Гиббс молча кивал и кивал головой как китайский болванчик, а потом сказал умоляюще:
- Лев, милый, вы не можете… свое лицо… зачем это вам сейчас?..
- Простите, - сказал Лев и привел свое лицо в порядок. Через три часа он внерейсовым "призраком" улетел на Землю.
Никто его не задерживал, даже и не пытался. Тристан, полностью парализованный, лежал в госпитале, врачи обещали, что он будет жить.
Собственно, черновик от последующих вариантов отличается только редкой, кое-где, стилистической правкой. В большинстве случаев Авторы добавляют выразительности тексту, используя для этого повтор. "Никаких силовых контактов", - говорит Сикорски. Авторы усиливают: "Никаких силовых контактов. Вообще никаких контактов". Точно так же, когда Каммерер вспоминает данные листа № 1, в черновике он вспоминает только начало: "Профессиональные склонности: зоопсихология, театр, этнолингвистика". Потом Авторы дополняют: "Профессиональные склонности: зоопсихология, театр, этнолингвистика… Профессиональные показания: зоопсихология…"
ИЗДАНИЯ
ЖВМ впервые был опубликован в журнале "Знание - сила" в 1979–1980 годах, два года спустя - в сборнике "Белый камень Эрдени". После этого ЖВМ выдержал много переизданий в авторских сборниках в региональных издательствах: с ОО, ВНМ и ХВВ (Кишинев: Лумина, 1983), с ПКБ и рассказами (Рига: Лиесма, 1986), с ПНВС и ПИП (Фрунзе: Мектеп, 1987), с ОО и ВГВ (Томск: кн. изд-во, 1989)… Но особенно популярность ЖВМ заметна по региональной печати того времени: "Ленинец" (Уфа, с декабря 1981 по август 1982), "Волжский комсомолец" (Куйбышев, с июля 1982 года по январь 1983), "Молодой дальневосточник" (Хабаровск, с ноября 1985 по апрель 1986)…
Эпиграф к повести был упущен только в двух изданиях: в сборнике "Белый камень Эрдени" и рижском издании. Об эпиграфе в сборнике БНС рассказывал: "…его мы были вынуждены выбросить под давлением идиота-редактора, которому кто-то по секрету сообщил, что "Стояли звери…" и т. д. - это слегка переделанная маршевая песня гитлерюгенда (!)". Рижское издание публиковалось по варианту "Белого камня Эрдени". В этих же двух изданиях в самом тексте, когда упоминается это четверостишье (в рассказе Майи Глумовой о детстве), "в них стреляли, они умирали" исправлено на "они кричали, их не пускали". В этих же двух изданиях главы с подзаголовком "Из отчета Льва Абалкина" имеют еще подзаголовок: "ОПЕРАЦИЯ "МЕРТВЫЙ МИР"". Также имеются в этих изданиях и сноски: "Андроид (фантастич.) - человекообразный", "Ментоскопирование (фантастич.) - исследование подсознания с помощью прибора, "читающего мысли" (ментоскопа)".
По поводу заглавных букв и имен собственных. Почему АБС практически во всех произведениях цикла "Полудня" профессию "учитель" употребляют с заглавной буквы, догадаться несложно - это показывает уважение будущего человечества к этой профессии. В ЖВМ также с заглавной пишется и вторая профессия, которая учит, - Наставник. Но чем объяснить написания "Прогрессор" (другие профессии пишутся со строчной), "Голованы" (представители других цивилизаций пишутся со строчной)? Вообще же, если брать проблему имен собственных, которые и пишутся с заглавной буквы, то ЖВМ как никакое другое произведение АБС дает множество примеров: Музей Внеземных Культур или Музей внеземных культур, площадь Звезды или Площадь Звезды, Спецсектор предметов материальной культуры невыясненного назначения или спецсектор Предметов, а может быть, и спецсектор предметов… И еще один вопрос для лингвиста: как правильно должно звучать название жителя планеты Тагоры: тагорец или тагорянин?
Еще один интересный факт по поводу всяческих названий. Как писалось в этом исследовании (в разделе, рассказывающем о раннем варианте УНС): "В "Беспокойстве" (в издании "Миров" и далее) издатели с разрешения Б. Н. Стругацкого изменили Мировой Совет на Всемирный совет, так как в завершающих цикл Полудня повестях (ЖВМ, ВГВ) он именуется именно так. Хотя как раз здесь правильность замены под вопросом, так как "Беспокойство" относится скорее к ранним произведениям цикла (ПXXIIВ, ПКБ), где название этого органа - "Мировой Совет"". Так вот, уточним: в ЖВМ Всемирным совет называется только начиная с "Миров". В более ранних изданиях он все же - Мировой Совет…
Первое, журнальное издание было несколько сокращено. По сравнению с журнальными публикациями других произведений - в меньшей степени (изредка убраны предложение-два, в основном описательного характера). Впрочем, некоторому сокращению (отличающемуся от сокращений в "Знание - сила") подверглись и публикации в сборнике "Белый камень Эрдени" и в рижском издании. Но есть в журнальной публикации (и только в ней, даже в рукописях этого нет) и дополнение, поясняющее смысл работы Прогрессора. Во время обсуждения проблемы "подкидышей" Каммерер думает: "Но я-то, к сожалению, не был нормальным человеком в этом смысле слова. Я, к сожалению, и был как раз одним из тех, на долю которых выпало улаживать". После этого в журнале идет продолжение фразы: "…все, что могло стать опасным для человечества и прогресса. Именно поэтому такие, как я, оказывались иногда в чуждых мирах и в чуждых ролях. Вроде роли имперского офицера в феодальной империи на Саракше, которую играл в свое время Абалкин".
Некоторые изменения в тексте ЖВМ удивляют. К примеру, в черновике, первом издании, а также некоторых других, Щекн, первый раз заговорив со стариком из "добрых людей" (экспедиция "Мертвый мир"), произносит: "Я тебе покажу "собаку"! <…> Старый болтливый козел!" В чистовике (вероятно, простая опечатка Авторов) вместо "козел" напечатано "котел". Также ("Старый болтливый котел!") публикуется и в ряде изданий, пока на это странное сравнение не обращает внимание Леонид Филиппов (редактор "Миров братьев Стругацких") и, вероятно, советуясь с БНС, правит: "Старый ржавый котел!" В собрании сочинений "Сталкера", так как текст проверялся и по другим изданиям и по рукописям, "старый болтливый козел" восстановлен.
СЦЕНАРИЙ ЖВМ
О сценарии ЖВМ (далее - ЖВМ-с) БНС вспоминал, беседуя с "люденами" в 1992 году:
БНС. А ЖВМ как возник, сценарий? Был написан сценарий. Правда, писал его в основном Аркадий Натанович. Очень сильно отличающийся от оригинала. Вы не нашли его в рукописях, кстати?
Ю. Флейшман. Нет.
БНС. Он где-то лежит. Надо его найти. Мне он тоже не очень нравился, но поскольку я был довольно к этому равнодушен… Ну, написал и написал. Так… С кем мы тогда работали…
В. Казаков. Грамматиков.
БНС. Грамматиков, совершенно верно. Грамматиков почитал, начал крутить носом, начал щелкать пальцами, что вот тут не хватает, вы знаете, чего-то такого. Сначала он говорил, что надо дальше от текста. Когда вот это было сделано - "дальше от текста", - тогда он стал щелкать пальцами и говорит: "Хорошо бы это ближе к тексту". И вот я помню, тогда я приехал в Москву, мы сели и написали. Я сказал: "Ну какого черта? Он хочет ближе к тексту. Я и ты тоже хотим ближе к тексту, так давай сделаем ближе к тексту". И вот мы сделали то, что потом было опубликовано в "Уральском Следопыте".
Ранняя рукопись сценария так и не нашлась. Поздняя, к сожалению, тоже не сохранилась. Скорее всего, она была отдана для публикации в журнал да там и осталась. Сам сценарий был опубликован дважды: в журнале "Уральский следопыт" (1989, № 4) и в сборнике киносценариев в "Мирах братьев Стругацких". Тексты практически не отличаются, только из подзаголовка в журнальной публикации можно узнать, что это - "сценарий трехсерийного фильма".
Если же сравнивать повесть и сценарий, то можно сказать, что этот сценарий по сравнению с другими наиболее близок к повести - некоторые абзацы из повести просто перенесены в сценарий дословно. Но, конечно, есть и отличия. Часть отличий касается меньшего объема сценария по сравнению с повестью. Так, к примеру, из сценария исчезли: "Операция "Мертвый мир"" (о ней лишь упоминается), доктор Гоаннек из "Осинушки", "Александр Б." на заставе у резиденции голованов и плохая работа нуль-транспортировки из-за флюктуации нейтринного поля; нет в сценарии и упоминания о встрече двух близнецов и вообще не упоминается Корней Яшмаа.
Часть изменений в сценарии обусловлена зрелищностью. К примеру, вместо сухой главы "Кое-что о Льве Абалкине, прогрессоре", где приводится текст радиограммы о гибели Тристана и бегстве Абалкина, в сценарии текст радиограммы звучит на фоне разворачивающихся событий:
Чужая планета среди звезд: огромный пятнистый красно-оранжевый серп, неподалеку - два серпа поменьше, луны этой планеты.
Серп стремительно надвигается, тьма застилает экран, и одновременно - механический, прерываемый помехами голос начинает монотонно читать текст радиограммы.
ПЛАНЕТА САРАКШ БАЗА ПРОГРЕССОРОВ "СЕВЕРНЫЙ ПОЛЮС" ЧРЕЗВЫЧАЙНОЕ ПРОИСШЕСТВИЕ ВЧЕРА ВЫЕЗДНОЙ ВРАЧ БАЗЫ ТРИСТАН ГУТЕНФЕЛЬД ВЫЛЕТЕЛ НА СВОЕМ БОТЕ ДЛЯ РЕГУЛЯРНОГО МЕДИЦИНСКОГО ОСМОТРА ЛЬВА АБАЛКИНА ДЕЙСТВУЮЩЕГО В РОЛИ ШИФРОВАЛЬЩИКА АДМИРАЛТЕЙСТВА ОСТРОВНОЙ ИМПЕРИИ К НАЗНАЧЕННОМУ ВРЕМЕНИ НЕ ВЕРНУЛСЯ НА СВЯЗЬ НЕ ВЫХОДИЛ О ПРИБЫТИИ НАТОЧКУ РАНДЕВУ НЕ ДОКЛАДЫВАЛ…
Ночь, проливной дождь. Панически мечутся лучи прожекторов, отвратительно воет тревожная сирена. Вспышки выстрелов, треск автоматных очередей.
Грубо клепанный железный борт какого-то сооружения. Распахивается люк, из него выскакивает рослый человек в пятнистом комбинезоне, простоволосый, оскаленный от напряжения и ненависти. На плече у него висит безжизненное тело, облаченное в обтягивающий блестящий черный костюм.
Человек в комбинезоне огромными скачками несется сквозь дождь, тьму и прожекторные сполохи. Под ногами у него бетонные плиты, проросшие на стыках мелкой травкой, вокруг угадываются безобразные военные сооружения - капониры, поворачивающиеся уши локаторов, сторожевые башни, с которых вспыхивают прожектора и выстрелы.
Человек в комбинезоне бежит к громадному грузовику с трейлером. На трейлере громоздится непривычного вида летательный аппарат, похожий на большое яйцо тупым концом вниз. Около трейлера - несколько охранников в мокрых плащах с капюшонами. Они стреляют из автоматов навстречу бегущему, но попасть в него невозможно: он передвигается с невероятной скоростью непредсказуемыми зигзагами, временами исчезая напрочь и вновь появляясь там, где никто не ожидает его увидеть.
Он набегает на охранников - неожиданно сбоку. Плотные мужики в плащах катятся по бетону, как пластмассовые кегли. Высоко в воздух взлетает, болтая оборванным ремнем, выбитый из рук автомат.
А человек в комбинезоне уже на трейлере. Он пытается раскрыть дверцу яйцеобразного аппарата. Дверца не открывается. Пули с визгом отлетают от матовой брони. Человек в комбинезоне хватает вялую руку мертвеца и прижимает мертвую ладонь к отпечатку пятерни рядом с дверцей, и тогда дверца распахивается.
Яйцеобразный аппарат абсолютно беззвучно взмывает в мокрую тьму, сопровождаемый лучами прожекторов и трассами автоматных очередей.
…СЕГОДНЯ НА ЕГО БОТЕ НА БАЗУ "СЕВЕРНЫЙ ПОЛЮС" ПРИБЫЛ ЛЕВ АБАЛКИН ПО ЕГО СЛОВАМ ТРИСТАН ГУТЕНФЕЛЬД ПРИ НЕИЗВЕСТНЫХ ОБСТОЯТЕЛЬСТВАХ БЫЛ СХВАЧЕН И УБИТ КОНТРРАЗВЕДКОЙ ИМПЕРСКОГО АДМИРАЛТЕЙСТВА СПАСАЯ ТЕЛО ГУТЕНФЕЛ ЬДА ЛЕВ АБАЛКИН БЫЛ ВЫНУЖДЕН РАСКРЫТЬ СЕБЯ ПРИ ПРОРЫВЕ ФИЗИЧЕСКИ НЕ ПОСТРАДАЛ ОДНАКО НАХОДИТСЯ НА ГРАНИ ПСИХИЧЕСКОГО СПАЗМА ПО ЕГО НАСТОЯТЕЛЬНОЙ ПРОСЬБЕ НАПРАВЛЯЕТСЯ НА ЗЕМЛЮ РЕЙСОВЫМ ШЕСТЬСОТ ОДИННАДЦАТЬ…
Полюс чужой планеты. Ночь. Снежное безмолвие. Стремительно несутся по экрану очертания торосов, снежных дюн, ледяного крошева.
И вдруг небольшой город встает из снегов. Светятся круглые окна приземистых зданий, отсвечивает матовая броня яйцеобразных аппаратов, рядами стоящих на площади перед главным зданием. В отдалении - странные очертания массивных конусообразных сооружений. Это космические корабли. Они кажутся мохнатыми живыми существами. Они словно покрыты длинной черной шерстью, и по этой шерсти пульсациями идут волны - от вершины конуса к основанию.
Яйцеобразный аппарат садится перед главным входом, человек в комбинезоне с мертвым черным телом на руках тяжело спрыгивает в снег. Он входит в здание, навстречу ему из света бегут люди в легких ярких костюмах.
…ПРЕДВАРИТЕЛЬНОЕ МЕДИЦИНСКОЕ ОБСЛЕДОВАНИЕ ТЕЛА ТРИСТАНА ГУТЕНФЕЛ ЬДА ПОКАЗАЛО ЧТО СМЕРТЬ НАСТУПИЛА В РЕЗУЛЬТАТЕ НЕОБРАТИМОГО РАЗРУШЕНИЯ КОРЫ ГОЛОВНОГО МОЗГА ВЫЗВАННОГО ВОЗДЕЙСТВИЕМ НЕИЗВЕСТНОГО ТОКСИНА ПРЕДПОЛОЖИТЕЛЬНО РАСТИТЕЛЬНОГО ПРОИСХОЖДЕНИЯ ПРЕДСТАВЛЯЕТСЯ НЕСОМНЕННЫМ ЧТО ПЕРЕД СМЕРТЬЮ ТРИСТАН ГУТЕНФЕЛЬД БЫЛ ПОДВЕРГНУТ ЖЕСТОКИМ ПЫТКАМ…
Один из псевдоживых конусов-звездолетов наливается вдруг красным светом, беззвучно поднимается над снежным полем, делается оранжевым, желтым… проходит через все цвета спектра до фиолетового, становится прозрачным - серп местной луны просвечивает сквозь него - и исчезает вовсе.
О родителях Льва Абалкина лишь сказано, что "ему года не было, как они погибли". Но вот о других взрослых, заботящихся о маленьком Леве, в сценарии приводятся любопытные подробности. В самой повести имена Учителя, Наставника и лечащего врача Абалкина Каммерер встречает равнодушно, они ему ничего не говорят, в сценарии же:
Учителем у него был Сергей Павлович Федосеев. Что ж, известный человек. Учитель у него был, прямо скажем, экстра-класс… <…>
А наставником в школе был у него, между прочим, сам Эрнст Юлий Горн. Лично! Ну и ну! Этот мальчик подавал очень большие надежды, с младых ногтей его ведут профессионалы высочайшего класса…
<…>
Теперь врачи. В интернате - Ядвига Михайловна Леканова… Ну, я уже устал удивляться. Конечно, у этого ребенка лечащим врачом мог быть только действительный член Всемирной академии… Спустилась с горних высот фундаментальной науки, дабы скромно обслуживать мальчишку из Сыктывкарского интерната…
<…>
А вот погибший Тристан Гутенфельд - о нем я не слышал никогда и ничего. А между тем он вел Льва Абалкина последние двадцать два года, бессменно. Один. Он и только он. Что само по себе поразительно, если учесть, что Лев Абалкин мотался по всему космосу… Что-то вроде персонального врача… Здоровье нашего Льва Абалкина представляло такую общественную ценность, что к нему был приставлен персональный врач…
Отношение голованов к Абалкину в сценарии дается более определенное: "Они прибыли туда изучать голованов: Комов, Раулингсон, Марта и этот угрюмый парнишка-практикант… У него было тогда очень бледное лицо и длинные прямые волосы, как у американского индейца… Я помню, все поражались, как голованы приняли его. Они его полюбили. Голованы любить не умеют, но этого парнишку они полюбили сразу…"
В сценарии Учитель Федосеев после разговора с Абалкиным сам является в гости к Каммереру, потому что:
И я только сказал ему про вас… Что журналист Каммерер ищет его, чтобы повидаться… И вот тут произошло нечто совсем уж необъяснимое. То, из-за чего я здесь. Все это время я просидел в клубе как на иголках… Наваждение какое-то… Представьте себе, он уже садился в глайдер и тут услышал ваше имя. Лицо его буквально исказилось. Я не берусь передать это выражение, да я и не понимаю его. Он переспросил меня. Я повторил, уже сомневаясь, правильно ли я поступаю. Он спросил ваш адрес. Я сказал. И тогда он проговорил… нет, прошипел!.. что-то вроде: очень хорошо, с удовольствием с ним повстречаюсь… Я так ничего и не понял. Я пришел к вам сейчас, во-первых, потому, что мне стало страшно за вас…
Вместо Гриши Серосовина в сценарии два персонажа: сам Серосовин (только упоминается) и Гриша Каммерер - сын Максима Каммерера. Именно Гриша Каммерер - чемпион по субаксу, именно его Сикорски (которого, кстати, в сценарии зовут не Сикорски, а Сикорский) ставит охранять детонаторы в Музее. И он же, Гриша, присутствует вместе с отцом при "битве железных старцев" (разговоре Экселенца и Бромберга).
Интересна и подробность, упомянутая в финале сценария. После последних слов повести "И Майя Тойвовна Глумова закричала" в сценарии добавка: "И серый диск со знаком Ж рассыпался в прах и исчез".
Есть в сценарии и эпилог, отсутствующий в повести. Этот эпилог своим стремлением расставить все точки над "и" несколько напоминает эпилог в сценарии ОУПА:
Спустя годы и годы Максим Каммерер сидел в кабинете Экселенца за столом Экселенца и в кресле Экселенца. Перед ним лежала раскрытая папка, и он снова перебирал фотографии: Лев Абалкин в детстве, Лев Абалкин - курсант, Лев Абалкин - имперский офицер… Были там и фотографии Майи Глумовой, и старого учителя, и даже голована Щекна.
"…Двадцать пять лет прошло с тех пор, - думал Максим. - Четверть века. Мы так ничего и не сумели понять. Мы так и не узнали, что произошло с Тристаном Гутенфельдом. Мы так и не разгадали тайну "детонаторов". Оставшиеся десять "подкидышей" благополучно здравствуют и работают, по-прежнему ничего не зная ни друг о друге, ни о тайне своего происхождения. Несмотря на мои настойчивые требования, Мировой Совет так и не решился раскрыть их тайну и предать гласности историю Льва Абалкина… Тем более что мы так и не знаем до сих пор, что же это было: проявление загадочной и страшной программы или роковая цепь случайностей, порожденная страхом, подозрениями и тайной…"
И еще одна интересная интерпретация в сценарии. В повести Каммерер, думая о прогрессорстве и прогрессорах, рассуждает:
Прогрессоры. Так. Признаюсь совершенно откровенно: я не люблю Прогрессоров, хотя сам был, по-видимому, одним из первых Прогрессоров еще в те времена, когда это понятие употреблялось только в теоретических выкладках. Впрочем, надо сказать, что в своем отношении к Прогрессорам я не оригинален. Это не удивительно: подавляющее большинство землян органически не способно понять, что бывают ситуации, когда компромисс исключен. Либо они меня, либо я их, и некогда разбираться, кто в своем праве. <…> Потому что либо Прогрессоры, либо нечего Земле соваться во внеземные дела…
В сценарии же размышление о прогрессорах звучит совсем иначе:
…Значит, он был шифровальщиком имперского адмиралтейства. Я не знаю более омерзительного государства, чем Островная империя на планете Саракш… а имперское адмиралтейство, говорят, самое омерзительное учреждение в этом государстве. Наши бедные прогрессоры из кожи лезут вон, пытаясь сделать эту клоаку хоть немного лучше, но клоака остается клоакой, а прогрессоры делаются хуже. Они становятся опасными… Прогрессор, работавший имперским шифровальщиком и оказавшийся на грани психического спазма, - да, пожалуй, это действительно опасно…
Есть и досадные оплошности. Рассказывает Евгений Шкабарня: