Его предшественники и коллеги по оперной сцене осторожно, шаг за шагом, полуоголяли то одну солистку, то другую. Или оголяли то четверть миманса, то – самые "талантливые" – и треть. А этот молодой режиссер обнажил сразу всех, вплоть до оркестра и зрителей. Ну и что теперь делать всем остальным? Вывести на сцену не полторы сотни, а пять сотен голых исполнителей? Однако в такой массе, особенно из задних рядов, и гениталии-то (а они у всех все-таки хоть чуть-чуть, да разные) хорошо не разглядишь. Что там гениталии – даже и куда более крупные (как правило) женские груди не оценишь.
То есть наш автор фактически вынуждает всех остальных оперных режиссеров повернуть вспять – вновь погрузиться в пучину и омут костюмных вампук и исключительно вокальных поисков.
Впрочем, перед этим же выбором автор спектакля поставил и самого себя, а ведь он еще так молод и фактически только в начале своего творческого пути. Чем теперь он нас порадует и поразит в следующий раз?
Думаю, он найдет выход. И рискну предположить, что это будет выход через вход. Ведь помимо музыки, главным в опере является голос.
Как работают внешние физические очертания этого инструмента – всякие там рты, зубы, языки, кадыки, груди и животы – мы в рецензируемом спектакле уже видели. А вот действуют внутренности – связки, легкие, диафрагмы? Нет, этого еще никто не видел, потому что никто не показывал.
Войдя с помощью современных инновационных технологий как гуманист – я надеюсь, что не с помощью хирургических инструментов, внутрь тел и организмов солистов и солисток, автор свободно перешагнет своим искусством через (или сквозь) бренную границу кожи, мышц и костяка – прямо туда, где голос и рождается.
Впрочем, анатомический театр это тоже театр. Так что исключить и хирургические методы будущего нового искусства тоже нельзя. Их даже можно предположить. И приветствовать, приветствовать, приветствовать.
Наконец, о так называемой культурной политике государства. Если Кехман боится крови, то долго ему этим театром не руководить.
Свободное творчество перешагнет через него и тем самым сравняет его с Мездричем. Ну а министр культуры к тому времени уж точно будет другой. Ведь это только Художники бывают великими, а министры всегда по сути ничтожества. Главное, чтобы государство было без идеологий, а зритель безмолвствовал (если не способен одобрять и восхищаться). А за Художниками не заржавеет. Что-что, а вода, то есть его свобода, дырочку найдет… Тем более что в человеческом теле таких дырочек много.
2015 г.
Тут пришел либерал и все опошлил
В группе замечательных русских анекдотов о поручике Ржевском есть отдельная подгруппа, где кульминация всякий раз открывается фразой "Тут пришел поручик Ржевский и все опошлил".
Увы, но развитие российского либерализма с 1991 года напоминает мне этот бессмертный рефрен. Тяжелая для России поступь наших либералов (за исключением двух-трех, но этих немногих нынче и не слышно – уж не придушили ли их свои же?) мало того, что с каждым месяцем становится все косолапей и косолапей. Они уже и русское чувство юмора давно потеряли, и здравый западный смысл.
Новейший анекдот из серии "Тут пришел либерал и все опошлил" – это инициатива о дополнении "списка Немцова", рекомендующего Вашингтону и Брюсселю ввести санкции против тех или иных чиновников России, новыми именами определенной профессиональной направленности. Само собой, составление любых проскрипционных списков (то есть списков тех, кого нужно наказать, репрессировать или вообще казнить) не красит демократов и либералов. Но если ради благого дела, ради цветно-революционной целесообразности…
Словом, понять наших либералов можно. Так в пылу борьбы с кровавым режимом родились "список Магнитского" (2012 год) и прошлогодний "список Немцова" (последний, говорят, им самим и составлен), предполагавший наказывать западными розгами и батогами тех, кто руководил "агрессией против независимой Украины". На этом бы авторам списка остановиться и ждать следующего повода для кляузы в Вашингтон.
Но тут пришел поручик Ржевский и все опошлил. Необходимо, сказал этот либерал (который из трех десятков, возглавляющих либерализм в России, я так и не понял), внести в "список Немцова" тех российских журналистов, которые поддерживают воссоединение Крыма с Россией и своими текстами и видеосюжетами не приветствуют АТО имени Турчинова и Порошенко. Далее, как и полагается при рассказе анекдота про поручика Ржевского, который всегда сморозит такое, что и сам рассказчик краснеет, раздается гомерический хохот. Ибо надо же догадаться предложить западным политикам – что либералам, что социалистам, что консерваторам – ввести персональные санкции против журналистов! То есть наказывать их за мысли, взгляды, слова и комментарии.
Как ни отощала священная корова свободы печати и слова на Западе, особенно когда ее выпускают на пастбище российской тематики, но все-таки священной коровой она остается. Одно дело – избирательно щипать травку, а другое дело – предложить вообще отправить ее на убой!
Да что там Запад! Что бы сказали Александр Солженицын и академик Сахаров, на именах которых присягают современные российские либералы (а на проспекте имени второго из них еще и любят манифестировать), если бы услышали такой призыв?!
Я уже не говорю о таких классиках отечественного либерализма, как Петр Чаадаев, Александр Герцен, Константин Кавелин, Борис Чичерин, Павел Милюков, Петр Струве, которые, видит либеральный бог, трижды перевернулись бы в своих гробах, дойди до их ушей призывы современных российских либералов. Разве могли себе представить эти достойные основатели и столпы русского либерализма, что в начале ХХI века придет либерал-поручик Ржевский и все, чему они посвятили свою жизнь, опошлит? И по сути, и в мелочах. В частности, двуличием и даже отсутствием обычной логики.
Вот, например, как только заходит в нынешней России очередной публичный разговор о событиях на Украине (а идут эти разговоры практически беспрерывно), так наши либералы (и их оранжевые украинские братья) тут же предлагают во внутренние дела независимой Украины не вмешиваться, а заняться своими, внутрироссийскими, проблемами. Призыв хоть по многим основаниям и уязвим, но в принципе понятен.
Однако как только в самой России случится что-нибудь, что современным российским либералам не нравится, как они моментально о незалежности России забывают и требуют политиков всех стран объединиться в праведной борьбе против того, что по их же, прилагаемой к Украине логике, является внутренним делом РФ. И вмешаться не только гневом и нехорошими словами, но все больше санкциями, санкциями, санкциями. Для чего и составляют собственноручно те самые проскрипционные списки, о которых я уже рассказал.
Строго говоря, я сочувствую нашим либералам. Во-первых, потому, что никакими либералами они не являются, ибо исповедуют либерализм только в пределах собственных интересов и желаний и ни грана нового знания в мировые концепции и теории либерализма не внесли. Вечные ученики, вечные начетчики, вечные подражатели – каково им влачить крест либерального знания, а особенно поведения?
Во-вторых, как же тяжело им жить в России, народ (особенно русский) которой, да и ее саму они искренне и уже не умея это скрывать, ненавидят! Свихнешься от такой ненависти. Действительно, тут и наливайченки с парубиями покажутся демократами, а пламя одесского Дома профсоюзов – факелом либерализма.
Заметьте, кстати, что когда речь заходит о виновниках этого одесского холокоста (буквальные перевод – всесожжение) или о снайперах на Майдане, то наши либералы требуют дождаться "результатов расследования и суда" (правда, до сих пор не дождались, чем и довольны).
А когда нужно вынести приговор тем, кто сбил малазийский пассажирский Боинг, или тем, кто "вторгся на Украину", то виновные им известны и без всяких расследований – на основе снимков и "свидетельств" из Сети.
В-третьих, подшутил над ними Александр Сергеевич Пушкин, написавший "черт догадал меня родиться в России с душою и с талантом", но не сделавший пометку, что не всякий думающий, что у него есть талант, может напялить это утверждение на себя, да еще если с душой проблемы. Но ведь напяливают! И всерьез фланируют, повиливая бедрами, с этой цитатой в устах по телеподиуму, будучи уверены, что им позволено говорить о себе и России то, что и сам Пушкин-то произнес в сердцах и о себе, а не о "клеветниках России".
Если вслушаться в исторические изыскания наших либералов, то получится, что на всю историю России, от которой как раз Пушкин и не собирался отказываться, а напротив – гордился ею, пришлось не более 40-50-ти приличных лет: двадцать лет после начала реформ Александра II, десяток лет после октябрьского манифеста Николая II, менее десяти хрущевских лет, пяток горбачевских, ну и, разумеется, десяток ельцинских, особенно любезных их сердцу – и понятно, почему. Кроме этих редких и кратких светлых периодов во всем остальном видят они лишь "внизу власть тьмы, вверху тьму власти". И это еще самое сложное и длинное из их представлений о России. Ибо обычно они в своих теоретических построениях обходятся всего двумя афоризмами – "Воруют!" (никогда, впрочем, почему-то не относя это, вопреки фактам, к себе) и "Дураки и дороги", явно не причисляя себя к первым и не построив ничего из второго, разве что к собственным домам.
И так бы это кружение по замкнутому кругу современного российского, не побоюсь этого определения, либерал-идиотизма и продолжалось, благо сами кружащиеся довольны, на Западе их цитируют, а части клипообразованной современной молодежи их сентенции нравятся, да тут случился украинский, выражаясь по-либеральному, пердюмонокль. Нет, это не привело к тому, что российские либералы массово двинулись в Киев жить под демократическими дланями Авакова и Наливайченко. И понятно почему: зачем куда-то ехать, когда вот-вот эти джентльмены цивилизованного сыска закинут искру революции достоинства и в высохшие мхи кондовой России. А когда Запад ввел против России санкции, то либералы с революционной принципиальностью эти санкции приветствовали: еще чуть-чуть – и вспыхнет московский евромайдан!
Однако кондовая Россия ответила не либерально, ассиметрично и по-пушкински парадоксально. Вместо того, чтобы сдаться на милость "цивилизованного Запада", она ответила контрсанкциями, в том числе продовольственными. Тут бы и возрадоваться либералам такой войне империи добра с империей зла, в которой последняя, по всем их либеральным выкладкам, должна скоротечно погибнуть. Но пришел либерал-поручик Ржевский, да еще и с мамзелью, и опять все опошлили, завопив: "Хамона нам! Пармезана лишили!"
Даже поголодать ради победы либерализма в отдельно взятой и опостылевшей им нелиберальной России не могут наши либералы.
Отчетливо вижу, что уже ни на какие крупные подвиги (масштаба ельцинского или нынешнего порошенковского раздолья-захвата) наши либералы не способны. Хамон-пармезан, пара песен со словом "говно", ну еще латентная любовь к Бандере и составление списка журналистов, которым нужно что-то в США и Евросоюзе запретить, – вот теперь максимум того, на что они способны.
И переходят, как я понимаю, наши либералы от теории цветной революции к практике малых дел. Вот, например, "Литературная газета" сообщила, что редакция журнала "Знамя" выдвинула на Нобелевскую премию по литературе – вы не поверите, если не знакомы с генезисом и современным состоянием российского либерализма – министра! Но, разумеется, того самого, который считается самым либеральным из всех нынешних российских министров и при этом еще пишет стихи.
Правду сообщила "Литературка" или зло пошутила, не знаю. Но если не пошутила, то работает наш анекдот: опять пришел поручик Ржевский и опять все опошлил. Даже великую русскую поэзию…
P.S. Приношу извинения настоящим русским либералам прошлого и немногим – нынешнего, включая и самого себя, за использование самоназвания "либерал" в этом тексте. Однако же не я виноват в том, что поручик Ржевский себя таковым считает.
2015 г.
О пропаганде: почему я люблю читать разные газеты
Совет профессора Преображенского "не читать советских газет до обеда" стал слишком расхожим. На него ссылаются к месту и не к месту.
А я, напротив, считаю чтение газет по-прежнему занятием и увлекательным, и полезным. Особенно я люблю, получив свежий номер той или иной газеты, угадывать, что она или ее конкретный автор о том или ином событии напишет. И практически никогда не ошибаюсь. Предсказываю почти со 100-процентным успехом.
Своим студентам я объясняю, что не существует хороших газет, где содержится только объективная информация и непредвзятые мнения, и плохих, где наличествует или доминирует пропаганда. Всякое политическое издание есть пропаганда – вопрос только в ее направлении: за кого и против кого? Ответить на этот вопрос позволяет, в частности, известный метод контент-анализа – анализ текста по отдельным словам, особенно эпитетам.
И только профессиональный читатель может извлечь из любого издания те крохи "объективного" и "непредвзятого", которые с неизбежностью в этой пропаганде содержатся. Количество этих "крох" и есть показатель объективности конкретного СМИ на фоне других.
Вот прочитал я на днях свежий номер одной газеты – и мое внимание задержалось на трех небольших и примерно равного объема текстах. Написаны эти тексты разными авторами, а читаются на едином дыхании. То есть так, будто написаны одним стилем, одним пером, одним сознанием, одним мозгом, одной рукой.
Я и решил объединить эти три текста в один. Для чего изъял из каждого то, что можно отнести к нейтрально-безоценочному, а оставшееся соединил в единое целое – ни слова не изменив и вставив лишь в двух местах два помеченных моими инициалами пояснения справочного характера.
Зачем я это сделал? Для того чтобы, прочитав еще раз уже этот интегральный текст, ответить на три вопроса:
Хороша ли страна Россия, хорош ли ее народ, хороша ли власть в ней?
Хорошую ли политику проводит Владимир Путин?
Если политик Путин плох для России, то кто хорошие политики – в России или в ближнем зарубежье?
Предлагаю и вам, уважаемые читатели, сначала самим ответить на эти три вопроса, а затем прочитать следующие ниже текст и найти ответы на эти три вопроса в нем. Интересно, совпадут ли ваши ответы с коллективным (интегральным) мнением данной газеты? А если не совпадут, то ответьте себя на другой вопрос: где – в ваших ответах или в предложенном тексте – пропаганда? Или, хотя бы – где ее больше?
Итак, можно читать.
О России, ее народе, Путине и о том, кто избавит Россию от катастрофы
"В разгар кризиса 1998 года известный в прошлом журналист Виталий Коротич дал интервью газете "Вечерняя Москва"… Это было увлекательное чтение, но сейчас оно вспомнилось из-за заголовка. Он выглядел так: "Мир научился жить без России".
"Мир, научившийся жить без нас как особой, выделенной угрозы, продолжал тем не менее к нам присматриваться, удивляться и задавать вопросы… Взаимодействовать с Россией тяжело: визовый режим, абсурдные правила регистрации, очень сегментированное знание английского и т. д. Враждовать – не те времена, чтобы тратить на это деньги. Ну шевелится что-то бескрайнее на запущенной и по большей части непригодной для житья территории, чьи хозяева пытаются хитро маневрировать между Европой и Азией, но не слишком в этом преуспевают".
""Настоящие" западные иностранцы после романтического увлечения мифом об их безграничных возможностях были для нас персонажами анекдотов, образцами безграмотности и тупости, поставляющими в нашу страну второсортные продукты, изготовленные черт знает где. Году в 2007-м начальник одного из отделов на моей тогдашней работе клялся, что у нас нельзя покупать пиво из Германии, потому что они специально добавляют в него всякую отраву, чтобы потом русские мужики бегали в аптеку за виагрой. Тоже, конечно же, немецкой".
Цинизм безупречный, упречный, искренний и всякий другой
"В российском сюжете показательна нормативность маргинального, апеллирующая к врожденным особенностям, но связанная, скорее, с тюремным этикетом. Мы хотим, чтобы нас приняли такими, какие мы есть, да только не знаем, какие мы, и боимся это узнать. Нынешнее погружение в себя и оцепенение возвещает расставание с инерцией, на которой во многом держалась вся постсоветская жизнь в России. Мы, наконец, остались сами по себе, нам никто не поможет. Дешевые амбиции, страх прошлого, недоверие к знанию, отсутствие привычки к одиночеству, инфантильный нарциссизм".
"Приднестровье – провальный проект, это было понятно с самого начала. Чудовищно коррумпированная и экономически неэффективная советская по сути модель закономерно привела к экономическому коллапсу. Но до тех пор, пока Украина была к нам дружественно-нейтральной, Приднестровье висело на ниточке ж/д-сообщения с Россией, и можно было делать вид, что там наш военный форпост, обеспечивающий влияние России на юге Европы. Но все эти разговоры про геостратегии интересны только для членов Изборского клуба".
"В начале 90-х ситуация там была аналогичной нынешнему Донбассу: использовали риторику про румынский и молдавский фашизм, про необходимость защиты русских".
"Там сохранилась советская власть в лице "красного директора" Игоря Смирнова и спецслужбиста Владимира Антюфеева. Организовали жесткую сталинскую модель управления, с монополизацией экономики, подмял под себя все сферы бизнеса, полностью уничтожив конкуренцию – как следствие, экономика в регионе оказалась неэффективной. Произошел повтор экономической катастрофы СССР на отдельно взятой территории".
"Путин закономерно проглотил бесплатный сыр в Крыму и попал в мышеловку. Патриотами раздута стратегическая ценность Приднестровья, так что оставить его без внимания он не может. Но и сделать ничего не может: воздушный мост не выстроить, Украина не пустит в свое воздушное пространство. Пробивать сухопутный коридор нельзя – мы тут же получим новые санкции. "Слить" Приднестровье напрямую Путин тоже не может. Сейчас патриотическая общественность пытается раскачать проблему, чтобы вынудить Путина ввязаться еще в эту эпопею, пока он не окажется совсем изолирован от цивилизованного мира и полностью зависим от патриотического крыла".
"Путин необратимо потерял Украину, никогда она так не ориентировалась на Европу, как сейчас. Потерял Приднестровье: самостоятельно оно существовать не сможет и будет скрестись передней лапкой в ЕС".
Одесское губернаторство Саакашвили как путь в небытие
"Украина новую войну не хочет и не может начинать, зато граница будет укреплена. Саакашвили, чья Одесская область граничит с Приднестровьем, сделает все, чтоб обеспечить там безопасность".
"Что Меркель, что Обама понимают, что единственная сфера, в которой у Путина с Западом есть нечто похожее на паритет – военная. Во всех остальных он проигрывает".