Да, тут не до геополитических перспектив текущего и грядущего веков…
Рейтерн, к слову, был еще и инициатором продажи частным лицам казенных горных заводов и золотых приисков - естественно, "убыточных"…
ИТАК, новый тур начал Рейтерн своей запиской Горчакову от 2 декабря…
Но остальные тоже, впрочем, не задержались. После очередного разговора со Стеклем извещает Горчакова о своем мнении и Константин - 7 декабря через Краббе.
Стиль, тон, аргументация - все схоже с запиской Рейтерна вплоть до ссылок на "будущность При-Амурского края".
Это напоминало лавину - строго засекреченную, впрочем. Но события, хотя и скрытые от ненужных свидетелей, нарастали действительно лавинообразно: 12 (24) декабря 1866 года Горчаков направляет письмо уже царю.
И там пишет: "Я не могу взять на себя ответственность сделать единоличное заключение о политической стороне вопроса и хотел бы иметь возможность обсудить его в присутствии в. в-ва. Быть может, Вы соблаговолите разрешить, чтобы вопрос был обсужден под Вашим высоким председательством в узком комитете ввиду необходимости соблюдения непременной секретности, который будет состоять только из вел. кн. Константина, г-на Рейтерна и меня. Г-н Стекль мог бы быть приглашен ввиду своего знания местных условий (уже накануне заседания Горчаков предложил пригласить еще и вице-адмирала Краббе. - С.К.)"…
Александр "соблаговолил"… Причем соблаговолил немедля - недели не прошло, и 16 (28) декабря 1866 года в парадном кабинете Горчакова в здании МИДа на Дворцовой площади в час пополудни началось особое совещание.
Состав: Александр, Константин, Горчаков, Рейтерн, Краббе и Стекль.
Причем они обошлись даже без секретаря. Да и чего там - протоколы, надо полагать, были написаны заранее.
Замечу, что в истории с подготовкой совещания Горчаков выглядит так неприглядно, что лицейского друга Пушкина можно, увы, заподозрить в прямом участии в сговоре. И заявлять так позволяет мне следующая деталь. Формально состав участников предлагал именно Горчаков. И он не то что мог, но обязан был предложить еще и кандидатуру хотя бы Врангеля. Хотя бы - предложить!
А вот же - не предложил…
Да. Фердинанд Петрович был директором РАК, но прежде всего он был верноподданным государственным деятелем и морским офицером в придачу. Что такое государственные тайны, он знал не понаслышке - он ими был набит "от кильсона до клотика". И язык за зубами держать умел.
И уж он-то, в отличие от прощелыги Стекля, "местные условия" и положение РАК знал до мельчайших подробностей. Причем в столице он в то время был. Как раз 16 декабря по запросу Рейтерна представил тому сводку данных по РАК.
Но адмирала никто на Дворцовую площадь не приглашал.
А император, "величайшим доверием и уважением" которого пользовался Врангель, по простодушному мнению Марка Твена, тоже почему-то не вспомнил о главном - как по своему положению, так и по компетентности - эксперте в части Русской Америки. Хотя память у Александра была наследственно романовская, то есть великолепная.
Я уже сказал, что совещание проходило без секретаря потому, что протоколы, похоже, были написаны заранее.
Да, основания говорить так у меня есть…
Скажем, записка Рейтерна Горчакову датирована 2 декабря, а составлена, естественно, еще раньше. И в этой записке министр финансов сообщает министру иностранных дел о финансовой несостоятельности РАК.
Но лишь 8 декабря Рейтерн получает от директора Государственного банка данные по смете доходов и расходов Компании со
следующим резюме: "Компания может существовать при благоразумных распоряжениях и коммерческих познаниях гг. директоров".
Так откуда Рейтерн черпал свои сведения? И почему проигнорировал мнение своих же подчиненных? И как он мог составить свое мнение до получения их мнения?
Нет, Русская Америка виновата была уже тем, что кое-кто очень уж хотел ее "скушать". И на "особом совещании" ее, наконец, "подали на стол" - решение о продаже было принято единогласно.
И царь его утвердил.
В его памятной книжке за 1866 год об этом записано так: "в 1 у к. Горчакова совещ. по дел. Америк, комп. Реш. продать Соедин. Штатам"…
В два часа было записано уже следующее мероприятие, и если учесть, что какое-то время требовалось на то, чтобы добраться из здания МИДа до Зимнего дворца, то получается, что Русскую Америку баре Романовы "сдали" менее чем за час!
По представлению Рейтерна ее было решено продавать за примерную цену в 5 миллионов долларов.
А ЧЕРЕЗ неделю - 22 декабря, Краббе представил Александру записку "Пограничная черта между владениями России в Азии и Северной Америкой"…
Границу в этой записке морское ведомство провело так, что голова кругом идет. Ну, черт с вами - сдали, продали континентальные владения - Аляску и более южную узкую береговую полосу вместе с архипелагом Александра.
Ну, не захотели отстоять Алеуты (хотя - почему бы и нет?).
Не оставили за собой стоящие отдельно в Беринговом море острова Прибылова с богатыми лежбищами котиков - ладно!
Но уж остров-то Святого Лаврентия, почти уткнувшийся в русскую Азию… Его-то зачем было отдавать?! Он ведь к Азии ближе, чем к Америке!
Отдавали бы тогда уж и Командоры - они от Камчатки отстоят дальше, чем Лаврентий от Чукотки.
И вот на этакой записке царь изволил с так любимыми им завитушками лично отметить: "Ладно доложено"…
Вот так…
Уже после того, как Стекль добрался до Вашингтона и "доложился" Сьюарду, тот в черновых записях синим карандашом черкнул: "Россия продает Соединенным Штатам свои владения на континенте Северной Америки и прилегающих Алеутских островах, причем граница проводится через центр Берингова пролива и включает все острова к востоку, начиная с Атту…"
То есть тот же "Лаврентий" у него в мыслях и не ночевал, да оно и понятно - не было ни гроша, да вдруг не алтын даже, а целая полтина! До "Лаврентия" ли тут!
Замечу, к слову, что якобы "прилегающий" к Америке крупный остров Алеутской гряды Атту и остров поменьше Агатту стоят к материковой России раза в три ближе, чем к материковой Америке. Они так и называются, эти острова - Ближние… И назвали их так русские.
И уж Ближние-то острова можно и нужно было выговорить в дальнейшее владение.
А Краббе все это своей картой сдавал сразу - не то что без огневого боя, но даже без боя дипломатического.
Понимали, понимали участники "особого совещания", что делают нечто нехорошее… Недаром все было обговорено в вот уж действительно узком кругу, и в этом же кругу было решено представить дело так, как будто инициатива исходит от США…
ПРЕДЛОЖЕНИЕ о таком "ходе конем" формально сделал Стекль, и оно содержалось в сводном резюме мнений.
Это резюме подготовили специально к совещанию в ведомстве Горчакова (очевидно - в Азиатском департаменте), и оно включало в себя мнение Константина - как одновременно представлявшего и себя, и морское ведомство; мнение Рейтерна - представлявшего Министерство финансов; и мнение Стекля - представлявшего то ли себя, то ли государственный департамент США.
Так вот, часть, излагавшая "мнение посланника в Вашингтоне" (не мнение МИДа), заканчивалась словами: "Важно, чтобы переговоры были устроены таким путем, чтобы инициатива исходила от Соединенных Штатов и чтобы императорское правительство не было ничем связано и сохранило право после того как предложение будет сделано, принять его или отвергнуть".
Сейчас это называется "прикрытие". Вполне допустимо предположить, что таким "патриотичным" и "предусмотрительным" пассажем Стекль страховал себя от возможных обвинений русскими людьми в игре на чужой стороне.
Конечно, не только жена Цезаря вне подозрений - российские сановники всегда и все поголовно были озабочены, конечно же, исключительно государственными интересами. Иные интерпретации цензурой не допускались, и невозможно было представить себе, чтобы самая "решительная" русская газета вдруг заявила: "Ах, он родину продает!" (хотя Россия родиной Стекля и не была)…
Но вот слухи, слухи… Они-то ведь не подцензурны. Вдруг выплывет из пределов узкого круга, что первым "Э-э!" на этот раз сказал Стекль. А кто он такой - этот Стекль? А подать сюда его родословную!
Так уж пусть "инициатива исходит" от якобы настырных янки.
Предложение Стекля было, конечно же, поддержано. Баре Романовы и их сановники тоже ведь беспокоились о своем реноме.
И ведь что забавно и грустно - хотя формально Россия предлагала янки часть своего национального "тела" в стиле жеманящейся проститутки сама, именно янки добрых сорок лет подталкивали ситуацию к такому вот "продажному" исходу!
Янки делали вид, что им до этой пустынной Аляски и прочего дела нет, но на самом-то деле они взяли курс на русские североамериканские земли еще в доктрине Монро! И как можно было говорить о дружественности США при наличии этой доктрины, я лично понять не могу.
Не могу понять я ни тогдашнего российского МИДа (ну, ладно, все понятно при Нессельроде, но Горчаков…), не могу понять и историков типа Болховитинова!
Одной антироссийской доктрины Монро достаточно для того, чтобы утверждать обратное: Соединенные Штаты умно, настойчиво, когда надо - громогласно о том заявляя, когда надо - умело изображая "равнодушие" к проблеме, вели дело к ползучей аннексии ненавистных им русских владений…
Еще до формирования доктрины Монро ее будущий автор Адамс говорил в ноябре 1819 года на заседании кабинета: "До тех пор пока Европа не найдет, что в географическом отношении Соединенные Штаты и Северная Америка являются идентичным понятием, до тех пор любая попытка с нашей стороны заставить мир отказаться от убеждения, что мы являемся тщеславными, не будет иметь другого эффекта, кроме его убеждения в том, что к тщеславию мы добавляем лицемерие".
Говорилось между своими, и поэтому говорилось о вещах хотя и бесчестных, но - редчайший случай - честно, без обиняков.
А ведь кроме доктрины Монро янки частенько проговаривались и в газетах, в публичных заявлениях (тот же Сьюард!).
И не Стекль уговаривал янки (как нам пытаются доказать те или иные американские и проамериканские историки), а янки настолько были обрадованы тем, что ход "делу" наконец дан, что все было обстряпано в кратчайшие сроки!
Суди, уважаемый читатель, сам! Стекль сошел на берег в Нью-Йорке 15 февраля, да еще на полмесяца в деловой столице США задержался - якобы с растянутой во время путешествия связкой ноги, а там - черт его знает! Не исключаю, что перед вашингтонскими докладами ему надо было доложиться Уолл-Стриту.
Сессия нового конгресса открылась 5 марта. В Вашингтон Стекль приехал где-то после 9 марта. А договор был заключен 30 марта!
Сам Стекль в апреле 1867 года писал в личном письме другу и покровителю, управляющему канцелярией МИДа В.И. Вестману: "Все дело происходило в спешке, в американской манере идти напролом".
Выходит, что уговаривать в Вашингтоне никого особо не пришлось - сами за милую душу ломили к желанному "куску" в миллионы квадратных миль.
Янки даже приличия ради не хотели тянуть время! Мало ли, что там в России может произойти! У того же Константина было немало в России и влиятельных противников. А на второго Каракозова могло ведь и не найтись второго Комиссарова.
А золотые цепи займов - они, конечно, вещь цепкая и крепкая, но при государственной решимости они разрубаются мечом.
Железо ведь прочнее золота!
Глава 9
Как баре Романовы Аляску продали…
СТЕКЛЬ получил полномочия провести в Вашингтоне переговоры, однако не имел права окончательного решения и подписания договора без санкции Петербурга. Но вряд ли в трехнедельный период между приездом русского посланника и заключением договора шли какие-то серьезные переговоры и споры. О чем было спорить, когда Петербург, как уже было сказано, все и вся сдавал сразу же - без предварительных условий.
И если верить депешам Стекля, то главная проблема была в том, чтобы уговорить янки купить у России территорию, превышавшую по площади первоначальные 13 штатов-"основателей", и заплатить за нее хоть что-то…
18 марта Стекль сообщал в наш МИД о беседе 14 марта с государственным секретарем. Сьюард тогда якобы заявил ему: "Президент… не расположен к сделке, но согласится с ней, если я сочту, что это дело было бы выгодным для Соединенных Штатов…"
Возможно, Сьюард нечто подобное Стеклю и говорил, но скорее всего подмигивая: мол, это тебе для составления депеши в Россию.
Почему я так думаю, читатель, возможно, уже и догадывается, но я вскоре это еще и поясню.
А далее, если верить Стеклю, состоялся примерно такой разговор.
Стекль сказал:
- Поскольку конгресс начал работу, я хотел бы прозондировать мнение некоторых сенаторов и членов палаты, если вы не возражаете…
- Возражаю, - сразу же запротестовал Сьюард, - эти пере-
говоры должны вестись в строжайшей тайне. Давайте сначала посмотрим, сможем ли мы договориться. После этого можно будет проконсультироваться и с конгрессом.
- И какой будет цена?
- О, вполне приличная - пять миллионов! Стекль (если верить Стеклю) пожал плечами…
- Мы могли бы дойти даже до пяти с половиной миллионов, - поспешно уточнил американец, - но не более…
- Ну, это мы еще обсудим, - закончил разговор Стекль.
В депеше Горчакову он писал: "Я буду стремиться получить 6 500 000 или по крайней мере 6 000 000. Буду продолжать переговоры и надеюсь, что смогу сообщить Вашему превосходительству в течение двух недель что-то положительное".
Итак, Стекль хотел уверить своих "коллег" по декабрьскому "особому совещанию", что в США не то что не проявляют особого интереса к предложению России, но вообще не хотят слышать о покупке.
Но я тут не верю ни Сьюарду, ни Стеклю. Я напомню читателю, что Сьюард во время Крымской войны заявил в Сент-Поле (штат Миннесота): "Обращая взор к Северо-Западу, я вижу русского, который озабочен строительством гаваней, поселений и укреплений на оконечности этого континента как аванпостов Санкт-Петербурга, и я могу сказать: "Продолжай и строй свои аванпосты вдоль всего побережья вплоть даже до Ледовитого океана, они тем не менее станут аванпостами моей собственной страны - монументами цивилизации Соединенных Штатов на Северо-Западе…"
Слова спесивые, высокомерные, тщеславные, но - что существенно - откровенные, да еще и сказанные публично! Одних этих слов было достаточно для того, чтобы понять, что элита США не просто нелояльна к России и русским, но глубоко, на уровне животного инстинкта, их не-на-ви-дит!
Ненавидит потому, что США замышлялись, создавались и развивались как будущая Империя Зла.
А Россия - пусть и терзаемая всякими рейтернами - развивалась как Страна вселенского Добра.
Недаром Екатерина Великая называла ее "Вселенной"!
Может ли Зло не желать зла Добру?
Одна эта речь Сьюарда была ярким доказательством огромной заинтересованности США в Русской Америке. Стеклю достаточно было напомнить эти слова Сьюарду, чтобы как минимум вогнать даже этого наглеца в краску.
И в том числе и потому, что ничего подобного Стекль не проделал, я в достоверность депеш Стекля относительно сути переговоров по продаже русских земель не верю.
Зато вполне достоверно и не подлежит сомнению, что Сьюард 14 марта обнаглел настолько, что попросил Стекля, чтобы Россия использовала свое влияние в Дании и склонила ее к продаже Соединенным Штатам своих владений в Вест-Индии за 5 миллионов долларов (это, похоже, была стандартная начальная цена янки за любые земли).
Годовой экспорт датских колоний составлял 2 миллиона талеров, и датчане о продаже и слышать не хотели. Что ж, Сьюард решил использовать Россию, не ценящую свои национальные богатства, как бесплатного политического посредника в деле объегоривания датчан.
Но тут уж не выдержал даже покладистый (для янки) российский МИД, и вскоре Горчаков сдержанно ответил, что Россия не считает возможным для себя рекомендовать Дании продажу ее вест-индских островов.
Царская Россия предпочитала сохранить исключительно за собой право продавать свои земли за бесценок. И еще одну странность выявляет анализ документов…
В рамках особого совещания 16 декабря было решено: "Длительный опыт г-на Стекля, как и его знакомство с американскими государственными деятелями, позволят ему предварительно проконсультироваться с сенаторами и членами палаты, которые наиболее прямо заинтересованы во владении нашими колониями, и обсудить конфиденциально это дело перед тем, как придать ему официальную форму".
Но если верить Стеклю, то Сьюард не согласился на такие консультации. А почему? Ведь из цитированной выше бумаги, подготовленной Горчаковым, прямо следовало, что некое "проаляскинское" лобби в конгрессе было. И грех было его влиянием не воспользоваться. Тем более что - как следовало из той же бумаги - Стекль был с нужными людьми знаком лично.
Так почему этот стандартный для янки канал влияния не был использован? Не правда ли - странно?
Я не исключаю, что речь у Стекля со Сьюардом об использовании "лобби" заходила, но было решено, что нечего заранее стучаться в якобы закрытую дверь. И так все будет так, как давно задумано…
НА СЛЕДУЮЩИЙ день после официальной беседы 14 марта со Стеклем Сьюард сделал доклад кабинету министров на первом же его заседании. И все сразу же одобрили "никому не нужную" покупку. Причем за цену в 7 миллионов долларов (госсекретарь подал ее своим коллегам как предельную).
С ценой, к слову, тоже получалось странно… Рейтерн в Петербурге назначил сумму в 5 миллионов. Ее же назвал Стеклю как приемлемую Сьюард, повышая ставку не более чем до 5 500 000 долларов.
Стекль обещался в депеше Горчакову, что будет добиваться 6 500 000 или хотя бы 6 000 000. И вдруг в докладе Сьюарда кабинету выплывает 7 миллионов, но и они пределом не стали - окончательно все было слажено на 7 200 000.
Не давая себе труда ломать над этими трансформациями голову, просто обращаю на них внимание читателя.
15 марта 1867 года пришлось на пятницу. А сразу же после уикэнда, в понедельник 18 марта, президент Джонсон подписал официальные полномочия Сьюарду на ведение переговоров. Замечу, что тем самым американский делегат на переговорах имел достоверное, в любой момент проверяемое кем угодно свидетельство того, что он обладает всей полнотой прав говорить не от своего лица, а от имени своей страны.
Вопрос о географических границах был решен в госдепе утром 19 марта Сьюардом на совещании с представителем береговой службы США Дж. Э. Хилгрдом, при этом восточные и западные границы уступаемой территории были определены в соответствии с предложениями Стекля (то есть в точном соответствии с запиской Краббе). Русскую Америку сдавали "чохом" - не оставляя России ни-че-го.
Даже - остров Лаврентия…
В тот же день на новом заседании кабинета Сьюард представляет на утверждение согласованный (!) текст договора, и в тот же день он утверждается.