Скажем, в VI веке до Р.Х. отбился от родителей, во время перехода угоняемых в Вавилонию, бродил по кустарникам, с ужасом слушая топот диких быков и рев льва... да и вышел, по машины времени велению, по моему хотению, к странной, очень ровной дороге, встал на ней передохнуть... А тут навстречу ему катят в машине дорогие "сородичи" - современные израильтяне!

Вы знаете, в этом случае могло бы получиться еще хуже, чем с мальчиком-готом. Потому что если мальчик-иудей владеет хоть немного ивритом - то еще хорошо, хоть как-то можно объясняться. А если он может говорить только по-арамейски? Что тогда?

Вывод простой: еще две, и даже полторы тысячи лет назад существовал народ древних евреев, или древних иудеев, если угодно. В наше время у этого народа много потомков, но ни один из них не тождественен ему. В какой степени это потомки генетические, а в какой - культур­ные, можно спорить, тут много неясного.

Во всяком случае, эти потомки невероятно разнооб­разны. Они представлены людьми всех трех больших рас, неопределенным числом народов и этнографических групп. У всех этих народов разные стереотипы поведе­ния, образ жизни, даже внешность. О некоторых из них я вообще ничего не знаю: например, о грузинских евреях или о персидских.

В этой книге я не буду писать о "евреях вообще". Слиш­ком это разнородное явление. Придется говорить о вере, то есть об иудейской цивилизации, в которую входят все народы, исповедующие иудаизм.

Но говорить я буду только об одном из еврейских народов: о евреях Восточной Европы, евреях-ашкенази. Именно с ними имеют дело русские и поляки. Именно этих людей они называют евреями. По ним они судят о евреях вообще и даже не очень понимают, что существуют другие.

Правда вторая
ПРАВДА О РАСЕ

Когда-то персы были великими воинами, но вошли в соприкосновение с евреями и теперь влачат жалкое существование на задворках Дальнего Востока в ка­честве армян.

А. Гитлер

С чувством сильного недоумения читал я много лет назад книгу некого немецкого еврея Фрица Кана, озаглавленную: "Евреи как раса и культурный народ". Книга вышла в Германии в 1921 году и украшена такими, например, перлами: Моисей, Христос и Маркс - три пред­ставителя специфической расы и расовых особенностей, и "Троцкий и Ленин украшают нашу расу". Оставлю в стороне вопрос, кем должен быть человек, чтобы "украшать" самого себя родством с Троцким и Лениным. Обращу внимание читателя на прозвучавшее слово "раса" и на то, что использует его еврей. Для автора, еврея, его сородичи евреи - это раса.

Ф. Кан - явный и откровенный социалист, а вот другой еврей, Венеамин Дизраэли - решительнейший консерватор. С точки зрения кавалера ордена Подвязки, виконта Гюгенденского, графа Биконсфилда (все это ти­тулы Дизраэли), евреи идут в социалисты не от хорошей жизни, а под давлением не признающего их общества христиан. И тогда "...избранная раса подает руку отбросам и презреннейшим частям общества".

Как мы видим, слово "раса" звучит вполне определенно. И еще как определенно! "...Еврейская раса связывает современные народы с древнейшими временами... Они - яркое свидетельство лживости современного учения о равенстве людей и о космополитическом братстве, ко­торое при своем осуществлении только содействовало бы падению великих рас". Кто это? Геббельс?! Нет, это все еврей Дизраэли. Хотя, конечно, интересно, кто такой для Дизраэли Фриц Кан - "отброс общества" или "человек избранной расы"?

Не меньшее удивление испытал автор, читая В.В. Шуль­гина:

"...А вот с евреями выходит "совсем наоборот". Стоит самым академическим тоном перечислить несколько отли­чительных черт этой расы, как таковое описание сейчас же начинает звучать неким измывательством, насмешкой, презрением".

Вот это да! У человека, открыто и честно объявляющего себя антисемитом, у русского дворянина, гордящегося своим происхождением, вдруг появляется точка сопри­косновения с двумя евреями! Да какая точка! Все трое дружно считают евреев особой расой.

Видимо, во времена, когда жили и работали эти люди, такая точка зрения была довольно обычной. Действи­тельно: во второй половине XIX - начале XX века это было распространенным явлением. Во-первых, само слово "раса" оставалось неопределенным, размытым. Кто только и в каком только смысле им не пользовался!

Во-вторых, до попыток применить на практике "ра­совую теорию" нацистами в Третьем рейхе она вовсе не выглядела "неполиткорректной". Ведущие ученые мира преспокойно писали не только о том, что разные расы сильно отличаются друг от друга, но и делали далеко идущие выводы.

О расовых исследованиях

До Второй мировой войны расовые исследования проводились, и вовсе не научными маргиналами. До гитле­ровского переворота, расовых законов и прочего безобра­зия было чем-то совершенно обычным сравнивать объем мозга разных рас и народов или объяснять достижения народов и рас биологической предрасположенностью к тем или иным занятиям.

В числе первых, кто связывал культурные достижения народа и страны с объемом черепа, был знаменитый врач, физиолог и биолог Рудольф Вирхов. Все достижения евро­пейской цивилизации он объяснял размерами и сложным устройством мозга европейца.

Классик немецкой антропологии Иоганн Ранке срав­нивал соотношение головного и спинного мозга у разных расовых и этнических групп. Он полагал, что чем прими­тивнее организм, тем больше развита у него периферий­ная нервная система в ущерб центральной. Это касается всех вообще организмов... У человека же представители малокультурных народов отличаются завидным развитием чисто физических и физиологических качеств в ущерб интенсивности и сложности духовной и интеллектуальной работы. Я знаю, что расисты не правы по определению. Я так же слыхал, что это все придумала буржуазия и ее платные агенты, буржуазные ученые. Но только вот беда... Не могли бы вы показать мне хотя бы одного чернокожего лауреата Нобелевской премии? Уже не первый десяток лет западный мир заходится в пароксизме покаянного само­уничижения. Негру сейчас не труднее, ему значительно ЛЕГЧЕ получить "нобелевку", чем белому. Однако вот не получают же.

А вот негров - выдающихся боксеров и футболистов довольно много. Опять же - кто мешает европейцам успешно конкурировать с ними? Никто не мешает, вряд ли действуют какие-то негласные запреты. А европейцы явно уступают темнокожим спортсменам.

Неужели этот неприличный Ранке все-таки прав?!?!?!

Напомню еще - во второй половине XIX века ассо­циации боксеров отказывали неграм в соревнованиях с европейцами. Не потому, что считали ниже своего досто­инства драться с "черными". Считалось, что чернокожие менее чувствительны к боли. Они имеют естественное преимущество.

Франц Вейденрейх в 1938 году выдвинул теорию "полицентризма": происхождения разных рас человека от разных предков. А Вейденрейх - ученый, без преуве­личения, выдающийся и на редкость талантливый.

Теорию полицентризма много раз ругали - в основном с моральных позиций. Мол, нельзя же считать людей, сов­ременное человечество разными видами! Почему нельзя, кто запретил - это вопросы без ответов. Нельзя и все. Нельзя потому, что все равны, а думать иначе аморально.

Крупный немецкий антрополог Роберт Видерсгейм писал, что мозг веддоида легче мозга европейцев в сред­нем на 200 грамм .

Георг Бушан, придавая огромное значение размерам и сложности извилин мозга, писал: "Человеческий мозг богат извилинами, однако у низших рас эти складки проще или имеют более прямое направление, борозды между ними более открыты и менее глубоки. У высших рас эти извилины обыкновенно шире, более изогнуты и тесно сближены между собой; борозды от этого становятся глубже и уже".

Грациоле полагал, что "нормальный мозг готтентота означал бы для европейца идиотизм".

Фридрих Тидеман полагал даже, что мозг готтентота намного ближе к обезьяньему мозгу, чем у европейца.

И не надо считать расовые исследования родовой метой именно немецкой науки. До Второй мировой в мире было две науки: немецкая и вся остальная. Потому на немцев волей-неволей ссылаться приходится.

Но и английский ученый Фрэнсис Гальтон полагал, что "Совесть, талант и другие чисто человеческие свойства - это биологически детерминированные черты личности, передающиеся через половые клетки по поколениям". Он даже создал евгенику, науку о правильном подборе пар для совершенствования человека.

Сторонников у евгеники было немало. В их числе и такие крупные ученые, как антрополог и палеонтолог Осборн. Он даже боролся за официальное разрешение евгеники, чтобы сделать ее частью официальной политики в европейских странах.

Великий русский антрополог Анучин полагал, что расы не равны. Он придавал огромное значение метопическому шву - этот черепной шов образуется на месте соедине­ния двух половин лобной кости. Лобные доли мозга могут давить на кости черепа, если они быстро растут именно у младенца. "Родничок" есть абсолютно у всех людей, а вот метопизм - не у всех. По Анучину, черепа с метопизмом объемистее на 3-5%, чем без него.

У разных рас разный процент людей с метопическим швом. У европейцев Анучин насчитал черепов с метопиз­мом 5-16%. У негров 0,6-3,5%.

"Известное соотношение существует, по-видимому, между наклонностью к метопизму и интеллигентнос­тью расы. Мы видим, например, что во многих расах более интеллигентные племена представляют больший процент метопических швов. У высших представителей монгольской и белой рас он выражается цифрой, по крайней мере в 8-9 раз большей, чем у австралийцев и негров".

Это не бредни скинхедов, а слова из книги, которая была докторской диссертацией выдающегося ученого.

Можно привести много высказываний очень извест­ных и ярких антропологов о том, что метопизм "является критерием умственного развития".

Классик советской антропологии В.В. Бунак писал: "Аномальный лобный шов у человека наблюдается чаще у культурных рас, что связывается с увеличением головно­го мозга и возрастающим его давлением на лобную кость".

Писали и о том, что у европейцев шире таз, легче рожать ребенка с большой головой. Русский антрополог Влади­мир Мошков писал, что индианки часто тяжело рожают от белых. Они даже стараются избавиться от плода...

Археолог В.А. Городцов, культовая фигура в россий­ской археологии и антропологии, сравнивал черепа пи­текантропов с черепами европейцев и веддоидов.

В наше время не только делать такие выводы, но даже сравнивать размеры черепов разных расовых групп считается глубоко неприличным. Если же исследования проводятся, они дают, как правило, более чем любопыт­ные результаты. Причем на уровне более высоком, чем у предков: наука-то на месте не стоит.

Савельев считает, что количество связей между нейронами мозга людей разных расовых и этнических групп может колебаться от 10 до 100 тысяч. Масса мозга, "ответственная" за абстрактное мышление, может разли­чаться в пять раз.

В Древнем Египте религиозные традиции требовали мумификации умерших. Анализ черепов мумий позволил сопоставить объем мозга и время захоронения конкретного человека. В период расцвета древней египетской культуры вместимость черепа египтян была на 44,5 куб. сантиметра выше, чем в периоды длительного упадка.

Великий американский лингвист, еврей по происхож­дению, нобелевский лауреат Наум Хомски полагает, что человек имеет наследственную программу логического мышления и языка. Ребенок во младенчестве заучивает и комбинирует звуки по наследственной инстинктивной программе.

В общем, популяции и расы не равны по своим исход­ным качествам. Это такой же естественно-научный факт, как различия между мужчинами и женщинами, старыми и молодыми, детьми и взрослыми. Вопрос, делать ли из него далеко идущие выводы?

Зная факты, совершенно не обязательно быть расис­том.